Ариэль тряхнула головой, сжав рот. Тадеус, как джентльмен, не давал волю рукам, не дразнил ложными надеждами. Она нахмурилась, поцелуи Люка представлялись ей порочными. Сидя рядом с Ариэль, Глэнис расправила плечи. — Интересный, — прошептала она.Ариэль пробурчала что-то бессвязное, расстроенная видом Люка, идущего рядом с першеронами. Темно-красная рубаха из грубой ткани свободно сидела на широких плечах. Талию опоясывал расшитый узорами ремень, за которым торчал револьвер и огромный нож. Поверх коричневых брюк, которые ушивала Бидди, были надеты высокие кожаные гамаши.Он двигался легко, длинные ноги быстро шагали по молодой траве прерии. Малейшее движение на плоской равнине — кролик проскакал вдалеке, олень убежал от шума — ничто не ускользало от внимания Люка. У него был опасный, хищный взгляд, совсем непохожий на тот, когда он бредил. Он выглядел как человек, возвращающийся домой.Ребенок позвал его, и Люк помахал рукой, по-мальчишески ухмыльнувшись. Эта улыбка могла бы очаровать и полевого кролика. Возможно, если бы он продемонстрировал эту трогательную, ослепительную улыбку, когда болел, она не была бы сейчас в таком затруднительном положении.Ариэль отгоняла мысли о прекрасной гордой голове, нашедшей приют на ее груди, о колючих прикосновених бороды, жарких взглядах.Гораздо больше по душе ей холодные глаза Тадеуса и возможность вести разговор в нужном ей русле, спокойно контролируя ситуацию.Люк через плечо бросил на нее взгляд. Под черными ресницами она уловила такую энергию, что замерла, не дыша. Сердце учащенно забилось. Чувства, беспокоившие Ариэль, были пугающи.Люк быстро, молча подошел. Он коснулся ее руки, когда она натянула вожжи. Вид худых, коричневых пальцев рядом со своими мгновенно ошеломил ее. Ариэль не понимала пыл, вдруг возникший в мужчине, ни трепет собственного сердца и спазм внизу живота при виде глаз Люка. Она захотела дотронуться до медальона на заросшей темными волосами груди и почувствовать медленное, ровное биение его сердца.Люк напомнил ей о Зевсе. Когда она скакала на этом коне по владениям Браунингов, позволяя взыграть его арабской крови, Ариэль чувствовала себя такой же свободной и дикой, как и раньше, когда Люк целовал ее. Огромный жеребец весил больше двух тысяч фунтов 1 фунт — 450 грамм.

, но во время скачки они становились единым целым. Солнечный свет окутывал ее, теплые лучи, околдовывая, проникали в душу. Опасное возбуждение мчащегося Зевса вызывало трепет у Ариэль.Ее волосы развевались на ветру, она получала огромное удовольствие от таких прогулок.Ариэль плотно сжала губы. Возбуждение от скачки на великолепном жеребце арабских кровей нельзя сравнивать с деликатным соотношением дружбы и уважения, которое женщина испытывает к мужчине. Хорошо организованный брак, искусно контролируемый день за днем, требует холодной логики и расчета.В присутствии Тадеуса было гораздо удобнее. Ее мысли блуждали, но когда она увидела Люка, внутри что-то задрожало и потеплело. Ариэль прижала руку к животу и подумала, что это из-за наспех съеденного завтрака. Рука Люка лежала на мощной шее коня, поглаживая гладкую шкуру. Ариэль не могла отвести от него взгляд.В горле пересохло и губы. казалось, горели, когда она вспомнила его жадный поцелуй. Ариэль закрыла глаза. Лечь с Люком в постель невозможно.Она подняла веки, рассматривая стройную фигуру, шагавшую рядом с упряжкой.Рот мужчины был красив, изящно очерчен, мучительно притягателен.Она нахмурилась. У Тадеуса тонкие губы, это настоящая мужская черта.Губы же Люка совсем непохожие, но такие нежные, теплые, ласковые, могли свести с ума кого угодно.Она резко вздохнула, вспомнив сильное, мужское тело, отделенное от нее только тонкой ночной рубашкой. Ариэль попыталась прогнать тупую боль внутри себя и стала рассматривать зеленую прерию, фургон перед упряжкой, все что угодно, только бы не видеть прямую спину Люка.— Я сказала, что Люк — интересный мужчина. Один из тех, кто держит свои обещания. Ты знаешь, он везет Лоренцо ребенку бедной, умирающей женщины. Нелегкое дело, учитывая, что кот царапает Люка при каждой возможности… Все таки он решил исполнить до конца начатое. Дети любят Люка и мистера Спама, — произнесла Глэнис, ее глаза засверкали. Словно в ответ, Лоренцо истошно замяукал в своей клетке. Он просунул лапу между прутьями и зашипел на цыплят в соседнем ящике.Глэнис тем временем продолжала:— Тадеус не тот человек, к которому тянутся дети. Я не помню, чтобы он позволил ребенку повалить себя на землю, как это делал Люк с Тимми вчера вечером… Странно, — она посмотрела на фургон, ехавший прямо перед ними. — И я никогда не видела, чтобы Тадеус смотрел на тебя так, как Люк прошлым вечером. Будто он изголодался по тебе. Довольно интересная картина, когда он лежал, поверженный Тимми.. его глаза просто пожирали тебя, в них был особый хищный блеск.— Прекрати, Глэнис. Ты, как всегда, сплетничаешь, — натянуто сказала Ариэль.— Конечно, — беззаботно согласилась Глэнис. — Я нашла странным, что, когда ты проходила мимо места их игры. Люк схватил тебя за щиколотку. Забавная борьба за превосходство, должна я сказать… Ты со своим свирепым нравом рыжеволосой левши, и Люк, поддразнивающий тебя.Ариэль отогнала смущающее воспоминание о ласковом прикосновении Люка.— Его многочисленные комплименты кажутся мне странными. Как это утверждение о моих волосах. «Освещенный солнцем шелк цвета меди», да уж. Без сомнения, он мастер по издевательствам. Люк всего лишь щеголь, пытающийся покорить кого-нибудь, или надоедливый мальчишка…Брови Глэнис поползли вверх. — Правда? У него уже пара седых волос и, наверняка, опыт с женщинами равный его возрасту. Он один из самых мужественных людей в караване, вместе с мистером Сиамом, конечно. Я слышала, мистер Смитсон дал указание Вильсону оставлять Люка и тебя наедине, если вы решите отдалиться от лагеря. Ведь у вас период ухаживания. Смитсон чувствует, что охотники могут достойно встретить любое бедствие. Моя дорогая, такое впечатление, что у тебя уже есть поклонник, готовый прервать твое вдовство, как мило. Ариэль сжала поводья в левой руке.— Есть обстоятельства, не позволяющие разрешить спор между Люком и мной. Но я намерена расставить все по своим местам как можно быстрее.Бидди выглянула из-за матерчатой перегородки фургона. Она расправляла платье, сидя на сундуке с товарами, которые просил взять Смитсон. Бисерные бусы, носовые платки, голубой ситец и синий сатин лежали аккуратно запакованные вместе с разнообразными яркими женскими украшениями. Все это пригодится для торговли с индейцами. В глубине фургона Салли отдыхала на перине, тихо читая «Справочник для хороших жен». Мэри 0'Фленнери укачивала, завернув в шаль, Брианну, которая опять проснулась.— Люк — боец, и черный мужчина такой же, — спокойно заявила Бидди, ее взгляд упал на бывшего раба. Он шел в стороне, гордо подняв голову. На нем была темная куртка и штаны, поверх плечей накинут красный шерстяной плед. Лидия попросила его подержать корзину, и он отчужденно нес ее, пока девушка срывала листья каких-то сухих растений.— Омар происходит из знатной семьи Зулу. Так говорила ему мать, но он забыл все остальное. Я слышала об африканских князьях, и хотя он не знает язык банту, он потомок королей великого народа. Если бы он был в своей стране, они стояли бы перед ним на коленях. Я думаю в мистере Люке тоже течет великолепная кровь. Держу пари, есть женщины, которые хотят его со страшной силой.— Я достаточно наслушалась о Люке, Бидди, — медленно, сквозь зубы проговорила Ариэль. Она попыталась сменить тему. — Эти юбки ужасно путаются в колесах фургона, даже когда поднимаешься с удобной опоры.— Гм, — задумчиво промычала Глэнис. — Они не должны были так ужасно путаться, когда Люк поднял тебя прямо на сиденье. Моя дорогая, тебе надо было видеть свое лицо, ты выглядела совершенно ошеломленной.— Но, Ариэль… мэм. Женщина в безопасности с рыцарем у своих ног… в своей постели, — поддразнила Бидди, широко ухмыляясь. — Что мистер Люк умирает от желания оказаться в вашей кровати, так это уж точно, мэм. Скоро он захочет сделать вам ребеночка. Все эти бедные одинокие женщины без мистера Люка…Ариэль закрыла глаза и сосчитала до десяти, пока Глэнис отвлекла Бидди, попросив проверить кастрюльку с маслом, сбитым Марией к обеду.— Да, — поддразнила Глэнис, пригнувшись к Ариэль. — Все эти бедные одинокие женщины. Дочка французского фермера в восторге от Люка. Она не сводит с него глаз.— Глэнис. Может быть, нам надо сменить ;тему, — настоятельно предложила Ариэль. — Может, мы поговорим о скрытых взглядах на тебя мистера Сиама и открытом интересе мистера Смитсона к твоей персоне. Такое впечатление, что два джентльмена очень интересуются тобой.Глэнис приоткрыла рот и озадаченно уставилась на Ариэль, которая не смогла сдержать хихиканье.До наступления сумерек фургоны поставили г крут, развернув дышлами наружу. Упряжь каждой повозки связали с соседской, получились небольшие загоны для скота, предотвращающие воровство ночью. Сейчас животные паслись на молодой траве под присмотром мальчишек.Ариэль встала и потянулась. После дня пути ломило спину и руки. Женщины готовили лагерь, доили коров. Майя ткнулась мордой в спину Ариэль, прося сладкого. Ариэль засмеялась и сдвинула на затылок свою шляпу. Она достала из кармана кусочек сушеного яблока.— Да, моя красавица, ты хорошо поработала сегодня. Этот непослушный Зевс укусил тебя. Не обращай внимания. Я поговорю с ним. Думаю, сейчас нам надо пойти погулять, чтобы ты пощипала травку в стороне от остальных, — она прислонилась к лошади, положив голову на мощную шею.Ариэль подпрыгнула, когда холодный палец скользнул под рукав платья. Люк стоял совсем рядом с ее спиной. Удивленная мягкой лаской, она замерла в нерешительности. Его рука гладила ноющую поясницу, и Ариэль с трудом сопротивлялась желанию отдаться чудесному утешению. Она закрыла глаза, выпрямила спину и приготовилась отстраниться. Ариэль слишком устала, чтобы препираться с ним. Но в следующее мгновение Люк легко поднял ее, посадил на спину Майи и сам вспрыгнул сзади, обхватив руками тонкую талию в тот момент, когда она хотела ударить его. Люк наклонился и прошептал:— Позволь мне позаботиться о тебе. Ты слишком устала. Было опасно засыпать с вожжами в руках.Она сдержанно отодвинулась от него, но теплота сильного мужского тела была слишком соблазнительна после долгого дня на жесткой скамейке фургона.— Я плохо спала прошлой ночью, гадая, как избавиться от вас, а вы позволяете такие вольности по отношению ко мне, — резким тоном отчеканила Ариэль, когда миссис Поттер и другие жены переселенцев стали с любопытством поглядывать в их сторону.Ариэль понизила голос. Она дрожала от ярости на Люка и на себя за то, что хотела отдохнуть в его объятиях.Она не была слабой женщиной и не нуждалась в заботе, тем более от мужчины, который требовал, чтобы она ложилась с ним каждую ночь.— Как может этот человек, так оберегавший мать и сестер, вести себя подобным образом? Где ваши приличия?Смитсон прервал разговор с Сиамом и стал задумчиво взъерошивать бакенбарды, глядя, как Люк прикосновением коленей понукает огромную кобылу. Остальные пять лошадей послушно следовали по пятам, идя легким шагом за своей хозяйкой. В сгущающихся сумерках ветер холодил Ариэль, хотя озноб бил только от прикосновения рук Люка, поймавших ее в капкан. Она попыталась освободиться и услышала его мягкий смех, он нежно ущипнул ее за мочку уха.— Когда мужчина ждет свою брачную ночь, которая все никак не наступит, возможно, его поведение кажется немножко легкомысленным.Глаза Ариэль расширились, ей это уже надоело. Она слишком хорошо осознавала, что Люк непозволительно прижимается к ней, что его сильные бедра сжимают ее дрожащее тело, отделенное от него всего лишь несколькими юбками,— Это нечестно, — прошипела она сквозь зубы, отказываясь повернуться.— Мы только играем комедию на время путешествия. Вы мой служащий.— Служащий? — лицо Люка окаменело, под? смуглой кожей заходили желваки.— Ну… да. И теперь. Люк, если вы собираетесь ехать и дальше с нами, до развода, конечно, мы должны оговорить оплату вашего труда…Его руки напряглись, еще больше прижимаясь к Ариэль.— У меня есть копия нашего брачного свидетельства. Сиам попросил ее у священника. Тебе теплее? — спросил он, вытягивая шпильки из прически Ариэль и распуская волосы.С тихим стоном наслаждения Люк уткнулся подбородком в ее голову. Он провел носом по мягким кудрям и глубоко вдохнул.— Моя маленькая тигрица. Ты сильная женщина. Позволь мне обнимать тебя, отдохни.— Я не совсем счастливая женщина, — отчетливо произнесла Ариэль, когда лошади начали щипать свежую траву в стороне от лагеря. Она отстранилась от теплоты его тела. Эта прогулка с Люком — отличный момент, чтобы четко определить отношения между ними. Невысокий холм закрыл их от каравана.— Я узнала сегодня, что вы говорили мистеру Смитсону об ухаживании за мной… Вы станете открыто заниматься этим. Сегодня днем слишком много внимания было уделено вами моей скромной персоне. Мужчинам не свойственно быть такими внимательными. То, как вы смотрите на меня… ваш взгляд почти… первобытно-дикий, — уколола она.— Словно вы можете… укусить меня. В конце концов, я добропорядочная старая дева.— Но я действительно ухаживаю за тобой, моя голубка… Это естественно для мужа, — просто ответил Люк, соскальзывая с лошади. Он поморщился, когда его нога коснулась земли. Прихрамывая, он сделал пару шагов и протянул руки к Ариэль.— Мужа? — повторила она отчаянно, как только увидела его боль, напомнившую о болезни. Она вдруг обнаружила, что снята с лошади и сжата длинными, теплыми руками. Попытка освободиться только приблизила ее к нему. Лошади окружили их, защитив от сильных порывов ветра и придав положению мужчины и женщины интимный оттенок.Потом Люк наклонился к ней, теплое дыхание коснулось ее щеки.Его рот был требовательным;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46