Но Коннор все же услышал это и сказал:
– Потише, прошу тебя. Люди могут подумать, что я оказываю внимание несдержанной и сварливой женщине.
Рэйчел, посмотрев на него с затаенной ненавистью, собралась было ответить ему, но тут он подвел ее к ожидавшим их Полу и Люсинде.
– Превосходный ужин! Ты ужинала? – обратилась Люсинда к подруге. – Мы искали тебя…
– Нет, не ужинала… Я тоже искала вас на террасе, но нашла там лорда Дивейна. Он дышал свежим воздухом.
Начался общий разговор, но через какое-то время в наступившей паузе Коннор сказал:
– Нам с мисс Мередит надо обсудить небольшую проблему, а тебе, Пол, я должен отдать кое-какие бумаги. Так что, не пройти ли нам всем в библиотеку? Долго мы там не задержимся. Пойдемте с нами, миссис Сандерс. Пока ваш муж и я будем заняты делами, вы сможете взглянуть на прекрасную коллекцию готических романов. Это книги моей матери. В основном – романтические истории и любовные романы.
– Замечательно. С удовольствием познакомлюсь с вашими книгами. Я люблю читать. – Люсинда тут же взяла Коннора под руку, которую он ей предложил, и он повел ее в библиотеку.
Пол по-братски похлопал Рэйчел по руке, и они последовали за хозяином.
– Иди сюда и сядь, моя дорогая. Она вошла туда с ним безо всякого сопротивления, – сказал Пол Сандерс жене, когда та уже в который раз на цыпочках подошла к массивной двойной двери, ведущей из огромной библиотеки в кабинет лорда.
Люсинда наклонилась немного вперед и прислонилась ухом к темной дверной панели. Но слышала она лишь приятную мелодию, что доносилась из музыкального салона, находившегося в противоположном конце дома.
– По-твоему, Рэйчел… в безопасности, оставшись с лордом наедине?
– Если это не так, то мы об этом скоро узнаем. Рэйчел не станет стесняться и закричит, – ответил Пол. Он посмотрел на документы, лежавшие на обитом кожей письменном столе, и улыбнулся. Ведь несколько дней назад он уже читал копии этих же документов у себя в офисе, куда их доставили по просьбе лорда. Но, сохраняя верность другу, Пол делал вид, что увидел их впервые.
Люсинда подошла к высокому книжному шкафу и взяла том с ближайшей полки.
– У него действительно прекрасная коллекция романов.
Пол взглянул на располневшую жену. Затем поднялся с кресла, пересел на кожаный диван, стоявший у неразожженного камина, и из-под отяжелевших век стал наблюдать за женой. Люсинда потянулась к верхней полке еще за одной книгой, и новая шаль соскользнула с ее округлых плеч.
– Иди ко мне и покажи, что ты там нашла. Наверно, один из любовных романов, о которых говорил Коннор?
Люсинда повернулась, покраснев. Хрипловатый голос мужа заставил ее еще сильнее заволноваться.
– Ты думаешь, он снова делает ей предложение?
– Возможно… Но давай не будем гадать. Иди-ка сюда. Давай устроимся поудобнее. Может быть, нам придется долго ждать…
– Теперь ты веришь мне, Рэйчел?
Рэйчел посмотрела на документ, который держала в руках, разгладила его и снова свернула.
– Я могу взять это с собой?
– Да.
– Спасибо.
Рэйчел сидела в кресле за большим письменным столом, куда усадил ее Коннор. Он вынул документ из верхнего ящика, который не стал задвигать. И теперь внимание Рэйчел привлекли лежавшие в нем бумаги, перевязанные красной лентой с красной восковой печатью на ней. Инстинктивно Рэйчел поняла, что это за бумаги. Коннор намеренно соблазнял и раздражал ее документами, касающимися имения Уиндраш. Право на владение домом, на ее наследство – все здесь, в этих документах, у нее под рукой. Рэйчел не терпелось взять их из ящика. Она медленно протянула руку, вынула свиток и положила его на полированную столешницу, затем осторожно развернула и смогла прочитать лишь несколько слов: «Собственник дома и поместья Уиндраш…»
– Ты хочешь, чтобы я и это попросила? – Рэйчел посмотрела на Коннора, стоявшего у огромного камина под картиной, на которой была изображена угрожающего вида гончая. – Ты издеваешься надо мной?
– Если ты готова вести переговоры по поводу этих документов, то я могу сказать тебе, чего еще хочу. Помнишь, я сказал на террасе, что у меня к тебе две просьбы?
– А если я не стану просить у тебя эти бумаги? – Рэйчел посмотрела Коннору прямо в глаза.
– Станешь. Еще как станешь.
Рэйчел бросила документы в ящик, резко задвинула его и поднялась с кресла.
– Ты считаешь себя очень умным, да? Думаешь, что можешь манипулировать мною, можешь заставить меня плясать под свою дудку? Ошибаешься…
– Почему ты не вышла замуж за Монкура или за того, другого… Фетерстоуна, если не ошибаюсь?
Неожиданная смена темы разговора заставила Рэйчел застыть на месте и посмотреть на Коннора.
– Не твое дело, – дерзко ответила она.
– Я хочу знать, почему ты им отказала.
– Правда?
– Почему ты разорвала те помолвки?
– Потому что… потому что я не хотела выходить замуж. Это была ошибка… Вот и все… Все очень просто.
– Ты слишком часто совершаешь ошибки. Ты любила тех мужчин?
– Нет! Да, конечно… Думаю… – Рэйчел сжала пальцы в кулак. Ей хотелось закричать. Но разве она может это сделать? Ведь там, в соседней комнате, ее друзья. Поэтому она опять сказала сквозь зубы: – Это не твое дело.
Коннор, верно, намеренно попросил Пола и Люсинду прийти в библиотеку, зная, что Рэйчел не позволит себе ссориться с ним в присутствии друзей. Но сам при этом вынуждал ее к ссоре. Нет уж, ее не спровоцируешь! – решила Рэйчел. Она должна быть спокойна и благоразумна. Рэйчел посмотрела на собаку, изображенную на картине и скорее напоминающую… волка. И тут же вспомнила откровения Розмари Дэвенпорт по поводу Коннора и его неуправляемого отца.
– Я разговаривала с твоей матерью. Она все такая же. Ничуть не изменилась. Добрая и милая. А вот отчим твой, сэр Джошуа, не очень хорошо выглядит.
– Да, он плохо себя чувствует. Недавно перенес апоплексический удар. Врач говорит, что это повлияло на его память.
– О! Мне очень жаль…
– О чем же вы говорили с моей матерью?
Может быть, снова сказать ему, что это не его дело? – подумала Рэйчел и глубоко вздохнула. Нет, не стоит.
– Она рассказала, что твой отец был сыном главы одного из ирландских кланов. Что брак твоих родителей положил конец многовековой клановой вражде. И еще, что ты очень похож на отца.
Коннор засмеялся, взял бокал с виски и залпом выпил его.
– Так и сказала? – спросил он, опустив бокал на стол.
– Да. Одно время, сказала она, ты был совершенно неуправляем, чем привел своего деда в полное отчаяние.
Коннор провел пальцем по краю бокала.
– Да, такое было.
– Но почему? Что ты сделал?
– Что делают необузданные молодые люди и что заставляет отчаиваться их родных и близких? Они сорят деньгами, играют в карты, развлекаются с женщинами, дерутся…
Откровение Коннора стало для Рэйчел полной неожиданностью.
– О! Я не знала…
– Да, Рэйчел, ты ничего этого не знала. В свое время я очень старался, чтобы ты этого не знала. Я был галантным молодым майором, не так ли? Но какая от этого польза…
– Думаю, твой дед мечтал о другом наследнике. Я никогда не предполагала, что ты им станешь. Ведь ты никогда не говорил, что однажды превратишься в лорда Дивейна.
– Я бы обязательно сказал тебе об этом, если бы искренне верил в возможность стать аристократом. Вполне вероятно, что я даже хвастался бы этим. Но шесть лет назад я был всего лишь четвертым в череде наследников. Впереди меня стояли два матушкиных брата и один из их сыновей. Все они были в добром здравии. Кто мог предположить, что все они погибнут друг за другом в течение двадцати месяцев? Вот почему я служил в армии и делал карьеру там. Но для службы в армии была и другая причина. Дед, приставив пистолет к моей голове, просто-напросто заставил меня собраться и пойти в гвардейцы.
Рэйчел подошла к Коннору. Она была заинтригована.
– Дед грозился убить тебя?
– Это были пустые угрозы. Не думаю, что он смог бы нажать на курок. Но он был на пределе. Из-за меня дед оказался в очень неловкой ситуации и воспринял случившееся как личное оскорбление. Его чувства были глубоко задеты. Дед был хорошим человеком, порядочным и уважаемым…
– Что же такое ты сделал?
Коннор открыл графин с виски и вновь наполнил свой бокал жидкостью янтарного цвета.
– Я сделал своей любовницей замужнюю женщину. Я наставил рога старинному другу моего деда. И деду было не до смеха.
Рэйчел молча смотрела на Коннора, потом тихо сказала:
– Да, думаю, ему было не до смеха… Ты, должно быть, в то время был еще очень молод, а твоя любовница, вероятно, была намного старше тебя. Наверняка она понимала, что делала. Возможно, это она сбила тебя с правильного пути…
– Спасибо тебе за добрые слова, Рэйчел, – сказал Коннор, с удивлением глядя на нее. – Честно говоря, моей любовнице в то время было столько же лет, сколько сейчас тебе. Двадцать пять. Мне же было всего лишь восемнадцать, но я прекрасно понимал, что делал. Первая любовница у меня появилась в пятнадцать лет. – Коннор отпил виски.
– Ясно, – задумчиво произнесла Рэйчел. – У тебя была любовница и тогда, когда ты был помолвлен со мной? – холодно спросила она.
Коннор поставил бокал на стол и заглянул ей в глаза.
– А что бы ты сделала, Рэйчел, если бы узнала об этом в то время? Оставила бы меня?
Рэйчел почувствовала, что краснеет от его сарказма.
– Ну что же… Я рада, что наконец узнала об этом. Теперь я не чувствую себя такой…
– Виноватой? – закончил ее фразу Коннор. – Чувствуй себя настолько виноватой, насколько можешь. Но в то время ты была единственной женщиной в моей жизни.
Рэйчел направилась к двери.
– Мне, пожалуй, пора домой. Полу и Люсинде вероятно, тоже. Уверена, что Люсинда очень устала.
– Почему же ты не спрашиваешь меня, каково мое второе условие, чтобы вернуть Уиндраш?
Рэйчел вновь молча посмотрела на картину, висевшую на стене. Собака, казалось, была готова напасть на нее.
– Ведь ты больше всего на свете хочешь это поместье, не так ли?
Рэйчел кивнула.
– Я хочу лишь одного: честного обмена, – продолжал Коннор. – Я хочу того, чего когда-то тоже хотел больше всего на свете. Ты знаешь, что я делал в нашу несостоявшуюся первую брачную ночь?
Рэйчел поняла, что ей не удастся отделаться насмешкой. Кажется, она попала в ловушку. Коннор смотрел ей прямо в глаза. Она медленно покачала головой.
– Я тоже не знаю. Совершенно не помню, где я был и где именно мертвецки напился. Но когда день спустя Джейсон отыскал меня на каком-то пустыре за городом, я был в совершенно бессознательном состоянии. Джейсон решил, что я покончил с собой. Если бы меня не нашли, я бы и вправду умер. Меня привезли домой, и только спустя два дня я пришел в себя. Первая мысль, посетившая меня в ту минуту, была далека от благородной: мне хотелось убить Джейсона за то, что он не оставил меня на пустыре.
Все эти шесть лет я думал только об одном – о моей первой брачной ночи. Вначале это была навязчивая идея, желание повернуть время вспять, желание провести ночь так, как я ее себе представлял. Это должна была быть ночь страсти и наслаждения. Я все время думал о тебе, Рэйчел, о том, чего лишился. Мысль о несостоявшейся первой брачной ночи не оставляла меня ни на минуту. Она, как незаживающая рана, постоянно преследует меня. Рэйчел, я мечтаю о брачной ночи. Она – твой долг, и ты должна вернуть его мне.
Рэйчел не заметила, как Коннор подошел к ней вплотную. Он коснулся ее руки. Рэйчел отдернула руку, но Коннор вновь коснулся ее. Так повторялось несколько раз, пока Рэйчел не перестала сопротивляться и не уступила Коннору, который принялся гладить ее нежные руки.
То, что он предлагал, было возмутительно. Впору упасть в обморок, подумала Рэйчел. Но ведь, по сути, его предложение не стало для нее ни шоком, ни неожиданностью. Все эти шесть лет в ней жила мысль о том, что в один прекрасный день Коннор обязательно возьмет реванш.
– Брачная ночь по определению следует за бракосочетанием, – заявила Рэйчел с холодной рассудительностью. – Но церемония бракосочетания так и не состоялась. Там, на террасе, я сказала тебе: ты мне не муж.
– Я был близок к тому, чтобы стать твоим мужем. Оставалось всего двенадцать часов. Рэйчел, отдай мне мою брачную ночь и освободи нас обоих. Если ты согласишься на мое условие, то вернешь себе наследство. И еще… Будь уверена, что, когда твой отец обо всем узнает, он захочет застрелить меня.
– Вот оно что… А если я этого не сделаю, ты выставишь Уиндраш на торги? – спросила Рэйчел слабым голосом.
– Дом в Хартфордшире мне не нужен. Я уезжаю к себе в Ирландию. Но документы на право владения поместьем ты сможешь получить только в обмен на брачную ночь со мной. Ты вернешь свою собственность гораздо быстрее, чем рассчитывала. Если согласишься, то поместье будет принадлежать тебе, а не твоему отцу. И я хочу, чтобы ты согласилась, Рэйчел, чтобы ты этого хотела.
– И ты думаешь, я способна на это? Ты думаешь, я соглашусь провести с тобой ночь ради того, чтобы вернуть себе поместье? И что смогу вернуться домой с этими документами и рассказать семье, как они мне достались? Рассказать, что я ради них согласилась переспать с тобой? Ты думаешь, я это сделаю?
– Тогда верни поместье отцу. Скажи ему, что я соблазнил тебя. Поступай, как считаешь нужным. В любом случае твой отец возненавидит меня. Ведь ты этого хочешь, да? Хочешь, чтобы твой отец желал мне смерти?
– Да, – прошептала она. – И он, вероятно, уже этого желает. – Рэйчел со злостью оттолкнула руку Коннора. – Видимо, тебе доставило удовольствие обокрасть пьяного человека, отнять у него дом. Наверное, ты гордился собой, считал себя очень умным, обыграв человека, у которого алкоголь отшиб разум. Играть с пьяным, по-моему, то же самое, что отнять конфету у ребенка. И неужели ты, будучи джентльменом, не мог предоставить отцу возможность отыграться? Ведь ставка была очень велика.
– Я предлагал ему такой шанс.
– Ты хочешь сказать, что отец проиграл тебе дважды?
– Нет, я хочу сказать, что он напился еще до того, как сдали карты. Он не стоял на ногах, Рэйчел. Не отличал пики от бубен.
– Видно, он и плута в тебе не разглядел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23