Чарльз с ворчанием удалился, удивляясь, как он мог даже думать, что женщины готовы повиноваться. Если уж страной управляет женщина, естественно, что все остальные стремятся следовать ее примеру.Поскольку срочных дел у Чарльза не было, он решил приступить к своим новым обязанностям немедленно. Луи он нашел у клеток с птицами. За последние недели мальчик поправился, выглядел крепким и посвежевшим, но была одна вещь, которая сильно беспокоила Чарльза. Ему все чаще передавали, что видели Луи в таверне, где он в компании взрослых мужчин накачивался пивом. Чарльз понимал, что это следствие его прежнего образа жизни, но поклялся себе, что не допустит больше ничего подобного.– Луи, мне нужно серьезно поговорить с тобой. Ты должен дать мне слово джентльмена, что не будешь посещать таверны. Это неподходящее место для мальчика твоего возраста.Луи нахмурился и некоторое время молчал.«Неужели его пристрастие к пиву зашло так далеко?» – с тревогой подумал Чарльз. Луи, казалось, сосредоточенно размышлял о чем-то.– Хорошо, я согласен, – сказал он наконец. – А тогда вы позволите мне дежурить у сигнального костра?На этот раз нахмурился Чарльз. Поскольку большинство людей ушли в ополчение, дозорных при сигнальных кострах не хватало. Но он знал, как любит Луи шалить с огнем. Можно ли поручать мальчишке такое ответственное дело? Ведь костер, зажженный по ложной тревоге, может вызвать хаос в отрядах ополчения вдоль всего побережья. С другой стороны, любое воспитание бесплодно, если оно не основано на доверии.– Я разрешу тебе это, если ты пообещаешь относиться к делу со всей серьезностью, – наконец решился он. – И держись подальше от таверны!
– Я завтра должен ехать в Плимут, чтобы встретиться с лордом Хоуардом и другими военачальниками, – сообщил Чарльз жене на следующий день. – Надо обсудить некоторые планы.Фрэнсис подавила тяжелый вздох. Ей тоже хотелось поехать в Плимут обсудить с лордом-адмиралом проблемы связи и стратегии. Но, взяв на себя ответственность за почтовых голубей, она тем самым ограничила свою свободу. Ей положено было оставаться в Лалуорте на своем посту.Когда Чарльз уехал, Фрэнсис с удвоенным усердием занялась птицами и вскоре увидела отдачу с их стороны. Одни голуби прилетали в Лалуорт с кораблей лорда Хоуарда, другие отправлялись в Лондон и Дувр. Фрэнсис поддерживала прочную связь с королевскими военно-морскими силами.Это было очень важно, потому что ложные тревоги, слухи и истерия распространялись с необыкновенной быстротой. До Фрэнсис дошел слух, что Филипп Испанский составил «черный список» тех, кто будет казнен, когда испанцы завоюют Англию. Чем больше говорили об этом списке, тем длиннее он оказывался, и у Фрэнсис голова уже шла кругом от смятения и страха.Единственный способ сохранить самообладание заключался в том, чтобы не обращать внимания на слухи, и Фрэнсис находила спасение в работе. Каждый день она приходила на голубятню, чтобы поговорить с птицами, покормить их и налить им воды. Ей помогал мастер Дикон, на попечении которого в течение долгих лет была голубятня. Однако вскоре Фрэнсис стала замечать за ним кое-что, весьма ее обеспокоившее. По утрам от Дикона попахивало спиртным, и, хотя он по-прежнему выполнял свои обязанности, все меньше времени проводил на голубятне. Судя по всему, раньше такого не было: Чарльз никогда не стал бы любить и уважать человека, который слишком много пьет.Фрэнсис была озабочена этим, но не хотела осложнений и поэтому молчала и наблюдала. Впрочем, возможностей наблюдать у нее становилось все меньше: мастер Дикон все реже приходил помогать ей, и значительную часть его обязанностей взял на себя Луи.– Смотри, вот и Мраморная прилетела! – воскликнула Фрэнсис в один из дней, увидев, как голубка толкнула дверцу голубятни и оказалась внутри. – Я ведь тебе говорила, что она вернется первой.– Где же этот проклятый Рекс? – проворчал Луи, недовольный тем, что проиграл пари. – Выходит, я должен тебе два пенса.– Если помнишь, я отказалась держать пари на деньги. – Фрэнсис взяла голубку на руку и предложила ей горсть молотого зерна. – Послушай, а вот это, кажется, Рекс.Дверца приоткрылась, и в нее просунулась голова голубя. Луи насыпал ему в оловянную посуду корма.– А что же я вам должен, если не деньги?Фрэнсис посмотрела, как он ловко справляется со своими обязанностями, и поздравила себя с тем, что смогла быстро обучить его.– Поцеловать в щеку и обнять, – отозвалась она. – Ничего больше мне от тебя не нужно.Луи засмеялся и с удовольствием обнял ее.– С тобой хорошо спорить, Фрэнк. А вот господин барон вечно требует от меня чего-то невозможного. Мне кажется, он хочет превратить меня в образцового джентльмена. Это меня-то! И знаешь, по-моему, он все еще не доверяет мне…– Ты наверняка не прав. – У нее обе руки были заняты Мраморной. – С чего ты взял? – Фрэнсис посадила голубку на насест и тяжело вздохнула: она тосковала по Чарльзу и мечтала провести с ним последние дни, оставшиеся до вражеского вторжения. – Чарльз доверяет тебе, просто иногда ты его огорчаешь. Например, нас обоих беспокоит твой интерес к таверне. Не понимаю, чем она тебя так привлекает.– Мне там нравится, – пожал плечами Луи. – Табачный дым, музыкант играет на лютне, дружеские разговоры…– Но ты, кажется, обещал Чарльзу больше не заглядывать туда. Надеюсь, держишь свое слово?В этот момент прилетело еще несколько птиц, они толкались в дверцу голубятни, и Луи начал торопливо впускать их. Фрэнсис показалось, что слишком торопливо. А на ее вопрос он так и не ответил. Она продолжала наблюдать за ним со все возрастающим беспокойством, но, когда уже собралась повторить свой вопрос, Луи вдруг вскочил, сказал, что должен отправляться на урок к священнику, и, не добавив ни слова, убежал.Фрэнсис, расстроенная, смотрела ему вслед: он шел по направлению к церкви, шагал по-мужски размашисто и решительно. Раньше она не замечала, как он повзрослел……Чарльз вернулся из Плимута озабоченный новыми проблемами. Кто-то привозил письма и воззвания испанцев в Дорсет и распространял их по всем прибрежным графствам. Недавно Дрейк поймал человека, который входил в эту сеть, и тот признался, что снабжал сведениями испанского адмирала, командующего Армадой. Но при том количестве судов, что бороздят залив Лалуорта и двигаются дальше вдоль побережья, обнаружить шпионов было очень трудно. Чарльз пообещал лорду Хоуарду помочь местным властям выяснить, откуда и как просачиваются сведения.Ночью шестого июля Чарльз дождался, когда Фрэнсис заснула, потом оделся и тихо вышел из дома. Он решил, что по ночам будет обходить пешком улицы Лалуорта и окрестности, а начать лучше всего с какой-нибудь таверны, где всегда можно услышать свежие новости.Когда он вошел в большую общую комнату таверны «Голова пони», там клубился табачный дым, посетители сидели за грубо сколоченными столами, кое-кто стоял у камина. Хозяин таверны суетливо поспешил ему навстречу, вытирая руки о залитый пивом передник, и радушно приветствовал его.Чарльз принял из рук хозяина кружку пива и уселся на скамью, откуда мог слышать разговоры нескольких ополченцев. Певец кончил настраивать свою лютню и запел патриотическую балладу о разгроме Армады. Чарльз делал вид, что заинтересован представлением, в то же время рассматривая посетителей.Через некоторое время к нему снова подошел хозяин таверны.– Барон, я очень рад, что вы заглянули сегодня, потому что мне нужно поговорить с вами. – Хозяин заглянул в кружку Чарльза, чтобы убедиться, не требуется ли долить туда пива. – Мне кажется, вам стоит обратить внимание на вашего друга. В последнее время он приходит сюда каждый вечер и слишком много вливает в себя. Раньше за ним такого не водилось.Чарльз вопросительно поднял брови, не догадываясь, кого имеет в виду хозяин, и тот кивком головы показал в полутемный угол. Там сидел мастер Дикон, откинув назад голову и приоткрыв рот, из которого вырывался громкий храп. Чарльз, пораженный, уставился на него. Он никогда не видел, чтобы старик так напивался.– Неужели это он от пива? – спросил Чарльз, не веря своим глазам.– Нет, он предпочитает более крепкие напитки, если вы меня понимаете.Хозяин заспешил к другому посетителю, требовавшему пива, а Чарльз, тяжело вздохнув, подошел к Дикону. Ну почему все складывается так плохо? Со дня на день произойдет вторжение испанцев, Фрэнсис в отчаянии от утраты имения, а теперь он видит своего лучшего друга пьяным, в этой жалкой таверне…Он наклонился и потряс мастера за плечо. Дикон приподнял голову, приоткрыл мутные глаза и улыбнулся Чарльзу.– А, парень, ты пришел забрать меня домой?Чарльз невольно отшатнулся – его обдал запах перегара. Огорченный до глубины души, он поставил Дикона на ноги и повел к дверям. Посетители дружески кивали Дикону, а он, спотыкаясь и всей тяжестью повиснув на руке Чарльза, ухмылялся и кивал им в ответ. Видно было, что его состояние никого здесь не удивляет. Никого, кроме Чарльза…Когда они уже добрались до двери, Чарльз оглянулся и вдруг увидел шустрого паренька, который вышел из кухни и присоединился к тем, кто стоял у камина. Это был Луи!Гнев охватил Чарльза. Какую еще пакость приготовила ему судьба?! Пребывая в смятении, он с трудом дотащил Дикона до его дома, и тот, явно не испытывая никакого раскаяния, свалился на кровать и заснул, как только голова его коснулась подушки.Чарльз упал на стул и закрыл лицо руками. Друг его всегда словно бы излучал опытность и мудрость. Большую часть своей жизни Чарльз полагался на эту мудрость.– Нет, не может быть, я в это не верю! – громко шептал он, чувствуя, что сердце его разрывается от боли. – Не предавай меня! Не предавай меня особенно теперь, когда я так нуждаюсь в твоей поддержке…Ответом ему было только курлыканье голубей за стеной.Чарльз встал и расправил плечи. Со стариком он поговорит утром, а сейчас ему предстоит самое неприятное: он должен наказать Луи. Фрэнсис, конечно, будет очень расстроена, но он не отступится от того, что считает правильным. 40 – Луи, ты был сегодня в таверне? – с порога спросил Чарльз, входя в гостиную.Фрэнсис, сидевшая у камина, вздрогнула и в испуге уставилась на мальчика, который встал с дивана и посмотрел Чарльзу прямо в глаза.– Да, барон Милборн, но у меня для этого была серьезная причина. Клянусь вам.– Какие могут быть причины, чтобы нарушать данное слово?!Чарльз был огорчен больше, чем сам мог предположить. Краем глаза он увидел, что у Фрэнсис дрожат губы, хотя она и сдерживает слезы. Но она, конечно же, заплачет, когда он объявит свой приговор. Чарльз надеялся, что противоречить ему Фрэнсис все же не станет, поскольку в данном случае Луи, несомненно, заслужил строгое наказание. Нарушать данное слово в доме Кавендишей всегда считалось серьезным преступлением. Это было единственное прегрешение, за которое его и братьев пороли, когда они немного подросли. После чего они быстро поняли, что слово надо держать.– Луи, я надеюсь, ты согласен, что заслужил серьезное наказание?– А ты не хочешь узнать причину? – вмешалась Фрэнсис.Чарльз сердито взглянул на нее. Разумеется, он был бы очень рад узнать, что у мальчика действительно существовала серьезная причина для того, чтобы отправиться в таверну. И хотя он с трудом представлял себе, что могло бы оправдать такой поступок, Чарльз решил все-таки дать возможность объясниться.– Так какова была причина?Луи опустил глаза.– Милорд, мне очень жаль, но я не могу сказать вам.Чарльз сжал губы в тонкую линию.– Я полагаю, тебе ясно, что ты не оставляешь мне другого выбора. Я не могу ограничиться легким наказанием, если ты отказываешься рассказывать мне, почему ты туда отправился.– Я приму любое наказание, милорд.– Только, ради бога, не бей его! – закричала Фрэнсис, хватая Чарльза за руку.Чарльз понял, что спора не избежать. Он отослал Луи подождать на кухне и прикрыл дверь гостиной, приготовившись к схватке.– Фрэнсис, Луи нарушил свое слово, – сказал он, стараясь быть убедительным.– Да, я знаю, что он виноват. – Она умоляюще прижала руки к груди. – Но ты же можешь избрать какое-нибудь другое наказание. Любое! Пусть моет пол на кухне…– Мой отец порол нас, когда мы нарушали свое слово, и мы хорошо усвоили его уроки. То, что было хорошо для меня и моих братьев, будет хорошо и для Луи.– Но, Чарльз, почему ты не хочешь поверить, что у него была серьезная причина?Чарльз нахмурился.– Ты что же, думаешь, мне очень приятно наказывать его? Если ты знаешь, что это за причина, скажи мне.– К сожалению, не знаю. Я хотела выяснить, но он очень скрытен.– Вот видишь! У него есть секреты даже от тебя, а это никуда не годится.Фрэнсис ничего не ответила. Ее вера в людей, которых она любила, была непоколебимой, и это принесло ей в жизни много горя. Чарльзу было очень жаль ее, но он не сомневался в своей правоте.– Поднимись в спальню, – мягко сказал он. – Потом ты сможешь увидеть его.Фрэнсис опустила голову, признавая свое поражение. Ей было нечего возразить, но она не могла смириться с тем, что он будет бить ребенка. Ей показалось, что между нею и Чарльзом разверзлась пропасть, которую невозможно преодолеть.Она медленно прошла к двери, но на пороге обернулась, глаза ее сверкали.– Я так сердита на тебя, Чарльз Кавендиш, что хотела бы… Я хотела бы не любить тебя!Она резко отвернулась от него и выбежала из комнаты.Слова Фрэнсис больно укололи Чарльза, но он не мог изменить своего решения. Взяв на себя воспитание Луи, он был твердо убежден, что необходимо быть строгим к мальчику для его же пользы.Наломав за домом ивовых прутьев, Чарльз пришел на кухню и приказал Луи лечь на скамью. Он убеждал себя, что поступает правильно, но, когда розга свистнула и у мальчика вырвался невольный крик, Чарльзу стало так больно, словно это его ударили. Обругав себя за малодушие, он занес руку во второй раз и был поражен выражением лица мальчика.Луи храбро ожидал следующего удара, с такой силой вцепившись в край скамьи, что суставы на руках побелели. Губы его дрожали, в глазах накипали слезы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44