Природа возьмет свое, и очень скоро все придет к логическому завершению. Сирил посмотрел на часы. Или подходит сейчас, в эту секунду. Эбигейл, конечно, та еще штучка, но с ролью герцогини она прекрасно справится. Тогда как Кассандра…
Дверь резко распахнулась, едва не слетев с петель. Сирил испуганно обернулся и увидел ворвавшегося в библиотеку Брэдена.
— Что, черт возьми, ты затеял? — прорычал тот, сверкая глазами.
Сирил недоуменно заморгал:
— О чем ты, Брэден?
Брэден пинком захлопнул дверь и уперся кулаками в бока.
— Сирил, не делай вид, что не понимаешь, о чем я говорю! Я предупреждаю, мое терпение может лопнуть!
— Неужели появление Эбигейл в нашем доме так взбесило тебя?
— Меня взбесило ее появление в моей постели. — Он раздраженно махнул рукой, заметив выражение удивления на лице Сирила. — Не надо, Сирил! Она сказала, что это ты отправил ее ко мне. И я хочу знать зачем?
Сирил вздохнул, понимая, что откровенного разговора не избежать.
— Я сделал это, потому что беспокоюсь о тебе, Брэден. Мне показалось, что она сможет помочь тебе.
Брэден задохнулся от возмущения:
— Она? Помочь? Ты в своем уме, Сирил? Ты же знаешь, как противна мне эта женщина! У меня нет никакого желания возобновлять отношения с ней — ни в постели, ни где-либо еще! Или ты забыл, что я женат?
— Нет, Брэден, не забыл. Напротив, я постоянно думаю о твоем браке, — медленно и угрожающе произнес Сирил, буравя его взглядом. — И чем дальше, тем больше я убеждаюсь в том, что ты должен расторгнуть этот брак. И как можно скорее, пока еще не поздно.
— С какой стати, Сирил? — взорвался Брэден. — По — твоему, если Касси не так породиста, как эти люди, что почивают сейчас под нашей крышей, то она не заслуживает любви? Да если хочешь знать, она в тысячу раз лучше, достойнее этих знатных особ, меняющих свои привязанности, как перчатки!
— А ты уверен, что Кассанда так невинна, как кажется? — возразил Сирил. — Насколько я помню, она сегодня вовсю наслаждалась обществом Гранта Чандлинга.
Брэден угрожающе сверкнул глазами.
— Уверен, Сирил! Грант, конечно, умеет очаровывать женщин, но здесь он ничего не добился. Касси другая, она не способна на предательство и обман. И ты понимаешь это не хуже меня.
— В том-то и дело, что понимаю, — с горечью произнес Сирил. — Она, действительно, другая. Высший свет никогда не примет ее. Тебе нужна не такая жена, Брэден.
— Не тебе это решать, Сирил!
— Да, но что же мне делать, если ты совершенно потерял голову и отказываешься посмотреть правде в глаза! — Сирил чувствовал, что начинает терять терпение. — Я знаю, ты сочувствуешь ей, и я могу понять это, но брак не может основываться на сочувствии и жалости!
— А на чем, по-твоему, должен основываться брак? На лжи и взаимном недоверии?
— На здравом смысле, Брэден. И на понимании своей ответственности перед родом Шеффилдов.
— Ах вот что тебя тревожит, Сирил! Ты не можешь дождаться появления на свет наследника Шербурга? — Ироничная усмешка заиграла на лице Брэдена. — Не беспокойся, дядя, я не только выполню свой фамильный долг, но и буду уверен при этом, что ребенок мой!
— Интересно, как ты собираешься произвести на свет ребенка, если не спишь со своей женой?
Эхо последних слов звенело в комнате, Брэден в гневном изумлении глядел на Сирила. Но тот уже не мог отступать. Он набрал полную грудь воздуха и продолжил:
— Ты думаешь, мне неизвестно, что пошел второй месяц после вашей свадьбы, а она так и не стала твоей женой по-настоящему? Ты думаешь, я слеп? Поведай мне, как может женщина родить ребенка, если она не спит с мужчиной?
Кровь хлынула Брэдену в лицо, тяжелым взглядом он посмотрел на дядю и отчеканил:
— Кассандра — моя жена. Во всех отношениях. — Он увидел, как застыло лицо Сирила, и с тихой угрозой в голосе продолжил: — Ты глубоко заблуждаешься, Сирил, если думаешь, что я дал ей только свой титул. Кассандра делит со мной не только мое имя, но и мою постель. И она понесет и родит мне сына, будущего наследника Шербурга. Это свершилось, Сирил, ты не в силах ничего изменить, поэтому я советую тебе смириться с моим браком. — Он прошел к двери и стиснул бронзовую ручку так, что костяшки его пальцев побелели. — И если ты еще раз попытаешься вмешаться в мою личную жизнь, то горько пожалеешь об этом. Я буду вынужден принять меры. — Он открыл дверь. — Надеюсь, мы обо всем договорились и не будем больше возвращаться к этой теме. Я не расскажу Кассандре о твоем участии в сегодняшнем инциденте, это расстроит ее. Но, Сирил, — он посмотрел на дядю, — Эбигейл Девон больше никогда не переступит порог этого дома. Слышишь, никогда!
Сирил смотрел ему вслед, охваченный странным, доселе неведомым ему, ощущением нереальности происходящего. Кассандра — моя жена. Во всех отношениях. Понятные, недвусмысленные заявления Брэдена продолжали звучать у него в голове. Во всех отношениях… жена… во всех отношениях…
Он зажмурился, тряхнул головой, пытаясь развеять вдруг возникшее ощущение обреченности. Как это могло случиться? Как мог он проглядеть?
Но это произошло. Он не мог не поверить Брэдену. Все его планы рухнули в одно мгновение. Он опоздал… опоздал…
Ярость исказила его утонченное, красивое лицо, холодные глаза вспыхнули отчаянием, горечь поражения подкатила к горлу. Руки стиснули края изящного орехового столика; взгляд Сирила, затравленно блуждая вокруг, уперся в него. Он медленно оторвал столик от пола, поднял над головой и с размаху швырнул в стену, находя яростное упоение в том, как с грохотом и треском крушится и рассыпается на части дорогая вещь.
— Нет! — Первобытный рев прорезал тишину ночного замка и, прокатившись, замер под высокими сводами.
Дом спал в безмятежном неведении. Никто, кроме Сирила, не желал знать о том, сколь тяжела и непоправима потеря.
Глава 19
Задыхаясь от возмущения и дрожа от ночной прохлады, Касси остановилась у старого дуба. Она подошла к нему, обняла и прижалась щекой к шершавой коре. Перси замер рядом, устало и выжидательно глядя на хозяйку, надеясь, что она наконец нашла то, что так долго искала.
Впереди на лужайке темнели конюшни. Несколько часов Касси слонялась по парку, пытаясь унять острую боль в сердце, и наконец, усталая и опустошенная, пришла сюда, к своему последнему убежищу. Она знала, ей нужно отдохнуть, и тогда она сообразит, как ей лучше поступить. Переведя дух, она снова двинулась вперед и вскоре, осторожно открыв дверь, вошла в конюшню. На цыпочках она миновала комнату Добсона и прошла в стойло Урагана, самое просторное из всех. Жеребец хоть и был удивлен, но встретил ее приветливо; Касси, ласково потрепала его по загривку, опустилась на охапку сена, свернулась калачиком, прижала к себе Перси и закрыла глаза.
Но сон не шел к ней. Снова и снова события сегодняшнего вечера разворачивались перед ее мысленным взором, и каждый раз завершались осознанием того, что сегодня впервые в жизни она пришла в такую ярость, что пожелала зла другому человеку. За все свои восемнадцать лет она ни разу никого не ударила. Даже жестокость отца никогда не вызывала у нее желания мстить. Но двух минут разговора с Эбигейл Девон оказалось достаточно, чтобы разбудить в ней и злость и бешенство. И что самое печальное, она ничуть не чувствовала раскаяния. Случись это снова, она повела бы себя точно так же.
Касси вспомнила торжествующую улыбку Эбигейл, победный блеск ее холодных как лед голубых глаз. Эбигейл не только подтвердила, что они с Брэденом — любовники, но и дала понять, что они были связаны в прошлом и связь эта была разорвана не им, а ею. Неужели это правда? Как мог Брэден любить такую холодную, надменную женщину? И неужели он до сих пор неравнодушен к ней? Что касается интимной стороны их отношений, то она не сомневалась в том, что ее муж и Эбигейл Девон не раз проводили время в постели. Почему бы и нет? В конце концов, Эбигейл красива, очень красива, — как в платье, так и без него, горько подумала Касси. Уж она-то знает, как доставить удовольствие мужчине. Ее опыт в этих делах очевиден; сексуальность — неприкрытая, откровенная сексуальность — сквозит в каждом ее жесте и взгляде.
Сомнение сжало сердце Касси. Может, она и вправду наивная, глупая девчонка, как назвала ее Эбигейл? Она убедила себя, что ее отношения с мужем глубоки и прочны, поверив тому, что видела и страсть и нежность в его глазах, а для него это, возможно, было лишь исполнением супружеского долга.
Касси боялась искать ответ на этот вопрос, но в одном она была убеждена: она не может оставаться в доме, пока Эбигейл там… в постели Брэдена. Пусть это трусость с ее стороны, но она должна успокоиться, должна немного побыть одна. Завтра она поговорит с Брэденом, и все выяснит.
Устало вздохнув, она подоткнула подол платья и зарылась лицом в шелковистую шерсть Перси. А Брэден, пронеслось у нее в голове, наверное, даже не заметил ее отсутствия.
Он должен поговорить с Касси.
Брэден стоял, прислонившись спиной к двери библиотеки, медленно и глубоко дыша, чтобы успокоиться. Сирилу, можно сказать, повезло, что он сдержался и не ударил его. То, что Сирил позволил себе, было непростительно. Он причинил Касси боль, посеял в ее душе сомнения, заставил ее страдать… и все в угоду своим идиотским, лицемерным предрассудкам о знатности и благородстве крови.
Постояв еще немного, Брэден решительно направился к лестнице, собираясь немедленно объясниться с женой, чтобы она не мучила себя ужасными предположениями. Он взлетел на второй этаж, перепрыгивая через две ступеньки и моля Бога, чтобы она оказалась в своей спальне. Если ее не будет там, он поговорит с Маргарет. Если кто-то и знает, что творится в душе Касси, то это ее преданная служанка.
Его опасения подтвердились: Касси не было в комнате. Но Маргарет была там, она бегала по комнате, в волнении обхватив плечи руками.
— Маргарет! — окликнул ее Брэден, останавливаясь в дверях.
Она замерла и быстро повернулась к нему.
— Вы видели Касси? — спросил он. — Мы с ней… сегодня немного не поняли друг друга, и между нами произошла размолвка. Я искал ее, чтобы объясниться, но не нашел. Я подумал, может, вы сможете мне помочь?
— Я? Вам?
Она смотрела на него с таким недоверием и изумлением, словно он просил ее достать звезду с неба.
— Да, Маргарет, прошу вас, помогите мне. Вы же видели Касси сегодня вечером. Как она показалась вам?
Служанка нахмурилась.
— Сначала, до бала, она была взволнована. Она тревожилась по поводу своего наряда, прически. Ей очень хотелось понравиться вам, ваша светлость.
Укор, прозвучавший в словах служанки, заставил Брэдена поморщиться.
— А потом? После бала? — спросил он.
Маргарет вздернула голову, всем своим видом давая ему понять, что отвечает на его вопрос только потому, что ее подчиненное положение вынуждает ее к этому.
— Она была очень расстроена и хотела остаться одна, ваша светлость. Но я слышала, что она плакала… она плакала так, словно у нее разрывалось сердце.
Боль пронзила грудь Брэдена.
— Она не сказала вам, что ее расстроило? Маргарет покачала головой:
— Нет, ваша светлость. Как я уже сказала вам, герцогиня пожелала остаться одна, и мне ничего не оставалось, как удалиться. А когда через полчаса я зашла проверить, заснула ли она, ее не оказалось в комнате. Больше я ее не видела. — У Маргарет задрожали губы. — Она была так весела, так счастлива всю последнюю неделю… Мне трудно даже представить, что могло произойти, чтобы она так расстроилась.
Маргарет осуждающе смотрела на него, ожидая ответа.
— Я найду ее, Маргарет, — тихо произнес Брэден, словно принося клятву. — Не сомневайтесь, найду и все исправлю. — И он выбежал из комнаты.
Он обошел весь второй этаж, затем, не на шутку встревоженный, спустился вниз и осмотрел первый. Его беспокойство росло с каждой секундой. Время шло к двум ночи. Из дальнего крыла доносились смех и голоса, — последние гости расходились по своим спальням. Кем бы они ни были, они не могли помочь ему; после того количества спиртного, которое они влили в себя, они уже вряд ли замечают, что творится у них под носом, с отвращением подумал Брэден и, не останавливаясь, направился к центральному холлу.
Куда же она могла подеваться, в отчаянии спрашивал он себя, обводя взглядом темную оранжерею. И какие мысли, должно быть, терзают ее сейчас!
Он отчетливо помнил выражение ее лица, когда она обернулась к нему в спальне: боль, гнев и презрение смешались тогда в ее взгляде. Она, без сомнения, решила, что он переспал с бывшей любовницей. Какая бессмыслица!
Со все возрастающим чувством вины и отчаяния Брэден вспомнил, как много времени на балу он провел с Эбигейл, теша ее беседой. Отчасти он увлекся этим, чтобы оградить жену от этой лживой, капризной дряни, поскольку знал, что Касси не сможет вынести ее колючих взглядов и насмешек. Однако он должен со всей откровенностью признать, что не только поэтому он увлекся обществом этой Эбигейл. Все дело в том, что с ней н чувствует себя в безопасности. Она не вызывает в нем ничего, кроме презрения, не пробуждает в его душе тех чувств, которых он так боится. Может, поэтому он когда-то и собирался жениться на ней. Он ничем не рисковал тогда, — ее измены не заставили бы его страдать, ибо она никогда не трогала его сердце. С ней он мог принадлежать самому себе, и этого было вполне достаточно ему тогда.
Но не теперь. Теперь он принадлежит Касси.
Брэден остановился, настигнутый внезапной догадкой.
Что если Роберт Грей, каким-то образом проникнув в Шер-бург, причинил зло Касси? Или увез ее отсюда?
Предположение ужаснуло Брэдена. Не мешкая ни секунды, он бросился в холл, желая немедленно убедиться в ошибочности своих подозрений. Это невозможно, говорил он себе. Стража Шербурга не дремлет, да и в доме такое количество слуг, что проникнуть незамеченным не удастся никому. И все же…
Он выбежал в холл в тот самый момент, когда Перкинс спустился туда со второго этажа.
— Перкинс! Вы видели герцогиню? — спросил он требовательно, схватив дворецкого за плечо.
— Нет, ваша светлость.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47