— Брэден сейчас тоже переживает кризис, Кассандра. — Заметив вспыхнувший в ее глазах вопрос, он покачал головой. — Нет, он не заговаривал со мной об этом. Но я не слепой. К тому же, как вы помните, я знаю его уже много лет, я помню его еще ребенком. Я точно знаю, что никогда прежде он не испытывал таких чувств, как любовь и привязанность, и ему сейчас приходится очень нелегко.
Касси напряглась:
— Чарлз любит его.
Алфред помолчал, обдумывая ее слова, затем кивнул.
— Да, Чарлз любит его. Но любовь и доверие, хотя это и два разных чувства, зачастую неотделимы друг от друга. — Он жестом остановил готовые сорваться с ее уст возражения. — Что бы ни происходило сейчас между Чарлзом и Брэденом, они должны сами преодолеть это. А вы, Кассандра, должны верить своему мужу. Ну и, конечно, любить его.
— Я люблю, — тихо ответила она. — Всегда любила и буду любить.
Алфред посмотрел на нее с улыбкой.
— Если б все люди были похожи на вас, Кассандра, — сказал он нежно.
Касси поморгала, прогоняя подступившие к глазам слезы.
— Тогда этот мир был бы больным и напуганным, — про — йептала она.
— Разве ваши кошмары не пошли на убыль? — В голосе Алфреда сквозило удивление Несмотря на возникшие в отношениях Касси и Брэдена трудности, Алфред полагал, что ее сны стали спокойнее.
— Вы хотите сказать, что вместе со смертью отца должны были исчезнуть все мои страхи? — дрожащим от волнения голосом спросила Касси, совершенно точно угадав мысли Алфреда. — Нет, доктор, — прошептала она, закрывая лицо руками. — Мои сны стали еще хуже, еще ужаснее. И я не знаю, что мне делать.
Алфред откашлялся.
— Может быть, причиной тому ваша размолвка с Брэденом? — предположил он.
Касси отняла руки от лица и выпрямилась.
— Вряд ли. Я провела достаточно времени в разговорах с вами, чтобы понять, что просто тревога или неуверенность не могут быть причиной таких снов. Ведь меня мучает не обычная бессонница, меня без конца преследуют жуткие образы.
— Образы? — Он буквально уцепился за это слово. — Ваши сны изменились?
Уверенность потухла в ее взгляде.
— Нет… — Касси пыталась поймать ускользающую мысль. — Не то чтобы изменились… Образы все те же, — медленно заговорила она, стараясь объяснить словами то почти неуловимое изменение, которое претерпели ее сны в последнюю неделю. — Только теперь я не просто ощущаю присутствие чудовища — я вижу его! — Она побледнела, вся задрожав от воспоминания, но все же сказала: — И я точно знаю, что оно хочет убить меня.
Алфред нахмурился. Это было совсем не то, что он ожидал услышать, готовясь к разговору с ней. Это никак не вписывалось в выстроенную им стройную схему. Если его теория верна и Роберт Грей виновен в смерти своей жены, ночные кошмары Касси должна были бы пойти на убыль. Она, несмотря на все неурядицы в ее семейной жизни, должна была бы почувствовать облегчение, потому что теперь ничто уже не угрожало ей.
Но если убийца не Роберт Грей…
Страшная догадка вспыхнула в уме Алфреда, и он вздрогнул. Он едва было не высказал его вслух, но, увидев посеревшее лицо Касси, остановил себя. Это всего лишь предположение, и оно ни на чем не основано, сказал он себе. Он должен прежде обдумать его, и только если он найдет ему подтверждение, что маловероятно, тогда он поговорит об этом с Кассандрой.
Но даже отвергнутое, как невозможное, оно продолжало мучить его.
Спустя полчаса Касси вышла из дома и направилась к конюшням. Разговор с доктором Ховеллом не принес ей облегчения, — она по-прежнему чувствовала себя подавленной, и холод, вселившийся в ее сердце, так и не покинул его. Она решила искать утешения у друзей — у грациозных и преданных ей породистых скакунов и у добрейшего их воспитателя.
— Чарлз? — позвала она, подходя к дверям конюшни, и тут же услышала приветливое ржание лошадей, безошибочно узнававших голос хозяйки. С улыбкой она вошла к ним. — Здравствуй, малышка, — приветствовала она Красотку, ласково погладив ее по шее. — Сейчас придет Добсон, и я попрошу его оседлать тебя. Нам с тобой будет полезно проветриться.
Стук копыт и раздавшиеся затем снаружи голоса заставили Касси прислушаться. Еще раз потрепав напоследок гриву Красотки, Касси поспешила к двери и тут же столкнулась с Добсоном, который пытался завести в конюшню привычно возбужденного после утренней выездки Урагана.
Добсон принялся испуганно извиняться, но Касси едва слушала его, — ее взгляд был прикован к мужу.
— Доброе утро, Брэден, — сказала она ровным голосом.
Брэден, глядя на нее, вновь почувствовал болезненное стеснение в груди. После нескольких дней добровольной изоляции он опять поразился тому воздействию, которое Касси оказывала на его растерзанные чувства. Он по-прежнему остро переживал свою незащищенность и уязвимость и потому старательно избегал встреч с ней, но какая-то часть его стремилась к ней, отчаянно нуждаясь во всем том, что заключала она в себе — в ее невинности, в ее нежности и любви. Необычайное волнение охватило его.
— Что ты здесь делаешь? — спросил он после продолжительного молчания.
— То же, что и ты. Я рано проснулась и больше не смогла заснуть.
Тревога пробежала по его лицу.
— Понятно. — Впервые за несколько дней он так близко видел ее — бледность ее осунувшегося лица, темные круги под ее глазами, — и увиденное встревожило его. — Ты хорошо себя чувствуешь? — спросил он, нахмурившись.
Нет, хотелось закричать Касси. Плохо, очень плохо. Меня грызет одиночество. Я боюсь! Мне нужен ты! Но она только сказала:
— Да, Брэден.
Ее ответ, видимо, не успокоил его.
— Ты видела Алфреда?
— Ты хочешь узнать, разговаривала ли я с доктором Ховеллом, — с вызовом поправила она и, высоко подняв голову, медленно приблизилась к мужу. — Да, я говорила с ним всего полчаса тому назад. — Она подавила в себе желание броситься к нему, прильнуть к его груди, зная, что он оттолкнет ее. — Можешь не тревожиться обо мне. Со мной все в порядке. Ты же знаешь, я умею позаботиться о себе.
Слабая улыбка тронула его губы, и он медленно провел пальцем по ее гордо вздернутому носику.
— Да, я помню, — пробормотал он, мягко коснувшись пальцем ее нижней губы, — ты говорила мне это однажды. Моя маленькая, гордая и прямодушная Касси, такая особенная, такая непохожая ни на одну из знакомых мне дам.
Нежность, лучившаяся в его взгляде, победила ее напускную браваду, она пробудила в ее памяти воспоминание о тех дорогих ее сердцу мгновениях близости, которые, казалось, безвозвратно остались в прошлом.
— Не такая уж я и гордая, — прошептала она слабо. — Я скучаю по тебе, Брэден. — Ее голос дрогнул. — Мне так не хватает тебя.
— Касси… — Ее слова пронзили его сердце, еще раз напомнив ему, что только ей одной удается так глубоко проникнуть в его душу. И Брэден дрожащими ладонями прикоснулся к ее лицу.
У Касси бешено заколотилось сердце, и она закрыла глаза, когда Брэден, несколько раз коснувшись ее губ легкими нежными поцелуями, вдруг со стоном захватил их в плен своих уст, словно утверждая свое безоговорочное право на это сокровище. Касси, теряя опору под ногами, всем телом подалась навстречу ему, жадно отвечая на эту ласку и молча моля его о большем. И он без слов дал ей понять, что ее мольба услышана.
Он подхватил ее на руки и, развернувшись, быстро зашагал к дому.
— Ах!.. Ради Бога, простите меня!
Они оба вздрогнули, увидев неожиданно возникшего на их пути Чарлза. Они были так поглощены друг другом, что не заметили его приближения.
Он стоял, весь красный от смущения, неловко переминаясь с ноги на ногу.
— Извините, я никак не ожидал увидеть вас здесь. Касси почувствовала, как напрягся Брэден, как треснуло и распалось на тысячу мелких осколков очарование момента.
— Твои способности начинают подводить тебя, Чарлз, — с ледяной яростью в голосе произнес Брэден. — Насколько мне помнится, умение оставаться незамеченным всегда было твоей сильной чертой.
Чарлз вздрогнул, как от удара.
— Брэден, перестань! — воскликнула Касси.
И в ту же секунду Брэден опустил ее на землю.
— Считай, что перестал. — И, не обращая внимания на ее ошеломленный, оскорбленный вид, проговорил: — Если позволите, я покину вас. У меня много дел. — Затем, еще раз повернувшись к Чарлзу, добавил: — Ураган выезжен, Красотка готовится к выездке, Княжич прихрамывает на правую ногу. Об остальном узнаешь от Добсона. — И ушел, ни разу не оглянувшись.
— Мне жаль, что так вышло, Кассандра. Простите меня, — тихо промолвил Чарлз.
Касси покачала головой, все еще в замешательстве глядя Брэдену вслед.
— Не надо, Чарлз. Вы ни в чем не виноваты. — Ее глаза мученически обратились к нему. — Ну почему он так злится?
Чарлз ободряюще стиснул ее руку.
— Чувства Брэдена сейчас все на поверхности. И то, что он разозлился на меня, это неплохо. Это, по крайней мере, свидетельствует о том, что я не безразличен ему. Его безразличие страшит меня больше, чем гнев. — В проницательных голубых глазах Чарлза мелькнула веселая усмешка. — Да и вы, как я понял, тоже не безразличны ему. Или я неправ?
Касси вспыхнула.
— Нет, вы правы. — Она задумчиво посмотрела в сторону дома, куда удалился Брэден, все еще не понимая, как могла его нежная страсть так быстро смениться холодной яростью. Две совершенно противоположные реакции — они приводили ее в смятение.
— Не хотите поговорить? — осторожно спросил Чарлз, догадываясь о причинах ее замешательства. — Поверьте, я умею слушать.
Касси заколебалась. Как хорошо было бы излить душу Чарлзу, рассказать ему обо всем, что довелось ей пережить за эти недели, — и про неожиданно настигшее ее воспоминание о давней ссоре родителей, и о том, что у ее матери был любовник, и об ужасном подозрении, павшем на ее отца, и о своих кошмарах, разгадка которых дала бы ей ключ к пониманию прошлого. Но Чарлзу и так нелегко сейчас, думала она, он страдает от недоверия Брэдена и от своего весьма неопределенного и шаткого положения в доме. Нет, в другой раз.
— Спасибо вам, Чарлз. Вы настоящий друг, — сказала она, пожимая его руку. — Я обязательно все расскажу вам, но прежде мне нужно самой разобраться в этом. — Она вздохнула. — Я, пожалуй, сейчас пойду к себе. Мне расхотелось кататься.
Чарлз проводил ее бесстрастным, непроницаемым взглядом. Придет время, и она все расскажет ему. И тогда, зная, что ей известно, он и примет нелегкое решение, неизбежность которого уже много лет тяготит его.
Брэден ворвался в дом и, стремительно пройдя в библиотеку, налил себе бренди. Он был зол как черт и не понимал почему. Что так вывело его из себя — нечаянная встреча с Касси или столкновение с Чарлзом? Его рассудок изнывал от горького оскорбления, его тело вздрагивало от неизбывного желания. И нестерпимо ноющая пустота высасывала сердце.
Он отшвырнул бокал.
— Брэден? — Доктор Ховелл заглянул в библиотеку, его лицо было крайне озабоченным.
— Да, Алфред, — раздраженно повернулся к нему Брэден. — В чем дело?
Алфред, игнорируя мрачное настроение хозяина, вошел и плотно притворил за собой дверь.
— Мне нужно поговорить с вами. Немедленно. Его суровый тон умерил досаду Брэдена.
— Что-то с Касси? — спросил он с беспокойством.
— Да. — Брэден напрягся, и Алфред успокаивающе поднял руку. — Прошу вас, не паникуйте. С ней все в порядке. Но наш с ней утренний разговор не дает мне покоя, и я хочу немедленно обсудить это с вами.
Касси услышала доносившиеся из-за дверей библиотеки приглушенные мужские голоса, когда вошла в.дом. Она не обратила на них внимания и поспешила к лестнице, чтобы поскорее подняться в свою спальню. Поцелуй Брэдена еще пылал на ее устах, а мысли, которых она старательно избегала всю последнюю неделю, снова наполнили ее голову. Она уже почти убедила себя в том, что можно как-то прожить в этом доме, не мучая себя обязательством близости с мужем. Но теперь ей было ясно, что так она жить не хочет. Как не может вновь стать той юной невинной девочкой, какой была два месяца тому назад. Теперь она женщина, она знает, что такое желание и страсть. Ей нужен ее муж, лишь он один может заполнить пустоту внутри нее.
Касси бросилась на кровать и разрыдалась.
— Кассандра!
Касси подпрыгнула и обернулась, мокрыми глазами глядя на Сирила Шеффилда.
— О… Сирил… — Она утерла слезы и постаралась взять себя в руки. — Я не слышала, как вы вошли.
Он подошел к ней и взял ее за руки, поднимая.
— Я могу вам чем-нибудь помочь?
И Касси не выдержала. Этот простой вопрос, в котором однако было столько сочувствия и доброты, как будто прорвал плотину, и слезы потоком хлынули из ее глаз. Сирил мягко привлек ее к себе и, обняв, стал гладить по спине. Касси, спрятав лицо на его груди, орошала слезами мягкую шерсть его сочно-зеленого сюртука, словно желая похоронить себя в его тепле, оставить там всю свою боль и обиду.
Но это было невозможно.
Когда ее бурные рыдания перешли в тихие всхлипывания, Касси отстранилась, вдруг охваченная смущением. Вот уже второй раз в присутствии Сирила она теряет контроль над собой.
— Сирил, ради Бога, извините, — пробормотала она. — Я, право, не знаю, что на меня нашло.
Он продолжал держать ее за плечи.
— Дорогая, что вас расстроило так? — спросил он, внимательно глядя в ее лицо.
Его вопрос насторожил ее, она инстинктивно почувствовала его скрытый смысл: ясно было, что Сирил хотел сказать не что, а кто.
— Нет, ничего. Ничего особенного, — поспешно ответила она, уже видя, как твердеет подбородок ее утешителя. — Просто мне плохо сейчас. Я никак не могу прийти в себя после смерти отца. Все случилось так внезапно.
Сирил не ответил, продолжая сверлить ее испытующим взглядом, и неловкость Касси росла. Она чувствовала, что ее молчание сердит Сирила.
Она осторожно высвободилась из его рук.
— Сирил, я благодарна вам за поддержку, — ровным голосом произнесла она. — А сейчас, если не возражаете, я бы хотела остаться одна.
Он молчал, недовольно поджав губы, и Касси уже собиралась было повторить свою просьбу, но он произнес:
— Как вам будет угодно, — и еще несколько секунд поглядев на нее, ушел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47