— Кто ты такой, чтобы задавать мне подобные вопросы! Я — ХОЗЯЙКА этой фабрики! Так что пошел прочь!Решительно обойдя чудовище, она бесстрашно ринулась вперед, от всей души надеясь, что у Мэг хватит сообразительности не остолбенеть на месте и двигаться вслед за ней.Гигант по имени Герберт удивленно уставился на гордые спины неожиданных посетительниц. Медленно почесав затылок с рыжей шевелюрой, он действительно припомнил, что когда-то слышал от хозяина, что настоящим владельцем фабрики, является какая-то баба, правда, еще ни разу не появляющаяся здесь.«Ну что ж, — наконец приняв решение, подумал он, — раз они здесь, то лучше всего отвести их к хозяину, от греха подальше!»— Эй, леди, давайте-ка я лучше отведу вас к хозяину, а там вы сами с ним разберетесь…Гейл, остановившись, величественно кивнула. Почему-то новость, что она увидит Эллиота, сейчас ее не так уж и обрадовала. Ее боевой запал прошел, испарившись при виде грязи, и этого монстра, что охранял врата фабрики, как какой-нибудь вход в преисподнюю.Но ее страх еще больше усилился, стоило ей увидеть, как Герберт подошел к двери и надежно запер ее на массивный замок. Ее пальцы судорожно сжали ридикюль, в котором был запрятан пистолет.Покончив с замком, Герберт жестом велел следовать женщинам за ним. Но чем дальше Гейл углублялась в здание, тем больше ее сотрясала дрожь праведного гнева и отвращения. У нее волосы встали дыбом, когда она поняла, что здесь был за ад!В маленьких комнатах, в которых помимо грязи и страшного шума, царила невыносимая жара, работали ДЕТИ! И эти дети вовсе не походили на тех неопытных несмышленышей, которых ей описал Элиот, якобы неделю назад устроившихся к ней на работу. Истощенные, с бело-восковыми лицами от усталости, маленькие, не больше четырнадцати лет ребятишки, непрерывно двигались и работали, как проклятые, подгоняемые окриками надсмотрщиков.Пораженная, она невольно остановилась, пытаясь осознать то, во что превратилась ее фабрика.Стоявший за станком неподалеку от нее мальчик, тщедушный, маленький — не старше десяти лет, неожиданно сильно закашлялся и отошел от станка, согнувшись в сильном приступе кашля. К нему тут же подлетел низкорослый толстяк, и рявкнул:— Ах ты, мерзавец, отлыниваешь от работы!Отвесив мальчишке сильнейшую затрещину, от которой тот отлетел обратно к станку, толстяк устало вытер пот со своего лица.— Я заставлю вас тварей работать!Мальчик судорожно дернул рычаг станка и тот лязгнул железом. Толстяк аж подпрыгнул от такого «небрежного» обращения со станком и в бешенстве заорав:— Ах, ты луддист Луддист — так называли приверженца движения луддитов (разрушителей машин). Это движение возникло в 1811г., названное так, по имени подмастерья Неда Лудда, работающего в городе Лестере.

проклятый! — начал бить мальчугана ногами.Гейл не раздумывая ринулась вперед на помощь к ребенку. Но ее опередила Мэг, во всю мощь своих легких заорав:— Пре-кра-тить! Немедленно прекратить!Ее истошный крик перекрыл клацанье железа, шум станков и крики надсмотрщиков. Толстяк изумленно оглянулся и только моргнул, как Гейл не удержавшись, стукнула его по вспотевшей башке своим ридикюлем.Мальчик, дрожа, быстро отполз обратно к станку и принялся за работу, дрожащими руками дергая за тяжелые рычаги. Это лишь еще больше усилило ярость Гейл и она в ярости зашипела, надвигаясь на толстяка обезумевшей фурией:— Ах ты, вонючий козел! Скотина безмозглая! Я сейчас же отправлю тебя в тюрьму! Но перед этим, будь, уверен, у тебя не останется ни одного живого места, я тебя покалечу! Ублюдок! Бить ребенка!!! Нет, я лучше сама, своими же руками убью тебя!Она уже судорожно дергала за шнурки ридикюля, на полном серьезе намереваясь достать пистолет, но тут ее схватили огромные лапищи Герберта, и понесли прочь из этой комнаты.Гейл брыкалась, плевалась, ругалась, но этому тупоумному ослу, было как будто все равно. Дотащив ее до какой-то конторы и ударом ноги открыв дверь, он тут же поставил ее на пол.— Кто позволил вам врываться в мою… — возмущенно загрохотал чьей-то бас, который внезапно осекся и уже более знакомым, вкрадчивым тоном произнес: — Миссис Фэнси?!За рабочим столом стоял крайне изумленный Эллиот. Гейл несколько раз глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться, что у нее не слишком получалось.— Что здесь, черт раздери, происходит, Элиот?! Почему здесь до сих пор работают дети?! Откуда они, из работного дома?!— Дорогая моя, — примирительным голосом начал Эллиот, — успокойтесь! Хотите стакан воды? Вам сразу станет легче…Он обошел стол, взял из буфета графин и налил из него в бокал воды, а затем с успокаивающей улыбкой, как будто она была умалишенной, подал его ей.Но она лишь смотрела на него, как будто видела впервые в жизни, при чем увиденное вызывало у нее брезгливость, смешанную с явным презрением, и молчала.— Ну что же вы? — ласково, словно змея зашипел Эллиот.Словно бы очнувшись от его слов, Гейл вытащила из ридикюля дуэльный пистолет и наставила его на Уйата.— Все. Я все поняла — это ты тот мерзавец, что портил мне жизнь. Теперь, если ты не хочешь, чтобы я тебя убила, ты пойдешь со мной в полицию. А там с тобой разберутся!— Не смешите меня! — И Эллиот действительно рассмеялся каким-то глумливым и развязным смехом, которого она никогда раньше у него не слышала. — Никуда я с вами не пойду, так что уберите эту игрушку!— Я не шучу! Если вы меня не послушаете, я прострелю вам руку! — тон Гейл был вполне серьезен, так как она действительно чувствовала себя способной на это.Но управляющий лишь вновь рассмеялся.— В чем вы меня обвиняете, миссис Фэнси? Или правильнее сказать, миссис Стенфорд? Если кто кого и обманывает, так это вы: выдумали себе какой-то псевдоним, и прикрываясь им обманывали всех жителей города, меня и своего мужа в частности? А?— Вас это не касается! По крайне мере, я не нанимала проституток и поджигателей, чтобы исподтишка уничтожить чужое ателье!Прищурив глаза, отчего он стал похож на акулу, Эллиот с леденящей душу улыбкой, отчетливо проговорил:— Ну, этого вы не докажите!— Это мы еще посмотрим! — Гейл постаралась, чтобы ее голос звучал как можно тверже. — Все, хватит болтать, поднимите руки и идите вперед!Эллиот вновь расхохотался, причем так убедительно, что не оставалось ни малейшего сомнения, ему действительно было смешно. Гейл смертельно надоело, что ее не воспринимают всерьез и вытянув руку вперед, прицелилась. Но выстрела так и не последовало. Кто-то, бесшумно подкравшись сзади, выбил пистолет из ее рук, и отшвырнул его ударом ноги в глубь конторы, пребольно схватил ее за руку.Эллиот, моментально прекратил смеяться и теперь с одобрением поглядывал на Герберта.— Ну, наконец-то! Я уже было подумал, что ты дашь этой дуре выстрелить в меня! Молодец, Берт!Тот просиял умильной улыбкой, как будто его благословил сам папа Римский, хотя, если бы это действительно произошло, вряд ли бы это имело для него такое же значение, как похвала Уайта! Но, увидев, с каким отвращением на него смотрит Гейл, тут же изобразил серьезное лицо, и прохрипел:— Там еще одна дамочка с ней пришла, ее я тоже утихомирил.— Что ты с ней сделал? — Гейл дернувшись, с изрядной долей испуга, уставилась на этого злого великана.— Заткни ее, Берт! — выругался Эллиот. — Кого же ты с собой привела, не Мэг ли? — и, обращаясь к кому-то за ее спиной, закричал: — Тащите ее сюда!Буквально через минуту, в контору втащили безжизненное тело Мэгган. Гейл вскрикнула, и, вырвавшись, подбежала к ней. Склонившись над телом подруги, она простонала:— Что вы с ней сделали?Заметив вопрошающий взгляд хозяина, Герберт недоуменно пожал плечами:— Мы лишь слегка ее оглушили. От нее было слишком много шума!— Ну что, ты довольна, разворачивающимися событиями? — Эллиот цинично скривил свои тонкие губы. — Если бы ты сидела дома, и не высовывалась, ничего бы этого и не произошло! Тебе вдруг самой захотелось поруководить! Заняться мужским делом! Тебе и в голову не приходило, что можно спокойно сидеть дома, и собирать доходы, при этом ничего не делая! Не-е-ет, тебе все надо было делать самой, ты не захотела делиться!— Делиться?! — изумленно прошептала Гейл.— А ты что думала? Что я буду горбатиться за ту нищенскую плату, что ты мне предложила? Естественно, я кое-что брал себе. Все было прекрасно, пока ты не отобрала у меня все, кроме этой фабрики! Но и здесь ты поставила идиотские условия, при которых прибыль мы смогли бы получать, разве что через год! Я сделал все что можно, чтобы получать из этой захудалой фабрики максимальную прибыль.— Да, — с отвращением сказала Гейл, — нанял детей, за нищенскую зарплату.— Боже мой, как ты наивна! Берт, тащи ее за мной, я покажу ей, как делается бизнес!Отодрав ее, от еще не пришедшей в сознание подруги, Герберт схватил ее за руку чуть выше локтя, и потащил за Эллиотом. Тот шел вперед через душные цеха, иногда останавливаясь и поясняя увиденное.— Здесь работали и работают только дети и все они, все до единого, из работного дома. Это существенно увеличивает прибыль, потому что им не надо платить. Понимаешь? Не единого цента! Что было бы с твоей фабрикой, глупая ты корова, если бы я платил этим дохлякам деньги?! У нас и так шестнадцати часовой рабочий день, в то время как на других заводах — восемнадцать часов, но эти и такой темп не выдерживают, потому что мрут как мухи! Практически каждый месяц мне приходиться пополнять свои запасы. А это расходы!Уайт остановился около того мальчугана, за которого недавно вступилась Гейл, презрительно обозревая своих рабов. В данный момент, на мальчика надевали кандалы, и она заметила, что рядом стоят еще несколько, с точно такими же отвратительными украшениями.— От нас не возможно сбежать — все кто пытались, были сурово наказаны. И уж второй попытки мы им не давали. — Эллиот подошел к ребенку, и, приподняв за волосы его грязное личико, с безжалостной улыбкой, произнес: — Десять плетей и никакой еды двое суток! — и оттолкнул ребенка в руки палачей.— Эллиот, не надо! Мальчик ни в чем не виноват… — Гейл осеклась, оглушенная пощечиной, которой наградил ее Уайт.— Заткнись! Твои глупые мозги и длинный язык разрушают мою репутацию! Я применяю воспитательные меры, если они не будут бояться наказания, они не будут работать!— Но мальчик только закашлял, — упрямо процедила Гейл, — а тот толстяк…— Тебе лучше закрыть свой рот, иначе он получит не десять, а двадцать плетей!Эллиот двинулся дальше и Герберт послушно поволок за ним Гейл. Они все шли и шли, а мимо мелькали комнаты, в одной из которых она увидела разложенные на полу тонкие подстилки на которых, по-видимому, эти дети и спали. В этом аду, попадались и женщины, выглядевшие древними старухами, запуганные и молчаливые.— Вот это мужской бизнес, — вещал Эллиот, — вот что приносит мне доход, а не эти наемные рабочие, которым надо платить деньги и давать время на обед. Дай тебе волю, ты бы еще сократила их рабочий день и оплачивала им больничный! Но ты и это захотела у меня отобрать, последнее. Тебе надо было сунуть свой любопытный нос в мои дела. Я пытался выкрутиться и что же? Вместо того чтобы найти покупателя, натыкаюсь на твоего мужа! Вот уж везение, так везение, нечего сказать! Мне пришлось скрываться, давать взятки, совершать подкуп и все из-за того, что ты была слишком дотошна! Ну, кто тебя просил?! Кто?! Кто тебя заставлял? Никто. Ты сама, сама во всем виновата!Он все говорил и говорил, а Гейл молчала. Ей больше не хотелось ни говорить, ни спорить, ни ругаться. Чем больше она видела, тем больше понимала, что отсюда ей не выбраться — Эллиот не позволит, не для того он открывал ей свои секреты, чтобы затем отпустить восвояси.— Отсюда, миссис Стэнфорд, только один выход — ногами вперед! — Многозначительно улыбнулся ей Уайт. — Герберту приходиться хоронить покойников тайком на пустыре, глубокой ночью… — Он вдруг загоготал. — Но впрочем, у вас еще есть время, чтобы узнать все поподробнее, так сказать на собственном опыте!Гейл отвернулся от его глумливой физиономии. Ее окутал такой животный ужас, что она словно одеревенела. Зато внутри нее все дрожало от отвращения, страха и накатывающей тошноты.Герберт втащил ее обратно в контору и захлопнул дверь. Эллиот вновь уселся за свой стол. А Мэгган, которая уже пришла в сознание, уставилась на них, ничего не понимающими глазами.— Итак, что же мы будем с вами делать? — вздохнул Эллиот. — Какие будут предложения?Это его игра, как будто он еще раздумывает какое принять решение, хотя давно уже решил не оставлять их в живых, вывела Гейл из оцепенения:— Ничего. Ты ничего не будешь делать, — угрожающе сказала она, — потому что сейчас сюда придет мой муж и убьет тебя своими руками!— Дорогая, — хмыкнул Эллиот, — не надо врать. Твой муженек ни за что не отпустил тебя, если бы знал, куда ты направляешься. Он не такой дурак, так что оставим это.В этот момент дверь конторы с треском распахнулась, как будто кто-то вышиб ее ударом ноги и в комнату спокойной походкой вошел Джослин.— Ну, я не стал бы так беспечно надеяться, — направив в грудь Уайта два пистолета, процедил граф.Внезапное появление Джослина настолько обескуражило противников, что они несколько секунд расширенными глазами наблюдали за ним, не пытаясь, что-либо предпринять. Он тут же решил воспользоваться своим преимуществом, пока они не пришли в себя и не отрывая от них глаз, тихо приказал жене:— Гейл, возьми с собой Мэг, и вместе идите ко мне!Дрожащей рукой взяв ладонь Мэг в свою, и не отрывая беспокойного взгляда от мужа, Гейл медленно начала двигаться в его сторону и потому не заметила, как Герберт, подставил ей подножку. Споткнувшись, она упала, но с помощью Мэг, быстро вскочила на ноги.Бросив быстрый взгляд в их сторону, чтобы убедиться, что с Гейл ничего не произошло, Джос пропустил тот момент, когда Уайт вытащил из ящика стола пистолет и направил его на него.Одновременно прозвучало два выстрела…С расширенными глазами, Гейл увидела, как Эллиот с неестественной улыбкой, зажимает левое предплечье, из которого хлынула кровь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36