https://wodolei.ru/catalog/dushevie_dveri/razdviznie/
Я была ужасной дурой… по крайней мере в том, что касается вас…
Что касается миссис Гордон-Платт, она не ошибалась, это уж точно. Элисон нагнулась к Маргарет и прошептала:
– На счёт колье. Я полностью согласна, что вы должны оставить его у себя. Как говорит Пол, он ваше по праву.
– Да, знаю, – женщина кивнула. – Но как я сказала Полу с самого начала, я бы предпочла пойти к своей матери и послушать, что скажет она. Но он против.
Элисон могла понять, почему Пол был не согласен на подобный поступок. Фриде Гордон-Платт не понравится мысль, что какая-либо ценность проскользнула мимо её рук. Всё, что можно было продать, она рассматривала как свою собственность и собственность своего сына.
Маргарет снова тихо заговорила:
– Я много лет пыталась растопить лёд между нами, но мать всегда была такой суровой. Не могу поверить, что сейчас она хочет меня видеть.
– Она хочет, – быстро ответила Элисон. – Бек говорит, что она сохранила колье специально для вас и спрятала его, чтобы никто не смог прибрать его к рукам.
– Она странная женщина. Всегда была такой. Мы никогда не понимали друг друга. Чарльз был её жизнью и, когда он ушёл от неё и уехал за границу, она ожесточилась… стала подозрительной, – Маргарет повернулась лицом к Элисон и неожиданно спросила. – Вам нравится миссис Фрида?
– Нет.
– Мне тоже, – слабая улыбка тронула обезображенные черты. – Она никогда мне не нравилась. А сейчас она пытается вернуть Пола, но принесёт ему только страдания. Я знаю. Так уже случилось много лет назад. А он заслуживает большего. Я даже и подумать боюсь, что бы было с нашей семьёй, если бы не Пол. Он постоянно помогает Роберту и нам держаться на плаву. Даже когда у него самого всё шло плохо, он думал о нас. Пол замечательный человек.
Женщина замолчала, пристально глядя на Элисон, потом кивнула:
– Он очень привязан к вам. Вы изменили его жизнь.
– Может когда-то так и было, но не сейчас. Судя по всему у него своя жизнь, – девушка уставилась на свои сплетённые пальцы.
– Ни за что не поверю. Он любит вас.
– Это он так сказал? – Элисон практически оборвала женщину, снова подняв глаза.
– Ему нет нужды говорить что-либо. Пол не тот человек, который может легко рассказывать о себе или своих чувствах. Вы судите о нём по его поведению. Но надо быть полным глупцом, чтобы не понять, он любит вас.
Но всегда ли он любил её? Да, она так полагала. Он любил её как ребёнка, как девушку, но этого ей было мало. Она хотела, чтобы он любил её так, как когда-то любил Фриду Гордон-Платт, так, чтобы был способен схватиться за меч и оставить следы на дубовом косяке.
Неожиданно Маргарет сказала:
– Я не видела племянника Роя, но как понимаю, он очень приятный молодой человек… Вы ведь встречались с ним?
– Да. Всего пару раз.
– Он вам нравится?
Ресницы Элисон взлетели вверх, а потом снова опустились.
– Да. Да, нравится. Он милый мальчик и, могу сказать, совершенно не похож на свою мать.
– С подобными мыслями вам будет довольно затруднительно пойти дальше, чем просто «нравится».
Глаза Элисон слегка расширились, и она повторила:
– Пойти дальше, чем просто «нравится»?… Но… – она замолчала, так как вернулся Пол, застёгивающий на ходу пальто.
– Одежда практически высохла, – обратился он к Маргарет. – Я снял её с бойлера. Думаю, нам пора возвращаться.
– Хорошо, Пол, – улыбнувшись, женщина встала и повернулась к Элисон. – Вы готовы ехать?
– Да, готова.
Девушка бросила угрюмый взгляд на Пола, который не спросил её, готова ли она. Ей конечно было очень стыдно за то, что она сделала сегодня днём, но её обижало, что с ней обращались как с непокорным ребёнком особенно перед этой милой женщиной.
Когда она проходила мимо него, Пол одарил её таким же угрюмым взглядом.
Через несколько минут в старом плаще Маргарет Элисон покинула дом, пообещав приехать, чтобы встретиться с детьми. Она заметила, что её не пригласили в детскую, и это усилило ощущение отчуждённости… от Пола и его мира.
По пути домой они не перекинулись ни словом, как будто ждали, как казалось Элисон, того момента, когда окажутся дома, где снова вспыхнут искры. О, как она устала. Её снова начало колотить, а из желудка поднималась тошнота, поэтому Элисон решила, что как бы Пол ни провоцировал её своим поведением и надменностью, сегодня вечером она не станет с ним разговаривать, даже не пойдёт в гостиную, а сразу направится в свою комнату. Последняя мысль немного утешила и ободрила её. Всё, что ей сейчас было нужно, это тёплая постель.
Но когда они подъехали к магазину, у двери стоял Рой Гордон-Платт.
– Здравствуйте, – воскликнул он.
В свете фар его удовольствие было ясно заметно.
– Я уже собирался уходить. Думал, никого нет, – он рассмеялся. – А тут вы.
Теперь он говорил через открытое окно с Элисон. Пол продолжал сидеть на месте водителя и, казалось, вообще не собирался выходить из машины. Потом он всё-таки распахнул дверь и направился в магазин, даже не замечая Роя, не то чтобы поприветствовать его. Любому такое поведение ясно бы дало понять, что его присутствие нежелательно, любому, но не влюблённому мальчику. В данный момент Рой очевидно был слеп или безразличен к неприветливости Пола, так как продолжал говорить с Элисон, не давая ей и слова вставить.
– Я звонил дважды днём, и моя мать заходила. А после чая она предложила мне заглянуть к вам и убедиться, что вы ещё живы. И вот я здесь, – закончил юноша со смехом.
В темноте дверного проёма Элисон не нужно было смотреть на него, а если бы её заставили, ей бы пришлось закрыть глаза. Он был так молод, а выглядел ещё моложе своих лет… Значит, его мать приходила сегодня днём? Она определённо не собиралась отступать. В магазине было темно, так как Пол не включил свет. Протянув руку к выключателю, Элисон со злостью подумала, что теперь он собирается вести себя ещё грубее. На самом деле это было так несправедливо. Если он встречался с матерью, почему она не могла встречаться с сыном, если пожелает? В этот момент в глубине сердца ей хотелось встречаться с сыном. Это решило бы её проблему.
Элисон бросила через плечо:
– Будь осторожней с этим столиком, там вазы.
Девушка протянула руку и не удивилась, когда юноша взял её. Она провела его мимо стола, но он продолжал сжимать её пальцы, и так они дошли до лестницы. Элисон начала уже гадать, что бы это значило, когда сверху раздался голос Пола, заставивший её вздрогнуть.
– Ну и чего мы ждём?
Элисон высвободила свою руку и взбежала по лестнице.
В мягко освещённой мерцающим пламенем гостиной был уже готов стол. Здесь было так уютно, и всё могло бы быть замечательно. На прошлой неделе всё было замечательно.
– Красивая комната, – заметил остановившийся на пороге Рой.
Элисон, не сказав ни слова, прошла к камину. И похоже только сейчас юноша почувствовал напряжение в воздухе. Девушка опустилась на коврик и протянула руки к огню.
– Я лучше пойду, – донёсся до неё голос Роя. – Я и не собирался оставаться. Просто пришёл сказать вам, сэр, – теперь он обращался к Полу, – чтобы вы позвонили матери около восьми часов.
При этих словах Элисон повернулась к Рою. Ей стало очень жаль его, ведь он столкнулся с таким неприветливым приёмом. Но потом она перевела глаза на Пола, который отвернулся от буфета и уставился на мальчика странным взглядом.
– Она бы пришла со мной, – продолжал Рой, – если бы хорошо себя чувствовала. Весь день её мучила головная боль. Ну, я пойду. До свидания, Элисон. Я… я позвоню тебе, если можно.
– Да. Да, звони, Рой. Мне жаль…
Её прервал резкий голос Пола:
– Я провожу вас к выходу. Хотите выпить что-нибудь перед уходом?
– Нет. Нет, спасибо, сэр. До свидания, Элисон, – юноша беззащитно посмотрел на девушку.
Когда он ушёл в сопровождении Пола, она без сил рухнула на коврик. Но несколько минут спустя, услышав шаги мужчины на лестнице, неуверенно поднялась на ноги. Она должна пойти в кровать. Сегодня вечером у неё больше не было сил сражаться с ним. Она чувствовала себя ужасно.
Когда Пол вошёл в комнату через дверь столовой, Элисон уже вышла через дверь гостиной и направилась в свою комнату, где включила электрическое одеяло и, быстро скинув одежду, нырнула в кровать. В ожидании, пока одеяло нагреется, тело её тряслось от холода, но и потом дрожь не отступила.
Минут через сорок пять, Элисон услышала два удара в дверь, но не ответила, побоявшись разжать стиснутые зубы, потому что они тут же начали бы стучать. Несколько секунд спустя дверь открылась, и Пол склонился над ней, стянув одеяло с её лица.
– Тебе холодно? – спросил он уже не так резко, но всё равно голос принадлежал не Полу.
– Д… да. Я замерзаю.
Он положил ладонь на лоб девушки, потом взял за запястье, после чего безразлично заметил:
– Пульс похоже нормальный.
После этого мужчина повернулся и вышел из комнаты. Он вернулся через пять минут.
– Давай, вставай, – произнёс он. – Я приготовил горчичную ванну. Окунёшься туда, а потом я дам тебе горячего виски. Это должно помочь.
– Я не хочу вставать. Мне холодно.
– Ты согреешься в ванной. Вставай, не глупи.
О, если бы только он не говорил с ней подобным тоном. Элисон заставила себя сесть.
– Хорошо, оставь меня в покое.
С огромным усилием ей удалось выбраться из постели, натянуть халат и подняться наверх. Ванна была наполнена жаром и паром. Опустившись в воду, девушка пробормотала с благодарностью:
– Прекрасно, просто изумительно.
Она подумала, что было бы чудесно так и умереть.
Через двадцать минут Элисон вернулась в постель с бокалом горячего виски.
– Я… я больше не могу пить, – задыхаясь проговорила она.
– Пей до дна.
– Но… но ты же знаешь, я терпеть не могу горячий виски.
– Нам много чего не нравится, но приходится это делать… Пей.
Элисон с раздражением мотнула головой и, закрыв глаза, опустошила бокал. Передёрнувшись от горечи, она легла и отвернулась от Пола. В следующий момент она услышала, как он выключил свет, оставив только ночник в дальнем конце комнаты, а потом звук закрывшейся двери. Итак Элисон осталась один на один с жалостью к самой себе.
Когда Пол болел, она заботилась о нём… ухаживала сутки напролёт. Она знала, что всё простила бы ему, если бы он заболел. Он же был суров, злопамятен и несправедлив. Ужасно несправедлив. Так думала Элисон, пока виски ни начали действовать, и она ни погрузилась в сон.
Должно быть она спала очень долго, потому что очнувшись, обнаружила, что всё тело в испарине, а спутанные волосы прилипли к лицу. После этого она то проваливалась в забытье, то просыпалась от звука собственного голоса. Однажды её разбудил собственный крик, она резко махнула рукой и ударилась обо что-то. Кто-то нежно взял её руку и уложил обратно под одеяло, убрал прилипшие к лицу и шее волосы. Она так и не открыла глаза. Пол был с ней. Он сидел рядом как и раньше, когда у неё болел зуб или горло. Пол был милым, Пол был замечательным. Пальцы, коснувшиеся её лба, стёрли все мысли о миссис Фриде Гордон-Платт. В целом мире были только Пол и она. Эта неделя казалась просто лихорадочным бредом. Да, ей всё приснилось. Не было никакого Билла Тэпли и машины в лесу. Пол никогда не тряс её за плечи, не кричал на неё. Пол был замечательным, Пол был хорошим. Элисон вытащила руку из-под одеяла и, схватившись за его пальцы, снова уснула.
* * *
Когда Элисон очнулась в следующий раз, Пол всё ещё был рядом на этот раз с чашкой чая.
– Как ты себя чувствуешь? – тихо спросил он.
Как она себя чувствует? На секунду Элисон закрыла глаза. Она чувствовала себя выжитой как лимон и уставшей, но лихорадка прошла.
– Лучше, – ответила она.
– Сегодня тебе лучше оставаться в постели.
Элисон не возражала. Последнее, что ей хотелось, это встать. Пол ждал рядом, пока она пила чай, а когда брал протянутую чашку, глаза их встретились. Между ними всё ещё лежала пропасть, но теперь это была пропасть смущения и замешательства. Он больше не злился как вчера и снова стал спокойным и сдержанным. Он даже мог быть нежен с ней, хотя стена оставалась.
– Может съешь что-нибудь? – спросил Пол. – Тосты?
Девушка покачала головой:
– Нет, спасибо.
– Ещё чаю?
Направившись было к двери мужчина замешкался и проговорил:
– Так как Нелли здесь, я выйду на некоторое время. Надо посмотреть кое-что в Балфор Террас. А в двенадцать у меня встреча. В обед меня не будет, но после двух я вернусь.
Снова оставшись одна, Элисон уставилась в потолок. У него встреча в двенадцать. Что это значит? Он мог делать всё, что хочет, как и привык. И он хотел вернуть прошлое. Элисон чувствовала себя такой униженной, что даже не могла придумать выражения достойного Фриды Гордон-Платт.
Вместе со второй чашкой чая Пол принёс две пилюли.
– Проглоти, – сказал он.
– Что это?
– То, что прописал мне врач.
Элисон взяла таблетки:
– Но я же засну. Нет, я не хочу.
– Глотай. Давай, глотай.
Она положила лекарство на язык и отхлебнула чая.
Поставив чашку на столик рядом с кроватью, Элисон заметила, что Пол не уходит, а смотрит на неё, как будто хочет что-то сказать, что-то важное. Она взглянула на лицо, которое так любила, в ожидании. Дважды его губы уже начинали шевелиться, но в конце концов он резко повернулся и вышел.
Что бы он сказал, если бы всё-таки набрался мужества? Попытался бы уговорить изменить её отношение к миссис Гордон-Платт? В книгах Элисон всегда раздражали сцены, в которых герой или героиня могли бы выяснить всё с помощью нескольких откровенных слов, но не делали этого. Добравшись до подобной ситуации, она откладывала книгу, потому что считала это слишком глупым. Теперь же она спрашивала себя, хочет ли на самом деле, чтобы Пол заговорил. Хочет ли… откровенного разговора? Нет. Как героиня романа Элисон хотела избежать правды. Недостатки и слабости других, над которыми мы смеёмся, не кажутся такими уж забавными, когда происходят с нами.
Элисон не слышала, ни когда вошла миссис Дикенсон, ни как Пол покинул дом, потому что почти сразу же заснула. Должно быть она проспала до двенадцати, потому что сквозь дрёму услышала голос Нельсона:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19
Что касается миссис Гордон-Платт, она не ошибалась, это уж точно. Элисон нагнулась к Маргарет и прошептала:
– На счёт колье. Я полностью согласна, что вы должны оставить его у себя. Как говорит Пол, он ваше по праву.
– Да, знаю, – женщина кивнула. – Но как я сказала Полу с самого начала, я бы предпочла пойти к своей матери и послушать, что скажет она. Но он против.
Элисон могла понять, почему Пол был не согласен на подобный поступок. Фриде Гордон-Платт не понравится мысль, что какая-либо ценность проскользнула мимо её рук. Всё, что можно было продать, она рассматривала как свою собственность и собственность своего сына.
Маргарет снова тихо заговорила:
– Я много лет пыталась растопить лёд между нами, но мать всегда была такой суровой. Не могу поверить, что сейчас она хочет меня видеть.
– Она хочет, – быстро ответила Элисон. – Бек говорит, что она сохранила колье специально для вас и спрятала его, чтобы никто не смог прибрать его к рукам.
– Она странная женщина. Всегда была такой. Мы никогда не понимали друг друга. Чарльз был её жизнью и, когда он ушёл от неё и уехал за границу, она ожесточилась… стала подозрительной, – Маргарет повернулась лицом к Элисон и неожиданно спросила. – Вам нравится миссис Фрида?
– Нет.
– Мне тоже, – слабая улыбка тронула обезображенные черты. – Она никогда мне не нравилась. А сейчас она пытается вернуть Пола, но принесёт ему только страдания. Я знаю. Так уже случилось много лет назад. А он заслуживает большего. Я даже и подумать боюсь, что бы было с нашей семьёй, если бы не Пол. Он постоянно помогает Роберту и нам держаться на плаву. Даже когда у него самого всё шло плохо, он думал о нас. Пол замечательный человек.
Женщина замолчала, пристально глядя на Элисон, потом кивнула:
– Он очень привязан к вам. Вы изменили его жизнь.
– Может когда-то так и было, но не сейчас. Судя по всему у него своя жизнь, – девушка уставилась на свои сплетённые пальцы.
– Ни за что не поверю. Он любит вас.
– Это он так сказал? – Элисон практически оборвала женщину, снова подняв глаза.
– Ему нет нужды говорить что-либо. Пол не тот человек, который может легко рассказывать о себе или своих чувствах. Вы судите о нём по его поведению. Но надо быть полным глупцом, чтобы не понять, он любит вас.
Но всегда ли он любил её? Да, она так полагала. Он любил её как ребёнка, как девушку, но этого ей было мало. Она хотела, чтобы он любил её так, как когда-то любил Фриду Гордон-Платт, так, чтобы был способен схватиться за меч и оставить следы на дубовом косяке.
Неожиданно Маргарет сказала:
– Я не видела племянника Роя, но как понимаю, он очень приятный молодой человек… Вы ведь встречались с ним?
– Да. Всего пару раз.
– Он вам нравится?
Ресницы Элисон взлетели вверх, а потом снова опустились.
– Да. Да, нравится. Он милый мальчик и, могу сказать, совершенно не похож на свою мать.
– С подобными мыслями вам будет довольно затруднительно пойти дальше, чем просто «нравится».
Глаза Элисон слегка расширились, и она повторила:
– Пойти дальше, чем просто «нравится»?… Но… – она замолчала, так как вернулся Пол, застёгивающий на ходу пальто.
– Одежда практически высохла, – обратился он к Маргарет. – Я снял её с бойлера. Думаю, нам пора возвращаться.
– Хорошо, Пол, – улыбнувшись, женщина встала и повернулась к Элисон. – Вы готовы ехать?
– Да, готова.
Девушка бросила угрюмый взгляд на Пола, который не спросил её, готова ли она. Ей конечно было очень стыдно за то, что она сделала сегодня днём, но её обижало, что с ней обращались как с непокорным ребёнком особенно перед этой милой женщиной.
Когда она проходила мимо него, Пол одарил её таким же угрюмым взглядом.
Через несколько минут в старом плаще Маргарет Элисон покинула дом, пообещав приехать, чтобы встретиться с детьми. Она заметила, что её не пригласили в детскую, и это усилило ощущение отчуждённости… от Пола и его мира.
По пути домой они не перекинулись ни словом, как будто ждали, как казалось Элисон, того момента, когда окажутся дома, где снова вспыхнут искры. О, как она устала. Её снова начало колотить, а из желудка поднималась тошнота, поэтому Элисон решила, что как бы Пол ни провоцировал её своим поведением и надменностью, сегодня вечером она не станет с ним разговаривать, даже не пойдёт в гостиную, а сразу направится в свою комнату. Последняя мысль немного утешила и ободрила её. Всё, что ей сейчас было нужно, это тёплая постель.
Но когда они подъехали к магазину, у двери стоял Рой Гордон-Платт.
– Здравствуйте, – воскликнул он.
В свете фар его удовольствие было ясно заметно.
– Я уже собирался уходить. Думал, никого нет, – он рассмеялся. – А тут вы.
Теперь он говорил через открытое окно с Элисон. Пол продолжал сидеть на месте водителя и, казалось, вообще не собирался выходить из машины. Потом он всё-таки распахнул дверь и направился в магазин, даже не замечая Роя, не то чтобы поприветствовать его. Любому такое поведение ясно бы дало понять, что его присутствие нежелательно, любому, но не влюблённому мальчику. В данный момент Рой очевидно был слеп или безразличен к неприветливости Пола, так как продолжал говорить с Элисон, не давая ей и слова вставить.
– Я звонил дважды днём, и моя мать заходила. А после чая она предложила мне заглянуть к вам и убедиться, что вы ещё живы. И вот я здесь, – закончил юноша со смехом.
В темноте дверного проёма Элисон не нужно было смотреть на него, а если бы её заставили, ей бы пришлось закрыть глаза. Он был так молод, а выглядел ещё моложе своих лет… Значит, его мать приходила сегодня днём? Она определённо не собиралась отступать. В магазине было темно, так как Пол не включил свет. Протянув руку к выключателю, Элисон со злостью подумала, что теперь он собирается вести себя ещё грубее. На самом деле это было так несправедливо. Если он встречался с матерью, почему она не могла встречаться с сыном, если пожелает? В этот момент в глубине сердца ей хотелось встречаться с сыном. Это решило бы её проблему.
Элисон бросила через плечо:
– Будь осторожней с этим столиком, там вазы.
Девушка протянула руку и не удивилась, когда юноша взял её. Она провела его мимо стола, но он продолжал сжимать её пальцы, и так они дошли до лестницы. Элисон начала уже гадать, что бы это значило, когда сверху раздался голос Пола, заставивший её вздрогнуть.
– Ну и чего мы ждём?
Элисон высвободила свою руку и взбежала по лестнице.
В мягко освещённой мерцающим пламенем гостиной был уже готов стол. Здесь было так уютно, и всё могло бы быть замечательно. На прошлой неделе всё было замечательно.
– Красивая комната, – заметил остановившийся на пороге Рой.
Элисон, не сказав ни слова, прошла к камину. И похоже только сейчас юноша почувствовал напряжение в воздухе. Девушка опустилась на коврик и протянула руки к огню.
– Я лучше пойду, – донёсся до неё голос Роя. – Я и не собирался оставаться. Просто пришёл сказать вам, сэр, – теперь он обращался к Полу, – чтобы вы позвонили матери около восьми часов.
При этих словах Элисон повернулась к Рою. Ей стало очень жаль его, ведь он столкнулся с таким неприветливым приёмом. Но потом она перевела глаза на Пола, который отвернулся от буфета и уставился на мальчика странным взглядом.
– Она бы пришла со мной, – продолжал Рой, – если бы хорошо себя чувствовала. Весь день её мучила головная боль. Ну, я пойду. До свидания, Элисон. Я… я позвоню тебе, если можно.
– Да. Да, звони, Рой. Мне жаль…
Её прервал резкий голос Пола:
– Я провожу вас к выходу. Хотите выпить что-нибудь перед уходом?
– Нет. Нет, спасибо, сэр. До свидания, Элисон, – юноша беззащитно посмотрел на девушку.
Когда он ушёл в сопровождении Пола, она без сил рухнула на коврик. Но несколько минут спустя, услышав шаги мужчины на лестнице, неуверенно поднялась на ноги. Она должна пойти в кровать. Сегодня вечером у неё больше не было сил сражаться с ним. Она чувствовала себя ужасно.
Когда Пол вошёл в комнату через дверь столовой, Элисон уже вышла через дверь гостиной и направилась в свою комнату, где включила электрическое одеяло и, быстро скинув одежду, нырнула в кровать. В ожидании, пока одеяло нагреется, тело её тряслось от холода, но и потом дрожь не отступила.
Минут через сорок пять, Элисон услышала два удара в дверь, но не ответила, побоявшись разжать стиснутые зубы, потому что они тут же начали бы стучать. Несколько секунд спустя дверь открылась, и Пол склонился над ней, стянув одеяло с её лица.
– Тебе холодно? – спросил он уже не так резко, но всё равно голос принадлежал не Полу.
– Д… да. Я замерзаю.
Он положил ладонь на лоб девушки, потом взял за запястье, после чего безразлично заметил:
– Пульс похоже нормальный.
После этого мужчина повернулся и вышел из комнаты. Он вернулся через пять минут.
– Давай, вставай, – произнёс он. – Я приготовил горчичную ванну. Окунёшься туда, а потом я дам тебе горячего виски. Это должно помочь.
– Я не хочу вставать. Мне холодно.
– Ты согреешься в ванной. Вставай, не глупи.
О, если бы только он не говорил с ней подобным тоном. Элисон заставила себя сесть.
– Хорошо, оставь меня в покое.
С огромным усилием ей удалось выбраться из постели, натянуть халат и подняться наверх. Ванна была наполнена жаром и паром. Опустившись в воду, девушка пробормотала с благодарностью:
– Прекрасно, просто изумительно.
Она подумала, что было бы чудесно так и умереть.
Через двадцать минут Элисон вернулась в постель с бокалом горячего виски.
– Я… я больше не могу пить, – задыхаясь проговорила она.
– Пей до дна.
– Но… но ты же знаешь, я терпеть не могу горячий виски.
– Нам много чего не нравится, но приходится это делать… Пей.
Элисон с раздражением мотнула головой и, закрыв глаза, опустошила бокал. Передёрнувшись от горечи, она легла и отвернулась от Пола. В следующий момент она услышала, как он выключил свет, оставив только ночник в дальнем конце комнаты, а потом звук закрывшейся двери. Итак Элисон осталась один на один с жалостью к самой себе.
Когда Пол болел, она заботилась о нём… ухаживала сутки напролёт. Она знала, что всё простила бы ему, если бы он заболел. Он же был суров, злопамятен и несправедлив. Ужасно несправедлив. Так думала Элисон, пока виски ни начали действовать, и она ни погрузилась в сон.
Должно быть она спала очень долго, потому что очнувшись, обнаружила, что всё тело в испарине, а спутанные волосы прилипли к лицу. После этого она то проваливалась в забытье, то просыпалась от звука собственного голоса. Однажды её разбудил собственный крик, она резко махнула рукой и ударилась обо что-то. Кто-то нежно взял её руку и уложил обратно под одеяло, убрал прилипшие к лицу и шее волосы. Она так и не открыла глаза. Пол был с ней. Он сидел рядом как и раньше, когда у неё болел зуб или горло. Пол был милым, Пол был замечательным. Пальцы, коснувшиеся её лба, стёрли все мысли о миссис Фриде Гордон-Платт. В целом мире были только Пол и она. Эта неделя казалась просто лихорадочным бредом. Да, ей всё приснилось. Не было никакого Билла Тэпли и машины в лесу. Пол никогда не тряс её за плечи, не кричал на неё. Пол был замечательным, Пол был хорошим. Элисон вытащила руку из-под одеяла и, схватившись за его пальцы, снова уснула.
* * *
Когда Элисон очнулась в следующий раз, Пол всё ещё был рядом на этот раз с чашкой чая.
– Как ты себя чувствуешь? – тихо спросил он.
Как она себя чувствует? На секунду Элисон закрыла глаза. Она чувствовала себя выжитой как лимон и уставшей, но лихорадка прошла.
– Лучше, – ответила она.
– Сегодня тебе лучше оставаться в постели.
Элисон не возражала. Последнее, что ей хотелось, это встать. Пол ждал рядом, пока она пила чай, а когда брал протянутую чашку, глаза их встретились. Между ними всё ещё лежала пропасть, но теперь это была пропасть смущения и замешательства. Он больше не злился как вчера и снова стал спокойным и сдержанным. Он даже мог быть нежен с ней, хотя стена оставалась.
– Может съешь что-нибудь? – спросил Пол. – Тосты?
Девушка покачала головой:
– Нет, спасибо.
– Ещё чаю?
Направившись было к двери мужчина замешкался и проговорил:
– Так как Нелли здесь, я выйду на некоторое время. Надо посмотреть кое-что в Балфор Террас. А в двенадцать у меня встреча. В обед меня не будет, но после двух я вернусь.
Снова оставшись одна, Элисон уставилась в потолок. У него встреча в двенадцать. Что это значит? Он мог делать всё, что хочет, как и привык. И он хотел вернуть прошлое. Элисон чувствовала себя такой униженной, что даже не могла придумать выражения достойного Фриды Гордон-Платт.
Вместе со второй чашкой чая Пол принёс две пилюли.
– Проглоти, – сказал он.
– Что это?
– То, что прописал мне врач.
Элисон взяла таблетки:
– Но я же засну. Нет, я не хочу.
– Глотай. Давай, глотай.
Она положила лекарство на язык и отхлебнула чая.
Поставив чашку на столик рядом с кроватью, Элисон заметила, что Пол не уходит, а смотрит на неё, как будто хочет что-то сказать, что-то важное. Она взглянула на лицо, которое так любила, в ожидании. Дважды его губы уже начинали шевелиться, но в конце концов он резко повернулся и вышел.
Что бы он сказал, если бы всё-таки набрался мужества? Попытался бы уговорить изменить её отношение к миссис Гордон-Платт? В книгах Элисон всегда раздражали сцены, в которых герой или героиня могли бы выяснить всё с помощью нескольких откровенных слов, но не делали этого. Добравшись до подобной ситуации, она откладывала книгу, потому что считала это слишком глупым. Теперь же она спрашивала себя, хочет ли на самом деле, чтобы Пол заговорил. Хочет ли… откровенного разговора? Нет. Как героиня романа Элисон хотела избежать правды. Недостатки и слабости других, над которыми мы смеёмся, не кажутся такими уж забавными, когда происходят с нами.
Элисон не слышала, ни когда вошла миссис Дикенсон, ни как Пол покинул дом, потому что почти сразу же заснула. Должно быть она проспала до двенадцати, потому что сквозь дрёму услышала голос Нельсона:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19