Что ж, судя по всему, она никогда не будет женою Райена, но еще можно хотя бы проститься по-доброму, и она печально улыбнулась.— Женщине недостаточно только уважения мужчины — разве ты об этом не знаешь? Ей надо, чтобы он любил ее до безумия, любил только ее одну. По-настоящему ты, наверное, никогда и не чувствовал этого ко мне. Ну, а теперь — ты ведь влюблен в свою Джиллиану, да?— Я не хотел делать тебе больно, Катарина. Ты можешь меня простить?Она зябко повела плечом.— Жаль, Райен. Я была бы тебе хорошей женой.Он покачал головой.— Боюсь, что я был бы тебе никуда не годным мужем. Ты достойна гораздо лучшего.— Райен. — Она положила руку ему на плечо. — А ты пытался устранить все свои разногласия с матерью без кровопролития?— Увы, моя мать прислушивается только к тому, что говорят ее кастильцы, ну и еще, конечно, король Генрих. Однако я все же намерен сделать еще одну попытку.— Но берегись, Райен. Отец говорит, что в замке происходит что-то странное.— Вот как? Что же именно?В глазах Катарины неожиданно появилось знакомое заботливое выражение, которого Райен давно уже не видел.— Говорят, что королева Джиллиана никуда не уплывала, а находится здесь, на острове. Ее люди то ли взяты в плен, то ли и вовсе убиты, а саму ее королева Мелесант держит взаперти — это мне передал отец. Не знаю, насколько точны эти сведения, но поезжай к ней, Райен. Может, тебе удастся все разузнать и помочь ей, если требуется.Он изумленно смотрел на нее, застыв в недоумении. Разум отказывался верить услышанному.— На этот раз моя мать зашла слишком далеко. Если хоть один волос упал у Джиллианы с головы… — Он задохнулся от гнева.— Райен, пожалуйста, будь осторожен!Но он уже не слышал ее. Болван, как он мог уехать, не убедившись, что Джиллиана благополучно села на корабль? Он же прекрасно знает свою мать с ее бесчисленными уловками и ухищрениями, как он мог забыть о ее коварстве?!— Спасибо, что сказала, — бросил он Катарине и заторопился уходить. — Так не теряйте времени, вы с отцом должны покинуть Фалькон-Бруин как можно скорее.— Хорошо, Райен. Отец как раз недавно говорил мне, что во Франции очень хорошо в это время года.— Прощай же, Катарина. Будь счастлива.Она подошла к нему и дотронулась до его рукава. Даже не будь на свете никакой Джиллианы, она все равно не смогла бы удержать гордое и своевольное сердце Райена — теперь она ясно это видела.— Берегись своей матери и Эскобара! Эти двое ненавидят тебя.На прощание она поцеловала его в щеку, но он уже смотрел куда-то сквозь нее, и она поняла, что сердце его мчится к любимой. 28 Сразу же за садовой калиткой он стремглав вскочил на коня и с места погнал его во весь опор. Подъезжая к королевскому замку, он направился не к главным воротам, как обычно, а к боковым, через которые всегда въезжали повозки со снедью для кухни.— Эй, пропусти меня, да поживее! — крикнул он стражнику на воротах.Ворота распахнулись, Райен въехал во двор замка и, спешившись, огляделся. Караул перед главным крыльцом был теперь усилен, и он решил проникнуть в замок через кухню. Шагая меж больших медных котлов, он ловил на себе удивленные взгляды кухарок: никто из них не мог припомнить, чтобы принц хоть раз появлялся на кухне. Он, однако, не стал вступать в разговоры и молча проследовал к лестнице, ведущей в верхние комнаты.По темному коридору он быстрым шагом дошел до поворота и, заглянув за угол, поспешно отступил в тень: кастилец, стороживший дверь Джиллианы, внимательно вслушивался и вглядывался в темноту.— А-а, Ваше Высочество! — раздался ненавистный вкрадчивый голос у Райена за спиной.Обернувшись, Райен уперся взглядом в масляные глазки Эскобара Фернандеса.— Я поджидал вас, Ваше Высочество.— Где моя мать? Отвечай, кастильская свинья. Эскобар едва заметно прищурился.— В данную минуту она отдыхает и не желает, чтобы ее беспокоили.Когда рука Фернандеса поползла к рукоятке клинка, висевшего у него на поясе, Райен предупредил:— На твоем месте я бы этого не делал. Ты рухнешь на пол с перерезанной глоткой, не успев даже вытащить свою игрушку.— О, вы не так поняли меня, Ваше Высочество. Только круглый дурак может обнажать оружие в присутствии такого искусного воина, как вы. Да и зачем мне самому рисковать жизнью, когда есть другие — те, кому приказано не пропускать вас к жене. Вы ведь явились за королевой Джиллианой, не так ли?Райен оттолкнул его с дороги, но тотчас снова поганый гриб вырос перед ним.— Ваше Высочество, загляните за угол — и вы увидите вооруженного стражника перед дверью вашей супруги. Здесь неподалеку есть и другие — мне стоит только крикнуть, и они тотчас явятся.С быстротой молнии Райен выхватил меч и приставил острие прямо к горлу Эскобара.— Как удачно, что ты встретился на моем пути, — иначе кто бы помог мне проникнуть в комнату Джиллианы.Всмотревшись в глаза Райена, Эскобар до смерти испугался: в них была яростная и неприкрытая ненависть, в них была его, Эскобарова, гибель. Надо сказать, что, несмотря на все его заверения, которыми сенешаль потчевал королеву Мелесант, гибнуть он не собирался ни при каких обстоятельствах.— У вас ничего не выйдет, Ваше Высочество, — дрожащим голосом пробормотал он. — Сдайтесь мне, и Ее Величество проявит к вам снисходительность…— Глупец, — прошипел Райен, — даже если у меня ничего не выйдет, ты все равно уже этого не узнаешь. — Он развернул Эскобара к себе спиной и, выдернув короткий клинок из ножен кастильца, ткнул острие ему же между лопатками. — Отошли стражника, — приказал он, слегка нажимая на рукоять. — Но предупреждаю: одно лишнее слово, и ты мертвец. Живее! Скажи ему, что мать поручила тебе самому позаботиться о королеве Джиллиане.— Так он мне и поверит… — начал было Эскобар, но тут острая боль пронзила его спину, он тихонько взвизгнул и умолк.— Постарайся все-таки его убедить, — процедил Райен. — Не то через минуту тебе придется подыхать у его ног.Эскобар всей кожей ощущал, что это не пустая угроза: принц Райен действительно готов был его убить.Когда они подошли к комнате Джиллианы, Эскобар заявил караульному со всей невозмутимостью, на какую только был способен.— Ступай, ты свободен. — Все-таки голос его немного дрожал — возможно, оттого, что капли крови медленно сползали у него по спине.— А кто же будет охранять эту дверь? — спросил недоверчивый кастилец, переводя подозрительный взгляд с Эскобара на принца и обратно.— Ты что, не слышал приказа? — сурово осведомился Райен.— Слышал, Ваше Высочество, но…— Так выполняй! — Принц добавил металла в голосе.Караульный поклонился.— Слушаюсь.Скоро кастилец — последняя надежда Эскобара — растворился в дальнем конце коридора, а потом и шаги его замерли в темноте.
Джиллиана сидела у окна, держа рукоделие на коленях. Она не собиралась всерьез им заниматься, а просто взяла, чтобы чем-нибудь занять руки.Нетта пошла в сад — ей позволялось срезать там розы, которые хоть как-то оживляли мрачную обстановку маленькой комнаты. Когда открылась дверь, она была уверена, что вернулась служанка, однако неожиданно к ее ногам рухнул Эскобар, корчась от боли.Вскочив со скамейки, Джиллиана столкнулась с собственным мужем, он почему-то показался ей выше ростом, чем обычно. Наконец-то она могла излить на него свой гнев.— Райен, что все это значит?— Сейчас некогда объясняться, — сказал он. — Где твой плащ?— Ах, тебе некогда? Ну, так я найду время сказать, что я о тебе думаю. Негодяй! Подлый обманщик!..Он досадливо поморщился.— Право, это не самый подходящий момент для того, чтобы обмениваться оскорблениями. — Он, оглядевшись, сдернул с крючка ее плащ. — Одевайся, и идем.Джиллиана демонстративно скрестила руки на груди.— Почему я должна куда-то с тобой идти? — язвительно поинтересовалась она.Райен вздохнул.— Джиллиана, делай, что я тебе говорю, и поскорее.— Нет, — холодно сказала она.Он в раздражении схватил ее за руку и решительно поволок к двери. Она упиралась, уже готова была обрушить на его голову новые оскорбления, но в эту минуту Эскобар кое-как поднялся на ноги и заговорил.— Что, принц, несладко приходится нашему брату, когда дама не желает нас слушать? — издевательски заявил он.— Безмозглый осел! — Райен отшвырнул его к стене, — Мне надоела твоя болтовня!..И, к удивлению Джиллианы, он так хватил Эскобара рукояткой клинка в висок, что тщедушный человечек неловко осел на пол и затих. После этого он снова схватил Джиллиану за руку и потащил ее к двери.— Если хочешь вырваться отсюда, следуй за мной и делай все, что я тебе скажу.Джиллиана, вырвавшись, набросила плащ на плечи и объявила:— Хорошо, я пойду с тобой, но только потому, что мне не остается ничего другого.Выйдя в коридор, Райен огляделся, затем махнул рукой Джиллиане. Она тоже вышла и следовала теперь вплотную за ним. Он шагал быстро и при этом держал ее за запястье. Она с трудом поспевала за Райеном. Дойдя до конца коридора, они спустились по черной лестнице на кухню. Пока что им везло — никто не встретился, никто не поинтересовался, куда собирается исчезнуть пленница.Под удивленными взглядами кухарок и прислуги Райен с Джиллианой вышли через черный ход во двор. Здесь Райен довольно бесцеремонно усадил Джиллиану в седло и сам сел позади нее.Пока стражник на воротах мог их видеть, они ехали шагом. Лишь удалившись на значительное расстояние, Райен облегченно вздохнул и пустил коня вскачь. Он знал, что из-за побега Джиллианы в замке вот-вот начнется тревога, и до этого им надо было успеть отъехать хотя бы на относительно безопасное расстояние.Джиллиана держалась в седле прямо, стараясь не касаться Райена спиной. Сейчас он был для нее врагом, и она говорила с ним, как с врагом.— Куда ты меня везешь? — спросила она таким надменным тоном, что Райен угрюмо стиснул зубы и некоторое время не отвечал.— Туда, где тебя никто не найдет, — промолвил он через некоторое время.Услышав такой ответ, Джиллиана чуть не задохнулась от возмущения.— Если это какая-нибудь новая уловка, которую вы придумали вместе со своей матушкой…— Джиллиана, — окончательно выйдя из себя, прервал ее Райен. — Позже ты сможешь осыпать меня проклятиями и обвинять во всех смертных грехах. Но, прошу тебя, избавь меня от необходимости выслушивать все это сейчас.Джиллиана оскорбленно замолчала, постаралась отстраниться еще дальше от него и больше уже за всю дорогу не проронила ни слова.На подъезде к деревне они свернули с дороги и углубились в лес. Конь Райена пробирался сквозь густые заросли, невиданной вышины крапива цеплялась за рукава Джиллианы, а ветки хлестали ее по лицу. Наконец, когда она уже окончательно поняла, что не выдержит больше ни минуты, лес расступился, и они оказались на песчаной отмели, залитой багряным светом заката. Спешившись, Райен сделал несколько шагов к морю и нахмурился. Взгляд его был устремлен на паруса купеческого судна, едва видневшиеся на горизонте.— Проклятье! — отворачиваясь, буркнул Райен. — Я не думал, что они выйдут именно сегодня, а точнее: узнать просто не успел. Черт побери, как же быть?!Джиллиана внимательно вглядывалась в его лицо.— Ты хочешь сказать, что собирался посадить меня на этот корабль и отпустить на все четыре стороны?Его темные глаза сердито сверкнули.— А ты полагала, я стал бы тебя здесь удерживать? Нет уж, спасибо! У меня и без тебя довольно хлопот, — мрачно проговорил он.Душа Джиллианы вдруг наполнилась ликованием. Он не предавал ее! Соскользнув с седла, она подошла к нему и виновато взяла его за руку.— Как я могла в тебе усомниться?— Ты имела на это полное право, — горько сказал Райен и повернул к ней лицо. От призрачного закатного багрянца в его темных глазах вспыхивали золотые блики. — Все кругом словно сговорились: думают одно, говорят другое, так что невозможно понять, кто друг, а кто враг.Она тихонько провела ладонью по его щеке.— Я согласна снова оказаться пленницей и заново пережить тот же страх — только чтобы в конце убедиться, что ты остался верен своему слову.На губах Райена заиграла насмешливая улыбка.— Осторожнее, Джиллиана! Когда ты смотришь на мужчину такими глазами, он может подумать, что ты подаешь ему надежду.Некоторое время она молчала, глядя на волны, потом обернулась к нему и тихо сказала:— Иногда надежда — это все, что нам остается. Шагнув к ней, Райен стиснул ее в объятиях.— Джиллиана, я не знаю, что принесет нам завтрашний день, но сегодня, сейчас — позволь мне думать, что ты принадлежишь только мне.Она запрокинула голову, и синие глаза ее осветились нежностью.— Я никогда не буду принадлежать никому другому.Райен засмеялся и смахнул песчинку с ее щеки.— Значит, я обладатель величайшего сокровища на земле.Они долго стояли неподвижно, и глаза их говорили друг другу о любви, по которой давно тосковали их сердца. Наконец осторожно, словно спрашивая ее, можно ли, губы Райена коснулись ее губ. Когда Джиллиана ответила на его поцелуй, он приник к ней настойчиво и властно, словно уверившись в своем праве.Неожиданно он сообразил, что они стоят на открытом месте, где их может увидеть любой случайный прохожий. Подняв Джиллиану на руки, он вставил ногу в стремя и вместе со своей драгоценной ношей взлетел в седло.— Ты моя, — шепнул он ей.— Твоя, сердцем и душою, — отозвалась Джиллиана. Чувство ее показалось ей вдруг таким безмерным, что, не в силах смотреть на возлюбленного, она спрятала лицо у него на груди.Райен тронул поводья, и конь резво побежал вперед. Джиллиана любит его, теперь он ясно это видел. Пусть завтра их ждет война и разлука, но сегодня ночью любимая будет принадлежать ему.При свете луны, которая мелькала между ветвями, она обратила к нему лицо.— Куда мы все-таки едем? — тихо спросила Джиллиана.— В одно тайное место, которого я не показывал еще никому.Она ткнулась губами в его щеку.— Вези меня куда угодно, я хочу только быть с тобой.Лицо его вдруг по-особенному посерьезнело.— Ты знаешь, что завтра я должен отправить тебя с острова?— Нет. Я не хочу от тебя уезжать.— На Фалькон-Бруине начнется война, тебе нельзя здесь оставаться.Она нахмурилась, угадывая, что он сейчас чувствует.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44