— Маргарет, сегодня вы неотразимы!— Сэр Уильям, как я рада! Вас давно следовало удостоить титула.— И я того же мнения, Маргарет… Говорят, госпожа Хардвик снова служит у вас.— Теперь она вдова. Я очень сочувствую бедняжке! Мой дом переполнен слугами, но разве я могла отказать Бесс?Уильяму хотелось придушить собеседницу. Эта женщина пользовалась услугами Бесс двадцать четыре часа в сутки, не платя ей ни гроша!— Не передадите ли Бесс, что леди Фрэнсис ждет ее наверху?Через полчаса, войдя в будуар леди Фрэнсис Грей, расположенный на третьем этаже, Бесс застала там Кавендиша, который беспокойно вышагивал из угла в угол. Сообразив, в чем дело, она решила уйти.Догнав девушку, Уильям оттеснил ее к стене и захлопнул дверь.— Бесс, нам надо поговорить.— Вот как? — Она прикрылась веером. Кавендиш задумался, не зная, с чего начать. Камнем преткновения был его брак, поэтому Уильям сразу заговорил об этом:— Бесс, клянусь тебе: я думал, ты знала, что я женат. Об этом известно всему Лондону.— Правда? — Бесс продолжала томно обмахиваться веером, выказывая полное безразличие к словам собеседника.— А какого дьявола ты ожидала? Мне уже тридцать девять, я на двадцать лет старше тебя!— Да что вы говорите? — Бесс притворно зевнула. Уильям стиснул кулаки, моля Бога дать ему выдержку.— Моя первая жена умерла, оставив мне малолетнюю дочь. Я женился на Элизе Паррис, чтобы дать дочери мать и обзавестись наследником. Только после свадьбы я узнал, что Элиза слишком слаба здоровьем и не способна выносить ребенка. Мы всегда спали в разных спальнях, каждый из нас вел свою жизнь.— Неужели?— Немедленно положи куда-нибудь этот чертов веер и перестань разыгрывать равнодушие! — Уильям выхватил у Бесс веер и швырнул его на пол.Она вскинула голову, ее глаза гневно засверкали.— С чего вы взяли, что я разыгрываю равнодушие?— Я знаю, что ты решила отомстить мне. Если бы я был безразличен тебе, ты не пыталась бы причинить мне боль. Бесс хотела ударить его по щеке.— Ублюдок! Развратник! Сукин сын!Кавендиш схватил ее за руки и завел их за спину.— Маленькая стерва. Ручаюсь, тебе давно известно, как ты прекрасна в гневе.Слезы бешенства сверкнули в глазах Бесс, губы задрожали.— Будь ты проклят, Кавендиш! Чтоб тебе сгореть в аду!— Твои проклятия запоздали, Бесс. Я уже горю в аду — на королевской службе. — Уильям страстно прижался к ее губам.Рассвирепев, Бесс вырвалась из его рук. Ей приходилось бороться не только с Кавендишем, но и с собой.— Развратник! — снова крикнула она.— Клянусь, мне очень жаль, что тогда в лесу не лишил тебя невинности и не увез с собой в Ирландию. Напротив, я совершил благородный поступок, убедив вступить в законный брак, к чему ты так стремилась. Ты настолько дорога мне, что совесть не позволила мне обесчестить тебя!— Совесть? — Бесс рассмеялась ему в лицо. — Как вы смеете упоминать о совести, Повеса Кавендиш! Вы не только утаили от меня, что вы женаты, но и умолчали о своей дочери! Вы уверяли, что, вернувшись из Дувра, зададите мне один важный вопрос, говорили, что мы должны быть вместе. А я была молода, наивна и надеялась, что вы сделаете мне предложение. Но вы-то знали, что это невозможно! Вы намеревались соблазнить меня! Нет, Кавендиш, у вас нет ни капли совести!— Отныне я твердо намерен забыть о ней, моя прелесть.Замолотив кулаками по груди Кавендиша, Бесс разразилась рыданиями. Уильям подхватил ее на руки и понес к кушетке, стоящей перед камином. Не разжимая объятий, он сел и усадил Бесс к себе на колени, отстегнул ее черный кружевной воротник и прильнул губами к нежной шее. Запустив пальцы в рыжие волосы Бесс, он начал целовать ее — ласково и ободряюще.— Ты до сих пор в трауре! Когда же умер твой муж, Бесс?— Год назад, в канун Рождества, — прошептала она. — Он был так молод…— Ты любила его? — ревниво спросил Кавендиш.— Он не просто любил меня… он преклонялся передо мной. Роб был совсем юным, его силы подтачивал смертельный недуг. Мне пришлось заботиться о нем. Признаться, меня часто посещали греховные мысли… Я была уверена, что вскоре вернусь в Лондон… — Она смутилась.— Бесс, выслушай меня. Из двоих один всегда любит сильнее — именно он чувствует себя счастливым. Если Роберт любил тебя, значит, наверняка был счастлив.— Верно… Он знал, что умирает, но все равно радовался каждой минуте, проведенной со мной.— Тогда тебе не о чем жалеть. Прошлое давно позади, перед нами открыто будущее. Я хотел бы вернуться к тому, на чем мы остановились. Мы с тобой — прекрасная пара. Редко случается, чтобы мужчина и женщина любили друг друга одинаково, но нам с тобой выпала такая удача. Бесс, ты позволишь мне позаботиться о тебе? Я куплю тебе дом в Лондоне. Можно, я буду любить тебя?Рассудок Бесс вступил в ожесточенную борьбу с сердцем. Она догадывалась, что ей угрожает опасность вновь влюбиться в Повесу Кавендиша. При виде Уильяма голос Бесс начинал срываться, его прикосновения обжигали кожу. Он казался ей таким сильным, таким надежным человеком, рядом с которым можно позволить себе быть слабой. Но она понимала, что, согласившись стать любовницей Кавендиша, уже ничего не добьется в жизни. А Бесс мечтала о большем. Честолюбие не позволяло ей довольствоваться малым. Взяв с кушетки кружевной воротник, она снова пристегнула его.— Я жду ответа, милая. — Казалось, Кавендиш не сомневался в ответе. Он не сводил с девушки испытующего взгляда. Бесс посмотрела на него сквозь слезы:— Ждешь ответа? Вот он: нет! Этого мне слишком мало. Глава 11 Не прошло и месяца после их встречи, как сэр Уильям Кавендиш был назначен королевским казначеем. Поскольку он хорошо знал владения церкви и короны на всей территории Англии, ему достался пост члена комиссии по надзору за землями. Кавендиш подчинялся непосредственно влиятельному лорду — верховному казначею Уильяму Полету, который только что получил титул маркиза Винчестера и занял положение чуть ниже герцога, но выше графа.Теперь Кавендиш и Уильям Винчестер распоряжались казной целого государства, поэтому знать осаждала их просьбами об одолжениях, покровительстве и назначениях, предлагая щедрую плату за услуги. Самые высокопоставленные и влиятельные лица страны искали благосклонности сэра Уильяма Кавендиша, а он не сомневался в том, что вскоре поднимется еще выше и будет назначен личным советником короля.Время Кавендиша перестало принадлежать ему. Уильям обзавелся секретарем и целым штатом клерков, но ему приходилось проводить долгие часы при дворе и в Уайтхолле, где он нередко задерживался на всю ночь. Единственным убежищем был для него Суффолк-Хаус, расположенный неподалеку от Уайтхолла, на Стрэнде, куда Уильяму иногда удавалось улизнуть на несколько часов. Поскольку Бесс оставалась с леди Заук и жила у нее в доме, Кавендиш редко виделся с девушкой, однако неотступно думал о ней. Перед мысленным взором Уильяма постоянно возникал пленительный образ Бесс — более обольстительной женщины он еще никогда не встречал. Уильям упивался блеском ее темных глаз, видом вздымающейся полной груди. Порывистая, страстная, Бес была прирожденной кокеткой, хотя и не подозревала об этом. Даже ее украдкой брошенный взгляд приводил Кавендиша в трепет.Упорная работа, настойчивость и решимость всегда помогали ему достичь цели. А теперь перед ним стояла одна цель — обладать Бесс. Зачем нужен головокружительный успех, если его не с кем разделить? Недавний отказ красавицы ничуть не обескуражил Кавендиша. Все происходящее казалось ему простым и ясным. Он мечтал о Бесс и твердо знал, что получит ее.Когда Уильям подъехал к Суффолк-Хаусу, время уже близилось к полуночи, но свет в окнах горел. Кавендиш не сомневался, что найдет Фрэнсис Грей за ломберным столом.— Повеса! Я умираю от скуки. Умоляю, спаси мне жизнь! Я жажду новых сплетен! — Фрэнсис жестом выслала из комнаты едва преодолевающую дремоту компаньонку.— Сплетен? Изволь: наш добрый друг Уильям Парр наконец-то получил развод, а Элизабет Брук готовится к пышной свадьбе.— Ну и ну! Похоже, с тех пор как сестра Парра стала королевой, для него нет ничего невозможного! Сначала его удостоили титула маркиза Нортхэмптона, теперь он избавился от стареющей жены. Но постой! Как это ты узнал обо всем раньше, чем я?— Моя дочь Кэтрин обручена с Томасом, братом Элизабет Брук. Сегодня я навестил ее в доме лорда и леди Кобхэм.— Я совсем забыла, что Кэтрин давно покинула отцовский дом. Ручаюсь, у лорда Кобхэма ей живется веселее. Почему бы тебе не последовать примеру Парра и не развестись с Элизой Паррис?— Находясь в Ирландии, я решил поступить именно так, но когда вернулся домой, врач Элизы по секрету сообщил, что такая болезнь, как у нее, почти всегда кончается смертью. Поэтому хлопотать о разводе мне ни к чему.— И вправду, зачем затевать скандал, когда ангел смерти уже готов выполнить твое заветное желание?Давно привыкнув к цинизму и иронии Фрэнсис, Кавендиш покачал головой:— Фрэнсис, неужели для тебя нет ничего святого?— Почти ничего, — уточнила она, многозначительно взглянув на собеседника. «Значит, слухи подтвердились — Элиза и вправду при смерти! Теперь у Кавендиша не будет отбоя от женщин, — размышляла Фрэнсис. — Ей-богу, они выцарапают друг другу глаза, лишь бы занять место леди Кавендиш. Какая удача, что на этом спектакле мне обеспечено место в первом ряду!»Взяв пухлую руку Фрэнсис, Уильям рассеянно перебирал ее пальцы.— Дорогая, позволь попросить тебя об одном одолжении. Меня бы обрадовало, если бы Бесс стала одной из твоих фрейлин.— И как я сама до этого не додумалась? Кто, кроме Бесс, избавит меня от скуки? У моих нынешних фрейлин фантазии не больше, чем у клопов!— Сколько ты платишь им?— Пять фунтов в год.— Предложи Бесс десять — я сам буду платить ей. Она должна красиво одеваться.— Брось! Что значат для Тюдоров какие-то жалкие десять фунтов? Бесс получит любой наряд из королевских сундуков. Гарри охотно платит за любую тряпку в Суффолк-Хаусе — от ливрей лакеев до корсетов горничных.— Пожалуй, мне, как казначею, следовало бы положить конец подобной расточительности, — усмехнулся Кавендиш, радуясь, что Фрэнсис согласилась помочь ему.— Если хочешь, дорогой, осмотри комоды, где я храню нижнее белье, только не вздумай принуждать меня к бережливости. Ты же знаешь мою расточительность.— Нет, Фрэнсис, ты не расточительна, а поразительно великодушна, и за это я люблю тебя. — Уильям поцеловал руку собеседницы.Бесс пришла в восторг, когда Фрэнсис Грей предложила ей место фрейлины. Неужели на нее свалилась такая неслыханная удача? Маргарет Заук нехотя, но безропотно отпустила компаньонку в Суффолк-Хаус.Фрэнсис с величайшим удовольствием предложила Бесс просторные покои — спальню, будуар и даже гардеробную. Все эти комнаты располагались в крыле, удаленном от комнат других фрейлин, и роскошь убранства ошеломила Бесс. Но уже через несколько дней она так привыкла к элегантной обстановке, словно родилась в Суффолк-Хаусе.Первым делом следовало заняться выбором нарядов, и леди Фрэнсис решила, что вместе с Бесс обновит свой гардероб. Они проводили долгие часы в беседах, обсуждая фасоны, цвета и ткани. Прекрасно зная, что именно подчеркивает ее достоинства, Бесс питала склонность к эффектам. Если Фрэнсис предпочитала темные тона, скрадывающие ее полноту и контрастирующие с белокурыми волосами, то Бесс нравились яркие оттенки сапфира, аметиста, бирюзы и изумруда. Она запаслась соблазнительно шуршащими черными нижними юбками из тафты, черными кружевными чулками и атласными туфельками на высоких каблуках, придающими ей экстравагантный вид.При этом она держалась так величественно, что слуги безоговорочно исполняли ее приказания. Знатные гости Суффолк-Хауса относились к Бесс как к равной, поскольку все понимали, что она близкая подруга маркизы Дорсет. Не имея определенных обязанностей, Бесс изучала порядки Суффолк-Хауса и приобретала навыки хозяйки большого и богатого дома. Ее энергия была неиссякаемой; она развлекала леди Фрэнсис с вечера до полуночи, а поутру подавала хозяйке чашку шоколада и сообщала последние сплетни.Бесс вошла в роскошную спальню леди Фрэнсис и раздвинула тяжелые парчовые драпировки.— Доброе утро!Она поставила на столик у кровати поднос с фарфоровыми чашками, блюдечками и кувшинчиком дымящегося шоколада.— Черт, кому взбрело в голову будить меня ни свет ни заря? — простонала Фрэнсис. — Уходи! Бесс и ухом не повела.— Скоро десять, вы и без того слишком долго спали. К тому же сами просили напомнить, что сегодня следует заняться подготовкой к важному ужину.— Господи, и как только ты меня терпишь? — Фрэнсис взяла со столика зеркало, поднесла его к лицу и высунула язык. — Во рту такой омерзительный привкус, словно я лизнула загаженное дно птичьей клетки!Бесс подала хозяйке чашку шоколада и села на край кровати.— Леди Фрэнсис, не знаю, как благодарить вас за доброту. Вы столько сделали для меня…— Вздор! Это мне следовало бы поблагодарить тебя. Бесс, я давно знала, что мы с тобой превосходно уживемся. Мне ничуть не стыдно делиться с тобой самыми пикантными секретами, поскольку я вправе рассчитывать на твое молчание. Знаешь, у нас появился новый конюх, от которого я без ума, — этакий молодой и неукротимый самец! Ты будешь сопровождать нас в поездках и позаботишься о том, чтобы нам никто не помешал. Он намерен давать мне уроки верховой езды.Бесс засмеялась, уверенная, что Фрэнсис просто шутит, пытаясь шокировать ее.— Само собой, я тоже позабочусь о том, чтобы никто не помешал и тебе развлекать любовника. Кстати, о Повесе Кавендише: надо немедленно заняться подготовкой к ужину.Улыбка сбежала с лица Бесс, ее сменил румянец.— Кавендиш мне не любовник. Фрэнсис недоуменно уставилась на нее:— А ты еще умнее, чем я думала! Следуешь примеру Анны Болейн: никакой постели до свадьбы. Но как тебе удалось укротить этого бешеного жеребца? И если уж на то пошло, как ты справилась с собственными желаниями, дорогая? Лично я не устояла бы!Внезапно Бесс поняла, что она ощущала именно плотское желание, когда Уильям прикасался к ней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51