У одного из них была массивная грудь, как будто он скрывал под одеждой целый арсенал оружия. И еще они всегда ходили в пиджаках. Можете себе представить? В пиджаках! Летом! Здесь!
– Вероятно, это те самые банковские эксперты, о которых упоминал Джо. Помнишь, Джейн? – усмехнулся Чарльз.
Джейн сделала вид, что припоминает, удивляясь про себя, с какой легкостью он может солгать. Она чувствовала себя артисткой, забывшей роль.
– Гм, да, Джо действительно что-то говорил о них.
– Мне они совершенно не показались похожими на банкиров, – сдвинула брови Луиза.
Не банкиры, милая, а банковские эксперты, – уточнил Хэнк. – Это были парни, прибывшие сюда, когда кто-то, по-видимому, подделывал счета. – Обняв Луизу, он ласково добавил: – Луиза должна помнить такие случаи. Она смотрит слишком много детективных программ.
– Джейн любит программу «Ваш сад», – сказал Чарльз, прежде чем Джейн произнесла хоть слово.
– В магазине скобяных изделий вы упомянули, что ваша жена любит цветы, – сказал Хэнк, показывая рукой на лужайку перед коттеджем. – По ее виду сразу можно понять, что она знает, как обращаться с кустами роз.
Джейн хотела что-то сказать, но Чарльз выпалил:
– Джейн всегда знает, что нужно делать с цветами. Она цветовод.
– Как интересно! – улыбнулась Луиза. – Заниматься цветами, должно быть, изумительная работа. Как вы пришли к этому?
Джейн бросила на Чарльза вопросительный взгляд, как бы спрашивая, можно ли ей рассказать о себе? Ей надоело, что он в мелочах постоянно подправлял ее, чтобы она соответствовала тому образу, который, по его мнению, больше всего отвечал обстоятельствам. С другой стороны, ей было любопытно, что он ответит, поскольку, как ей было известно, он ничего о ней не знал, кроме того, что она владела цветочным магазином.
Она посмотрела на него в ожидании.
– Почему бы тебе не рассказать, дорогая, – сказал он, прижимая ее ближе к себе.
– Ты исправляешься, – улыбнулась она ему.
– Она ненавидит, когда я хвастаюсь, какая она у меня, но…
– Не обращайте внимания, – сказала Джейн, раздраженно поводя глазами. Чарльзу, очевидно, все это доставляло удовольствие, и только Бог знает, о чем он подумал в тот момент. Не обращая внимания на улыбку Чарльза, она повернулась к Луизе и Хэнку. – У моих родителей была цветочная фирма. Несколько лет тому назад они перестали работать и уехали в Аризону. Мою сестру интересовали другие вещи, а я всегда любила цветы, поэтому я решила продолжить торговлю ими.
– Ваш магазин расположен где-нибудь поблизости? – спросила Луиза. – Я бы сделала вам хорошую рекламу!
– Нет, в…
– В Род-Айленде, – быстро сказал Чарльз. Хэнк кивнул и спросил:
– А как насчет вас, Чарльз? Чем занимаетесь вы? Сегодня утром вы не сказали об этом.
На несколько секунд вопрос повис в воздухе, а потом заговорила Джейн.
– Он не любит говорить о своей работе, когда отдыхает, – она улыбнулась Чарльзу, как она надеялась, подобающей жене улыбкой. – Так как насчет чего-нибудь выпить? У нас есть пиво, содовая вода и холодный чай. Почему бы тебе не заняться этим, пока я уложу Томми спать?
– Хорошая идея! – сказал Чарльз, быстро прижав ее к себе в знак благодарности, что она переменила тему разговора. Он нагнулся и вытащил Тома из-под шезлонга, куда он закатил красный грузовик.
– А почему бы нам с Луизой не сбегать к Питу за пиццей? – предложил Хэнк.
– Это колоссальная идея! – с энтузиазмом согласилась Луиза.
Джейн и Чарльз переглянулись. Они были согласны.
– Звучит здорово! – воскликнул Чарльз. Джейн взяла Тома у Чарльза и перенесла его в дом, к себе в спальню, где положила на кровать, чтобы переодеть. Она слышала, как уходили Луиза с Хэнком, говоря, что вернутся через двадцать минут. Слышала, как Чарльз крикнул им вдогонку, чтобы они не брали никаких анчоусов. Спустя несколько минут, когда она переодела Тома в домашнюю одежду, в спальню вошел Чарльз. Он вошел так спокойно, что в первый момент она не сообразила, что в ее спальне он был впервые, не считая того случая, когда он вносил ее багаж.
– Все в порядке? – спокойно спросил он, оставляя дверь приоткрытой. На нем была выгоревшая серая тенниска, на фоне которой его глаза выглядели больше серыми, чем зелеными. Ленту с головы он снял. Попутно он захватил с собой банку содовой воды.
– Думаю, что да, – ответила Джейн, оглянувшись вокруг, и шутливо похлопала по ножкам Тома.
– Они пошли за пиццей и вернутся с ней назад. Вы не возражаете?
Она покачала головой и приказала себе расслабиться.
Успокаивающим голосом он сказал ей:
– Вы ведете себя прекрасно, Джейн. Поскольку Луиза связана с рекламой туризма, Хэнк старается поддерживать связи со всеми, кто прибывает в Челси. Он подошел ко мне в магазине скобяных изделий и представился. Сначала я думал, что он просто обычный сосед-доброжелатель, но когда он сказал, что видел, как мы завтракали на веранде, я сообщил ему, что мы здесь на отдыхе и снимаем этот коттедж. Я понимаю, что на улице вы пытались как-то выкрутиться.
Он подошел ближе к ней. Она взяла Тома с кровати, и малыш широко улыбнулся Чарльзу.
– Я думаю, что вы приобрели себе друга навеки, – сказала Джейн, стремясь переменить тему разговора.
– Красный грузовик всегда хорошо, правда, тигренок? – сказал Чарльз, взъерошив волосы мальчику.
Малыш вертелся и улыбался, повторяя слово «глузовик». Взрослые рассмеялись, а вместе с ними и ребенок.
Джейн обняла племянника, подумав, что должна быть благодарна Чарльзу за моменты счастья и уверенности.
Она понесла Тома в его комнату.
– Джейн!
– Да? – спросила она, повернув голову.
– Благодарю вас за то, что вы вывернулись, когда Хэнк спросил, чем я занимаюсь. В тот момент я еще не решил, что и как следует рассказывать о себе. Возможно, я скажу ему что-нибудь успокаивающее вроде того, что я страховой агент.
– Вы не похожи на страхового агента, – отрезала она без колебаний.
– Не похож? А на кого же тогда я похож? Она хотела сказать, что он слишком привлекателен и опасен, но не осмелилась и сказала только:
– Вы держитесь слишком сухо, Чарльз. Страховые агенты, по крайней мере те, кого я знала, были общительны, предупредительны, а иногда даже и назойливы.
– Сухо? Это как же? – сердито спросил он, пропустив мимо ушей ее характеристику страховых агентов.
– Вы поступаете так, как если бы ваши аргументы были всегда правильными и принимались безоговорочно. Вы устроили мнимую помолвку в Харборе. Купили такое дорогое обручальное кольцо. Встретили Хэнка в магазине скобяных изделий и не сказали мне об этом. Вы считаете, что я всегда должна вам подыгрывать, что бы вы ни сказали?
Он долго молча смотрел на нее. Встретившись с его взглядом, она внутренне вздрогнула. Определенно она задела его больное место.
– Я уже забыл, что значит быть мужем, – сказал он угрюмо. – Слишком много лгать опасно. Если Хэнк еще раз спросит, я просто скажу, чем я занимаюсь. Хэнку не будет все это интересно.
– Позвольте мне пойти и уложить Тома. – Укладывая малыша, Джейн решила, что смерть Анны, должно быть, изменила его отношение к делам, за которые он брался. Потом она подумала, почему он согласился взять это дело.
Вернувшись, она была готова сказать, что они могли бы продолжить разговор в гостиной, когда он сказал:
– Я пришел за тем, чтобы сделать вам комплимент. На веранде вы вели себя, как настоящая актриса.
Может быть, в эти несколько моментов она и держалась с Хэнком и Луизой, как профессионал, но нервы ее были напряжены. Права ли она была, пригласив Луизу и Хэнка в дом?
– Я чуть не проговорилась и не сказала «Харбор».
– Я знаю. Это естественная реакция. Думаю, они не заметили, что я прервал вас.
– Нетрудно было разыграть супружескую пару перед продавщицей, но здесь, перед двумя соседями, я чувствовала себя лгуньей. Они милые люди, такие, которых я хотела бы узнать поближе.
– Вы знаете, что мы не можем при всяком случае рассказывать всем, почему мы здесь.
– Мне не свойственно чувствовать себя в таком неловком положении, – сказала Джейн, ощущая, как в ней нарастает тревога из-за того, что они разговаривают в ее спальне. – Я должна быть настороже и следить за каждым словом.
– Вы знали об этом, когда соглашались с нашим планом, – ответил он, тяжко вздыхая.
Она резко обернулась, чувствуя, что неожиданно теряет самообладание. Она была рада, что Хэнк и Луиза пошли за пиццей. По крайней мере, сейчас ей незачем беспокоиться, что их могут услышать.
– Мне не нравилась сама идея поездки сюда с вами, – резко сказала она. – Вы помните? Но раз уж полиция решила не арестовывать Джека… – Она не закончила фразу, чувствуя, что снова возбуждается, и повернулась, чтобы выйти из комнаты. Было бессмысленно снова повторять очевидное.
– Если бы ваша сестра думала головой, а не смотрела на звезды, – сказал Чарльз, отставляя банку и хватая ее за руку, – то она знала бы, что собой представляет Джек.
– Она его когда-то любила, – сказала Джейн, чувствуя, что она лишь повторяет то, что ей говорила Джесси.
– Очевидно, ее представления, когда дело доходит до мужчин и любви, не являются достаточно четкими, – пробормотал он.
– Вы допускаете весьма критические замечания в отношении моей сестры, – резко парировала Джейн, припомнив его прежнее саркастическое замечание о ее образцовом материнстве. Она вспомнила также, что в ее квартире Чарльз не выступал так критически, как она. – Вы ведь даже не знаете ее! – закончила она.
– Я знаю одно. Вы гораздо лучшая мать для ее сына, чем она.
С веранды послышался взрыв смеха. Джейн и Чарльз были так заняты своей перепалкой, что не услышали, когда вернулись Хэнк и Луиза.
– Эй, хозяева, выходите и давайте закусывать, пока она горячая, – крикнул Хэнк.
Чарльз попытался проводить ее на веранду, но Джейн отпрянула от него. Возможно, ее сестра и заслуживает критики, но не за то, что является плохой матерью.
– Джесси обожает Тома! Я сама вызвалась остаться с ним. Вы не можете говорить о ней, что она беспечная мать.
Он неприлично выругался, а затем крикнул Хэнку и Луизе, что они сейчас придут. Обернувшись к Джейн, он схватил ее за плечи и крепко прижал к себе. Она почувствовала, как бьется его сердце, и ощутила прикосновение его бедер, когда он привлек ее к себе. Невозможно было не чувствовать его заманчиво напрягшегося тела.
– Неважно, как ее называть, – сказал он хриплым голосом, – ее поступки говорят сами за себя. Если бы ваша сестра на первое место ставила голову, а не гормоны, то вы и я не были бы прикованы здесь друг к другу, играя эти роли в комедии о счастливой семейной паре.
Она откинула свою голову назад, прекрасно сознавая, что этот жест имеет сексуальный оттенок; теперь она смотрела прямо ему в глаза; их серо-зеленая глубина заставляла ее краснеть, или сжиматься от страха, или идти на попятную.
– Это, как я могла бы вам напомнить, Чарльз Олден, не было моей идеей, – сказала она, не понижая голоса.
– Ради Бога, говорите тише.
– Может быть, я не хочу! Может, меня это не беспокоит! Может, я хочу…
– Замолчите, – сказал он ровным и спокойным голосом, отчего его слова оказались эффектнее, чем если бы он кричал.
Напряженность между ними возрастала. Он наклонил голову, почти касаясь ее губ. Она обняла его за талию, прижимая его к себе.
Но поцелуя, которого она ждала, хотела и на который надеялась, не последовало. Ни ее опыт общения с Робертом, ни ее мечты о том, что однажды ей встретится идеальный мужчина, – ничто не подготовило ее к тому, что Чарльз может оказаться таким сдержанным. В течение нескольких секунд она с изумлением наблюдала, как на его лице и в глазах появляется выражение настороженности и отчужденности.
– Вы боитесь поцеловать меня? – прошептала она, удивляясь, как у нее хватило смелости задать такой вопрос.
– Ужасно боюсь!
– Но почему? – спросила она, потрясенная его простым ответом.
– Потому что я знаю, в какой ад приведет меня этот поцелуй! А этого не должно случиться. Черт возьми, я не хочу допустить этого, – сказал он с такой решимостью, что у нее перехватило дыхание. Неожиданно он отпустил ее, как будто прикосновение к ней обжигало.
Джейн ухватилась за дверь, чтобы не упасть, и смотрела ему вслед. Боже мой, разве она не была обязана оттолкнуть его? Или протестовать? И все же она не только не сделала этого, даже и не думала ни о чем подобном! Чарльз откровенно признал, что страшно боится целовать ее, хотя она знает, что он хотел бы.
Нельзя игнорировать, что груди ее наливаются, а глубоко внутри, внизу возникают пенящиеся струйки тепла. Когда-то она восприняла роли, которые они исполняют, как реальность, а это сознание осталось в ней.
Мелко дрожа, Джейн попыталась сосредоточиться на единственной причине, почему она находится вместе с Чарльзом. Безопасность Тома. Но как все осложняется! Она бы ответила на поцелуй Чарльза, а этого было бы недостаточно.
* * *
В последующие дни между ними установилось такое приторно-вежливое обхождение, что Чарльз серьезно подумал, что надо что-то делать.
На седьмой день он шел по пляжу к кромке воды, чтобы зачерпнуть небольшое ведерко для Тома. Джейн с малышом строили песчаный замок на укрытой стороне песчаной дюны.
Нахмурившись, он думал о том, что пытался сам перед собой отрицать.
Она захватывала его. И не просто в сексуальном плане. То, что он ощущал в душе и сердце, было гораздо более опасно.
Такое заключение не радовало, особенно принимая во внимание его гордость собой в связи с тем, что ему блестяще удалось избежать ситуаций, которые несколько напоминали серьезные взаимоотношения. Что само по себе было дьявольски губительным. Он знал это хорошо. Он знал, как подавить свои чувства, знал, как избежать затруднений, которые привели бы к нарушению установленных им для себя пределов.
После смерти Анны он замкнулся. Те немногочисленные женщины, с которыми он спал с тех пор, хорошо знали, что от него нельзя ждать чего-то большего, чем временной связи.
Он отшвырнул ногой раковину в воду, глядя на необозримые просторы Атлантического океана. Почему он, черт возьми, чувствует себя таким незащищенным перед этой женщиной?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32