И он такой же, как они. Софистика, Лахлан, софистика. Я не верил Джеку Кэмерону, когда он предсказывал нечто подобное, но, похоже, у него больше здравого смысла, чем у тебя. И чем же это закончится? Скажи мне.
— Кстати, я хочу назначить мировым судьей и доктора Алана Керра. Но пока Дилхорн не согласится, я не стану ничего ему предлагать. Мне нужны они оба.
— Сделать судьей Керра, предателя и мятежника? Пока Дилхорн не согласится? И ты хочешь сказать, что у него хватит наглости отказать тебе? Или у него больше ума, чем у тебя?
— Дилхорн очень осторожен, и, думаю, даже ты это признаешь, — строго возразил Макуайр. — И он согласен со мной, что торопиться не стоит. Он уже стал членом Школьного совета и очень хорошо себя зарекомендовал.
— Так назначь его сразу своим заместителем, — ухмыльнулся О’Коннелл. — Действительно, Лахлан, все это вытекает из твоего дурацкого убеждения, будто эта чертова дыра станет великолепным городом, соперничающим с европейскими столицами! Подумать только, здесь же одни каторжники и всякое отребье! С таким же успехом ты можешь назначить судьями кенгуру или дикарей. А что до Керра… Может, когда-то он и был джентльменом, но он ничем не лучше Дилхорна. Он требует, чтобы заключенных лучше кормили и предоставляли им лучшее жилье. А дальше что?
Едва не захлебнувшись словами, полковник вынужден был умолкнуть. Затем он продолжил.
— Посуди сам, Лахлан, у этого поселения нет будущего.
Макуайр побелел от ярости. Отвечая, он едва сдерживал свой гнев.
— Я не согласен. Вижу, ты и не пытаешься заглянуть в будущее, и это не удивительно, поскольку ты вместе со всем твоим семьдесят третьим полком задержишься здесь ненадолго. Дай Дилхорну возможность приносить пользу. Некоторые из «избранных», Годфри Баррелл, к примеру, уже это сделали.
— Я бы предпочел дать ему плетей, — ответил О’Коннелл, вставая. — С тобой бесполезно спорить, Лахлан. Но я предупреждаю тебя, что мои офицеры крайне возмущены твоими действиями. Ты напрашиваешься на неприятности.
— Но это не помешает мне исполнять мои обязанности, а если я пойму, что Дилхорн должен стать мировым судьей, он им станет.
В ответ О’Коннелл громко хлопнул дверью. Губернатор Макуайр тяжело вздохнул, придя к выводу, что ему приятнее общаться с бывшим каторжником, чем со своими старыми армейскими друзьями.
Том Дилхорн не думал ни о губернаторе Макуайре, ни о Эстер Уоринг. В данный момент его занимали перемены в собственной жизни и то, как они отразятся на его любовнице Мэри Махони.
Раньше она отказывалась выходить за него замуж, но теперь, с возрастом, изменила свое отношение к браку. Том вынужден был взглянуть правде в глаза. Ему придется жениться на ней, хотя на самом деле он не хотел брать ее в жены и не верил, что она будет с ним счастлива.
Его удерживала рядом с Мэри лишь собственная порядочность. Он не знал, как расстаться с ней, не причинив ей боли.
Но когда Том пришел к ней в очередной раз, Мэри спокойно, хотя и с некоторым сожалением, сообщила, что решила разорвать их отношения.
— Один хороший человек сделал мне предложение, Том, — сказала она, — а ты не хочешь на мне жениться. К тому же, я уже не ровня тебе. Ты изменился, и теперь тебе нужно совсем другое. Ты должен жениться на леди, Том, такой же, как Сара Керр, чтобы тебе было о чем поговорить с ней, чтобы ей было уютно в твоем роскошном доме. А я и не хочу, и не сумею развлекать твоих шикарных гостей.
Он молчал.
— Ты давно уже меня разлюбил. Но, несмотря на твою репутацию, ты слишком добрый и не смог бы бросить меня после всех этих лет. Нет, не спорь.
— Ты действительно этого хочешь, Мэри?
— Конечно… да и ты тоже.
Том не мог это отрицать.
В ответ он сказал:
— Ты права, Мэри. Я подарю тебе этот коттедж и буду выплачивать небольшую сумму каждый месяц.
Женщина начала отказываться, но Том настоял на своем.
— Кто знает, — заявил он, — что может случиться с тобой в будущем?
В конце концов, Мэри согласилась, и они расстались друзьями.
— Поскорее найди себе хорошую жену, любимый, — пожелала Тому Мэри, поцеловав его на прощание.
Том обещал присматривать за Эстер, а он всегда выполнял свои обещания. Проходя ярким и солнечным утром мимо школы, устроенной в помещении бывшего склада на Йорк-стрит, он услышал доносящийся из классной комнаты детский смех. Дверь была открыта, и Том украдкой заглянул внутрь.
Подсматривать, конечно, нехорошо, но Тому не хотелось, чтобы Эстер его увидела. Она смутилась бы, начала вести себя неестественно, а он стремился взглянуть на нее в спокойной обстановке.
Эстер сидела перед кучкой ребятишек, держа на коленях улыбающуюся маленькую девочку, и читала им одну из старых детских книг, привезенных из Англии. Еще две небольшие группы мальчиков и девочек усердно вырисовывали на грифельных досках палочки и крючочки.
На губах Эстер сияла озорная улыбка. Она все еще казалась тощей и изможденной, ее платье было старым и поношенным, но ее выражение лица изменилось настолько, что у Тома захватило дыхание. Не было никаких сомнений, что дети подчиняются ей беспрекословно и совершенно счастливы.
Том слушал ее веселый голос и смотрел, как она рассеянно прижимает к себе малышку. «Ей не только еды не хватало, — подумал он, — но и общения тоже». Сказка закончилась, и девушка неохотно сняла ребенка с колен.
Момент был подходящим, чтобы показаться ей на глаза. Когда Том вошел, ее лицо окаменело. Оживление тут же исчезло, сменившись прежним выражением едва скрываемого страха.
Господи, что же наговорил ей Фред Уоринг, чтобы так ее напугать? Или она на всех мужчин так смотрит?
Эстер молча глядела на Тома. Зачем он пришел? Чтобы помучить ее? Еще несколько минут назад она чувствовала себя такой счастливой.
Том подошел к группе самых маленьких ребятишек, которым она читала. Он сунул руку в карман и достал то, что обычно использовал его старый приятель доктор Алан Керр, чтобы порадовать малышей.
— У меня здесь кулечек леденцов. Как вы думаете, ваша учительница позволит вам поделить их на всех?
Эстер окинула его холодным взглядом. Затем, к ее досаде, кто-то тоненько пискнул:
— Конечно.
Том вручил ей кулек, и она разделила сладости между детьми.
— Я решил зайти без предупреждения, — протянул он. — Я обещал Совету следить за вашими успехами.
«Черт возьми, — подумала Эстер. — Какое право имеет этот неуч проверять меня?» Но, кротко потупившись, она объяснила ему, что происходит в классе.
Том невольно усмехнулся. Он решил проверить, надолго ли хватит несчастного вида мисс Уоринг, если слегка поддразнить ее. Выслушав ее отчет, он окинул девушку строгим взглядом и деловито поинтересовался:
— А как же латынь, мисс Уоринг? Когда вы перейдете к латыни?
Эстер изумленно уставилась на Тома.
— Латынь, которую вы обещали Школьному совету. Когда же вы начнете обучать малышей этой важнейшей дисциплине?
— Я не стану учить их латыни, — решительно заявила Эстер. — Это же полная глупость.
«Людоед» призадумался.
— Если вы так считаете…
— Я так считаю! — Эстер была решительна, как никогда.
— Тогда, может, греческому? — с надеждой предложил Том.
Неужели он серьезно? На его лице не было и тени улыбки.
— Я не стану учить их греческому, мистер Дилхорн. В таком возрасте им вполне достаточно «Сказок матушки Гусыни».
— Вы меня утешили, мисс Уоринг. А то я уж испугался, что тут собралась целая комната юных гениев.
Эстер ощутила неожиданное желание рассмеяться. Но, когда она заговорила, в ее голосе почти не чувствовалось веселья.
— Я не собираюсь творить гениев, мистер Дилхорн.
— Отлично сказано, мисс Уоринг. Вижу, вы учите детей колыбельным песенкам и основам сложения. Теперь я спокоен. Можно не опасаться, что бедные детишки переутомляются.
Эстер стиснула зубы, чтобы не захихикать.
— Можете спать спокойно, мистер Дилхорн. Я не собираюсь переутомлять детей. А также учить их алгебре или ивриту.
Теперь она совершенно переменилась. Несчастная мисс Уоринг превратилась в оживленную девушку, обладающую острым язычком и не боящуюся пускать его в ход. Том решил сразу же вознаградить ее.
— Превосходно. Я с радостью сообщу Совету, что нахожу ваши успехи более чем удовлетворительными, мисс Уоринг.
— Благодарю вас, мистер Дилхорн. Я не хотела вас пугать… ни детским переутомление, ни чем другим.
«Браво, мисс Уоринг», — мысленно воскликнул Том. Ее щеки разрумянились, глаза блестели. Интересно было бы теперь услышать ее мнение о мистере Томе Дилхорне.
Он поклонился ей, Эстер кивнула в ответ, а также велела мальчикам поклониться, а девочкам — сделать реверанс.
— Великолепно, — заметил Том. — Вижу, вы учите их хорошим манерам, а не только сказкам матушки Гусыни. Очень жаль, что мне приходится покидать вас так рано, мисс Уоринг, но у меня назначена деловая встреча. Остаюсь вашим преданным слугой.
«Ты мне не слуга и убирайся к дьяволу», — подумала Эстер, одарив его самой что ни на есть застенчивой улыбкой. Но Том заметил ее взгляд и прекрасно понял, что он означает: мисс Эстер Уоринг вновь насмехается над мистером Томом Дилхорном!
Через пару дней Эстер услышала, что Том Дилхорн расстался с Мэри Махони… и по-детски обрадовалась этой новости.
Весь Сидней полагал, что именно Том бросил Мэри, узнав о ее намерении выйти замуж за Джема Уилкинсона. Причиной разрыва называли ревность Тома. Правды не знал никто.
«Теперь эта скотина узнает, что такое страдание, — решила безжалостная Эстер. — Измена любовницы станет для него хорошим уроком». Весь день девушка весело напевала, к удивлению и радости миссис Кук.
Но еще сильнее миссис Кук удивляло то обстоятельство, что жизнь Эстер не стала легче. Хозяйка не знала, что Ларкин, скупивший оставшуюся часть долгов Фреда, поднял процентную ставку, а, следовательно, и размер выплат, как только узнал о ее новом назначении.
Но Эстер нравилось учить детей, и это, в сочетании с добрыми новостями о Томе Дилхорне и Мэри Махони, подняло ей настроение. Она даже приняла приглашение миссис Кук выпить чаю с ней, ее соседкой миссис Смит и маленькой дочерью миссис Смит, Кэт.
Кэт была очаровательной девочкой, и они с Эстер сразу же подружились. После чая миссис Кук, которой не терпелось поболтать с миссис Смит на темы, не предназначенные для ушей молодой незамужней девушки, предложили Эстер прогуляться вместе с Кэт во двор и показать ей недавно вылупившихся цыплят.
Вскоре в дверь постучали. Увидев своего гостя, миссис Кук чуть не онемела от изумления.
— Ну и ну, мастер Дилхорн, что привело вас ко мне?
Том был таким же щеголеватым, как обычно, но вместо трости держал под мышкой небольшую стопку книг. Поклонился он ей с таким почтением, словно она была, по меньшей мере, женой губернатора.
— Я не совсем к вам, миссис Кук. Вы не позволите зайти и побеседовать с мисс Уоринг?
Миссис Кук расправила фартук. Очарованная его роскошным видом, она даже пожалела, что не надела свое лучшее черное платье.
— Входите, входите. — Она распахнула дверь.
Том вошел в тесную прихожую и поклонился миссис Смит, также пораженной великолепием его костюма. Положив книги на стол, он осмотрелся, надеясь увидеть Эстер.
— Мисс Уоринг во дворе, — сказала миссис Кук. — Я приведу ее.
— Нет необходимости, — ответил Том, — я поговорю с ней там… и не стану прерывать ваше чаепитие.
Он прошел через кухню и остановился у двери, ведущей во внутренний дворик.
Эстер Уоринг стояла на коленях в окружении целого выводка цыплят. Рядом с ней сидела маленькая девочка, и, пока Том смотрел, Эстер взяла один из желтых пушистых комочков и бережно посадила его на детскую ладошку. Затем встала, подхватила девочку на руки и уселась вместе с ней на невысокую каменную ограду в дальнем конце двора. При этом она чмокнула ребенка в щеку.
Том шагнул вперед, и Эстер его заметила. Она замерла, словно испуганное животное, готовое к бегству, и невольно прижала девочку к себе. Ее оживленное лицо снова застыло, как и при прошлой встрече, когда Том застал ее в классной комнате.
— Мистер Дилхорн? — испуганно спросила она.
Том медленно направился к ней, стараясь не наступить на цыплят. Эстер не могла сдержать улыбку при виде огромного мужчины, двигающегося с такой осторожностью.
— Вам смешно, мисс Уоринг, но у меня нет желания устраивать избиение цыплят-младенцев.
— Я не смеюсь, мистер Дилхорн, — чопорно заявила Эстер.
— Можете не говорить, мисс Уоринг. Вы определенно собираетесь рассмеяться. Вы уже улыбаетесь.
Эстер сделала серьезную мину.
— Я не улыбаюсь, мистер Дилхорн. Советую вам оставаться, где стоите. Так безопаснее для цыплят.
— Отличный совет, мисс Уоринг. Вижу, ваше назначение не было ошибкой. Вы способны обучать и взрослых, а не только детей.
— Вы хотели поговорить со мной, мистер Дилхорн?
— Еще лучше, мисс Уоринг. Вы напомнили мне о том, что причиной моего прихода было желание побеседовать с вами, а не пасти стада миссис Кук.
Эстер невольно рассмеялась. Этот смех помог ей избавиться от страха перед Томом.
— Боюсь, мы никогда не перейдем к нормальному разговору, мистер Дилхорн.
— Я не вижу в нашей беседе ничего ненормального, мисс Уоринг. Я всего лишь принес вам буквари, о которых вы спрашивали у Джардина.
Эстер удивилась, почему сам Джардин не отдал их ей вместо того, чтобы заставлять могущественного Тома Дилхорна быть мальчиком на посылках. Но она решила промолчать, не желая идти у Тома на поводу.
Затем их разговор действительно перешел в нормальное русло. Том попросил разрешения присесть рядом с ней. Он приласкал малышку и ненавязчиво расспросил Эстер о ее работе с детьми. В разгар беседы она рассеянно пересадила Кэт к Тому на колени и отдала ему цыпленка, даже не поинтересовавшись его мнением на этот счет.
Каждый раз при встрече с мистером Томом Дилхорном с ней начинали происходить странные вещи. Но самым странным было то, что она разговаривала с ним так смело и свободно — она, которая всегда бледнела и заикалась, когда к ней обращались офицеры из гарнизона.
Том отклонил предложение миссис Кук выпить чашку свежезаваренного чая и ушел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24