— Полагаю, это звание полковник Райкрофт получил еще до поступления на царскую службу.— Но он же англичанин! — воскликнула княгиня. — И о чем только думает Михаил, допуская чужеземцев в свое войско? Или это затеи его батюшки? Патриарх Филарет добьется, что однажды ночью эти иностранные наемники, коими он наводняет город, всех нас перережут!— Дорогая, как же ты можешь так отзываться о патриархе? — криво улыбаясь, пошутил Алексей.— А что? За счет своего сына он дорвался до царской власти. Его притязания куда больше, чем подобает патриарху. На самом деле он бы сейчас сидел на троне вместо Михаила, если бы Борис Годунов вовремя не постриг его в монахи, чтобы спасти свой трон.Алексей мрачно нахмурился и поглядел на священника, который в это время старательно пережевывал пищу.— Это опасные речи, Анна. Тебе не хуже меня известно, что государь ничего не делает без совета своего отца. И его переговоры с Польшей шли не только о мире, но и об освобождении Филарета из плена. Правда, этот договор стоил нам множества русских городов, зато мы многого и добились. Патриарх Филарет достаточно мудр, чтобы принимать правильные государственные решения. И если он привел сюда иноземцев, чтобы обеспечить мир и обучить наших солдат, то я не вижу, за что тут можно его винить. Значит, так тому и быть!— Да что ты такое говоришь, Алексей? — воскликнула Анна, пораженная тем, что ее муж с легкостью воспринял чуждые ей идеи. — Ведь полковник Райкрофт — англичанин!Зинаида ринулась на защиту. Она даже не совсем понимала почему. Возможно, потому, что сама была наполовину англичанкой и с глубоким уважением относилась к своей покойной матери, которая была куда любезнее княгини Анны.— Да будет вам известно, что этот негодяй Ладислас насмехался над царскими людьми, пока полковник Райкрофт не разогнал его соратников, точно стаю голодных волков. Должно быть, этот грабитель до сих пор оплакивает своих сподвижников, павших от шпаги англичанина. Я, например, была восхищена воинским искусством этого человека. Между прочим, если бы не он, то я сейчас не могла бы наслаждаться покоем и безопасностью вашего дома.Анна мысленно усмехнулась словам гостьи.— Ну, положим, я понимаю, почему ты так ему благодарна. В конце концов, ведь твоя мать — англичанка. Но другие боярышни, уверяю, более разборчивы и не стали бы так высоко ценить достоинства иноземца. — Губы ее сложились в презрительную ухмылку, и она добавила: — Я даже не сомневаюсь, что ты нашла этого полковника привлекательным.— Не совсем так, — высокопарно отозвалась Зинаида. В самом деле, разве чувство признательности возникло в ее душе лишь из-за красивой внешности этого мужчины? И потом, такая мысль могла родиться в голове княгини только после рассказа Ивана о том, что она будто бы одевалась в европейское платье с низменной целью привлечь к себе внимание мужчин. — На самом деле майор Некрасов намного приятнее лицом, хотя и несравненно слабее как воин. Нет, конечно, я ценю его рвение, но после того как Некрасова ранили, он уже не мог спасти меня.— Столь чудесное избавление должно рассматриваться как чистая случайность, если только чья-то невидимая рука не управляла событиями со стороны, — вставила Анна равнодушно. — И действительно, не чудо ли, что твой дорогой полковник очутился достаточно близко, чтобы подоспеть на помощь? А может, он просто стоял неподалеку и выжидал случая совершить свои подвиги?— Вы намекаете, что он нарочно организовал это нападение? Но, учитывая опасность, которой он подвергался, я не нахожу ни малейшего подтверждения вашим намекам! — пылко возразила Зинаида. — Это просто немыслимо. Чтобы освободить меня, он чуть не поплатился самым дорогим, что есть у человека, и, кстати, перебил множество разбойников Ладисласа. Я глубоко признательна ему за то, что мне удалось сбежать от грабителей, и ужасно рада, что полковник Райкрофт тоже остался в живых.Тут Анна обратила внимание на Ивана, который как раз запихивал в рот блин с икрой.— А вы как думаете, славный Воронской? — Маленькие глазки удивленно взметнулись кверху и остановились на лице княгини. Поняв, что от него ждут ответа, Иван отчаянно заработал челюстями, чтобы поскорее разделаться с пищей. С усилием проглотив и щедро запив все большим глотком водки, он бросил взгляд на Зинаиду и обнаружил, что она с любопытством на него смотрит. Отерев губы тыльной стороной ладони, Иван откашлялся и, чтобы не прослыть в глазах Зинаиды лжецом, произнес:— Все именно так, как говорит боярышня. — Тут он заметил вспышку раздражения в серых глазах княгини и поторопился умилостивить ее: — Хотя, конечно, откуда мне знать наверняка все тайные мысли этого англичанина? Ведь в стычке с разбойниками он вел себя чрезвычайно жестоко!..Зинаида даже ушам своим не поверила:— Сударь, так вы предложили бы полковнику Райкрофту обращаться с ними как с нашкодившими детишками, отшлепать и поставить в угол? Или, может быть, повременить с атакой, покуда они действительно не убьют одного из нас? Разбойничьи шайки редко проявляют милость к своим жертвам. Они хватают и убивают всех подряд, не глядя, благородного или подлого происхождения тот, кто им попался. Нам несказанно повезло вырваться от них живыми! И уж если на то пошло, вам-то прямой резон вспомнить об угрозах Петрова. Уже забыли, как этот алчный тип пугал вас самыми жуткими последствиями, если вы не отдадите ему все золото?Видя, что настал удачный момент, чтобы снова разжалобить свою благодетельницу, Иван решил подтвердить сказанное Зинаидой:— Да, да, вот именно. Этот чурбан действительно хотел лишить меня жизни.Злобно ухмыляясь, Алексей окинул священника презрительным взглядом:— Да? Что-то не видно благородных ран от этой стычки, Иван. У тебя на редкость здоровый вид и отменный аппетит. Кажется, мы еще не раз будем иметь счастье видеть тебя за нашим столом.Рябое лицо Ивана густо покраснело. В голосе хозяина дома он почуял сарказм. Князь просто обожал издеваться над его убогой внешностью, возможно, потому, что оба они прекрасно знали, кто покровительствует священнику. Впрочем, милости княгини того стоили. В ее присутствии Иван мог, по крайней мере, не бояться физической агрессии и благодаря этому держался независимо и нахально. Он не гнушался лишний раз щегольнуть перед князем своим положением или даже порой слегка уколоть его. Сейчас был как раз один из таких моментов.— Увы, мой государь, в самое ближайшее время вам придется видеть меня даже чаще, чем прежде.— Ого? — поразился Алексей. Темные брови его подпрыгнули. Он замер ожидая дальнейших объяснений.— Княгиня приняла мудрое решение давать нашей общей подопечной ежедневные уроки.— Что? — Зинаида ошеломленно повернулась к Анне. Неожиданное заявление Ивана повергло ее в замешательство. — Вы же не хотите сказать, что наняли этого… этого…— Зинаида! — Княгиня резко оборвала ее. — Знай свое место!Зинаида замолчала, не решаясь больше выказывать раздражение, хотя внутренне вся ощетинилась колючками. Мозг ее лихорадочно заработал, ища хоть какого-нибудь выхода. Она не сумела бы вытерпеть ежедневные встречи с Иваном. В этом ее убедила их совместная поездка до Москвы.Анна улыбалась, глядя на девушку и сохраняя на лице выражение неприступной сдержанности, граничившей с холодностью.— Тебе очень повезло, что ты попала именно к нам, Зинаида. Твой отец, как видно, слишком тебя изнежил и развил в тебе нежелательные наклонности. Но ничего, мы это, конечно, исправим. Я не стану терпеть ни явных грубостей… — княгиня сделала многозначительную паузу, — ни лишних споров. Если ты умна, моя дорогая, то быстро научишься обуздывать свои страсти. Ты поняла меня?Зинаиде стало ясно, что любые возражения будут теперь расцениваться как проявление ее склочной натуры. И потому она решила придержать язык, хотя внутри у нее все кипело.Иван самодовольно улыбался. Он с глубоким удовлетворением наблюдал, как приводят к покорности строптивую боярышню, и поскольку не отказывался лишний раз ударить лежачего, то не выдержал и тоже вступил в разговор:— Можете быть спокойны, княгиня, мои наставления будут продуманы самым тщательным образом. И я приложу все свое усердие, чтобы воспитать у вашей подопечной достойные манеры.Алексея такая перспектива безмерно огорчила.— Да это просто дурацкая шутка, Анна! Для чего Зинаиде еще какие-то уроки? Ее учили самые просвещенные учителя России. Не станешь же ты продлевать для девушки это трудное восхождение к вершинам познания?— Ее еще необходимо научить правилам хорошего тона, а также этикету, — упрямо настаивала Анна, не сомневаясь, что теперь уже никто не рискнет повлиять на ее решение.— Чушь собачья! — вспылил ее муж. Грохнув кубком по столу, он встал, гневно насупил брови и, не извинившись и ничего не объясняя, зашагал к выходу.— Ты куда? — спросила Анна, поняв, что сегодняшний вечер снова проведет одна.— Прочь из этого дома! — рявкнул князь Алексей. Резко распахнув двери, он выбежал в сени и, упершись руками в бока, громовым голосом крикнул: — Борис!В наступившей тишине послышались торопливые шаги Бориса, бежавшего на зов барина. Еще через несколько секунд беловолосый слуга, тяжело дыша, встал перед хозяином:— Тут я, батюшка.— Живо беги на конюшню да скажи, чтобы приготовили дрожки. Коней пусть запрягают самых быстрых, — продолжал Алексей уже тише, но по-прежнему властно.— Прямо сейчас, батюшка?— Стал бы я тебя торопить!.. — рявкнул князь. — Ну конечно, прямо сейчас!— Как изволите, батюшка.Зинаида подняла глаза на Анну и увидела, что княгиня сурово смотрит туда, где лишь мгновение назад стоял ее муж. Обычно бледные, теперь ее щеки покрылись легким румянцем, но если не считать этого да еще легкого подергивания уголка рта, то княгиня казалась невозмутимой.Иван не решился больше ничего говорить, и обед продолжался своим чередом. Правда, Зинаиду подавляла перспектива стать ученицей Воронского. Все блюда, коими в нормальной обстановке она стала бы наслаждаться, теперь казались ей безвкусными: и жареный гусь с клюквенным соусом, и слоеные пирожки с капустой… А Иван знай себе нахваливал повариху и поглощал каждый кусок с таким смаком, что Зинаида с удивлением думала, как это он до сих пор не лопнул.Когда же обед, с Божьей помощью, подошел к концу, оба гостя удалились в опочивальни, а Анне оставалось пойти в свой одинокий покой, который она так редко делила с Алексеем. Даже споры с ним были куда лучше, чем одиночество и ужасные фантазии, в которых муж представлялся ей в объятиях других женщин.Для Зинаиды ночь выдалась не менее тяжелой, чем пережитое путешествие. Густые тени в комнате… Густые тени на душе… Впереди ей виделось лишь бесконечное и неизбежное погружение в такую же кромешную тьму. Ну, как в таких условиях она сохранит тихий и милый нрав? Она потерпела поражение, еще не вступив в борьбу, потому что уж в чем, в чем, а в умении раздражать Зинаиду Иван и впрямь преуспел.Зинаида беспокойно ворочалась на кровати и никак не могла уснуть. Мысли ее были в полном смятении. И лишь невольно сосредоточившись на полковнике Райкрофте и том мгновении, когда он крепко прижимал ее к своему стройному телу, Зинаида, как ни странно, успокоилась и мирно уснула.Всю ночь стояла невыносимая духота. Земля так и не успела отдохнуть до восхода солнца. В положенный час оно показало свой сияющий лик над горизонтом и простерло палящие лучи по долинам и верхушкам холмов, окружающих столицу. Даже в эти утренние часы над пыльным городом стояло переливающееся волнами марево, какое обычно появляется, лишь, когда божественный огненный шар входит в полную силу. Люди каждый по-своему прятались в тени: кто в больших каменных домах, кто под полинявшими от жары деревьями, из последних сил боровшимися за выживание. Коварная жара уже начинала проникать и внутрь княжьего дома.Эли поднялась с узенькой койки и почувствовала себя гораздо лучше после долгого глубокого сна. Она тут же принялась хлопотать в своей крошечной комнатушке: мыться, одеваться и распаковывать пожитки, пока в соседней опочивальне ей не почудилось какое-то движение. С веселой улыбкой она поспешила в покои своей госпожи, но, увидев, что та сидит на кровати, обхватив руками коленки и безразлично глядя в пространство, удивленно остановилась. Это странное отсутствующее выражение лица говорило о дурном настроении Зинаиды, и Эли ободряюще тронула рукой ее тонкую руку. Ей казалось, она понимает причину этой печали.— Ах, мой агнец, ты заново скорбишь за своим батюшкой?Зинаида сумела улыбнуться, но блестевшие в глазах слезы свидетельствовали о невеселых мыслях. Она печально вздохнула:— Если бы я была умна, Эли, то поскорее выскочила бы замуж, еще когда папа был жив. Тогда я сейчас не торчала бы тут и не принуждена была терпеть самодурство этих чужих людей.За годы, проведенные подле боярышни, Эли прекрасно научилась понимать ее мысли и настроения. Сейчас ей было ясно, что произошло нечто ужасное.— Ах, мой агнец, неужто князь и княгиня не были добрыми к тебе?Зинаида не решилась сразу выкладывать все своей служанке. Ведь Эли слишком любила ее и не стала бы молчать, если бы узнала, что похотливый шпион подглядывал за ее госпожой. А новость о том, что Ивана пригласили в учителя к Зинаиде, несомненно, потрясла бы и оскорбила Эли. Впрочем, этот факт все равно не удалось бы долго скрывать, ведь скоро несносные уроки должны были стать повседневной обязанностью для Зинаиды.— Я ошибалась, Эли, когда думала, что в ближайшее время мы избавимся от Ивана. — Зинаида заметила, как подпрыгнули брови служанки, и, слегка пожав плечами, добавила: — Он будет учить меня, пока я живу здесь. Так велела Анна.— Не может быть! — Маленькая женщина решительно уперлась кулачками в бока и презрительно фыркнула: — И чему же, будет сказано на милость, этот трусливый заяц хотел тебя учить? Как скрывает от левая рука то, что делает правая? Ах-х-х-х! — Если ирландка волновалась, речь ее становилась менее понятной. — Чуяло моего сердца про этот бородавчатая жаба, когда она запрыгнула на твой порог.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67