Покупал не раз - Wodolei
Со временем любовник-мужчина Джорджу наскучил, возможно, даже стал вызывать у него отвращение, поэтому он оставил Зипа и женился.
Мир Зипа рухнул. Он чувствовал, что не сможет выжить без любви Джорджа, без отеческой поддержки Джорджа, даже без тех строгих рамок, в которых держал его Джордж. Зип скатывался все ниже и ниже, пока не опустился на самое дно, став нищим на улицах Нью-Йорка.
Зип мог бы шантажировать Джорджа. Но так и не по шел на это, слишком его любил. Однажды Зип смиренно попросил Джорджа о помощи. Жена Джорджа, Джейн, полная сочувствия и милосердная, какой и должна быть христианка, предложила Джорджу взять Зипа в дом, пусть мол, живет с ними. Он может отрабатывать свой хлеб и кров, помогая по хозяйству.
Вот так Зип стал слугой. Роль эта пришлась ему по нраву. Теперь в строгих рамках его держала Джейн, а не Джордж. Наказывала она его среди прочего тем, что запрещала ходить по дому в одежде. Только самым близким друзьям дозволялось взглянуть на Зипа. Они, мягко говоря изумлялись, когда коктейли им подавал мужчина в костюме Адама, причем происходило это в доме весьма уважаемого человека, профессионала высшей пробы.
Такая ситуация долго сохраняться не могла. Джейн раздражало, что Зип, похоже, не имел ничего против тех унижений которым она его подвергала. Нет. Au contraire. Ему это очень даже нравилось.
И вот…»
Прочитав рассказ, Энн впервые в жизни солгала Джеку. Нет, не солгала, просто не сказала ни слова о рассказе Джейсона. Джек «Нью-йоркер» не читал и, соответственно, рассказа не видел. Никак не отреагировали и Фредерики. Оно и попятно: в Аризону «Нью-йоркер» не попадал.
Но Энн пришла в ужас. Она знала, что «Джордж» — это Кертис, «Джейн» — Бетси, а «Зип» — Уиллард Ллойд, он же Коки.
Могла она назвать и человека, рассказавшего Джейсону о том, что Коки ходит по квартире Фредериков голышом. Однажды Бетси пригласила ее на ленч. Они договорились встретиться в квартире Фредериков, а потом пойти в ресторан. Дверь открыла Бетси. Она же и налила им по стаканчику. Энн знала, что Фредерики из жалости взяли Уилларда Ллойда слугой, и поинтересовалась без всяких задних мыслей, не выходной ли сегодня у их «боя». Нет, ответила Бетси, Коки на кухне. Вот тут Энн краем глаза и заметила, что слуга-то голый. Бетси рассмеялась и позвала Коки в гостиную. «Наш маленький секрет, — призналась она. — Я всегда знала о его роли в жизни Кертиса, и когда я согласилась на то, чтобы взять его в дом, я потребовала… Только не говори Джеку!»
Джеку Энн ничего не сказала. Зато поделилась с Джейсоном, который решил, что сюжет очень уж хорош и не использовать его — грех.
При следующей встрече Энн разве что не набросилась на него с кулаками.
— Джейсон! Как ты мог? Я тебе доверяла!
— А что? — улыбнулся писатель. — Никто не унижен и не оскорблен. Насколько мне известно, Фредериков узнала только ты. Мне не звонили и не писали. А рассказ-то преотличный!
6
Осенью у Кэтлин Хорэн начались занятия в колледже при том же монастыре Святейшего Сердца. Учась в монастырской школе, она жила дома, а поступив в колледж, перебралась в студенческое общежитие и теперь круглые сутки находилась под жестким контролем монахинь.
Кэтлин слышала истории о том, что среди монахинь этого ордена в моде самоистязания. Многие студентки видели, как монахини охаживают себя кнутом (только себя, сестру по вере — никогда). Некоторые из них носили под платьем власяницы, от которых чесалось все тело. Стоило ли удивляться их раздражительности и нетерпимости.
Впрочем, студентки видели от монахинь и много хорошего, и едва ли кто стал бы отрицать их набожность, но Кэтлин с каждым днем укреплялась в мысли, что попала в дурдом.
Однажды, услышав об убийстве президента Кеннеди, она без разрешения уехала домой. Мать тут же прогнала ее назад, и Кэтлин сурово наказали: месяц после семи вечера она не могла выходить из своей комнаты, кроме как в туалет. Конни одобрила это решение, согласившись с матерью-настоятельницей в том, что Кэтлин слишком своевольная.
Кэтлин решила, что ей обрыдли и колледж, и вся жизнь, в том числе набожная мать. Но выхода она не видела.
7
1964 год
Хотя «Карлтон-хауз продакшн» полностью контролировалась Джеком, он не вникал в каждодневные проблемы, поручив их решение опытным менеджерам, проработавшим в компании не один год. Его брат Боб практически отошел от дел. Он и Дороти купили дом в Нью-Мехико и большую часть времени грелись на солнышке да играли в гольф.
«Карлтон-хауз» принадлежала обширная фильмотека. Джек на этом не успокоился и санкционировал выделение денег на покупку фильмов у студий, прекративших свое существование. По его инициативе «Карлтон-хауз» приняла участие в программе сохранения старых фильмов: с хрупкой и горючей кинопленки их переснимали на более долговечные носители. К сожалению, очень часто, открывая металлическую коробку со старым фильмом, в ней находили лишь труху.
Лучшие фильмы копировались на видеопленку. Таким образом появлялась возможность для их показа по телевидению. Доктор Лоувенстайн не сомневался, что это направление бизнеса получит широкое развитие: как только цена на видеомагнитофоны упадет и они станут доступны среднему потребителю, видеокассеты появятся в каждом доме.
Съемочные площадки «Карлтон-хауз» теперь использовались исключительно для создания телевизионных программ.
Салли Аллен второй раз вышла замуж за Лена. Каким-то чудом ей удалось не привлечь к этому событию внимания прессы. Они пришли к Джеку и предложили снять фильм, основанный на жизни двух супружеских пар, соседей, которые всегда вместе, и в радости, и в горе. Джек прочитал сценарий Лена. Юмор, конечно, присутствовал, но получалась не комедия. Для Салли Лен написал серьезную драматическую роль. Джек посоветовался с людьми, которым доверял, и дал добро. Съемки завершили быстро, фильм получился малобюджетным, главные роли сыграли Салли и артисты, получившие известность в комедийных телесериалах.
К огорчению Джека, когда подошло время вручения «Оскаров», за звание «Лучшая актриса» соперничали Салли Аллен и Джони Лир. Салли победила.
8
1965 год
Впервые Джек полетел на Сент-Крой без Энн. Она стала очень быстро уставать и по предложению своего врача решила лечь в Гринвичскую больницу на обследование. А чтобы Джек не кружил по ее палате, заламывая руки, Энн практически приказала ему отправляться на Сент-Крой и провести эти несколько дней под теплым солнцем.
За день до отъезда Джек столкнулся с Джейсоном Максуэллом, упомянул о поездке, пожаловался, что ему будет очень одиноко без Энн и детей, которые тоже не могли составить ему компанию. Джейсон широко улыбнулся и сказал, что с удовольствием слетал бы в теплые края и постарался развлечь Джека.
Джек согласился, пообещав оплатить его расходы. Но Джейсон не хотел об этом и слышать.
На Сент-Крой они прибыли в среду, 17 февраля.
Джейсон, как и обещал, сыпал забавными историями. Все эти дни он проходил в джинсовых шортах и шляпе из пальмовых листьев, которую купил по приезде.
Джейсону только-только исполнилось тридцать два, тогда как Джеку оставался лишь год до шестидесяти.
Волосы его заметно отступили от лба, стали совсем седыми, но зато не поредели. У него появился второй подбородок, морщинки в углах глаз стали резче. Однако лицо его сохранило живую мимику, а губы с готовностью расходились в широкой улыбке.
Тело Джека, пожалуй, сопротивлялось возрасту лучше, чем лицо. Даже без диеты и систематических занятий спортом он оставался таким же подтянутым, как и в сорок лет. И работать продолжал в том же ритме, как и двадцать лет назад.
На третий вечер их пребывания на Сент-Крое Джек предложил Джейсону одеться поприличнее и пойти пообедать в ресторан. После двух ромовых коктейлей они плотно поели, отдавая должное вину. Вечер прошел быстро, в немалой степени благодаря Джейсону, который превзошел самого себя, рассказывая пикантные истории из жизни знаменитостей.
Одна касалась бродвейской актрисы, которая обдулась в ресторане «21». Вторая — сенатора, которого полиция нашла спящим на лестнице, ведущей в подвал, где находился наркопритон.
Джек знал, что такими вот историями Джейсон и забавлял Энн. Когда мужчины вернулись в дом, Джек разлил по бокалам бренди и приготовился слушать новые рассказы.
Они выпили, и Джейсон рассказал еще две истории, а потом замолчал, погрузившись в свои мысли.
— Что же… — Джек истолковал молчание Джейсона однозначно, — пожалуй, пора и на боковую.
— Джек, — прошептал Джейсон.
— М-м-м?
— Ты никогда не спал с мужчиной?
Джек покачал головой.
— И не хотел? Не задумывался об этом?
Джек, который уже встал, вновь опустился в кресло.
— Не могу сказать, что таких мыслей у меня не возникало. А что?
Брови Джейсона взлетели вверх, он улыбнулся.
— Ну…
— Как я понимаю, это предложение?
— Можно так сказать. Вежливое предложение. Ты же не возненавидишь меня за это, не так ли?
Джек откинулся на спинку кресла и на мгновение закрыл глаза.
— На предложение я отвечу отказом, Джейсон, но ненависти к тебе у меня нет.
— У меня сложилось впечатление, что ты из тех людей, которые хотят попробовать все, что может предложить им этот мир. Думаю, ты прекрасно разбираешься в том, что может происходить между мужчиной и женщиной. Вот почему я и решил, что тебе, возможно, захочется изведать новых ощущений.
Джек потянулся за бутылкой, плеснул себе бренди и передал бутылку Джейсону.
— Не буду отрицать, идея интригующая. Ты прав и в другом. По части женщин опыт у меня богатый.
Губы Джексона изогнулись в сладострастной улыбке.
— По части опыта я тоже могу кое-чем похвалиться. У меня есть друг. Я вижусь с ним редко, и ты сейчас поймешь почему. Он бьет меня кнутом. На коже вздуваются настоящие рубцы, Джек. И, поверишь ли, это так приятно!
Джек долго изучал содержимое бокала.
— Моя первая жена тоже стала мазохисткой. Не с самого начала. Со временем. Она могла получить удовлетворение только после того, как ей причиняли боль. Джейсон… ее это убило.
Глава 33
1
1965 год
Доктор Гарольд Мэннинг сидел на стуле рядом с кроватью Энн в больничной палате. После окончания учебы он работал только три года, но уже завоевал репутацию первоклассного специалиста. Энн он нравился, она ему полностью доверяла и находила в молодом докторе только один недостаток: он слишком часто и слишком широко улыбался.
— Как вы себя сегодня чувствуете, миссис Лир?
— Пожалуй, получше. Отдых, покой…
Доктор кивнул. Его улыбка поблекла.
— Да. Покой — это хорошо. Боюсь, нам придется попросить вас задержаться здесь подольше.
— Да? А почему?
— Я попросил подойти доктора Филипа Декомба. Мы вместе анализировали результаты вашего обследования. Он будет с минуты на минуту.
— Ваш голос звучит очень уж зловеще.
— Выводы у нас неутешительные, — признал доктор Мэннинг. — Доктор Декомб — специалист именно по этому заболеванию.
— И как называется это заболевание?
Доктор Мэннинг глубоко вздохнул.
— Рак.
— Рак чего?
— Миссис Лир, прежде чем я скажу, позвольте заметить, что с такой формой рака люди живут годами. Живут нормальной, полноценной жизнью. И только последние стадии заболевания вносят некоторые ограничения.
— Последние стадии…
— Да. Но до этого… А вот и доктор Декомб. — Мэннинг поднялся навстречу вошедшему в палату более пожилому мужчине, высокому, тощему, с лысой как бильярдный шар головой. Тот был в зеленом халате, он пришел прямо из хирургии.
Вошедший сухо поздоровался с Энн, на его лице не мелькнуло и тени улыбки.
— Я как раз начал говорить…
Доктор Декомб мрачно кивнул.
— У вас лейкемия, миссис Лир.
2
Когда Джек и Джейсон прилетели в аэропорт Кеннеди, их встретила Энн. Она предложила подвезти Джейсона, но тот заверил Лиров, что вполне обойдется такси.
Джек подождал, пока они сядут в машину, и только тогда спросил, что показало обследование.
— Похоже, у меня есть признаки анемии, — ответила Энн. — Я уже начала принимать лекарства. Гемоглобин повысился, и я чувствую себя лучше.
— А в чем причина?
— Они считают, что в данном случае анемия вызвана вирусом. Ничего страшного. Какое-то время мне придется принимать таблетки, периодически сдавать кровь на анализ, но в инвалиды меня записывать рано.
— Господи, Энн… я не знаю, что бы я делал, если бы…
Она рассмеялась.
— Даже не думай об этом. И не волнуйся. На то нет никаких причин.
3
Сценарии разнообразных шоу-викторин отличались только в мелочах, основной же элемент оставался неизменным: участники сидели в звуконепроницаемых кабинках, хмурясь и роясь в памяти в поисках ответов на выстреливаемые ведущим вопросы.
Передачу «Твоя ставка» вел Арт Мерриман, который раньше был ведущим утренней развлекательной передачи и носился по студии, примеряя женские шляпки. К сожалению, шляпки женщины носить перестали, так что закрылась и передача.
Очень достойно соперничала с Мерриманом Гленда Бонэм, крупный знаток бейсбольной статистики. Пухленькая блондинка в мини-юбке, она, посмеиваясь, жевала резинку и безошибочно отвечала на все вопросы. Если Гленда участвовала в передаче, рейтинг «Твоей ставки» взлетал до небес: ни одно шоу «Лир нетуок» не смотрело такое число зрителей.
А финал по популярности опередил бы любую другую передачу любой телевещательной компании, если бы Эл-си-ай охватывала большую территорию. Но у многих зрителей телевизоры не принимали дециметровый диапазон.
— А теперь, Гленда, — ворковал Мерриман, — тебе предстоит ответить на двойной вопрос. Первая его часть такова. Ассоциация журналистов, пишущих о бейсболе, в 1931 году начала присваивать в каждой лиге титул «Самый ценный игрок года». С этого самого года многие игроки удостаивались такого титула дважды, но всего лишь несколько игроков — три раза. Кто трижды получал титул «Самый ценный игрок года»?
Огни вне кабинки притухли. В студии зазвучала музыка тревожного ожидания. Гленда Бонэм нахмурилась, записала в блокнот одну фамилию, после паузы — вторую и наконец третью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50
Мир Зипа рухнул. Он чувствовал, что не сможет выжить без любви Джорджа, без отеческой поддержки Джорджа, даже без тех строгих рамок, в которых держал его Джордж. Зип скатывался все ниже и ниже, пока не опустился на самое дно, став нищим на улицах Нью-Йорка.
Зип мог бы шантажировать Джорджа. Но так и не по шел на это, слишком его любил. Однажды Зип смиренно попросил Джорджа о помощи. Жена Джорджа, Джейн, полная сочувствия и милосердная, какой и должна быть христианка, предложила Джорджу взять Зипа в дом, пусть мол, живет с ними. Он может отрабатывать свой хлеб и кров, помогая по хозяйству.
Вот так Зип стал слугой. Роль эта пришлась ему по нраву. Теперь в строгих рамках его держала Джейн, а не Джордж. Наказывала она его среди прочего тем, что запрещала ходить по дому в одежде. Только самым близким друзьям дозволялось взглянуть на Зипа. Они, мягко говоря изумлялись, когда коктейли им подавал мужчина в костюме Адама, причем происходило это в доме весьма уважаемого человека, профессионала высшей пробы.
Такая ситуация долго сохраняться не могла. Джейн раздражало, что Зип, похоже, не имел ничего против тех унижений которым она его подвергала. Нет. Au contraire. Ему это очень даже нравилось.
И вот…»
Прочитав рассказ, Энн впервые в жизни солгала Джеку. Нет, не солгала, просто не сказала ни слова о рассказе Джейсона. Джек «Нью-йоркер» не читал и, соответственно, рассказа не видел. Никак не отреагировали и Фредерики. Оно и попятно: в Аризону «Нью-йоркер» не попадал.
Но Энн пришла в ужас. Она знала, что «Джордж» — это Кертис, «Джейн» — Бетси, а «Зип» — Уиллард Ллойд, он же Коки.
Могла она назвать и человека, рассказавшего Джейсону о том, что Коки ходит по квартире Фредериков голышом. Однажды Бетси пригласила ее на ленч. Они договорились встретиться в квартире Фредериков, а потом пойти в ресторан. Дверь открыла Бетси. Она же и налила им по стаканчику. Энн знала, что Фредерики из жалости взяли Уилларда Ллойда слугой, и поинтересовалась без всяких задних мыслей, не выходной ли сегодня у их «боя». Нет, ответила Бетси, Коки на кухне. Вот тут Энн краем глаза и заметила, что слуга-то голый. Бетси рассмеялась и позвала Коки в гостиную. «Наш маленький секрет, — призналась она. — Я всегда знала о его роли в жизни Кертиса, и когда я согласилась на то, чтобы взять его в дом, я потребовала… Только не говори Джеку!»
Джеку Энн ничего не сказала. Зато поделилась с Джейсоном, который решил, что сюжет очень уж хорош и не использовать его — грех.
При следующей встрече Энн разве что не набросилась на него с кулаками.
— Джейсон! Как ты мог? Я тебе доверяла!
— А что? — улыбнулся писатель. — Никто не унижен и не оскорблен. Насколько мне известно, Фредериков узнала только ты. Мне не звонили и не писали. А рассказ-то преотличный!
6
Осенью у Кэтлин Хорэн начались занятия в колледже при том же монастыре Святейшего Сердца. Учась в монастырской школе, она жила дома, а поступив в колледж, перебралась в студенческое общежитие и теперь круглые сутки находилась под жестким контролем монахинь.
Кэтлин слышала истории о том, что среди монахинь этого ордена в моде самоистязания. Многие студентки видели, как монахини охаживают себя кнутом (только себя, сестру по вере — никогда). Некоторые из них носили под платьем власяницы, от которых чесалось все тело. Стоило ли удивляться их раздражительности и нетерпимости.
Впрочем, студентки видели от монахинь и много хорошего, и едва ли кто стал бы отрицать их набожность, но Кэтлин с каждым днем укреплялась в мысли, что попала в дурдом.
Однажды, услышав об убийстве президента Кеннеди, она без разрешения уехала домой. Мать тут же прогнала ее назад, и Кэтлин сурово наказали: месяц после семи вечера она не могла выходить из своей комнаты, кроме как в туалет. Конни одобрила это решение, согласившись с матерью-настоятельницей в том, что Кэтлин слишком своевольная.
Кэтлин решила, что ей обрыдли и колледж, и вся жизнь, в том числе набожная мать. Но выхода она не видела.
7
1964 год
Хотя «Карлтон-хауз продакшн» полностью контролировалась Джеком, он не вникал в каждодневные проблемы, поручив их решение опытным менеджерам, проработавшим в компании не один год. Его брат Боб практически отошел от дел. Он и Дороти купили дом в Нью-Мехико и большую часть времени грелись на солнышке да играли в гольф.
«Карлтон-хауз» принадлежала обширная фильмотека. Джек на этом не успокоился и санкционировал выделение денег на покупку фильмов у студий, прекративших свое существование. По его инициативе «Карлтон-хауз» приняла участие в программе сохранения старых фильмов: с хрупкой и горючей кинопленки их переснимали на более долговечные носители. К сожалению, очень часто, открывая металлическую коробку со старым фильмом, в ней находили лишь труху.
Лучшие фильмы копировались на видеопленку. Таким образом появлялась возможность для их показа по телевидению. Доктор Лоувенстайн не сомневался, что это направление бизнеса получит широкое развитие: как только цена на видеомагнитофоны упадет и они станут доступны среднему потребителю, видеокассеты появятся в каждом доме.
Съемочные площадки «Карлтон-хауз» теперь использовались исключительно для создания телевизионных программ.
Салли Аллен второй раз вышла замуж за Лена. Каким-то чудом ей удалось не привлечь к этому событию внимания прессы. Они пришли к Джеку и предложили снять фильм, основанный на жизни двух супружеских пар, соседей, которые всегда вместе, и в радости, и в горе. Джек прочитал сценарий Лена. Юмор, конечно, присутствовал, но получалась не комедия. Для Салли Лен написал серьезную драматическую роль. Джек посоветовался с людьми, которым доверял, и дал добро. Съемки завершили быстро, фильм получился малобюджетным, главные роли сыграли Салли и артисты, получившие известность в комедийных телесериалах.
К огорчению Джека, когда подошло время вручения «Оскаров», за звание «Лучшая актриса» соперничали Салли Аллен и Джони Лир. Салли победила.
8
1965 год
Впервые Джек полетел на Сент-Крой без Энн. Она стала очень быстро уставать и по предложению своего врача решила лечь в Гринвичскую больницу на обследование. А чтобы Джек не кружил по ее палате, заламывая руки, Энн практически приказала ему отправляться на Сент-Крой и провести эти несколько дней под теплым солнцем.
За день до отъезда Джек столкнулся с Джейсоном Максуэллом, упомянул о поездке, пожаловался, что ему будет очень одиноко без Энн и детей, которые тоже не могли составить ему компанию. Джейсон широко улыбнулся и сказал, что с удовольствием слетал бы в теплые края и постарался развлечь Джека.
Джек согласился, пообещав оплатить его расходы. Но Джейсон не хотел об этом и слышать.
На Сент-Крой они прибыли в среду, 17 февраля.
Джейсон, как и обещал, сыпал забавными историями. Все эти дни он проходил в джинсовых шортах и шляпе из пальмовых листьев, которую купил по приезде.
Джейсону только-только исполнилось тридцать два, тогда как Джеку оставался лишь год до шестидесяти.
Волосы его заметно отступили от лба, стали совсем седыми, но зато не поредели. У него появился второй подбородок, морщинки в углах глаз стали резче. Однако лицо его сохранило живую мимику, а губы с готовностью расходились в широкой улыбке.
Тело Джека, пожалуй, сопротивлялось возрасту лучше, чем лицо. Даже без диеты и систематических занятий спортом он оставался таким же подтянутым, как и в сорок лет. И работать продолжал в том же ритме, как и двадцать лет назад.
На третий вечер их пребывания на Сент-Крое Джек предложил Джейсону одеться поприличнее и пойти пообедать в ресторан. После двух ромовых коктейлей они плотно поели, отдавая должное вину. Вечер прошел быстро, в немалой степени благодаря Джейсону, который превзошел самого себя, рассказывая пикантные истории из жизни знаменитостей.
Одна касалась бродвейской актрисы, которая обдулась в ресторане «21». Вторая — сенатора, которого полиция нашла спящим на лестнице, ведущей в подвал, где находился наркопритон.
Джек знал, что такими вот историями Джейсон и забавлял Энн. Когда мужчины вернулись в дом, Джек разлил по бокалам бренди и приготовился слушать новые рассказы.
Они выпили, и Джейсон рассказал еще две истории, а потом замолчал, погрузившись в свои мысли.
— Что же… — Джек истолковал молчание Джейсона однозначно, — пожалуй, пора и на боковую.
— Джек, — прошептал Джейсон.
— М-м-м?
— Ты никогда не спал с мужчиной?
Джек покачал головой.
— И не хотел? Не задумывался об этом?
Джек, который уже встал, вновь опустился в кресло.
— Не могу сказать, что таких мыслей у меня не возникало. А что?
Брови Джейсона взлетели вверх, он улыбнулся.
— Ну…
— Как я понимаю, это предложение?
— Можно так сказать. Вежливое предложение. Ты же не возненавидишь меня за это, не так ли?
Джек откинулся на спинку кресла и на мгновение закрыл глаза.
— На предложение я отвечу отказом, Джейсон, но ненависти к тебе у меня нет.
— У меня сложилось впечатление, что ты из тех людей, которые хотят попробовать все, что может предложить им этот мир. Думаю, ты прекрасно разбираешься в том, что может происходить между мужчиной и женщиной. Вот почему я и решил, что тебе, возможно, захочется изведать новых ощущений.
Джек потянулся за бутылкой, плеснул себе бренди и передал бутылку Джейсону.
— Не буду отрицать, идея интригующая. Ты прав и в другом. По части женщин опыт у меня богатый.
Губы Джексона изогнулись в сладострастной улыбке.
— По части опыта я тоже могу кое-чем похвалиться. У меня есть друг. Я вижусь с ним редко, и ты сейчас поймешь почему. Он бьет меня кнутом. На коже вздуваются настоящие рубцы, Джек. И, поверишь ли, это так приятно!
Джек долго изучал содержимое бокала.
— Моя первая жена тоже стала мазохисткой. Не с самого начала. Со временем. Она могла получить удовлетворение только после того, как ей причиняли боль. Джейсон… ее это убило.
Глава 33
1
1965 год
Доктор Гарольд Мэннинг сидел на стуле рядом с кроватью Энн в больничной палате. После окончания учебы он работал только три года, но уже завоевал репутацию первоклассного специалиста. Энн он нравился, она ему полностью доверяла и находила в молодом докторе только один недостаток: он слишком часто и слишком широко улыбался.
— Как вы себя сегодня чувствуете, миссис Лир?
— Пожалуй, получше. Отдых, покой…
Доктор кивнул. Его улыбка поблекла.
— Да. Покой — это хорошо. Боюсь, нам придется попросить вас задержаться здесь подольше.
— Да? А почему?
— Я попросил подойти доктора Филипа Декомба. Мы вместе анализировали результаты вашего обследования. Он будет с минуты на минуту.
— Ваш голос звучит очень уж зловеще.
— Выводы у нас неутешительные, — признал доктор Мэннинг. — Доктор Декомб — специалист именно по этому заболеванию.
— И как называется это заболевание?
Доктор Мэннинг глубоко вздохнул.
— Рак.
— Рак чего?
— Миссис Лир, прежде чем я скажу, позвольте заметить, что с такой формой рака люди живут годами. Живут нормальной, полноценной жизнью. И только последние стадии заболевания вносят некоторые ограничения.
— Последние стадии…
— Да. Но до этого… А вот и доктор Декомб. — Мэннинг поднялся навстречу вошедшему в палату более пожилому мужчине, высокому, тощему, с лысой как бильярдный шар головой. Тот был в зеленом халате, он пришел прямо из хирургии.
Вошедший сухо поздоровался с Энн, на его лице не мелькнуло и тени улыбки.
— Я как раз начал говорить…
Доктор Декомб мрачно кивнул.
— У вас лейкемия, миссис Лир.
2
Когда Джек и Джейсон прилетели в аэропорт Кеннеди, их встретила Энн. Она предложила подвезти Джейсона, но тот заверил Лиров, что вполне обойдется такси.
Джек подождал, пока они сядут в машину, и только тогда спросил, что показало обследование.
— Похоже, у меня есть признаки анемии, — ответила Энн. — Я уже начала принимать лекарства. Гемоглобин повысился, и я чувствую себя лучше.
— А в чем причина?
— Они считают, что в данном случае анемия вызвана вирусом. Ничего страшного. Какое-то время мне придется принимать таблетки, периодически сдавать кровь на анализ, но в инвалиды меня записывать рано.
— Господи, Энн… я не знаю, что бы я делал, если бы…
Она рассмеялась.
— Даже не думай об этом. И не волнуйся. На то нет никаких причин.
3
Сценарии разнообразных шоу-викторин отличались только в мелочах, основной же элемент оставался неизменным: участники сидели в звуконепроницаемых кабинках, хмурясь и роясь в памяти в поисках ответов на выстреливаемые ведущим вопросы.
Передачу «Твоя ставка» вел Арт Мерриман, который раньше был ведущим утренней развлекательной передачи и носился по студии, примеряя женские шляпки. К сожалению, шляпки женщины носить перестали, так что закрылась и передача.
Очень достойно соперничала с Мерриманом Гленда Бонэм, крупный знаток бейсбольной статистики. Пухленькая блондинка в мини-юбке, она, посмеиваясь, жевала резинку и безошибочно отвечала на все вопросы. Если Гленда участвовала в передаче, рейтинг «Твоей ставки» взлетал до небес: ни одно шоу «Лир нетуок» не смотрело такое число зрителей.
А финал по популярности опередил бы любую другую передачу любой телевещательной компании, если бы Эл-си-ай охватывала большую территорию. Но у многих зрителей телевизоры не принимали дециметровый диапазон.
— А теперь, Гленда, — ворковал Мерриман, — тебе предстоит ответить на двойной вопрос. Первая его часть такова. Ассоциация журналистов, пишущих о бейсболе, в 1931 году начала присваивать в каждой лиге титул «Самый ценный игрок года». С этого самого года многие игроки удостаивались такого титула дважды, но всего лишь несколько игроков — три раза. Кто трижды получал титул «Самый ценный игрок года»?
Огни вне кабинки притухли. В студии зазвучала музыка тревожного ожидания. Гленда Бонэм нахмурилась, записала в блокнот одну фамилию, после паузы — вторую и наконец третью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50