Что бы она ни сказала в свое оправдание, все равно в его глазах она будет выглядеть аморальной девицей, раззадорившей мужчину и отвергнувшей его в самый пикантный момент. Конечно, можно было свалить всю вину на вино… Но она не обманывала себя.– Деб?Он назвал ее уменьшительно-ласкательным именем, отчего все происходящее между ними приобрело оттенок еще большей интимности, почти сокровенной близости. Однако она никогда не считала себя трусихой. Он заслуживал того, чтобы узнать, почему она поначалу вспыхнула как спичка, а потом охладела.– У меня нет привычки позволять мужчинам тискать себя в коридоре.Выражение напряженного ожидания исчезло с его лица, и он улыбнулся.– Я так и думал.Дебора не могла заставить себя взглянуть ему в глаза.– Я вас не понимаю. Вроде бы я не давала повода не верить мне.– Вы очень неумело целовались, совсем как девственница.Эти слова повергли ее в такой шок, что она невольно взглянула на него.– Должна заметить, что я таковой не являюсь.– Как и большинство вдов, – согласился он. Щеки ее залила краска смущения.– Мне не следовало говорить то, что я только что сказала. Это непристойно и неуместно…– Здесь нет ничего непристойного, Деб, – мягко возразил он, обхватил ее ноги и потерся носом о ее живот. – Я хочу, чтобы сегодняшнюю ночь вы провели в моей постели, но при этом вовсе не считаю вас шлюхой или проституткой. – Страстная мольба, которую она прочла в его темных глазах, лишила эти слова их оскорбительного смысла и очаровала ее. – С того самого момента, как я впервые увидел вас, меня не покидает ощущение, что именно вас я искал всю жизнь. Между нами протянулась какая-то ниточка, возникло нечто очень и очень важное. Разве вы не почувствовали этого, когда мы целовались?Сердце бешено билось у нее в груди. Оказывается, он тоже ощутил возникшее между ними взаимное влечение. Оказывается, он хотел заняться с нею любовью отнюдь не потому, что она просто подвернулась ему под руку.– Я не умею целоваться, вы забыли?На его губах заиграла озорная улыбка.– Мне показалось, что вы быстро учитесь. – Он притянул ее к себе и усадил на колени. – Милая, славная Деб…Он коснулся губами ее груди.Острое желание вновь пронзило ее, как молнией. Сладкое, мучительное желание.– Но если вы не хотите этого, тогда что же… – Он разомкнул объятия. – Вы свободны. Я вас не держу.Но Дебора не пошевелилась. Она осталась сидеть у него на коленях, продолжая безмолвную битву с собой.– Я не лишена чувственности, – призналась она, – но всегда поступаю так, как должно.Он понимающе кивнул:– Но временами это чертовски утомительно, не так ли? Всегда поступать так, как ожидают от вас другие, идти заданным путем, ни на шаг не отклоняясь в сторону, чтобы не лишиться расположения окружающих и чтобы они не подумали о вас дурно.– Да, – ответила она, изумленная и обрадованная тем, что слышит подтверждение своих самых сокровенных мыслей. – Но обычно это не имеет никакого значения. Окружающие думают так, как им хочется думать.– Как правило, самое плохое.– О да, – согласилась она. – И если вы не оправдываете их ожиданий, они считают себя вправе держать вас на коротком поводке. А если вы следуете велению своего сердца или воображения, они лишь многозначительно покачивают головами, предрекая ваше скорое падение.Мистер Алдерси положил руку ей на колено. Казалось, его очаровательное чувство юмора исчезло. Он мрачно произнес:– Так вам это известно…Дебора кивнула:– О да.– Боже, как я их ненавижу! – с горячностью воскликнул он, испытывая чувство, в котором она не решалась признаться самой себе.– Им крайне нелегко угодить.Он нахмурился.– И это из-за них вы не решаетесь уступить минутному порыву?– И из-за собственного здравого смысла тоже, – с горечью призналась она. – Когда я сказала «нет», это был самый трудный и отчаянный поступок в моей жизни.Брови его сошлись.– Тогда не говорите «нет», только и всего, – мягко сказал он, переплетая свои пальцы с ее пальчиками. Почему-то это движение показалось ей самым интимным изо всего, что они делали до этого.Она невидящими глазами смотрела на их сплетенные руки.– Я должна. Меня неудержимо тянет к вам. Но если я поддамся желанию и кто-нибудь узнает об этом, со мной будет покончено. Я не могу обесчестить свою семью.– Никто ничего не узнает, – поклялся он.– Если у меня не будет ребенка. А он всегда служит убедительным доказательством.Он оскорблено заметил:– Мне еще предстоит зачать ребенка в супружестве…– Так вы не женаты? – Охваченная новым приступом страха, она сделала попытку вскочить на ноги.Нашептывая на ушко ласковые глупости, он прижал ее к себе в надежде успокоить.– Да, я не женат. И я не какой-нибудь повеса, укладывающий в свою постель каждую вдовушку, которая встретится ему на пути. Но сегодняшняя ночь – особенная. И вы тоже. – Он разжал объятия и принялся вынимать заколки у нее из волос. – Есть способы, Дебора, – доверительно заметил он, – позволяющие не сделать женщине ребенка.Он принялся пальцами расчесывать ей волосы. Изумительное ощущение!– Но если кто-нибудь узнает о том, что я наделала… – От возможных последствий голос ее дрогнул.– Никто ни о чем не узнает. – Он крепче прижал ее к себе, и Дебора с готовностью окунулась в жар его тела, который окутал их, словно полог. – Послушайте дождь, – прошептал он. Капли размеренно и громко стучали в оконные стекла и по крыше. – Разве вам не кажется, что мы одни в целом мире? Позвольте мне заняться с вами любовью, Дебора. Позвольте показать вам, что может быть между мужчиной и женщиной. А рано утром я отнесу вас в вашу комнату и уложу в постель. И никто вас ни в чем не заподозрит. Никто ни о чем не узнает. И он жадно поцеловал ее в губы.Дебора уступила Искушению (да-да, именно так – Искушению с большой буквы).Она ничего не могла с собой поделать. Особенно учитывая то, что по возвращении в Айлэм ее поджидал викарий Эймс и очередное тоскливое замужество. И то, что с каждым прожитым днем она становилась старше.Завтра она вернется к своей строгой морали и вновь станет рассудительным старшим ребенком в семье. Но сегодня ночью…Она поцеловала его в ответ, вложив в поцелуй всю скрытую страсть своей души. Он опустил ее на постель и начал раздевать. Она потянулась к узлу его галстука и стала снимать с него сюртук.Несколько минут они были заняты тем, что раздевали друг друга и непрестанно целовались. Мистер Алдерси устроил из этого настоящую веселую возню, правила которой ему были известны намного лучше, чем ей, Он ласкал и целовал каждый обнажавшийся кусочек ее тела, тогда как ей удалось всего лишь ослабить узел его галстука и стянуть один рукав сюртука.Он покрывал ее тело поцелуями, опускаясь все ниже, пока наконец его горячие губы не нашли ее сосок. Он осторожно, посасывая, сжал его губами, и Дебора испугалась, что сгорит в пламени страсти.Она должна была почувствовать его в себе. Немедленно!Сию же минуту!В комнату могли ворваться войска армии Ее Величества под предводительством баронессы Алодии, но Дебора все равно не смогла бы удержаться от того, чтобы не запустить руку в его черные волосы, умоляя продолжить начатое.Мистер Алдерси опустился еще ниже, поднял ее нижние юбки, расстегнул подвязки.Дебора никогда не раздевалась донага перед мистером Персивалем, всегда оставаясь в сорочке. Но сейчас она не испытывала ни малейшего смущения.Он поцеловал внутреннюю поверхность ее бедра, и Дебора удовлетворенно вздохнула. Какое чудесное, восхитительное, сладкое ощущение!Затем он поднял ее ноги, положил их себе на плечи и поцеловал ее в самое сокровенное местечко.В течение нескольких безумно-ослепительных мгновений Дебора не могла ни о чем думать. Она не могла даже пошевелиться.Одна половинка ее пребывала в полном и неописуемом смущении, другая же пролепетала:– О-о-о, д-да-а. .. – И сдалась.Мистер Алдерси наслаждался, и у нее не было сил, чтобы остановить его, – даже если бы она и захотела. Она выгнулась дугой ему навстречу, и хотела, хотела, хотела его…Тело Деборы напряглось, пальцы вцепились ему в волосы.– Мистер Алдерси…И тут это случилось. Острое, пронзительное… опустошающее наслаждение. Она вскрикнула от неожиданности, но этот возглас быстро сменился стоном удовольствия. Одна за другой накатывали и возносили ее на гребень волны немыслимого чувственного восторга.Дебора не могла пошевелиться. Она боялась сделать малейшее движение, чтобы не нарушить это чувство невероятного удовлетворения и безмятежной отрешенности.Он приподнял голову, весьма довольный собой.– Ваш муж никогда не показывал вам такого, не правда ли?В ответ она лишь тихонько застонала от удовольствия. Он поднялся.– Подождите! Увидите, что мы будем делать дальше. – Высокий, ошеломляюще красивый, он начал раздеваться.– Еще один такой фокус, и я умру, – призналась она. Он коротко и благодарно рассмеялся.– В таком случае я бы предпочел, чтобы мы умерли одновременно и от счастья, – сказал он и отшвырнул рубашку. Усевшись на край кровати, он принялся стаскивать сапоги. Языки пламени в камине бросали бронзовые отблески на его тело, подчеркивая и оттеняя игру стальных мускулов.Мистер Алдерси встал. Глядя на нее, он медленно расстегнул сначала одну пуговицу, затем вторую. Взявшись обеими руками за пояс бриджей, он рывком стянул их с себя. Святой боже, он был огромен, и он был готов для нее! Она никогда не видела мужского достоинства мистера Персиваля. У них были раздельные комнаты, и, когда он наносил ей визит, она обыкновенно уже лежала в постели, полусонная, укрывшись одеялом. Взобравшись на нее, он сопел, несколько раз дергался, удовлетворенно вздыхал и удалялся. По большей части Деборе удавалось внушить себе, что ничего особенного не произошло.А сейчас она восторженным вздохом выразила свое восхищение.Ее реакция доставила ему удовольствие.– Потрогайте меня.Она встала в постели на колени. Волосы сверкающим водопадом обрушились ей на плечи. Ее полная грудь напряглась в сладостном ожидании. Дебора осторожно провела пальцем по его члену.Кожа была нежной и гладкой, как у новорожденного, но в то же время казалась удивительно теплой и живой.– Деб?Она взглянула на него. Он обхватил ее голову ладонями и приподнял, чтобы поцеловать. А затем взял ее руку и показал, как доставить ему удовольствие.Они целовались горячо и жадно. Потом он опустил ее на постель. Дебора раздвинула ноги, тело ее горело в предвкушении чуда.Он не стал терять времени и одним плавным, сильным движением вошел в нее.Она очутилась в раю. Вот чего ей не хватало всю жизнь! Именно такого сильного, умелого мужчины. Дебора обвила его ногами. Он начал двигаться и губами нашел ее губы. С ее уст слетел слабый стон удовольствия, потом еще один, и еще…– Ты такая нежная и упругая, – прошептал он. – Я больше не могу сдерживаться. Мне так хорошо в тебе.Похвала побудила ее еще больше раскрыться ему навстречу. Толчки его стали сильнее, он глубоко и требовательно входил в нее. Казалось, что он обладает ею. В сущности, она переставала узнавать себя в этом бесстыжем, похотливом, охваченном вожделением создании: она умоляла закончить начатое, ждала всплеска, взрыва, требовала большего.Как и прежде, тело ее воспаряло на волнах чувственного удовольствия, только на этот раз она взяла его с собой. Все было даже лучше, чем прежде. По-настоящему. Дебора впервые ощутила полноту жизни.И вдруг как удар молнии – ее желание достигло апогея, кульминации. Ей показалось, что она рассыпается на хрустальные кусочки, растворяется и тонет в океане страсти.Дебору охватило ощущение неземного блаженства. Она перестала быть собой, превратившись в парящее в лучах света эфемерное, неземное существо, пронизанное ощущением счастья настолько сильного и сверкающего, каким бывают лучи полуденного солнца, отражающиеся от зеркальной поверхности воды. Он вознес ее на небеса, привел в райские кущи, а сейчас она парила над землей, испытывая доселе неведомое чувство удовлетворения и опустошения.Она почти забыла, что он рядом.Тело его напряглось. Он вздрогнул, прошептал: «Больше не могу!» – и, выйдя из нее, рухнул на простыни. После чего быстро отодвинулся.Его резкие движения нарушили умиротворение, в которое она погрузилась. Она попыталась было повернуться к нему, но он протянул руку, удерживая ее. Глаза его были плотно зажмурены. Он выплеснул из себя мужскую силу, и семя его пролилось на постель.Он сдержал обещание. Дебора была настолько оглушена полученным удовольствием, что просто не могла понять, как ему удалось совладать с собой.Несколько долгих мгновений они неподвижно лежали рядом.Мистер Алдерси пошевелился первым. Он приподнял руку и обнял ее за плечи. Потом пристыжено прошептал:– Не очень-то приятное зрелище, да? Но я успел выйти вовремя. Так что никаких детей. Хотя мне было чертовски трудно. – Он ласково поцеловал ее в лоб. – Ты прекрасна, Удивительна.Она положила голову ему на грудь, слушая, как бьется сердце. Запах и вкус его кожи уже казались ей знакомыми – даже больше, чем собственного тела. Она подняла ладошку. И он переплел пальцы их рук, без слов угадав, чего ей хочется.Дебора понимала, что только что нарушила все свои принципы, но не желала анализировать причины собственных поступков. Во всяком случае, не сейчас. Все происшедшее, его действия, ее ощущения были еще слишком свежи и новы, чтобы она могла рассуждать здраво.– Я ведь не сделал тебе больно, правда?Она бессознательно провела языком по губам.– Нет. – Удар сердца. – Мне пора возвращаться в свою комнату. – Но она не пошевелилась. Просто не могла.Он обнял ее за талию и прижал к себе.– Останься здесь. Со мной. А утром я разбужу тебя пораньше и отнесу в твою постель, так что никто ничего не заметит.– Разумно ли это? Я имею в виду, что утром мы оба разъедемся в разные стороны…Мистер Алдерси в ответ лишь крепче прижал ее к себе. Тепло его тела действовало на нее успокаивающе.– Послушай, как льет дождь. К завтрашнему утру рабочие не успеют починить мост.Дебора лежала, укрывшись простыней. Ей было очень уютно и тепло, и внезапно она почувствовала огромную усталость.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38