* * *
В половине пятого поиски Элисон подошли к концу. Последними были выставочные залы Клэрмонт в Хастингсе. Там как раз шла приёмка новых товаров. Посторонний человек и представить не мог бы, что подобная куча самых разных вещей будет рассортирована и выстроена в аккуратные ряды вдоль стен и в центре залы. Увидев знакомого грузчика, Элисон обратилась к нему:
– Здравствуй, Фред. Ты бы не мог помочь мне?
– С удовольствием, чем смогу, мисс, – коротко ответил тот.
Подобная краткая манера обращения была характерна среди грузчиков. Выслушав рассказ Элисон, он ответил:
– Я не видел, мисс. Внизу-то точно нет ничего из севра, может быть наверху. Мистер Лакин как раз сейчас делает опись. Почему бы ни спросить у него?
Девушка поблагодарила и поднялась наверх. Эта зала была отведёна специально для антиквариата. Раз в месяц Пол ездил сюда за товаром. Мистер Лакин, помощник аукциониста, был молодым человеком с очаровательной улыбкой и хорошим чувством юмора. Элисон пару раз встречалась с ним.
– Здравствуйте, мисс, – приветствовал он её. – Пришли осмотреть новое поступление?
Когда девушка рассказала, что ищет, он покачал головой:
– Чайница? Севрские тарелки? Долтон? Нет. Ничего подобного. Севр встречается сейчас очень редко. Знаете, мне уже снятся эти списки из каталога. Однажды я дошёл до лота № 840, который полностью состоял из севрского фарфора.
Молодые люди рассмеялись. Потом мужчина спросил уже серьёзно:
– Вы представляете кого-то конкретно?
– Ну, не совсем. Я ищу их не для магазина, – девушка замолчала, обдумывая, что сказать. – Это семейное дело, а вы знаете, что такое семейные дела.
Сама-то она понятия не имела, что это такое, но ведь это не было написано у неё на лбу.
– Что ваше, то моё. Один выставил на продажу, а другой хочет вернуть в семью.
– О. А можно узнать фамилию?
Секунду Элисон колебалась. Ей было известно, что в определённых случаях аукционисты подстать врачам или священникам. Они могли держать язык за зубами, когда было необходимо. Поэтому девушка коротко ответила:
– Гордон-Платт из Бикон-Райд.
– Господи! – молодой человек хлопнул себя по лбу. – Снова они… Младшая миссис?
– Вы знаете младшую миссис Гордон-Платт?
– Можно и так сказать. Недавно у нас из-за неё было немало хлопот. Она выставляла на продажу пару карточных столиков из красного дерева.
– Знаю. Мы купили их. Они стоят в нашей гостиной. Прелестный гарнитур.
– Они у вас? Ну и ну. Но бюро купили не вы?
Девушка отрицательно покачала головой.
– Именно они стали причиной хлопот. Это была чудесная пара. Их купил не посредник, а частное лицо. Но они ушли раньше, чем прибыл агент, который действовал от имени пожилой леди. Очевидно младшая думала, что старуха загнётся, и поспешила с распродажей. Но им нужны были не бюро, а их содержимое. Мы проследили покупателя, который жил в Рай. Но он купил бюро на законных основаниях и естественно не хотел расставаться с ними. Против этого агент не возражал. Его интересовало содержимое бюро. Но верите или нет, покупатель из Рай продал содержимое кому-то другому в этой самой зале перед тем, как забрал бюро домой. Вы знаете, что происходит с мусором, оказавшемся внутри купленной вещи, его просто выбрасывают. Это и произошло с содержимым бюро. В любом случае, кому может понадобиться куча старых фотоальбомов, сорок семь, если быть точным. Мы так и не нашли того, кто их купил… он…
– Вы сказали альбомы? Фотоальбомы?
– Да. Много накопилось. Я сам их не видел, но один из грузчиков говорил, что там были обычные фотографии путешествий, сотни и сотни, наклеенных в альбомы. Малый, что купил их, не был постоянным клиентом, поэтому никто из нас не помнит, как он выглядел, как и человек из Рай, он не знал его имени и даже не подумал поинтересоваться… Ну, что произошло, то произошло. Вам холодно? – спросил мужчина, заметив, как дрожит девушка.
Элисон быстро ответила:
– Нет. Нет. Просто, как буд-то кто-то прошёл по моей могиле.
Они рассмеялись, и мистер Лакин рассудительно заметил:
– Эта дамочка накликает на себя кучу неприятностей, если начнёт продавать вещи до того, как умрёт старушка. Немного бесчувственно, вы так не думаете?
– Думаю, им нужны деньги.
– А кому они не нужны? Но мы ведь не продаём вещи матери, когда она ещё жива. В любом случае, надеюсь, вы найдёте то, что ищите. Но кто будет платить?
– Личная горничная, мисс Бек. Она очень предана своей госпоже и не хочет, чтобы та обнаружила пропажу вещей.
– Доброе сердце лучше короны.
Молодые люди снова рассмеялись, и Элисон проговорила:
– Большое спасибо, мистер Лакин. Похоже, это безнадёжно, но я продолжу свои поиски.
– Желаю удачи. До свидания.
– До свидания, и ещё раз спасибо.
Оказавшись на улице, Элисон продолжала дрожать, но не потому что кто-то ходил по её могиле. Она была взбудоражена. Фотоальбомы, сорок семь. Теперь она знала, теперь она знала, где уже видела миссис Гордон-Платт, и мисс Бек, и стул с высокой спинкой. Со всех ног девушка бросилась к машине, припаркованной в конце улицы. Все эти альбомы и несессер с чеканной резьбой находились сейчас в кладовой магазина. Она сама купила их в подвальной зале в Силок, где продавался всякий мусор и можно было приобрести сразу от трёх до десяти вещей как один лот, и где можно было наткнуться на сундук, полный альбомов. На самом деле этот лот приглянулся ей из-за трёх старинных чашек английского фарфора в идеальном состоянии. В него входили так же семь стеклянных графинов без пробок, четырнадцать щербатых тарелок, ящик книг и… сундук для чайных принадлежностей с альбомами. Как они оказались среди остальных вещей, Элисон не знала и могла лишь догадываться, что покупатель сначала подумал, что ему в руки попало нечто стоящее, – вполне естественно, если бы среди содержимого старой мебели могло бы оказаться что-нибудь интересное. Вероятно, это был мелкий торговец. Но разве торговец отдал бы альбомы на распродажу вместе со старыми фарфоровыми чашками? Ни один перекупщик не поступил бы так. Нет, скорей всего, покупатель был частным лицом… Но к чему гадать? Альбомы у неё, несессер с чеканным рельефом у неё. Всё казалось, слишком хорошо, чтобы быть правдой…
Когда девушка ворвалась в магазин, Нельсон поднял глаза от бумаг и, глядя поверх очков, воскликнул:
– Боже! О твоём возвращении уже вся округа наверное знает. Отчего такая спешка?
– Сундук с альбомами, Нельсон. Ты ещё не разбирал их?
– Ну, вообще-то я…
– О! Нельсон. Не… не говори, что уже продал их.
– Продал! Нет, конечно, нет. Кому они нужны? Пришлось бы добавить шестипенсовый поднос, чтобы кто-нибудь на них позарился. Я бы просто выкинул их.
Элисон вздохнула с облегчением и теперь уже не торопясь направилась в кладовую. В тёмном углу Элисон нашла сундук с альбомами, сваленными в беспорядке, достала их и сложила в аккуратную стопку, а потом подошла к несессеру, украшенному медной чеканкой. Поддерживая его одной рукой, пальцами другой она пробежала по рельефному изображению перьев плюмажа принца Уэльского, украшавших все четыре угла, и короне в середине. В несессере привлекал внимание лишь орнамент на крышке; сам же он был громоздким и тяжёлым, и Элисон сомневалась, что его вообще когда-нибудь использовали по назначению. Под этими перьями и короной находилась половина колье. Просто фантастика. Это была любимая история перекупщиков, этакая сказочка-небылица. Именно о такой находке они говорили в перерывах между продажами, перекусывая на ходу прежде, чем снова начать копаться в золотой яме выставочной залы… «Вы слышали, что случилось с таким-то?» – начиналась сказка. – «Он купил картину за семьнадцать и шесть и не пенни больше. А оказалось, Корот, оригинал… Вот так!»
Сундук был лотом номер три. Обычно первые и последние лоты идут по самой низкой цене. Аукционисты стараются побыстрее избавиться от них, потому что дешёвые лоты значили скучающие, уставшие или голодные покупатели. В тот день Элисон заплатила два пятнадцать за номер три; и всё из-за трёх старинных английских чашек. Пол же счёл это бесполезной тратой денег, потому что за чашки без блюдец не дали бы больше тридцати шиллингов, и большой прибыли ждать было нечего.
Подошедший Нельсон сказал:
– Вам повезло, я уже собирался выбросить всё, мисс Элисон.
– Передай мне альбомы, – попросила она в ответ.
– Прежде, чем разденетесь?
– Прежде, чем разденусь, – передразнила старика Элисон. – Давай же.
Ей пришлось совершить три ходки, прежде чем все альбомы перекочевали в гостиную, и когда она бросила последнюю стопку на коврик перед камином, миссис Дикенсон, разбиравшая их, спросила:
– Зачем, ради всего сущего, вы притащили сюда весь этот мусор? Я думала, вы не одобряете беспорядка.
– Я хочу посмотреть фотографии.
– Все? Вам потребуется целый год.
– Вовсе нет, я просмотрю их за один вечер и завтра их уже здесь не будет. Не беспокойтесь.
– Я и не беспокоюсь. Но если они останутся здесь, я не буду их поднимать, чтобы протереть пыль.
Когда дверь за миссис Дикенсон закрылась, Элисон с улыбкой устроилась на полу. Подтянув к себе несессер, она с трепетом начала ощупывать крышку, но открыть его до прихода Пола не осмелилась. Он был экспертом в потайных замках и пружинах и мог открыть тайник, не оставив следов. Элисон нисколько не сомневалась в том, что находится под медной крышкой. Почти с благоговением она отложила несессер в сторону и принялась за альбомы, разложив все сорок семь вокруг себя на диване, стульях и коврике. Некоторые были больше фута в ширину, некоторые лишь несколько дюймов в длину, но все имели на обложке дату.
Через некоторое время поисков, Элисон нашла первый альбом, датированный 1897 годом. Фотографии запечатлели историю жизни миссис Гордон-Платт… и несомненно мисс Бек, первая фотография которой появилась в альбоме 1904 года. Должно быть тогда молодая миссис Гордон-Платт приехала в Бикон Райд в качестве невесты. Очевидно она начала собирать альбомы, когда ей было около шестнадцати, во время своих путешествий. Индия, Германия, Норвегия, Швеция, Франция, Африка – и этот список можно было продолжать ещё долго. Большинство альбомов начинались с изображения корабля: Оркада из Лондона и Стратнавер, на котором она отправилась в Индию. Элисон заметила, что только два альбома относились ко времени после первой Мировой, и оба были довольно скучными. Фотографии изображали Торквей и остров Уайт.
С ранних снимков на Элисон смотрела прелестная девушка, дальше, когда даты перевалили границу столетий, это была уже красивая женщина. Среди семейных фотографий Элисон узнала мисс Бек, позировавшую с двумя детьми: хорошеньким мальчиком и некрасивой девочкой. Девочка несомненно была мисс Маргарет, а красивый мальчик – её брат, чьё лицемерие отравило жизнь Пола.
Просматривая альбом за альбомом, рассказывавших о жизни миссис Гордон-Платт, Элисон получила возможность лучше разобраться в характере старой леди. Сейчас она бы сказала, что та была женщиной, избалованной роскошью, чьи капризы непременно исполнялись. И Элисон подумала, что если бы таких прихотей было меньше, Бикон Райд не пришло бы в такое запустенье.
Миссис Дикенсон принесли чай, но Элисон едва к нему притронулась. Наконец, кухарка пришла сообщить, что уходит, а ужин оставила на плите. Девушка машинально пожелала ей спокойной ночи, находясь как будто во сне.
Она даже забыла о Поле и вчерашней ссоре, пока он ни появился собственной персоной. Элисон была так поглощена прошлым, что приветствовала его в обычной манере, как будто сегодня утром они расстались добрыми друзьями. Повернувшись на коленях, она воскликнула:
– Пол! О, Пол, иди сюда. Иди, посмотри. Помнишь тот лот со старинными английскими чашками? Я кое-что нашла. Я не знала… не знала об этом тогда. Посмотри!
Элисон показала теснённый несессер, и мужчина на мгновение застыл, глядя на него. Затем он перевёл взгляд на девушку и спросил:
– Что происходит?
Голос его звучал уныло, и сам он выглядел усталым. Элисон вскочила со словами:
– Ты пил чай? Садись, но осторожно. Смотри, куда ступаешь. Я расскажу тебе нечто поразительное. Это действительно удивительно.
Пол позволил ей усадить себя в кресло.
– Я принесу тебе чай.
Элисон бросилась было к двери, но он быстро остановил её:
– Нет, не надо чай. Дай мне чего-нибудь покрепче. Виски.
– Виски?… Ты хорошо себя чувствуешь? – и до того, как он успел ответить, девушка продолжила, повысив голос. – Я же предупреждала. Я говорила, что тебе ещё нельзя выходить. Ты вернёшься к тому, с чего начал, если не хуже. Я предупреждала.
– Дай мне выпить, Элисон.
Это было сказано таким упавшим голосом, что она, не произнеся больше ни слова, налила виски в стакан. Пол выпил его одним залпом, даже не поморщившись, и откинулся в кресле.
– Так гораздо лучше, – глубоко вздохнул он. – Вы были правы, мисс Рид.
Уголки его губ взметнулись вверх.
– Я попытался полететь прежде, чем научился ходить. И снаружи очень холодно, – Пол снова вздохнул и посмотрел на Элисон с огромной нежностью, но через мгновение это выражение исчезло, и он оживлённо спросил. – Ну, теперь я готов. Что ты нашла?
– Ты уверен, что в порядке?
– Я готов ко всему.
Пол выпрямился в кресле, но девушка продолжала внимательно вглядываться в его измождённое и осунувшееся лицо. И беспокойство заставило померкнуть возбуждение последних часов.
– Ну.
Голос Пола подтолкнул Элисон, и она, медленно повернувшись к дивану, взяла несессер.
– Вот, – проговорила девушка, протягивая ему свою находку.
Мужчина осмотрел её, перевернул и открыл. Обе стороны несессера были выложены замусоленной исписанной бумагой.
– Да, да, я помню этот лот… И эти, – Пол указал разложенные на полу альбомы, и уголки его губ поползли вверх. – Я подумывал о том, чтобы собрать подобные вещи и в выходные провести распродажу перед магазином. Я поделился своими мыслями с Нельсоном, и тот ответил, почему бы нет. Но я сказал ему, что пока не собираюсь объединяться с Броудбентом и Фоулером.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19