Ярдли старался как-то обойти его.— Да, милорд. Все, что прикажете, милорд. Он открывал дверь, когда Майлс окликнул его:— И еще одно слово, Ярдли. Если какой-то слух об этих гнусных обвинениях в адрес моей дочери Дианы долетит до Англии, я уничтожу вас, вашу карьеру, все, что вам дорого. Вы меня поняли?— Да, милорд. Вполне. Ярдли поклонился, отступая за порог: — Доброй ночи, милорд. Пожалуйста, передайте мои лучшие пожелания новобрачным и мои извинения за то, что я нарушил их спокойствие в такой день. Я больше никогда их не побеспокою.Минутой позже Майлс усмехнулся, прислонясь к закрытой двери.— Новобрачные будут очень рады это слышать, очень рады. 18. На следующее утро в субботу солнце золотистым шаром сверкало в синем осеннем небе. Дул ветерок, и волны бились о борта готовившегося к отплытию корабля.Диана в меховой накидке прогуливалась с матерью по палубе.— Я поверить не могу, что пускаюсь в путь без тебя, мама. Кроме моей последней поездки сюда, я никогда еще не плавала на корабле без тебя.Кэтрин стиснула ей руку.— Все будет хорошо, Ана. Дядя Рори поможет тебе и твоей новой семье устроиться в Балтиморе. Следующей весной мы с папой привезем твоих братьев и сестру повидаться с тобой. Быть может, Эрик к тому времени одумается и вернется домой, так что и он приедет с нами.Диана услышала печальную нотку в этих последних словах, но и виду не подала. Ее брат Эрик внешне очень походил на отца, но свой неукротимый дух он унаследовал от обоих родителей. Как и она сама, он был упрям и больше всего дорожил своей независимостью. Но, самое главное, он был борцом по природе и выходил невредимым из всяких переделок. Где бы он ни был и чем бы он ни занимался, Диана не сомневалась, что его везде ждет успех.Больше всего Диану сейчас заботил ее брат-близнец Джеймс.— Мама, когда ты передашь Джеймсу мое письмо, скажи ему, пожалуйста, что я действительно очень счастлива. Он всегда был моим защитником, и я боюсь, что он не простит себе, что не помог мне в минуту опасности.— Что верно, то верно, — усмехнулась Кэтрин. — Джеймс даже мне и отцу не дал бы против тебя слово сказать. Я передам ему твои слова, но не удивляйся слишком, если он вскоре сам явится в Балтимор убедиться, так ли это.Смех раздался с другого конца палубы, где Майлс разговаривал с Джадом, Финбаром, Дермотом и Лайэмом.— Твой отец, верно, снова рассказывает о своих подвигах в столкновении с главным констеблем. Он ведет себя так, словно только что был избран премьер-министром, папой римским и архиепископом Кентерберийским сразу! А он всего только перехитрил придурковатого правительственного чиновника, чья жажда мести чуть не сгубила его.— Но, мама, этот придурковатый чиновник мог бы погубить меня своими обвинениями. Благодаря папе я смогу приезжать в Англию, не боясь ареста.Кэтрин обняла дочь.— Это звучит заманчиво, но у тебя не будет времени для путешествий ближайшие несколько лет. Устройство нового дома, ребенок, конный завод, о котором ты всегда мечтала, займут тебя полностью. Хорошо еще, что Тилли и Нора помогут тебе.— Я рада, что Тилли решилась поехать со мной. Она встретилась с матерью Джада только вчера, но они уже подружились. Сейчас они у меня в каюте решают, что им еще нужно приготовить для ребенка. Не знаю, будет ли это мальчик или девочка, но ребенок будет всеми любим и отлично одет.Услышав, как кто-то назвал ее по имени, Кэтрин обернулась и увидела своего названого брата Рори О'Бэньона.— Если ты не хочешь отплыть с нами, Кэт, время прощаться. Скоро начнется прилив, и я не хочу упустить попутный ветер.Кэтрин улыбнулась высокому рыжему бородачу:— Иду, Рори. Я надеюсь, ты позаботишься о моей девочке.— Ну конечно, Кэт. Ана мне как собственная дочь.— Ну все твои «собственные» — мальчишки, — засмеялась Кэтрин. — Не знаю, как это твоя Мег управляется с десятью сыновьями.Рори обнял ее.— У моей Мег золотое сердце, и нравом она тебе не уступит. — Он поцеловал ее в лоб. — Увидимся, когда я вернусь.Диана со вздохом обняла мать.— Я буду скучать по тебе, мама. Я напишу тебе, как только смогу, и я не забуду ничего из того, чему ты меня научила.— А как же я, Ана? — спросил Майлс, подходя к ним с Джадом. — Найдется у тебя что сказать на прощание своему отцу?Слезы выступили у Дианы на глазах. Еще секунда, и она разрыдалась в его объятьях.— О да, папа. Я буду и по тебе скучать. Джад поднес руку Кэтрин к губам:— Благодарю вас, леди Кэтрин. Без вашей помощи я бы все еще искал пути вывезти мою семью и друзей из Ирландии. Вы и граф спасли нам жизнь, и я буду вам вечно благодарен.— Женившись на нашей дочери, вы стали нашим сыном. — Кэтрин обняла его. — А мы всегда помогаем своим. И не называйте меня «леди Кэтрин». Мы теперь одна семья, и, если вы не можете называть меня мамой, называйте просто по имени. Джад улыбнулся.— Если вы позволите, леди… Кэт… Кэтрин. — Лицо его внезапно изменилось. — Нет, этого не может быть!— В чем дело?— Ну да, конечно, теперь вся понятно.— Да что понятно?— Я был подростком, когда мой отец и Финбар говорили об одной пиратке, которая доставляла в Ирландию еду и оружие. Они говорили, что эту женщину следует причислить к лику святых за все то добро, что она сделала. Я помню, что смеялся, потому что не понимал, как это можно молиться святой по имени Кэт. Когда Диана сказала мне, что ее отец женат на мятежнице, я и не догадывался, что она говорит о знаменитой Леди Кошке…Кэтрин, улыбаясь, приложила палец к его губам.— Это, мой мальчик, семейная тайна. — Она кивнула в сторону мужа. — Не дай бог, чтобы Майлс услышал, что вы называете меня этим именем. Я обожаю его, но он становится тираном, когда речь заходит о моем прошлом.— Вы и Майлс счастливы в браке. Не могли бы вы дать мне совет, как нам с Аной быть такими же счастливыми?Кэтрин с минуту подумала:— . Запомните четыре простые вещи, Джад. Заботьтесь друг о друге. Никогда не ложитесь в постель в ссоре. Будьте всегда готовы попросить прощения, если искренне считаете себя виноватым.— Кэтрин, вы сказали, что следует запомнить четыре вещи, но вы назвали только три.Наблюдая за тем, как он обнял подошедшую Диану, Кэтрин улыбнулась:— Четвертая у вас уже есть. Взаимная любовь. Если она у вас есть, остальное очень просто.
Час спустя, стоя на молу, Кэтрин и Майлс смотрели вслед исчезавшему вдали кораблю.— Я никогда не думала, Майлс, что отношусь к числу матерей-наседок, — сказала Кэтрин, утирая слезы. — Сначала Эрик покинул нас и пустился в приключения, а теперь наша красавица-дочь начинает свою жизнь отдельно от нас. Это все равно как утратить какую-то часть себя самой.Майлс обнял ее и поцеловал в губы.— Такова жизнь, Кэтрин. Дети рождаются, мы их растим, а как только они вырастают, они уходят. Так всегда бывает.— Может быть. Но кто сказал, что мне это должно быть по нраву?— И к тому же нам есть чему радоваться.— Да, ты прав. Диана вышла за прекрасного человека, и будущей весной я стану бабушкой. Майлс потерся щекой о ее щеку.— И ты станешь самой прекрасной и желанной бабушкой на свете, любовь моя.Кэтрин улыбнулась и обняла мужа.— Как и я, наша дочь полюбила врага и завоевала его сердце. Я молю бога, чтобы Диана с Джадом были так же счастливы, как и мы с тобой.Нежно прижимая к себе жену, Майлс поцеловал ее.— Они будут счастливы, любовь моя, непременно будут, моя прекрасная Леди Кэт.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28