Мама, бывало, рассказывала мне на ночь сказку, а потом целовала в лоб и говорила, что когда-нибудь появится и мой принц.
– Ах да, твоя мама… – Стефано усмехнулся, а через минуту Хоуп услышала его беззлобный смех.
Она выпрямилась.
– Что она еще натворила?
– Да ничего страшного, – отозвался он и обнял ее покрепче. – Не беспокойся.
– Стефано, я знаю свою мать. Пожалуйста, скажи, что она опять задумала.
Он снова усмехнулся и нежно ее поцеловал.
– Сегодня днем я получил от нее письмо.
– И что же? – вкрадчиво спросила Хоуп.
– Она спрашивает о моих намерениях в отношении тебя.
– Не может быть! – Сраженная этой вестью, Хоуп опустила голову. – О Боже!.. Стефано, пожалуйста… прости ее. Она не имеет в виду ничего дурного. Это просто… – Как Хоуп ни старалась, она так и не могла ничего объяснить. В действительности она и сама боялась подумать, что могло быть у матушки на уме. – Она просто…
– Наверное, она надеется, что я и есть тот самый принц, о котором она рассказывала тебе в детстве.
– Мама с подружками – такие романтики. – Наверное, это самое верное объяснение. – Никак не могут взять в толк, что в жизни, в отличие от сказок, редко бывает счастливый конец.
Он вздрогнул всем телом.
– Давай не будем о будущем. По крайней мере в эту ночь. Я понимаю, что иду на поводу у своих чувств, но ведь это лишь на миг. Надеюсь, ты когда-нибудь сможешь простить меня.
Хоуп тоже не хотелось думать о будущем. И без слов ясно, что она не будет, не сможет стать частью его жизни. Подобно Стефано, она шла на поводу у своих фантазий и была счастлива этим.
Стефано усадил Хоуп на скамейку в конце набережной, устроился рядом и положил руку на ее плечо. Нежно поцеловал ее, потом еще и еще. С каждым новым поцелуем он прижимал ее все сильнее, и вскоре Хоуп почувствовала, что с трудом может вздохнуть.
Внезапно он замер и, отводя прядь ее волос со щеки, задержал руку. Прошло несколько секунд, прежде чем он вновь поддался искушению и склонился к ней. Их губы раскрылись навстречу друг другу и слились в медленном эротическом поцелуе.
Хоуп задышала быстро и тяжело. В потоке лунного света глаза Стефано, потемневшие от нахлынувшей страсти, застыли в ее зрачках. Охваченная истомой, Хоуп едва справлялась с охватившими ее чувствами.
Их губы снова встретились; потом Стефано с видимым трудом оторвался от Хоуп и, не разнимая рук, прошептал:
– Не могу больше тебя целовать…
Странная штука – жадность, подумала Хоуп, ее никогда не удовлетворишь. Сперва ей хотелось всего лишь быть рядом с ним; думалось, что этого вполне хватит, чтобы стать самой счастливой на свете. И что же? Он обнимает ее, целует, а ей мало.
– Почему, милый? – выдохнула она, покрывая все его лицо, от подбородка до ушей, нежными поцелуями, играя языком с его губами. – Ведь нам так хорошо.
– Хоуп… – Он на мгновение спрятал лицо в руках и тут же отнял их снова.
– Ммм?..
Не в силах справиться с собой, Стефано набросился на нее с такой страстью, словно они только что встретились после долгой разлуки. Когда же наконец отстранился, лицо его исказилось от желания.
– Нам надо остановиться, – медленно, хрипло произнес он, словно испытывал нестерпимую боль.
– Я знаю, знаю. Но я хочу тебя.
– В этом все дело, – послышалось в ответ, – я тоже хочу тебя. Просто не знаю…
– Чего ты не знаешь?
– Как я хочу тебя, – прошептал он. – Пожалуйста, не вводи меня снова в искушение. С тобой я становлюсь таким слабым и… – он горько усмехнулся, – таким сильным.
– Как такое может быть? Это бессмысленно.
– Знаю, но это правда. – Стефано поднес к губам ее руку. – Расскажи лучше о своем детстве.
– Но, Стефано… Я была таким обычным ребенком. Лучше расскажи о своем.
– Мне так нравится слушать твой голос. К тому же не терпится узнать о тебе все-все!
– Например, о моих старых кавалерах? – подковырнула Хоуп.
– О нет! – Стефано улыбнулся. – Ты же не хочешь, чтобы я задохнулся от ревности?
– По-моему, это было бы справедливо, – произнесла она с легким укором. – Я ведь годами читала о твоих похождениях. Тебя не зря зовут «принц-холостяк».
Она удивилась, когда он вдруг схватил ее и прижал к себе. Их глаза встретились.
– Это правда. В моей жизни было много женщин.
– Я знаю. – Она опустила голову, стараясь не думать о тех прелестницах, что дарили ему свою любовь. И что еще хуже – о тех, кого любил он сам.
Стефано приподнял ее подбородок указательным пальцем.
– Но только одна из них вырвала из моей груди сердце своей маленькой ладошкой. – Он взял ее за руку и поцеловал в ладонь. – Эту женщину зовут Хоуп Джордан.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Стефано возвратился в отель лишь к утру. Еще никогда в жизни он не был так счастлив.
С самого раннего детства его воспитывали как наследного принца Сан-Лоренцо. Его учили, что интересы страны должны быть выше его собственных. Исполнение обязанностей и принесение себя в жертву государству приравнивалось к славе, доказывало наличие сильного характера. Он знал, что должен жениться на Присцилле Рутерфорд или равной ей по богатству. Других вариантов не было.
Как некстати было влюбиться, и именно сейчас! Ведь все равно придется покинуть ту, кому принадлежит его сердце…
Всего лишь неделя, уверял он себя, потом – все. Он сделает себе такой подарок – провести одну неделю с Хоуп. Воспоминаний об этих днях хватит с лихвой на всю жизнь.
По отношению к Хоуп он был честен с самого начала. Она в свою очередь тоже поняла, что у их отношений нет никаких перспектив. И все-таки раскрылась навстречу ему.
Только вернувшись в апартаменты, Стефано понял, как он смертельно устал. Однако спать не хотелось: во сне он не сможет думать о Хоуп, вспоминать прелесть ее поцелуев и жар объятий…
– Где вы были?
Стефано вздрогнул от резкого вопроса секретаря. Еще никто на свете не позволял себе говорить с ним таким тоном.
– Пьетро?
Друг стоял у окна, сцепив руки за спиной, готовый в любую секунду взорваться от гнева.
– Что-нибудь случилось?
– Всего лишь то, что вы бесследно исчезли, – отрезал Пьетро. Он подошел к телефону и быстро сообщил телохранителю Джеймсу, что принц вернулся живым и невредимым.
– Извини, дружище, я не подумал. Надо было тебя предупредить.
– А что это на вас? Что за нелепый костюм? – Пьетро указал на одежду Стефано таким жестом, словно ему было противно даже смотреть на нее.
– Ты хочешь спросить, что он тебе напоминает? – Стефано невольно нахмурился: он решил было отшутиться, но друг слишком близко подошел к черте дозволенности. Будучи наследным принцем, он не привык отчитываться о своих поступках и, уж конечно, о состоянии своего гардероба.
– Вы выглядите так, словно разыгрываете из себя шута на карнавале, – гневно произнес секретарь.
– Пьетро, не забывайся! – рявкнул на него Стефано. – Нам, вероятно, стоит вернуться к этому разговору завтра. Я уже извинился за причиненное беспокойство. Сейчас уже глубокая ночь, и ты, по-моему, несколько не в себе.
– Я более чем не в себе. – Секретарь твердым шагом направился к столу и схватил листок бумаги так резко, что на пол упало несколько бумажек. Не обратив внимания на беспорядок, он швырнул перед Стефано исписанный лист. – Это мое прошение об отставке. Оно вступает в силу немедленно. – Сделав это заявление, Пьетро развернулся на каблуках и подошел к окну.
Если бы секретарь и лучший друг ни с того ни с сего вдруг вскинул на него ружье, Стефано не был бы столь потрясен. Предательство Пьетро вызвало настоящий шок.
Принц опустился на диван, держа перед собой прошение. Он не мог поверить собственным глазам. Пьетро был вместе с ним долгие годы. Для него этот человек стал гораздо большим, чем секретарь и спутник в разъездах. Пьетро стал его другом. Его единственным и лучшим другом.
– Что является причиной твоей отставки? Неужели только то, что я слегка запоздал? – нарушил принц напряженную тишину, воцарившуюся в комнате.
Пьетро повернулся к нему; их взгляды встретились в яростной схватке. Груди обоих мужчин одновременно вздымались в тяжелом дыхании. Каждый затаил в себе свою боль.
– Да, – помедлив, нехотя ответил Пьетро.
– Пожалуйста, объясни, чем я тебя обидел. – Стефано хотел поговорить с ним как мужчина с мужчиной, а не как принц со своим подданным или начальник с подчиненным.
Пьетро сел напротив него. Двое красивых молодых людей едва не соприкоснулись коленями.
– Я не могу… Я не позволю… – в голосе Пьетро кипел гнев, – обращаться с Присциллой Рутерфорд в такой оскорбительной манере. Эта женщина достойна стать вашей невестой.
– Я решительно намерен жениться на ней, – возразил Стефано, но его уверения, видимо, не порадовали друга. – Ведь ты сам этого хотел?
– Да! – резко воскликнул Пьетро. – Но разве теперь она может выйти за вас замуж, когда вы ведете себя столь отвратительно?
Стефано совершенно не мог понять, к чему клонит Пьетро.
– Извини за тупость, но что ужасного я совершил?
Пьетро не заставил себя ждать с ответом:
– Прежде всего, вы приехали, чтобы встретиться с ее родителями, и совершенно проигнорировали саму Присциллу.
В самом деле! Стоило Пьетро напомнить о визите, как Стефано вспомнил, что действительно все время провел в разговорах с Джеймсом Рутерфордом. Его постоянно что-то отвлекало от Присциллы, но она вроде бы и сама не возражала.
– Также вам нет прощения и за прошлый вечер, – продолжил Пьетро.
– Ты имеешь в виду банкет? – Стефано казалось, что он был внимателен и заботлив по отношению к девушке. Но ведь с самого начала стало ясно, что той нездоровится, поэтому он и предпочел, чтобы Пьетро проводил ее домой. Жестоко было бы заставлять ее ждать, пока он разбирался с осадившими его дамами. – Я вовсе не хотел оскорбить Присциллу. Мне показалось, что она больна, и я подумал, что дома она сможет отдохнуть.
Конечно же, ему не терпелось поскорее улизнуть с этого банкета, чтобы встретиться с Хоуп! Однако к Присцилле это не имело никакого отношения.
– Первое, что я сделаю утром, – пошлю ей цветы со своими извинениями, – заявил Стефано, чтобы задобрить друга.
Пьетро потер рукой щеку. Никогда еще он не выглядел таким усталым.
– Я уже распорядился об этом.
– Спасибо, – пробормотал Стефано, опуская голову.
– Ответьте мне на один вопрос, – сцепив руки на коленях, сказал Пьетро.
– Конечно.
– Вам нравится Присцилла?
Если бы Пьетро спросил, любит ли он ее, Стефано не раздумывал бы ни минуты и честно сказал бы «нет». Но друг поставил вопрос иначе. Да, ему нравилась Присцилла Рутерфорд, с ней он чувствовал себя уютно. Даже верил, что со временем чувства к ней могут вполне перерасти в глубокую привязанность.
– Да, она мне нравится.
– Собираетесь ли вы на ней жениться?
У Стефано не было выбора, и Пьетро знал об этом, как никто другой.
– Если она даст согласие, то я женюсь на ней при первой возможности.
Пьетро опустил глаза и, помолчав несколько секунд, произнес:
– Ну что ж. Хорошо.
– Надеюсь, Присцилла приедет к нам в Сан-Лоренцо со всей семьей. Поселится во дворце, приглядится и тогда сможет понять, что ее ожидает в будущем. Вот тогда я и начну за ней серьезно ухаживать. – Принц помолчал, раздумывая, что девушка могла сказать Пьетро такое, о чем ему следует узнать самому. – А тебе известно, что она думает обо мне?
– Нет, – прозвучал резкий ответ.
Стефано выждал еще минуту, а затем разорвал прошение об отставке на несколько частей и бросил на диван.
– Давай-ка забудем об этом недоразумении. Уже почти утро, и мы оба устали.
Пьетро взглянул на обрывки бумаги.
– Я останусь с вами до возвращения с Сан-Лоренцо, – сказал он. Судя по выражению лица, он был чем-то сильно озабочен. – Если пожелаете, я сам подберу себе преемника и уйду, как только кандидат пройдет надлежащую подготовку.
Стефано ничего не оставалось, как кивнуть в ответ.
– Как хочешь.
Проснулся Стефано с тяжелым сердцем. К сожалению, утром он не узнал ничего хорошего. Он оделся и, когда подали завтрак, в одиночестве сел пить кофе.
По привычке он потянулся за утренней газетой и пробежал глазами заголовки. Со страницы светской хроники ему добродушно улыбалась собственная физиономия. В общем-то, Стефано уже давно привык натыкаться на свои портреты. Фоторепортеры преследовали его по пятам.
Но это что-то новенькое! Рядом была изображена Присцилла Рутерфорд. Объектив поймал их в тот момент, когда они повернулись друг к другу. Глядя на эту пару, любой бы безошибочно предположил, что они безумно влюблены друг в друга. Заголовок кричал, что американка претендует на сердце принца Стефано.
Далее шли еще более бесстыдные инсинуации. Чем дальше Стефано читал, тем большее беспокойство овладевало им. Все вертелось вокруг повышенного внимания принца к будущей невесте и различных версий, чем может окончиться их роман.
Стефано испугался, что Хоуп тоже увидит эту статью. Боже правый, что она подумает! Надо как можно скорее поговорить с ней и объяснить, что вовсе не хотел посмеяться над ней. Но стоило только подойти к телефону, как Пьетро принес на подпись какие-то бумаги.
В присутствии секретаря Стефано не решился звонить. Хотелось подольше хранить отношения с Хоуп в секрете и даже отъезд из Сиэтла обставить без излишней помпы.
Единственным способом поговорить с любимой наедине было услать Пьетро с поручением.
– Я бы просил тебя кое-что сделать. – Стефано взял ручку и положил перед собой лист гербовой бумаги.
– Безусловно, – весьма холодно ответил Пьетро.
Принц быстро набросал несколько строк и положил лист в конверт.
– Доставь это лично мисс Рутерфорд и подожди ее ответа.
Пьетро замялся и не уходил так долго, что Стефано удивленно поглядел на него.
– Вы хотите, чтобы я отправился прямо сейчас?
– Да, пожалуйста.
Стефано не знал, что случилось с Пьетро, но тот, по-видимому, скорее предпочел бы без страховки балансировать на проволоке, чем выполнить данное поручение. Если бы он так не спешил немедленно переговорить с Хоуп, непременно задал бы другу пару вопросов.
Пьетро нехотя взял конверт. Стефано подождал, пока за секретарем закроется дверь, и бросился к телефону.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17