Я не в том настроении, чтобы ссориться.– Почему ты делаешь это со мной? – задала она вопрос.– Что именно? Ссорюсь?– Нет. – Она вздохнула, словно перед ней находился самый тупой обитатель Лондона. – Почему ты спишь со мной?– Потому что это приятно.– А ты намерен заботиться обо мне?– Что?– Ты прекрасно слышал. Не притворяйся, что это не так.Совсем недавно они обсуждали Майкла и ее сестру. Каким образом разговор переключился на него? Он выпил слишком много бренди, чтобы здраво и рационально рассуждать, и ему чертовски хотелось закрыть ей рот, вернуться к их любовной идиллии, к тому, чем они занимались, прежде чем она решила поговорить.Они всегда достигали наивысшей точки удовольствия, когда занимались любовью. Не было слов, которые заманили бы его в ловушку, никаких хитроумных уловок, никаких оскорбленных чувств.С желанием он мог справиться. Но эмоциональные взрывы были за пределами его возможностей.– Конечно, я забочусь и беспокоюсь о тебе. – Что еще мог ответить мужчина на такой вопрос? И самым непонятным образом он говорил искренне.– Отлично, – согласилась Мэри, кивнув. – Ты заботишься и беспокоишься обо мне. Что ты подразумеваешь под этим?Она подвела их к опасной черте, и Алекс разрывался между тем, чтобы приказать ей замолчать, и признанием, что любит ее. Он вступил на путь, свойственный трусу.– Не знаю точно.– Но у тебя должно быть какое-то представление.– Я люблю заниматься с тобой сексом.– Наш блуд – физический акт, которому предаемся мы оба. Я же спрашиваю о твоих чувствах ко мне.Алекс не мог заявить, что не питал к ней никаких чувств, потому что это было бы неправдой. Не мог также сказать, что обожает свою любовницу, что желал бы провести с ней остаток жизни, так как это тоже не соответствовало истине. Его отношение к Мэри лежало где-то между ничем и абсолютно всем, но этой искренности было бы недостаточно. Она, должно быть, ожидала предложения о браке, но он не мог этого сделать.Понимала ли молодая женщина, кем он был, что представлял собой на самом деле? Даже если бы он был склонен жениться, чего он страстно не желал, – каким бы он стал мужем? Какая разумная женщина захочет связать свою судьбу с пьяницей и распутным игроком? Она просто сошла с ума.– Не задавай мне подобных вопросов, Мэри, – попросил он.– Я спросила тебя об Эмили, – продолжила она, словно не слыша, – а что, если это случится со мной? Что, если я забеременею?От ее вопроса в комнате, казалось, не осталось воздуха.– Ты?..– Нет.– Зачем тогда нервничать?– Я очень рискую. Что, если твой брат узнает о нашей связи и выставит Эмили на улицу?– Он никогда не сделает этого.– Ты не можешь быть так уверен. К тому же, если ты заметил, у меня – дочь. Куда мы пойдем тогда? Что будем делать?У него едва не слетело с языка, что он позаботится о них, но он проглотил это неразумное обещание, которое не в силах был бы сдержать.– С вами не случится ничего плохого.– Когда ты устанешь от меня, ты заставишь брата избавиться от нас?– Мэри! – возмущенно воскликнул он. – Я никогда не смог бы поступить так подло с тобой.– Почему я должна тебе верить?– Ты должна доверять мне.Просьба, чтобы она доверяла ему, была оскорбительной и нелепой. Что он сделал в жизни, чтобы заслужить более высокое доверие? Он использовал ее и оскорблял самым неподобающим образом, и сейчас, когда она буквально молила защитить ее, он проявил бесхребетность, не предложив ей помощь и поддержку.– Я должна знать твои намерения, если я забеременею. – Она вела себя как одичавшая птица, готовая к тому, что ее убьют. – Как ты поступишь в этом случае?– Я женюсь на тебе, – быстро, не задумываясь, выпалил Алекс.– Поклянись мне.– Клянусь.– Ненавижу, когда ты лжешь мне, – устало заметила Мэри.– Я не лгу.Она подняла руку, прекращая тем самым дальнейшие его заверения, и Алекс замолчал. Она тоже молчала, невидящими глазами уставившись в камин.– Иногда я так боюсь, – наконец пробормотала она.Это замечание подействовало на него самым необычным образом. Его дремлющая совесть неожиданно проснулась, напомнив ему, что когда-то он не был лишен сострадания.Куда делся тот человек? Почему так трудно было вернуть его обратно?– Чего ты боишься?..– Я боюсь, что нас вышвырнут на улицу без гроша в кармане. – Она обвела рукой комнату. – Ты всегда жил в этом огромном доме, и твой брат опекал тебя, семейные сундуки обеспечивали твое существование, так что ты не понимаешь, что значит бороться за жизнь. Ты не можешь представить, как все это пугает меня.– Нет, могу. – Это была очередная ложь с его стороны. Он был так эгоистичен, так сосредоточен на собственных удовольствиях, что не размышлял над тем, что за судьба ее ожидает, когда их отношения прекратятся. Он жил словно в хрустальном замке, где все было нереальным: его связь с ней, его шаткое положение, то, что у нее была дочь, которая нуждалась в отце. За все это время он не сказал девочке ни слова и даже не знал ее имени.Он настоящий осел. Патентованный, нераскаявшийся осел. Почему Мэри связалась с ним?– Извини, если я побеспокоила тебя своими вопросами, но я имею право задать их.Она говорила так, словно не представляла для него никакой ценности, словно он считал ее всего-навсего потаскушкой, и Алекс должен был признаться, что не сделал ничего, чтобы создать у нее другое впечатление о себе. Вдруг ему страстно захотелось задать и ей несколько вопросов. Если она могла добираться до его сути, почему бы и ему не разузнать кое-что о ней.– Ты интересовалась тем, забочусь ли я о тебе, но давай поменяемся местами. Ты заботишься обо мне?– Да, – ответила молодая женщина без малейшего колебания.– И что это означает?– Что я люблю тебя. – Алекс побледнел.– Но это невозможно.– Почему?– Ты не можешь испытывать этого ко мне. Особенно после того, как я вел себя с тобой. Ты обманываешься в своих чувствах.– Ничего подобного. Я знаю, что в глубине тебя живет другой, лучший человек. Надеюсь, со временем ты освободишь его.Алекс поднял глаза к потолку, и неожиданно они наполнились идиотскими слезами, и он был рад, что она не видела их. Ему было невыносимо, что она возвела его на такой абсурдный пьедестал.Если он принесет торжественную клятву, он, безусловно, подведет ее, и когда молодая женщина осознает, что за грубым фасадом не скрывается благородный рыцарь, она будет сломлена.Мысль, что он мог причинить ей боль, разбить ее сердце, угнетала его. Молодая женщина стучалась в дверь, скрывающую его эмоции, дверь, которую он держал на засове. Проводя с Мэри время, он погружался в забытье, притворяясь, что мир за дверями ее спальни не существовал. Были только он и она и те вольные вещи, которые они творили друг с другом. Из-за его всепоглощающей, безумной потребности в ней такие понятия, как целостность и честь, переставали значить что-то. Но так ли все было на самом деле?Секс, которым он занимался с Мэри, составлял всю его вселенную. И больше всего он желал, чтобы это продолжалось и впредь. Он ощущал себя шутом на ярмарке, который жонглирует шарами и не может ни одного уронить, иначе вся его жизнь разобьется на кусочки.– Иди сюда. – Он протянул руку, но она не взяла ее.– Нет. Я больше не хочу этого от тебя. Мне вообще не стоило начинать наши отношения. Это было глупо с моей стороны с самого начала.– Ты не права, Мэри. Это было великолепно. Каждая секунда была так хороша, гораздо лучше, чем я заслуживал.– Я уверена, что это было великолепно для тебя, но для меня все было гораздо менее интересно.Ему страстно хотелось сохранить свои иллюзии, он слез с матраца и подошел к молодой женщине.– Я люблю тебя, Мэри. – Признание вырвалось у него прежде, чем он решил произнести его. Он готов был признаться в любом самом безумном чувстве, лишь бы она с охотой снизошла к его плотским желаниям. – Я действительно люблю тебя. Дай мне показать всю силу моей любви.Алекс поцеловал ее, едва коснувшись губ, потому что не знал, как она отнесется к его объятиям. Мэри не оттолкнула его, и он углубил поцелуй. Проникнув языком в ее рот, он запустил пальцы в ее густые волосы.Она надела платье, и ему было неприятно, что она спрятала от него свое тело. Он развязал пояс на платье и обнажил грудь, тут же начав ласкать ее. Большими пальцами он сжимал соски, радуясь, что они затвердели.Мэри могла кипеть и дергаться, ссориться и волноваться, но она была так же захвачена их плотскими шалостями, как и он. Она не могла отказаться от удовольствия, которое они разделяли вдвоем.Он приник к соску, теребя и покусывая его, пока ее бедра не ответили на его страстный зов.Он обхватил ее бедра и развел их так, что Мэри оказалась поверх его чресел – влажная и расслабленная – и он легко проник в нее.Именно этого он и хотел, только это одно и значило для него что-то в жизни. Их спокойная, умиротворяющая способность соединиться, оказаться связанными без слов была ни с чем не сравнимым сокровищем.Алекс проложил руку между ними, гладя свою партнершу, доводя ее до крайней точки блаженства, затем последовал за ней, как всегда опрометчиво оставив в ней свое семя и удивляясь собственному безрассудству.Почему он продолжает идти по этой опасной тропе? Мельком он подумал: не надеялся ли он на то, что она не сможет забеременеть? Как иначе оправдать его действия?Обнимая ее, он раскачивал их обоих, пока страсть не угасла. И Мэри тут же отвела глаза в сторону. Ничего не изменилось. Они могли заниматься любовью до скончания света и не прийти к решению, которое устроило бы обоих.Алекс покинул ее лоно, и в тот же момент она отодвинулась от него. Он испытывал неловкость, оттого что она чувствовала себя такой одинокой и несчастной. Молодой человек не обладал даром цветистого красноречия, чтобы сгладить их размолвку. Вместо этого он придвинулся поближе к Мэри, покусывая ее шею, целуя в плечо.– Ты женишься на мне? – Именно этого ей страстно хотелось, только этот акт мог устранить трещину в их отношениях. – Я унижаюсь перед тобой, вымаливая предложение, но это не значит, что ты должен его сделать.– Да, ты была настоящей просительницей, – поддразнил он ее.Мэри толкнула его локтем под ребра:– Замолчи. Не надо напоминать мне, какой я была жалкой.– Выходи за меня замуж. – Алекс ожидал ответа, но, не получив его, спросил: – Как мне убедить тебя, что я говорю всерьез?– Думаю, если ты спустишься сейчас, чтобы сообщить об этом брату, я могла бы тебе поверить.У него в груди гулко застучало сердце. Как он мог по собственной воле поставить себя на самый край такой опасной пропасти?– Хорошо, сообщу. – Алекс почувствовал себя так, словно готов был выйти нагим на улицу.Сможет ли он сообщить эту новость брату?К его великому облегчению, Мэри остановила его.– Не смей делать этого.– Почему?– Лорд Уинчестер отговорит тебя.– Я взрослый человек, Мэри. Я принимаю все решения сам.– Да, но ты уважаешь брата, и он дорог тебе. Если он будет против, как ты сможешь отказать ему?Ценное замечание.– А как насчет твоей сестры? Если ты сообщишь ей о нашем решении, что она скажет?– Она решит, что ты сумасшедший.– Что же, спасибо.– Не за что. – Она засмеялась, пользуясь возможностью осадить его.– Так что… она тоже против этого?– Она скажет, что я сошла с ума и чтобы я даже не помышляла об этом.Мэри вздохнула, и он вздохнул вслед, затем повернул ее лицом к себе.– Давай убежим, – предложил Алекс, что озадачило их обоих.– Ты шутишь.– Вовсе нет. Давай так и поступим.– Эмили права: ты ненормальный.– Нет-нет. Послушай: наше главное препятствие – это люди, которые, как мы знаем, не одобрят этого шага, и если мы повенчаемся в Лондоне, нужно, чтобы мой викарий огласил наши имена в церкви. Это даст нашим родственникам целый месяц, чтобы разубедить нас.– А тебе – отступить назад.Совершенно верно, пришло ему в голову, хотя он не собирался высказывать это вслух. В данный момент Алекс был готов дать любое обещание, которое мог – или не мог – сдержать.– Да, лучше всего убежать.– Но как нам осуществить это?– Мы отправимся в Шотландию. В Гретна-Грин. Все ездят именно туда. Это городок по другую сторону границы.– Все ездят туда?– Только те, которым надо заключить брак поскорее.– Хм… – Она замолчала, желая поверить ему и не веря.– Мы можем поехать в двухместном экипаже Майкла. Мы вернемся через несколько дней после этого события, и никто не будет в обиде. – Он замолчал, потом засмеялся: – По крайней мере никто ничего не скажет нам в лицо.– Когда мы сможем туда поехать?– Когда тебе легче всего избежать встречи с сестрой?– В субботу. Она сопровождает девочек на праздник в сельском доме. Они пробудут там неделю.Алекс с трудом сдержался, чтобы не застонать. Ему не хотелось назначать точную дату, так как это связало бы его по ногам и рукам и невозможно было бы отступить.– Тогда утром в субботу. – Он кивнул и улыбнулся. Она ловила каждое его слово. – Мы отправимся сразу после их отъезда.– А как твой брат?– Он так занят, что не заметит моего отсутствия. – Мэри изучала своего любовника, сосредоточив на нем всю свою проницательность, но лицо Алекса ничего не выражало, ум замер, чтобы, не дай Бог, она не обнаружила, в каком он пребывал смятении.– Ты уверен? – спросила она.– Абсолютно уверен.– И никогда не пожалеешь об этом предложении?– Никогда.Как он хотел, чтобы все это оказалось правдой!Прежде чем дать ей возможность задать еще какой-нибудь вопрос, Алекс притянул ее к себе с намерением вновь погрузиться в распутство.И Мэри охотно присоединилась к нему, чтобы скрепить их соглашение, надеясь, что у них есть будущее. Со всеми его клятвами и уговорами, как он мог подвести ее? Глава 15 Эмили зашла в оранжерею и остановилась, чтобы полюбоваться струящимся в окна полуденным солнцем. Это было ее излюбленное место в большом доме, и она нередко забредала сюда, чтобы посидеть и подумать.Ее мир вращался с такой скоростью, что она перестала обращать внимание на рутину повседневной жизни. Наивное существо, каким она была совсем недавно, исчезло, и его место заняла новая, необузданная женщина. Ей хотелось того, чего она не могла получить, и она мечтала о том, что никогда не могло сбыться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34