— Мужество, — пояснила Бет. — Сила воли. Твой брат… даже представить не могу, как и почему он смог так долго ехать вчера без единой жалобы. Ты заметила, как по-джентльменски они дрались? Как каждый из них откликался на опасность, грозящую другому? Мне показалось, что они… близки. Как будто оба они… уже сражались вместе и каждый понимал действия другого.
Лори не заметила этого. Она не заметила, потому что боялась за обоих. Она знала, насколько они не доверяют друг другу. Она провожала взглядом обоих парней, исчезающих среди деревьев. «Этого не может быть», — думала она. Они не могли быть кровными родственниками, — ну разве что какой-то безумный случай роднил их с давно позабытым предком. Но это невероятно. Она и Ник многократно обсуждали этот вариант, когда рейнджера не было поблизости.
Лори тряхнула головой, отбрасывая сомнения, которые заронила в нее Бет.
— Это… всего лишь совпадение, — проговорила она. — К тому же они совсем не похожи. Ник радуется жизни. Он любит смеяться и шутить и заботиться о людях. Ну а Морган Дэвис, он… никогда не улыбается. Он не умеет смеяться. Он охотится на людей и не заботится о них.
— Вот как? — переспросила Бет своим кротким голосом, кивком указывая на сосновый лес, в котором скрылись оба парня.
— Да, — сказала Лори, чувствуя волнение, скрытое за этим словом. Она не могла заставить себя подумать, что это не так. Она знал а, что несколько лишних дней дадут ее семье возможность достичь Пуэбло. И что потом? Что тогда случится с Морганом Дэвисом? Почему ей кажется, будто она предает его, как чувствовала это по отношению к Нику прошлой ночью? Боже милосердный, ее просто разрывает на части. Дрожащей рукой она подбросила в огонь несколько веток.
В этот миг с тихим вскриком проснулась Мэгги, и Бет пошла к ней, оставив Лори одну размышлять над ее словами и делать сравнения. Лори вспомнила о тех редких случаях, когда Ник казался таким отстраненным и одиноким, точь-в-точь как…
Нет. Это просто немыслимо. Все же ей было не по себе, и она знала, что будет продолжать сравнивать. Она не хотела находить общее, но семя было заронено и теперь должно дать росток.
Что если бы рейнджеру не довелось расти среди закаленных мужчин в суровой местности? Что если бы на его месте был Ник? Была бы тогда у брата его легкая улыбка и такая общительная натура? Что если Нику пришлось бы перестрадать целых четыре года войны? Не казался бы он тогда старше?
Не смей так думать, — приказала она себе. — Не равняй этих двоих, иначе ты не сможешь сделать то, что должно быть сделано.
Сможет ли она, во всяком случае, снова поднять на Моргана оружие? Даже ради Ника? Ведь прошлой ночью она сделалась частью Моргана, когда они любили друг друга. Она могла бы закрыть глаза и вспомнить каждое ощущение по секундам — и то, как тело ее и душа сомкнулись вокруг него, и то, как они вместе отправились в восхитительное путешествие. Ее тело вздрогнуло от наплыва воспоминаний.
«Доверься мне», — сказал он. Но нельзя просто так требовать доверия. Не могла и она оказать его, просто повинуясь его желанию.
Лори больше не хотела думать, она боялась, что эти мысли сведут ее с ума. Она переключила внимание на огонь. Кофе был готов, и бульон согрелся. Она сняла и то и другое с огня и поставила в сторонке, затем отыскала сковороду и занялась приготовлением печенья. Бет обогатила их запасы пищевой содой и мукой, а заодно картошкой, луком и даже яблоками.
Девушка подняла глаза на возвращающихся мужчин. Ник с трудом шел один, держась нарочито поодаль от своего тюремщика, но Лори заметила, с каким облегчением он опустился на одеяла. Рейнджер подошел к костру и стоял согревая у огня руки.
— Кофе готов, — объявила она, надеясь, что он не слышит легкой дрожи в ее голосе, — и есть немного бульона с прошлой ночи.
Он лишь коротко кивнул, налил бульон в чашку, отнес ее Нику, которую тот неохотно принял. После этого Морган отошел к дереву и, прислонившись к нему, как обычно принялся следить за ней. Это снова напомнило ей о том, насколько привык он наблюдать за добычей в одиночку.
Их взоры встретились, и они снова обменялись мощными волнующими зарядами энергии. Она заметила, как рука его задеревенела на чашке с кофе, и он, отвернувшись, удалился в заросли, на этот раз один. Лори немедленно ощутила свою потерю: он отвернулся от нее и ушел, чтобы она не видела его. Глаза ее начали туманиться, и она с усилием заставила влагу не пролиться. Но боль запульсировала позади глаз и во лбу.
— Лори. — Это была Бет. — Ты не могла бы приглядеть за Мэгги, пока я осмотрю рану твоего брата?
Лори кивнула, и Бет, прихватив котелок вместе с коробкой лекарств, которыми пользовалась прошлой ночью, подошла к Нику. Он сидел прислонившись к дереву, тому самому, к которому был прикован ночью. Цепь все еще свисала с него напоминанием о мимолетности его нынешней свободы.
Лори отвернулась от них и поставила печенье на огонь. Когда оно испечется, она сварит немного бекона и сделает подливку. Это будет первой существенной пищей за несколько дней и поможет ей занять мысли. Хоть чем-то немного помочь Нику.
Глава девятнадцатая
Пока Бет хлопотала над Ником, Лори взяла Мэгги с собой постирать одежду. Вся принадлежащая ей и Нику одежда была грязной, кроме платья, которое она все еще носила по необходимости. К тому же Лори отчаянно нуждалась хоть в каком-нибудь занятии. Морган Дэвис исчез спозаранку, а Ник проспал большую часть утра, поглотив всю пищу и бульон, которые были ему предложены. Впрочем, Лори знала, что он вряд ли ощутил их вкус. Он ел лишь потому, что нуждался в подкреплении, потому что у него снова была цель. Смертельная цель.
Ник казался более расстроенным, чем ей когда-либо приходилось видеть. Она знала, что он винит в случившемся прошлой ночью рейнджера, потому что не мог — и не стал бы — винить ее. И из-за этого она чувствовала себя ужасно виноватой. Но не могла же она сказать брату, что виновата в этом наравне с рейнджером. Как она скажет ему, что была близка с человеком, намеревавшимся вернуть Ника в Техас? Что она, о Боже, кажется, любит этого человека?
Ну как она скажет об этом Нику, когда он так слаб?
Она попыталась было заговорить с ним, но он отвернулся. Все же в глазах у него не было укора — лишь жгучая ненависть к рейнджеру. Лори знала, что он винит себя, а не ее, и от этого ей было еще хуже. К тому же она опасалась, что правда ранила бы его еще сильнее.
Только когда к нему приблизилась Бет, глаза Ника чуть смягчились. Он даже попытался улыбнуться, когда к нему подсела Мэгги и спросила, как он себя чувствует. Ребенок хлопотал возле него, возможно, потому что именно он вырвал ее из рук индейцев юта. Казалось, девочка не замечала в нем гнева, она лишь сосредоточенно и обеспокоенно следила за тем, как ее мать перевязывает его раны.
Лори хотела увести ее, но Бет покачала головой.
— Она привыкла видеть меня за перевязкой. Девочка любит помогать мне, — чуть улыбаясь сказала Бет. — Она хорошая маленькая сиделка, — добавила Бет и улыбнулась с такой гордостью и любовью, что сердце Лори дрогнуло.
Ребенок и впрямь был очарователен. Малышка была серьезна и примерна, любопытна ко всему и податлива в обучении. Лори заметила это вчера.
Девушка проследила, как Бет перевязала Ника, ополоснула его горячей водой и укрыла одеялами. Между этим трио — Ником, Бет и Мэгги — было нечто особенно поразившее Лори. Нежность и привязанность, при виде которых трудно не растрогаться. Вчера Лори подметила мгновенно возникшую симпатию между Ником и Бет, глаза Ника потеплели впервые за несколько недель, и она заметила, как лукаво изгибались его губы, когда Бет ухаживала за ним, и взгляды, которые они устремляли друг на друга.
Это не было той яростной «любовью-ненавистью», что потрясла своим порывом Лори. Ведь между нею и рейнджером было лишь несколько нежных минут. Совсем небольшая передышка посреди вечно окружающих его бурных страстей. Совсем чуть-чуть нежности — и много гнева и вызова.
Снова одно из этих ужасных противоречий. Лори завидовала зрелищу, которое видела перед собой, но, пожалуй, она не поменяла бы его на то, что чувствовала прошлой ночью, — свирепый морской шторм эмоций. Все они пронизали ее до самой сердцевины ее существа и заставили ощутить себя как никогда живой. Как будто каждое переживаемое ею ощущение взрывалось в небесах огненным фейерверком.
Лори отвернулась, давая им уединение, и принялась мыть посуду после общего завтрака. Вскоре Ник уснул, и Лори спросила у Мэгги, не хочет ли она помочь ей постирать одежду, пока ее мать будет присматривать за Ником.
Мэгги перевела взгляд с нее на Ника, словно взвешивая решение.
— Ты поможешь мне постирать его рубашки, — искушала Лори.
Мэгги подняла глаза на мать, и та кивнула.
— Мы возьмем с собой Каролину, — продолжала манить ее Лори. Ей все больше нравилась эта свинка. Она поглощала зерно из мешка, который везла с собой Бет, и стянула несколько печений, оставшихся от завтрака. Свинья была жадной, любопытной и привязчивой и буквально очаровала Лори, никогда не имевшую возле себя такого животного.
Она даже не думала, что из свиньи может получиться домашняя любимица.
Рейнджер просто-напросто исчез. Он взял все оружие и все патроны, прекрасно зная, что Ник слишком болен, чтобы попытаться сбежать. Лори, конечно, останется с ним. «Теперь уже техасец хорошо знает нас обоих», — хмуро подумала Лори. Он был далеко не столь бесстрастен, каким хотел казаться, и она начинала понимать его. Морган уже не был тем холодным и бесчувственным рейнджером. Если бы только она смогла поверить, что он действительно сможет сделать что-то для Ника…
Но он слишком доверяет закону — намного больше, чем она или Ник. Они-то повидали достаточно продажных и беспомощных блюстителей закона. Они заплатили свою долю взяток, чтобы действовать в городе и отвести от себя возможные нападки. Для нее правосудие всегда было связано с деньгами, а Уордлоу был богат.
Лори и Мэгги взяли рубашку и брюки девушки вместе с окровавленной одеждой Ника. Она помедлила у постельной скатки рейнджера. Сейчас на нем купленное в Джорджтауне, но ему не представилось возможности постирать то, что он носил прежде. Она сгребла все в охапку и присоединила к остальной одежде, даже не задумываясь о своих побуждениях.
Яркое солнце согревало воздух, небеса поражали голубизной. Легчайшие облачка медленно плыли по небу своим извилистым путем, не обгоняя шагающих к ручью девушку и малышку Мэгги.
У ручья они повернули налево и прошли вниз по течению от того места, где были прошлой ночью Лори и Морган. Ей казалось, что она не вынесет возвращения на то же самое место.
Вскоре они отыскали несколько удобных валунов, на которые и присели. Лори пожалела, что на ней нет брюк, но она подоткнула юбку над коленями и начала с рубахи Ника. Это будет самым трудным — рубаха испачкана кровью и с прорехой от ножа. Но она пригодится, судя по тому, как пользовались рубахами Ник и Морган.
— Хочешь взяться за дело сама? — спросила Лори. Мэгги кивнула и взяла предложенный девушкой кусок мыла и одну из рубах рейнджера. Она не нуждалась в наставлениях, и Лори предположила, что девчушка прежде помогала своей матери. Малышка была замечательной помощницей.
Лори принялась напевать «Девушку, покинутую мною», и вскоре Мэгги присоединилась к ней.
— Ты не расскажешь мне еще что-нибудь о вашем шоу? — попросила девочка, и Лори рассказала ей о Дэниэле Уэбстере.
— Он самый маленький человечек из всех, кого ты видела, — пояснила Лори, — но у него одно из самых больших на свете сердец.
Глаза Мэгги расширились.
— А какого он роста?
Лори подержала руку над землей на уровне чуть выше ее талии.
— А какое у него сердце?
Лори развела руками широко, как только смогла, и Мэгги рассмеялась, но поняла — ей не нужно было расспрашивать ни о чем, и Лори прониклась к Бет Эндрюс еще большей симпатией. Бет научила свою дочь выделять главное, а в человеке главное — характер, а не рост.
— Он, по сути, вырастил моего брата Ника, — сказала Лори, — и он умеет рассказывать чудесные истории.
— Мне нравится мистер Ник, — заметила Мэгги.
— Да и мне тоже, малышка, — не уступила Лори.
— Но тот другой дядя не любит его.
Лори отжала с рубахи мыльную воду, расстроившись при виде рыжего пятна, обесцветившего синий хлопок. Она поколебалась, прежде чем ответить, прикидывая, насколько Мэгги понимает происходящее и ощущает ли напряженность ситуации.
— Да.
— Почему?
Лори не знала, как ей объяснить. Она не могла объяснить это и себе. Неприязнь между обоими парнями проявилась с самого начала и стала еще злее с прошлой ночи. Она была частью этой неприязни, но лишь частью, а другую часть составляло, как она вдруг поняла, то, что подметила Бет: они во многом были слишком похожи друг на друга, и обоим не нравилось видеть себя в другом. Но Лори не знала, как объяснить это Мэгги, и избрала «трусливый» выход.
— Не знаю, милая, — произнесла она, — но думаю, он тоже хороший человек.
Мэгги с сомнением взглянула на нее, и Лори прониклась неожиданным сочувствием к Моргану. Несмотря на свою жесткость, он действительно хороший человек. Он многое вытерпел и от нее и от Ника, хотя мог бы запросто влепить пулю в ее брата. Любому другому, возможно, хватило бы и меньшего повода. Лори вспомнила о том, что поражало ее раньше: неужели этот человек никогда и никому не покорялся?
Но прошлой ночью он был другим! Тело его содрогалось, и он покорился.
Доверься мне. Он предлагал это всерьез. Он пытается помочь, насколько позволяет его личный суровый кодекс. Но будет ли эта помощь действенна при всех его ограничениях?
Если бы только она и Ник могли довериться ему.
Если бы ей и брату не нужно было полагаться на Энди, Джонатана и Дэниэла.
Неужели они приближаются к конечной схватке, в которой, вероятно, кто-нибудь может погибнуть?
Она взяла рубаху рейнджера и ощупала ее пальцами. На ней тоже были пятна. Пятна от ее выстрелов.
Сколько крови уже пролилось между ними.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55