Так или иначе, приниженное положение Ларк в замке возбудило его сочувствие.
— Мне жаль, милорд, что ты стал свидетелем дерзкого поведения взбалмошной девчонки, — заметила леди Элизабет. — Увы, Ларк — «черная овца» в нашем семействе и постоянно позорит нас своими выходками.
— Мне кажется, миледи, что ты предъявляешь своей дочери слишком уж тяжкое обвинение. — Стоук в упор посмотрел на леди Элизабет. — А теперь прости. Мне необходимо заняться делами, не терпящими отлагательства.
— Но Элен так хотелось посидеть с тобой за столом, — умоляюще сказала леди Элизабет. — Ее очень разочарует твой уход.
— Я сам поговорю с ней. — Стоук устремил взгляд на Элен.
Девушка выглядела очаровательно в желтом платье, которое подчеркивало ее пышные формы. Толстые длинные косы доходили ей до поясницы. Голову украшал веночек из гвоздик, и Стоук подумал, что эта девушка — истинное воплощение красоты, женственности и грации. Но графа настораживало сходство Элен с его первой женой — Сесиль. Глядя на Элен, Стоук сразу вспоминал Сесиль, сыгравшую в его судьбе роковую роль. С этим наваждением он не мог совладать.
Лорд Эвенел подхватил леди Элизабет под локоток.
— Позволь мне проводить тебя к столу, миледи?
— Пожалуйста, милорд. — Хозяйка замка положила ладонь на руку Эвенела и улыбнулась.
Стоук посмотрел на Элен.
— К сожалению, мне не удастся преломить сейчас с тобой хлеб, но мы поговорим позже.
Девушка вскинула на Стоука огромные глаза и застенчиво улыбнулась:
— Как тебе угодно. Кстати, не придавай большого значения ссорам матери с Ларк. Леди Элизабет очень вспыльчива, но отходчива. Она знает, что ей не следует разговаривать с сестрой подобным образом, и сейчас очень переживает.
— А что, мать всегда разговаривает с ней в такой манере?
— Нет, конечно. Только когда очень злится на нее. Ларк же никогда не сдается и смело встречает ее упреки и нападки. В том же, что сестра убежала, нет ничего удивительного. За ее грубоватыми внешностью и повадками скрывается добрая, любящая душа. Ларк очень легко обидеть, хотя она делает вид, что это не так. Тебе, возможно, кажется, что она не любит тебя, но ты ошибаешься. Ларк с трудом сходится с людьми, но если кому-то удастся заслужить ее уважение и симпатию, он поймет, что более преданного и любящего сердца ему не найти во всей Англии.
— Рад бы в это поверить. — Стоук глянул в темный гулкий коридор, по которому несколько минут назад умчалась Ларк.
— Уверена, как только ты получше узнаешь сестру, ты полюбишь ее не меньше, чем я.
Стоук посмотрел на Элен. Лицо ее дышало искренностью, и, судя по всему, она говорила правду.
Впрочем, любить сестру своей будущей жены не входило в планы Стоука, и он сам уже не знал, зачем затеял этот разговор. Коснувшись лилейной щечки Элен кончиками пальцев, граф сказал:
— Мне пора, миледи. Когда я вернусь, мы отправимся с тобой на прогулку.
— Приятно будет прогуляться с тобой… И еще — спасибо за подарки. Они чудесные.
— Рад, что они тебе понравились. Да и не мог же я явиться к тебе с пустыми руками?
Стоук коснулся поцелуем руки Элен. Ему показалось, что пальцы девушки дрожат, и это почему-то неприятно удивило его.
Разве не такая же лилейная красота Сесиль когда-то покорила его? Но Бог с ней, с внешностью, куда хуже другое: за этой миловидностью, пунцовым румянцем и застенчивыми улыбками скрывался загадочный, непостижимый и полный тайн мир.
В том, что у таких нежных, прекрасных женщин есть тайны, и часто роковые, Стоук не сомневался. У Сесиль они тоже были, и она очень хорошо умела хранить их. Стоук всмотрелся в лицо Элен. Интересно, какие мрачные тайны скрываются под этой прелестной оболочкой?
К ним подошел Роуленд. Взглянув на приятеля, Стоук поспешил откланяться.
— Надеюсь, леди Элен извинит меня?
Элен грациозно присела в поклоне и пошла в зал. Стоук с минуту наблюдал, как плавно колышутся ее бедра, обтянутые дорогим шелком, после чего обратился к Роуленду:
— Следи за ее братцем, а я пойду и разыщу леди Ларк.
Стоук глазами указал Роуленду на молодого Эвела.
— Я вчера всю ночь не спускал с него глаз. Ради этого мне пришлось даже выпроводить из своей комнаты женщину: она мешала мне вести наблюдение за дверью его покоев. Скажу тебе вот что: как только он попал к себе, с тех пор не выходил ни разу. Признаться, я думал, что сегодня ты предложишь мне службу поинтереснее: следить за нашей маленькой хитрюгой, пока ты будешь любезничать со своей невестой. — Роуленд подмигнул.
— Нет, сегодня у меня на уме кое-что другое.
— Приятно слышать, что ты не забываешь и о деле.
— Долг прежде всего, Роуленд.
Стоук неторопливо вышел во двор — он не хотел, чтобы леди Элизабет подумала, будто он решил приволокнуться т Ларк.
Во дворе граф застал Уильяма Мэндвила, который, почесывая в затылке, задумчиво поглядывал в сторону ворот Сент-Вейля. Стоук проследил за его взглядом и увидел Ларк, мчащуюся верхом на большом белом жеребце по подъемному мосту. Она низко пригнулась к холке коня, и ее золотистые волосы плескались по ветру, словно знамя маленькой армии. Ручной волк следовал за ней, не отставая ни на шаг.
— Я хотел остановить ее, — сказал Уильям. — Да куда там… Ничего не поделаешь, временами девочке нужно побыть одной.
— И часто она отправляется на такие уединенные прогулки? — поинтересовался Стоук.
— Довольно часто. Когда ей становится невмоготу выдерживать придирки матери. — Уильям тяжело вздохнул.
Стоук направился в сторону конюшни.
— Ты что же, покидаешь нас? — крикнул ему вдогонку Уильям.
— У меня есть дело, не терпящее отлагательства. Но не беспокойся, я скоро вернусь.
— У тебя что, людей мало? Пошли кого-нибудь.
— Дело такое важное, что слуге его не доверишь.
Уильям проводил Стоука понимающим взглядом и, покачав головой, направился в жилые покои.
Ларк пустила Деболта галопом. За поводья она взялась, только почувствовав, что жеребец устал. Тогда перевела Деболта на рысь и ласково похлопала по шее.
Въехав на вершину крутой обрывистой скалы, Ларк посмотрела вниз, на долину, отделявшую угодья барона Сент-Вейля от земель соседнего поместья Малгор, которым владел один из вассалов ее отца, сэр Джозеф Монфор.
Ларк всегда приезжала сюда, когда хотела побыть в одиночестве, а сейчас как раз настала такая минута.
Какое право имела Элизабет унижать ее перед гостями и вассалами? Ларк уже привыкла к таким вспышкам гнева, но прежде мать выговаривала ей лишь в присутствии отца и домочадцев. Теперь же Ларк унизили в присутствии Стоука и его людей. Выдержать такое было свыше ее сил!
Ларк соскочила с коня на каменистую землю и обхватила руками колени. Покусывая травинку, она устремила взор на долину, которую в этот момент осветило солнце, пробившееся сквозь лежавший в низине густой туман.
Под его лучами гранитные вкрапления в окружавших долину скалах засверкали, как драгоценные камни, а пейзаж приобрел яркий, праздничный вид. Открылись испещренные крохотными желтыми зонтиками ноготков зелено-коричневые пятна лугов, а справа, там, где пробегал прозрачный горный поток, заалели головки ранних маков, возвещавшие своим появлением о наступлении весны. Ларк вдыхала влажный чистый воздух утра, учась у природы мудрости и спокойствию.
Услышав топот копыт, она обернулась. К ней верхом на могучем вороном жеребце направлялся Стоук, Ларк совсем не хотелось видеть сейчас этого человека и разговаривать с ним. Чтобы избежать встречи, она вскочила и потянулась к поводьям Деболта, но вороной жеребец Стоука замер, загораживая ей путь.
Сжимая в руке поводья, она сделала шаг назад:
— Зачем ты преследуешь меня? Прошу, оставь меня в покое!
— К сожалению, я не могу оставить тебя в покое. — Стоук соскочил с коня и двинулся к ней.
— Еще раз говорю: оставь меня.
Пятясь к краю обрыва, Ларк чувствовала, как ее сапоги из телячьей кожи скользят на гладких камнях.
— Остановись, Ларк! Ни шагу дальше! Ты упадешь.
— Говорю же: не смей подходить ко мне! И вообще — держись от меня подальше. Я ненавижу тебя! — Сделав еще один шаг, Ларк оказалась на краю обрыва. Каблук соскользнул с острого, покрытого мхом камня, и…
— Нет!!!
Ларк услышала отчаянный крик Стоука — и рухнула вниз.
Глава 8
Стоук схватил Ларк за ногу в тот самый момент, когда она уже скользила вниз. Она раскачивалась в воздухе, но Стоук крепко держал ее за ногу, уповая на прочность ее сапог. Опустившись для устойчивости на четвереньки, он сначала подтянул Ларк поближе, а потом, перегнувшись через край обрыва, подхватил ее за кожаный ремень на штанах и втащил на скалу.
— Пресвятая Дева! — чуть слышно пробормотала Ларк.
Стоук, лежа с ней рядом, чувствовал, как неистово колотится ее сердце. Побледнев как мел и тяжело дыша, она отчаянно цеплялась за его куртку. В эту минуту Ларк предстала перед рыцарем слабой и незащищенной, как новорожденный младенец. Заговорить он не осмеливался и лишь ласково гладил ее по голове, поскольку и без слов было ясно, что подобные минуты в жизни этой сильной и отважной женщины крайне редки и то, чему он сейчас стал свидетелем, могли бы видеть только самые близкие и дорогие Ларк люди.
Заметив, что граф рассматривает ее, Ларк откатилась от него, бросив: «Я чувствую себя хорошо». Она избегала смотреть Стоуку в глаза.
Близость, возникшая между ними, исчезла. Стоук поднялся и протянул ей руку.
— Ты можешь встать?
— Разумеется, могу. — Ларк держалась независимо, хотя ее сотрясала дрожь. Взглянув на руку Стоука, она, секунду помедлив, все же приняла предложенную ей помощь.
Стоук знал, чего стоило Ларк взять его за руку, а потому, помогая ей подняться, ободряюще улыбнулся.
Сделав шаг и обнаружив, что ноги пока еще плохо держат ее, она приникла к широкой груди своего спасителя.
— Прости, — сказала она, поднимая на него взгляд. — У меня ноги как ватные, но это скоро пройдет.
Стоук крепко обнял ее за талию:
— К чему просить прощения? Все мы люди, а стало быть, не без слабостей. Надо лишь иметь ум, чтобы это понимать, и знать пределы своих возможностей. — Стоук нагнулся и заглянул в золотистые глубины ее глаз, чувствуя, что от взгляда этих медовых глаз мужчине легко потерять голову.
— Свои возможности я хорошо знаю. — Ларк закусила губу, чтобы та не дрожала.
— Так ли это, моя тигрица? — Стоук кончиком пальца коснулся ее подбородка.
Исходивший от Ларк аромат ударил ему в голову, как старое выдержанное вино. Прежде он не замечал, какие у нее высокие скулы и аккуратный, будто точеный носик. Выгнутые гордыми дугами золотистые брови были такого же цвета, что и загорелая кожа, а потому почти сливались с ней, зато глаза светились, как два маленьких солнца. В этих глазах обычно читались непреклонность и упрямство, но сейчас они выражали смущение и неуверенность. Нижняя пухлая губка влажно поблескивала там, где Ларк коснулась ее ровными белыми зубами.
— Какая ты, оказывается, красивая, — прошептал Стоук и наклонился, чтобы поцеловать ее.
Едва он коснулся ее губ, из его горла вырвался протяжный стон. Он сжимал Ларк в объятиях, и ощущение близости с ней придавало поцелую особую остроту и сладость.
Он уже хотел было опуститься вместе с Ларк на землю, как вдруг услышал топот лошадиных копыт. Не успели Стоук и Ларк разомкнуть объятия, как возле них остановился всадник.
— Ларк! Что это ты, ради Христа, там делаешь?
Стоук наконец оторвался от губ Ларк и взглянул на Эвенела. Молодое красивое лицо лорда исказилось от ярости. Подъехавший минутой позже Эвел взирал на происходящее с полным недоумением.
Ларк высвободилась из объятий Стоука.
— Эвенел! Я сейчас все тебе объясню.
— Правда? С удовольствием выслушаю тебя.
— Это моя вина. — Стоук сделал шаг вперед.
— Замолчи! — Ларк остановила его горячим взглядом и снова обратилась к Эвенелу: — Во всем виновата я. По неосторожности я свалилась со скалы в пропасть, а лорд Блэкстоун спас меня и, как истинный рыцарь, подхватил на руки.
— После чего ты поцеловала его, — закончил за нее Эвенел, не сводя глаз со Стоука.
— Ложь. Это я поцеловал ее. — Стоук, казалось, с удовольствием сообщил эту новость Эвенелу и даже улыбнулся.
— Уходи! Ты все только портишь! — Ларк взмахнула рукой, предлагая Стоуку удалиться.
— Когда же такое было, чтобы правда все портила?
— Дева Мария! Замолчи, прошу тебя! — Ларк грозно посмотрела на Стоука.
Стоук скрестил на груди руки и иронически улыбнулся.
— Ты, милорд, должен находиться сейчас рядом с леди Элен. Так по какому праву ты позволяешь себе вольности с моей суженой? — сверкнул глазами Эвенел. — Если ты дотронешься до Ларк хоть пальцем, я вызову тебя на бой.
— Нет, ты не сделаешь этого! — Ларк помахала пальцем перед носом у Эвенела. — Он убьет тебя одним ударом. Уж если кому и биться с ним — так это мне.
— Буду с нетерпением ждать этой минуты. — Стоук ухмыльнулся.
Бросив на Стоука гневный взгляд, Ларк коснулась руки Эвенела.
— Послушай, это была всего лишь минутная слабость. В том, что случилось, виновных нет.
— Но как ты могла поцеловать его? — Теперь лорд Эвенел напоминал обиженного мальчугана. — А я-то, болван, скакал сюда во всю прыть, чтобы узнать, не случилось ли с тобой чего…
— Считай, что ничего и не было. Я по крайней мере ничего не почувствовала и уже обо всем забыла.
Стоук громко хмыкнул, чем заслужил еще один горящий ненавистью взгляд золотистых глаз. Да и суженый Ларк посматривал на него волком, изо всех сил стараясь скрыть терзавшую его ревность.
— Поверь, Эвенел, ты — единственный мужчина в моей жизни. Этот человек ничего для меня не значит, — продолжала Ларк.
Эвенел оттолкнул ее руки.
— Не желаю больше ничего знать об этом.
Дернув за поводья с такой силой, что лошадь шарахнулась и едва не сбила Ларк с ног, Эвенел развернул своего жеребца и, пришпорив его, помчался прочь.
— Подожди! Я тебе еще не все сказала! — Ларк побежала за Эвенелом, но того уже и след простыл. Поникнув и обхватив себя руками, она застыла на месте.
— Отлично сыграно, моя тигрица! Вот уж не ожидал, что ты такая мастерица обводить мужчин вокруг пальца.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46