Анжела Тайхом: «Пути любви»

Анжела Тайхом
Пути любви



«Пути любви»: Панорама; Москва; 1994
Аннотация О них частенько говорили, что «Джослин Мейдстон — красив, как бог», а «Энтони Ричфилд — как дьявол». Все женское население Лондона влюблено в кого-то из этих небожителей. Подобной участи не избежали и несравненная Селина Монтегью, и ее блеклая кузина Гейл Уолден. Так кого предпочтет «золотистый Бог Лондона» — красавицу или ее нахальную кузину? А кого «дьявол Ричфилд» — свою невесту или взбалмошную обольстительницу?.. Анжела ТайхомПути любви Часть I Глава 1 Англия, 1830 год Мимо нее прошествовала миссис Трюсбейл, обмахивающаяся своим огромным страусовым веером и на Гейл повеяло приторным запахом ее мускусных духов. Она мученически прикрыла глаза и судорожно сглотнула. Ее тошнило.Рядом кто-то рассмеялся. Фальшиво. Пьяно. С каким-то булькающим звуком. Гейл поспешно открыла глаза и тут же посторонилась, когда какой-то разодетый денди, споткнувшись, чуть было не пролил на нее полный бокал шампанского.— Прошу прощения-а!Раскланявшись, он пошел дальше, а Гейл с ужасом наблюдала, как неподвижные, построенные на века стены бальной залы, начали на нее надвигаться.Этот роскошный, украшенный мрамором и позолотой зал, вдруг показался ей слишком маленьким, чтобы вместить в себя ее и еще четыреста гостей, приглашенных по случаю помолвки молодой мисс Морстон с достопочтенным сэром Энтони Ричфилдом. Лепной потолок прямо-таки обваливался, сгущая и без того насыщенный духами, пудрой и кислым запахом шампанского воздух. Не будь этого фонтана, украшенного пухлыми херувимами, из глаз которых, словно слезы сочилось игристое вино, распространявшее тяжелый терпкий запах, были бы раскрыты эти огромные окна, что украшали противоположную от нее стену, ей не было бы так дурно. Малейший ветерок, малейшая свежесть или прохлада — принесли бы ей спасение. Но его не было.Вокруг нее сновали люди, обдавая ее своими запахами — мускус, цитрус, что-то въедливо-цветочное… Стоявший возле фонтана пожилой джентльмен, втиснувший свою разбухшую фигуру в тесный сюртук, обливался потом и вытирал вспотевшую лысину муслиновым платком.Шум в ушах нарастал, маленькие черные мошки перед глазами мельтешили все быстрее и быстрее… Она скоро здесь задохнется.Гейл словно со стороны увидела себя — свое бледное потное лицо, с яркими точками на щеках, и полубезумным взглядом, среди этой разнаряженной веселой публики, фланирующей из конца в конец в ожидании танцев. Уже шумел оркестр, словно пробуя свои силы перед началом танцев, дамы все быстрее обмахивались веерами, шуршали шлейфами, джентльмены перед ними расшаркивались, а она — Гейл Элизабет Уолден, готова была заляпать этот сверкающий пол только что съеденным ужином и опозорить себя на веки вечные.Глубоко вздохнув в себя этот липкий жаркий воздух, она, словно сомнамбула, направилась к выходу, мысленно представляя себе дамскую комнату и спасительную прохладную воду. И впервые, за эти полгода порадовалась тому, что ее уход остался никем незамеченным.Дамская комната пустовала, что неудивительно — ведь вот-вот должны были начаться танцы. Стянув лайковые до локтей перчатки, Гейл налила в фарфоровый таз воды, обмакнула в него полотенце и прижала его к лицу. Ей сразу же полегчало. Она повторила эту процедуру по меньшей мере десять раз, пока не почувствовала, что ее лицо окончательно перестало гореть.Взглянув на себя в висевшее на стене зеркало, она отстранено поправила выбившийся из прически локон, но тот через мгновение вновь вернулся на свое место и она безнадежно вздохнула. Какая разница, если она будет выглядеть слегка растрепанной? Никто и не заметит.К ее глубокому сожалению, в ней не было ни одной хоть сколько-нибудь запоминающейся черты лица. Сколь она не всматривалась, ее взгляд ни разу не натыкался на что-нибудь выразительное, что-нибудь настолько прекрасное, чтобы кто-нибудь увидев ее раз, тут же обернулся или по крайней мере запомнил.Нет, нет, она вовсе не была уродливой, уж за это-то она должна была благодарить Бога, ее даже нельзя было назвать дурнушкой. У нее были вполне правильные черты лица, стройная, среднего роста фигура и довольно хорошие волосы. Но всему ее облику не хватало какой-то яркости, какого-то может быть недостатка, который приковывал бы к себе внимание. Даже какой-нибудь родинки, и той было бы достаточно, чтобы отличить ее от миллиона других женщин. Но к ее сожалению, Англия была богата на таких как она — сероглазых, да светло-русых девиц на выданье…Для нее все было бы не столь печально, если бы ее ежеминутно не сравнивали с ослепительной красотой кузины. Хотя какое тут может быть сравнение? Никто себя этим и не утруждал. Взглянув лишь раз на безупречную кожу и искрящиеся изумрудом глаза, никому и в голову не приходило, оторвать от них взгляд, и заметить на этом искрящимся фоне, сероглазое, с бледной кожей существо, коим являлась она сама.Не помогали, ни новые прически, ни новые платья, ни новые знакомства. Там, где царствовала несравненная Селина Монтегью, не было места ни одной другой женщине.И почему вдруг отцу пришло в голову отправить ее сюда? Неужели, он надеялся, что его дочь покорит светское общество?Гейл невесело усмехнулась. Ну что ж, пора, наконец, взять себя в руки и вернуться. С трудом натянув на себе перчатки, она проверила, не осталось ли морщинок, и убедившись, что ее внешний вид вполне приличен, вышла. Но стоило ей появиться на пороге залы, и отметить про себя, что танцы уже начались, как Гейл остановилась.Рядом с ней, «подпирая стены» стояла стайка унылых девиц, облаченных в такие же, как и она белые платья, с мрачным отчаянием наблюдавшие за танцующими парами. Их мамаши одарили ее косыми взглядами. Ясно, как день, что ее приходу здесь не рады. В их глазах, она была еще одним препятствием, стоявшим на пути счастья их чад, взбреди какому-нибудь дураку пригласить ее на танец.Резко свернув к стеклянным французским дверям, Гейл вошла в затемненную оранжерею. Здесь было не так душно, как в зале и все же экзотические растения, коими так гордились покойные родители мисс Морстон, раскинув свои листья-щупальцы, источали такие же запахи. Но по крайней мере, тут было тихо.Внимательно оглядев темнеющий сад, Гейл заприметила скамью, полускрытую тенями. Достаточно далекую, чтобы ее могли заметить из залы и достаточно близкую, чтобы кому-нибудь пришло в голову, что она скрывается. Идеальное место для отдыха.Из залы донесся чей-то смех и ей показалось, что сюда кто-то приближается.Не хватало еще нарваться на какую-нибудь парочку. Придется обмениваться любезностями, всем будет неловко… Если она сейчас же спуститься по ступеням вниз и обойдет несколько кадок с пальмами, то вполне успеет скрыться, оставшись незамеченной.Обернувшись, не видит ли ее кто, Гейл торопливо начала спускаться по ступеням в сад, но неловко оступившись и каким-то образом наступив на юбку собственного платья, вдруг полетела куда-то вниз…Первой мыслью, которая пронеслась у нее в голове — какой позор, если кто-нибудь увидит, что она упала. Вторая так и не успела прийти ей в голову, ибо неожиданно она на кого-то налетала…Первым, на садовую дорожку упал мужчина, следом, прямо на него, упала и она. Еще в полете, пытаясь уменьшить все собственного тела, она выставила вперед руки, и согнула ноги в коленях. Но приземлившись, ее согнутый локоть попал мужчине под дых и он с шумом втянул в себя воздух.Какой позор!!!— Че-е-е-рт! Простите, мистер…Гейл быстренько скатилась с мужчины, и в ужасе взглянула на светившиеся стеклянные двери. Кажется, никто ничего не видел.И только мгновение спустя поняла, что именно она сказала!Мужчина, кажется, ругался себе под нос, но она не особенно слушала, чувствуя, как от стыда у нее горят уши и багровеют щеки. Гейл с трудом приняла сидячее положение, сдула с лица локон и попыталась как можно быстрее встать.Ну вот и все, сейчас они разойдутся, но прежде она, конечно, принесет ему свои искренние извинения, и все будет позабыто. Как будто и не было.Но незнакомец, будто и не собирался вставать. Так что ей пришлось встать так, чтобы ее юбки хоть как-то загораживали распластавшееся на земле тело от светящихся дверей зала. Она даже чуть склонилась над ним, пытаясь заглянуть в искаженное от боли лицо.— Мистер? — позвала Гейл, пытаясь привлечь его внимание. Ей пришлось откашляться, так как голос ее предательски дрожал от испуга. — Мистер, вам плохо? — повторила она.— Проклятье-е. — Он, кажется, застонал.— Вам помочь? Возьмите мою руку, я помогу вам подняться…Он опять проигнорировал ее.— Мистер?— Да отстаньте, черт вас подери!!!Он с шумом тяжело вбирал себя воздух и как-то согнулся, словно его мучила ужасная боль.— Вас могут увидеть. — Оглядываясь на освещенный зал, недовольно проговорила Гейл.— Убирайтесь!!!Гейл чуть было не сделала этого. В конце концов, он непозволительно груб. Но мысль, что из-за нее он мог пораниться, не давала ей покоя.— Может быть, позвать на помощь?«Только бы он не согласился, — тут же подумала она. — Иначе ей придется объяснять, как он оказался на земле».Он еще раз пробормотал какое-то замысловатое проклятье, но все же приподнялся, а потом, проигнорировав ее протянутую руку, встал сам, и, поморщившись, начал отряхивать свой костюм.Она так и не решилась уйти, хотя видит Бог, ей очень хотелось — но как бы то ни было это она свалила его с ног и хотя бы ради приличия должна была извиниться. Рассеянно оглаживая собственные юбки, она тем временем всматривалась в незнакомца и пыталась определить, действительно ли с ним все в порядке… Так и не разобравшись, она все же рискнула поинтересоваться:— У вас все хорошо? Прошу великодушно простить меня, мистер… — так как он явно не намеривался назвать ей собственное имя, Гейл, решила не обращать на это внимание. — Мне очень жаль, что я налетела на вас и причинила вам такую боль…Он, наконец, поднял голову и взглянул на нее, хотя вряд ли что мог увидеть. Гейл стояла спиной к стеклянным дверям, в то время как он, наоборот, был хорошо освещен золотистым светом из залы. От изумления, она даже забыла, что еще хотела сказать.«Матерь Божья! Разве такие бывают?!»Перед ней стоял самый красивый мужчина, которого она когда-либо видела в жизни. Даже не красивый, нет, это обыденное слово не совсем подходило, для такого как он… обольстительный. Да, да, именно обольстительный, словно специально созданный Богом для того, чтобы смущать женские взоры и вводить их в грех…Узкое загорелое лицо, прямой нос, стальные глаза, смягченными длинными светлыми ресницами и чувственный, четко очерченный рот — все это великолепие принадлежало разгневанному незнакомцу с поджарым, худощавым телом. Цвет его волос было трудно определить — они были слишком короткие, но, кажется, имели нечто среднее между темным медом, или корой дерева — сплав коричневого с золотистым. Порочный, сказочно красивый и ужасно разгневанный… Он прищурившись пытался разглядеть ее, и его красивый рот был иронично поджат, что явно выдавало его настроение.— Ну что, налюбовались?!Гейл закрыла рот. Вот уж повезло, так повезло! Ну почему, она не налетела на какого-нибудь пожилого добродушного джентльмена?— Я не давала повода, грубить мне.— Да что вы говорите? Разве это я сшиб с ног человека?— То, что я оступилась, это не повод…— Оступились? Мисс, да вы даже не смотрели куда идете. — Его тон был резок и язвителен, словно он отчитывал школьницу. — На вашем месте, я бы по чаще смотрел себе под ноги, а не выворачивал шею, чтобы поглядеть, следует ли за вами ваш поклонник.Гейл уже было хотела сказать, что у нее нет никакого поклонника, но решила, что не стоить говорить этому грубияну об этом.— Вам тоже не помешало бы смотреть, куда вы идете. Тогда я просто бы пролетела мимо!Он ухмыльнулся. И его голос неожиданно смягчился:— Вряд ли вам тогда понравилось ваше падение.— А я и сейчас от него не в восторге. Я лучше упала бы на дорожку, чем на такого брюзгу, как вы!— Вот это да-а, мисс. — Его ухмылка расползлась по всему его красивому лицу. Он даже повеселел. — Да вы к тому же и нахалка!— А вы грубиян!Он ей иронично поклонился.— К вашим услугам!Гейл подняла повыше юбки и, не дожидаясь, пока он закончит раскланиваться, пошла к вожделенной скамье.
Скрытый листьями гигантского папоротника, что рос в двух деревянных кадках, стоявших по обе стороны от его кушетки, Джослин Стэнфорд граф Мейдстон, в который раз кинул скучающий взгляд на стеклянные двери, выходившие в летнюю оранжерею. Там по-прежнему никого не было.Осторожно переменив положение затекшего от неподвижности тела, он внутренне простонал и тут же невольно хмыкнул. Он и не подозревал, что эти хрупкие на вид девицы, могут оказаться такими тяжелыми.Мимо него проплыла миссис Трюсбейл, бросив в его сторону негодующий взгляд. Она не одобряла его самого, и уж тем более его поведения. Зачем спрашивается, один из самых завидных холостяков Лондона, отсиживается в этом темном углу, тогда, как в этом зале так много юных незамужних девиц?Он проводил ее беспечным взглядом, нисколько не беспокоясь по поводу того, что эта старая перечница, держащая в страхе весь город свой способностью в одночасье разрушить репутацию любого, несколько подозрительно взглянула на двери оранжереи. Наверняка, ее чуткий на сплетни нос, учуял, что здесь что-то не так. Но она не стала задерживаться, а прошествовала мимо. На сей раз, знаменитый «нюх» подвел ее.Когда же, наконец, появится эта девица? Джослин еще раз вгляделся в темнеющие стеклянные двери. Вот уже более получаса прошло, как он сидит на этой неудобной кушетке, скрываясь от остальных гостей и караулит ее возвращение. Может быть, в саду есть запасной выход, и она уже ушла?Он почувствовал досаду, даже некоторое разочарование, ведь он так и не разглядел ее как следует. Конечно, вряд ли она будет настолько ослепительно хороша, как Селина Монтегью… Хотя, чем черт не шутит, возможно она будет также красива — мало ли, вдруг она то самое открытие сезона, о котором он еще ничего не слышал?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36