Ты связываешься брачными узами на всю жизнь, с одним человеком.
– Не все так считают. – Смитти следил, как она отреагирует на эти слова.
Александрина в ответ энергично замотала головой.
– Для меня брак – это взаимное уважение, внимание и забота в течение всей жизни.
– И верность?
– И верность, – кивнула Алекс.
Смитти перевел взгляд на море.
– На этот счет существуют разные мнения. Кто-то бы с вами поспорил, кто-то бы согласился. Люди, которые попадают под первую категорию, нуждаются в нашем сочувствии и понимании. Их не надо учить, как любить. Их просто надо научить верить, потому что только с верой приходит доверие. И когда они начнут доверять другому человеку, они становятся способны на такую глубокую и преданную любовь, которая перевернет их жизнь и наполнит душу радостью.
– Скажите, почему у меня такое чувство, что мы говорим о каком-то конкретном человеке? – спросила Алекс.
– Доверьтесь своему предчувствию, миледи. И оно не обманет вас.
Алекс мгновение помолчала, осмысливая его слова. Затем спросила:
– Вы придете на свадьбу, Смитти?
– Разве я могу такое пропустить?
– Тогда, по крайней мере, я буду чувствовать, что на свадьбе есть кто-то родной, – ласково сказала она, глядя в его доброе лицо. Может быть, Смитти прав и Дрейк действительно к ней неравнодушен? Может быть...
– Смитти! Куда ты пропал, черт возьми? – нарушил тишину пьяный крик Дрейка с корабля «Прекрасная мечта». – У нас куча дел. Надо еще успеть закончить погрузку леса и напиться до чертиков. В конце концов, не каждый же день мужчина женится! – Дальше последовало недолгое молчание, во время которого, как предполагала Алекс, Дрейк опорожнял следующий бокал. – Эй, Смитти, ну что ты скажешь на это? – снова прозвучал крик хмельного Дрейка. – Ты можешь представить, что скажет моя семья, когда я прибуду домой с молодой женой, леди Александриной Кассел? Это произведет настоящий фурор, как ты думаешь?
Смитти хмурился, протягивая Алекс руку. Но она отвергла его помощь и, высоко подняв голову, шагнула назад.
– Вот, пожалуйста, Смитти, живая иллюстрация к вашему заявлению о чувствах капитана Баррета ко мне, – проговорила она дрожащим голосом. – Ну что ж, передайте ему, что он может надеть мне на руку обручальное кольцо, но я никогда – вы слышите, никогда! – не вернусь в Англию в качестве его жены. Я лучше встречусь с ним в аду! – С этими словами Александрина подобрала юбки и побежала прочь.
Смитти с грустью посмотрел ей вслед.
– Дрейк уже в аду, миледи, – пробормотал он себе под нос. – Вся надежда на вас – может, вы вытащите его оттуда!
Глава 13
На рассвете небеса разразились громом и сильным ливнем, который немилосердно заливал улицы Йорка, но около десяти часов утра гроза внезапно прекратилась. Подул нежный июньский ветерок, защебетали птицы, засияло яркое солнце. Капельки дождя сверкали на деревьях, а в темно-голубом небе появилась многоцветная радуга.
Настал день свадьбы.
Настроение Александрины было таким же переменчивым, как погода: то ее переполнял бессильный гнев, и тогда она чувствовала себя птичкой в клетке; то вдруг охватывало радостное предвкушение и терзало любопытство, и тогда она думала, каково это – быть женой Дрейка. Несмотря на показную браваду, больше всего Алекс ужасало то, что она прекрасно знала: муж имеет неограниченные права над женой. Что, если Дрейк принудит ее вернуться в Англию и заставит выполнять супружеские обязанности?
Но больше всего Александрину пугало то, что он может оставить ее и здесь, в Йорке.
С момента их последней встречи минуло две недели, в течение которых они с Дрейком почти не виделись. Время пролетело как-то незаметно: днем – примерки платьев, ночью – сомнения и волнения. А теперь, когда наступил судьбоносный день, Алекс переполнял леденящий сердце страх. Завернувшись в халат, она подошла к окну спальни и прильнула к стеклу, пытаясь успокоиться. В этот момент послышался уверенный стук в дверь. Она встрепенулась:
– Войдите.
В комнату вошел Джеффри Кассел. Он был безупречно одет и страшно нервничал.
– Я вижу, ты уже проснулась, Александрина, – заговорил отец резким тоном.
– Я не спала, – ответила она.
Кассел пропустил ее слова мимо ушей, прошел в комнату и сел на небольшой диванчик возле окна, где стояла Алекс.
– Садись, Александрина, – приказал он. – Сегодня день твоей свадьбы, и нам пора поговорить.
Алекс подозревала, что этот разговор будет весьма далек от ободряющей беседы любящего отца, в которой она действительно нуждалась в этот момент. Вероятно, это будет еще один повод прочитать ей нудные нотации, по каким правилам она должна жить. Ну ладно, что делать! Она села рядом с отцом, ожидая, когда тот заговорит.
Удовлетворенный смиренным поведением дочери, Джеффри начал:
– Если бы здесь сейчас присутствовала твоя мать, она бы поговорила с тобой сама. Но ты сделала все, чтобы это стало невозможным. – Кассел нахмурил брови, еще раз показывая Александрине, как осуждает ее дерзкий поступок. – Эта миссия теперь возлагается на меня. И я должен быть уверен, что ты подготовлена к тому, чтобы выполнять свой супружеский долг перед мужем.
Алекс изумленно взглянула на отца. Она представления не имела, чем ее отец так обеспокоен. Заинтригованная, она ждала, когда отец продолжит.
– Я слишком хорошо знаю, что слова «быть послушной» и «подчиняться» тебе, к сожалению, незнакомы. У тебя еще есть часа два, чтобы хорошо подумать и измениться. Спесь, сумасбродство и бунтарство не лучшие качества для образцовой супруги. – Кассел тяжело вздохнул. – Особенно для супруги такого человека, как Дрейк Баррет, который привык к беспрекословному повиновению. Он станет ожидать от тебя, как от своей жены, определенные вещи. Некоторые из них тебе могут показаться немного... неприятными. – Он покашлял, чтобы скрыть неловкость, не в силах посмотреть в ее широко открытые глаза. – Ты понимаешь, что я хочу сказать?
– Вы хотите сказать, что я должна отказаться от всех независимых мыслей и суждений, которые мне присущи, – подытожила Александрина.
Джеффри не улыбнулся.
– Я имею в виду не только мысли. Ты должна отказаться от всего, Александрина. Теперь я понятно выразился?
Алекс не знала, рассмеяться ей или заплакать.
– Мы сейчас обсуждаем мою первую брачную ночь, отец? – дерзко спросила она.
Джеффри Кассела неприятно удивила ее прямота. Он помолчал, а затем наконец кивнул:
– Я полагаю, ты знаешь, чего следует ожидать? Александрина хорошо себе это представляла. У нее было, однако, столько вопросов на эту тему и столько опасений! Но глядя на каменное лицо отца, она понимала, что не сможет задать ему ни одного.
– Да, отец, мне говорили, чего следует ожидать. У Джеффри Кассела заметно отлегло от сердца.
– Хорошо. Заруби себе на носу, детка, что твои смирение и покорность просто необходимы, чтобы произвести на свет наследника своему супругу.
Наследника! Которого не смогла произвести на свет своему супругу ее мать, как ни старалась, сколько бы смирения и покорности ни проявляла. Ну что ж, в ее конкретном случае вопрос о наследнике был не настолько уж важен. У Дрейка не было ни титула, ни земли, которые мог бы унаследовать их будущий сын. Дрейк Баррет не сможет ему оставить ничего, кроме «Прекрасной мечты». Не такое уж большое богатство, чтобы терять из-за этого покой и сон.
«Смирение и покорность». Алекс мельком вспомнила те небольшие вольности, которые позволяла себе с Дрейком. Эти воспоминания были такими яркими, что ее бросило в жар. Интуиция ей подсказывала, что Дрейк с ума сойдет, если его жена будет такой, как описал отец. Такой ей никогда не стать! Александрина осознавала, что между ней и ее будущим мужем существовало какое-то непреодолимое притяжение, но она будет либо яростно отвергать его, либо потеряет голову. Но повиноваться ему? Нет, никогда! Она поднялась.
– Я все поняла, отец. А теперь мне нужно принять ванну и одеться. Я не хочу опоздать на свадьбу и рассердить своего суженого.
Джеффри пропустил мимо ушей ее сарказм.
– Конечно, дорогая. Встретимся внизу через два часа.
Алекс закрыла за ним дверь и почувствовала себя такой одинокой, как никогда. Внезапно ей пришло в голову, что она не имеет ни малейшего представления, какие у Дрейка планы, что он собирается делать после того, как они поженятся. За последние несколько недель он ни разу не упомянул о том, что ей нужно собирать вещи или как-то готовиться к дальней дороге. Может, Дрейк, отплывая в Англию, собирался оставить ее в Йорке?
«Ну что ж, это вполне мне подходит! – кричала свободолюбивая часть ее существа. – К черту скучные обязанности жены, я останусь в Йорке!»
Статус замужней женщины сделает ее недоступной для мужчин и не обременит требованиями, которые общество предъявляет к незамужним дамам. Алекс сможет беспрепятственно плавать на своем ялике, жить независимо, по своим собственным правилам.
В одиночестве.
При этой мысли непонятная боль сжала ей сердце. О жизни, которая открывалась перед ней сейчас, она мечтала раньше. Так почему же Александрина чувствует такую пустоту в душе?
Алекс закрыла лицо руками и присела на край кровати. Сегодня в полдень, после тихой церемонии в доме губернатора, она станет женой Дрейка.
Интересно, о чем он сейчас думает? Сердится, возмущается? Проклинает ее за все, что случилось? Или Дрейк, как и она, смущен и растерян, с ужасом думает о том, что ждет его в будущем?
В спальню тихо постучали. Сейчас она примет ванну, а через несколько часов узнает ответы на все свои вопросы.
* * *
Пока Смитти завязывал Дрейку шелковый галстук, тот стоял не шевелясь. Ослепительно белый галстук контрастировал с темным элегантным жилетом и брюками, превосходно сочетаясь с рубашкой в рюшах.
Закончив, Смитти отступил на несколько шагов, чтобы полюбоваться на свою работу.
– Безупречно! – с гордостью объявил он. Дрейк вопросительно на него посмотрел.
– Ты говоришь о костюме или о женихе, Смитти?
– О том и другом. – Смитти старался не обращать внимания на плохое настроение капитана, прекрасно сознавая, что послужило для этого причиной. А сейчас настала пора откровенно обсудить проблему. Он плотно притворил дверь каюты и повернулся к Дрейку, который буравил его колючим взглядом.
– Скажи, Смитти, почему у меня такое чувство, что сейчас мне прочитают нотацию?
Смитти покачал головой:
– Я не собираюсь читать вам нотаций, милорд. Это будет просто беседа двух старых друзей.
– Не уверен, что хочу услышать то, что ты сейчас мне скажешь.
– Вы сердитесь, потому что сегодня день вашей свадьбы, – улыбнулся Смитти.
Дрейк фыркнул, выражая свое отвращение.
– Ты просто гений дедукции, друг мой. Не стоило закрывать дверь ради того, чтобы объявить мне об этом.
– А вы думали, что никогда не женитесь?
– Конечно, это не так. Когда-нибудь...
– Вы, наверное, рассержены, потому что вас вынуждают жениться против вашей воли?
– Да никто меня ни к чему не принуждает! – резко ответил Дрейк.
– Это правда. Вы поступаете так ради вашей семьи.
– Верно. – Дрейк подозрительно посмотрел на Смитти, недоумевая, к чему он клонит.
– Значит, вы должны гордиться, если, конечно, у леди Александрины нет какого-нибудь ужасного тайного изъяна, о котором мне ничего не известно. Может быть, это делает ее неподходящей супругой для вас? – Он замолчал, ожидая ответа.
– Ты прекрасно знаешь, что в Александрине нет изъянов. Смитти согласно кивнул:
– Так, значит, вы женитесь на очаровательной молодой женщине по собственной воле. – Он замолчал, обдумывая свои слова. – Ведь на самом деле нет никаких разумных причин для вашего плохого настроения, правда? – Когда Дрейк не ответил, он продолжил: – Если только у вас нет к вашей будущей жене сильных чувств. Зная ваше мнение о женщинах, думаю, именно это может представлять для вас главную трудность. Дать Алекс свое имя – очень великодушно с вашей стороны, но отдать ей сердце – это совсем другое дело!
– Заткнись, Смитти! – Дрейк не хотел больше ничего слышать.
Смитти посмотрел на Баррета пристальным взглядом. Он ожидал от него такой реакции. Дрейк был разгневан и проявлял упрямство, стараясь защититься.
– Возможно, ваше сердце и ожесточено, но интуиция вам подсказывает, что леди Александрина – совсем другая, – проницательно заметил Смитти.
– Она женщина, – заметно напрягся Дрейк.
– Вы ей очень нравитесь.
– Иногда, – согласился Дрейк, вспоминая, как Алекс откликалась на его ласки, когда он ее обнимал.
– Будьте поласковей с ней, милорд, – мягко проговорил Смитти. – Она не понимает, почему вас то влечет к ней, то что-то отталкивает.
Дрейк на мгновение закрыл глаза. Смитти понял, какая борьба происходит сейчас у него в душе.
– Я постараюсь не обижать ее. Это не входит в мои планы.
– Знаю, милорд. Мне, как никому другому, известно, что вы за человек.
Дрейк посмотрел на помощника с тоской.
– Да? И что же я за человек, Смитти? Тот улыбнулся:
– Жизнь сама ответит на этот вопрос, капитан. – Он направился к двери, делая знак Дрейку следовать за ним. – Пора. Вы же не хотите опоздать на собственную свадьбу?
Дрейк озирался по сторонам, оглядывая каюту. Душевную боль, которую он испытывал, сменило приятное ожидание и предвкушение. Сегодня вечером он приведет сюда Александрину в качестве своей законной супруги.
Дрейк взглянул на постель, представляя те долгие часы, в течение которых будет стараться разбудить в ней страсть, прежде чем Алекс наконец станет его женой в полном смысле этого слова. Сегодня леди Александрина Кассел будет принадлежать ему.
Нет, он не хочет опоздать на собственную свадьбу. И не хочет откладывать первую брачную ночь.
Лорд Садзбери хорошо потрудился. Специальное разрешение на короткую брачную церемонию было получено. Уже прибыл министр, который будет ее проводить. Гостей ждал прекрасный стол. Голубая гостиная преобразилась, украшенная гирляндами нежных цветов. Ее освещал зажженный камин, огонь в котором поддерживался с таким расчетом, чтобы комната слабо освещалась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42