Келли обхватила обеими руками тугой живот, ощутила шевеление. Новая жизнь…
В своей комнате, лежа в постели, Келли забыла Хэма. В голове у нее уже выстраивались планы на будущее. И не последнее место в этих планах занимал Карл Мейджорс. Сегодня днем его присутствие ощущалось в доме еще долго после его отъезда. Самоуверенный, развязный самец… мужчина до кончиков ногтей. Келли усмехнулась. Уж он-то не окажется несостоятельным в постели с женщиной, которая его хочет.
В воскресенье Карл Мейджорс приехал еще до полудня в своем огромном черном «мерсере». Стояли последние дни бабьего лета, больше напоминавшие июль, чем октябрь.
Карл помог Келли сесть в машину.
– Идеальный день для прогулки. Правда, на шоссе на большой скорости будет продувать. Если хотите, я подниму верх.
Келли рассмеялась.
– Нет-нет, пожалуйста, не надо. Я люблю ветер. Для меня он звучит как песня.
Полные губы под щеточкой усов изогнулись в усмешке.
– И какая же это песня?
– Разные. Их много. О жизни и любви, о счастье и горе, о боли, о ненависти, о смерти. Обо всем, что существует на этой земле.
– Хорошо, что у меня не такое богатое воображение. – Карл сел за руль, сделанный из слоновой кости. – Порой тяжело иметь дело с тем, что видишь и слышишь в реальной жизни. К чему мне ваши духи и феи?
– Ветер – это не дух и не фея. Это сила.
– Вы странное существо, Келли Найт.
Карл обернулся и взглянул на Хэма, который сгорбился на заднем сиденье в неловкой, напряженной позе и, по-видимому, чувствовал себя очень неуютно в костюме, рубашке с тугим воротничком и галстуке. Обычно он так одевался лишь по случаю свадеб или похорон.
– Что скажешь, Хэм? Ты когда-нибудь встречал такую женщину?
Келли тоже обернулась, чтобы видеть выражение лица Хэма, когда тот будет отвечать.
– Пожалуй, нет, сэр. – Он помолчал, глядя Келли прямо в глаза. – Правда, не могу сказать, что я ее хоть сколько-нибудь знаю.
Зеленые глаза насмешливо блестели. Келли перегнулась и похлопала Хэма по колену.
– Вы только послушайте! И это он говорит о своей мачехе! А ведь за последний год мы очень сблизились.
Карл покачал львиной головой.
– Мачеха… Готов поклясться, Хэм больше похож на вашего старшего брата.
Келли тихонько засмеялась, погладила Карла по колену.
– Вы льстец. Натаниэль не зря говорил, что вы дамский угодник.
– Досужие сплетни.
– Говорят, вы знали мою мать? – спросила Келли небрежным тоном.
Ее вопрос застиг Карла врасплох. Он даже рот открыл и несколько секунд молча смотрел на нее широко раскрытыми глазами. Келли улыбалась своей лисьей улыбкой.
– В общем… по-моему… думаю, да.
– Думаете?.. Значит, она не произвела на вас впечатления? Румянец на лице у Карла вспыхнул еще ярче.
– Я просто не так выразился. Ваш отец у меня работал. Том Хилл, хороший был парень…
– Когда не пил, не дрался и не чувствовал жалость к самому себе, – беззаботно добавила Келли.
Карл в смущении кашлянул.
– Ну… все это уже в прошлом. Я просто хотел сказать, что почти не знал вашу мать.
Келли изучала его, слегка склонив голову набок.
– Как странно. Почти то же самое Хэм сказал обо мне… Она была хорошенькой?
Карл перевел взгляд на дорогу.
– Красивая женщина. Вообще они были красивой парой. По правде говоря, вы не похожи ни на отца, ни на мать.
– То есть вы хотите сказать, что я некрасивая? Наверное, считаете меня старой каргой.
Карл расхохотался.
– Ну уж вы и скажете, миссис! У вас просто дар искажать чужие слова.
А также мысли и чувства, говорило выражение лица Хэма.
– Вы очень привлекательная женщина, и сами это прекрасно знаете.
– Благодарю вас, сэр.
Она откинулась на сиденье, повернулась к окну, внимательно глядя на дорогу. Дорога Найтов… Три мили избитой, грязной тропы, с ямами и ухабами, и такой узкой, что два автомобиля вряд ли на ней разъедутся.
Машина попала в лужу с водой, более глубокую, чем показалось на первый взгляд. Пассажиры высоко подпрыгнули на сиденьях, потом резко, с размаху опустились вниз. Надежные пружины и мягкая кожа смягчили удар. Тем не менее Келли не на шутку испугалась. Сильно побледнела, прижала руки к животу.
Карл в тревоге обернулся к ней.
– Господи! Как глупо с моей стороны. С вами все в порядке, дорогая?
Келли сделала глубокий вдох.
– Да… наверное. Не волнуйтесь, я крепкая. Просто испугалась. – Она засмеялась, пытаясь снять напряжение.
Однако Хэм кое-что заметил в тот короткий момент, когда она потеряла контроль над собой. Она тоже может быть растерянной, испуганной, беззащитной! Такого он за ней до сих пор не замечал.
Оставшуюся часть дороги Найтов Карл вел машину на черепашьей скорости.
– Просто позор, что такая жалкая тропа носит имя Найтов, – заявила Келли, когда они, наконец, выехали на асфальтированное шоссе. – Хэм, мы должны с этим что-то сделать. Я поговорю с Уолтом Кэмпбеллом. Пусть наймет рабочих, чтобы привели дорогу в порядок.
– Я скажу вам, что надо сделать, – вмешался Карл. – Помните, в день своей свадьбы вы сами сказали, что лошади и повозки скоро уйдут в прошлое? И это верно. Дорогу Найтов надо заасфальтировать, и у Найтов должен быть свой автомобиль. Что скажете?
– Я скажу «да». А ты, Хэм?
С тех пор как Хэм в первый раз увидел черное сверкающее чудо Мейджорса, с медными фарами и красными спицами в колесах, он безуспешно пытался уговорить отца купить такой же автомобиль. Теперь же, как ни странно, он посчитал своим долгом занять позицию покойного отца.
– Не знаю. Мне кажется, нет большого смысла в том, чтобы строить дорогу всего в три мили для одной-единственной машины.
– Почему для одной? – Келли подняла глаза к яркому лазурному небу, широко раскинула руки. – Если построить мост через реку у Найтсвилла и асфальтированную дорогу до самого шоссе…
– Знаете что, – снова заговорил Карл, – я много думал об этом. И мой сын Брюс одобрительно к этому относится. Когда приедем домой, поговорим подробно.
– Домой? – поддразнила его Келли. – Я только что уехала из дома.
– Ну вот, вы опять. Переиначиваете все, что я ни скажу. Ну ладно, я действительно хочу, чтобы вы и Хэм считали Уитли своим вторым домом.
Келли резко повернулась к нему, в детском восторге всплеснула руками.
– Уитли?! У вашего поместья есть имя? Совсем как замок Эльсинор.
– Земля досталась моему отцу по наследству от его тестя, Тобиаса Уитли. Поэтому мы назвали поместье в его честь.
– Как чудесно! Может быть, и нам так же увековечить память твоего отца? – обратилась Келли к Хэму и с удовольствием увидела, что он сморщился, как от боли. Пожав плечами, она снова повернулась к Карлу. – Боюсь, Хэм не одобряет мою идею. Наверное, он и прав. «Найт» не слишком подходящее имя для дома. Да и потом, сколько я себя помню, его и так называли – «большой дом Найта». Впрочем, не важно. Мы вам благодарны за ваше великодушие, Карл. Уитли – наш второй дом… Как приятно!
В дорогу Келли убрала волосы в тугой пучок. Сейчас, когда они выехали на шоссе и набрали скорость, она вынула шпильки. Золотистые волосы рассыпались, летели, трепетали на ветру. Келли смеялась громким, заливистым смехом.
– Мне давно хотелось это сделать. В одном фильме, в Клинтоне, я видела, как девушка стояла на катере, и ее длинные волосы развевались на ветру. Я не думала, что у меня когда-нибудь будет возможность это попробовать: плыть на большом дорогом катере или ехать в таком чудесном автомобиле, как этот.
Карл не мог удержаться от смеха. Келли видела, что он все больше проникается к ней теплыми чувствами.
– Знаете что, Келли, составьте список всего того, что вам когда-либо очень хотелось, и мы попробуем это организовать.
– Я ведь и в самом деле это сделаю! Люблю, когда меня балуют.
Он накрыл ее ладонь своей рукой в перчатке.
– Вы родились для того, чтобы вас баловали, дорогая. Иногда приятнее делать так, чтобы сбывались чужие мечты, чем осуществлять свои собственные.
– Милый Карл…
Она сжала его руку и улыбнулась – только ему.
Главная улица Клинтона, ведущая к узкому мосту через реку, по которой воскресными днями двигался основной поток транспорта, была запружена телегами, повозками и автомобилями. Ревели клаксоны, водители кричали на прохожих и детей, не обращавших на них никакого внимания.
– Здесь с каждым днем становится все хуже, – заметил Карл. Келли тут же ухватилась за свою любимую тему:
– То же самое я не раз говорила Натаниэлю. Они могли бы ездить по нашему мосту, у Найтсвилла, минуя эту узкую улочку и избегая пробок. И были бы только рады за это заплатить.
– Да, в этом есть смысл. Наверное, стоит расширить Дорогу Найтов, когда будете приводить ее в порядок. На будущее.
Они начали двигаться через Гудзон на черепашьей скорости, сдерживаемые толпами пешеходов.
– И мост должен быть шире, – заметила Келли. – С тротуаром для пешеходов, чтобы машины могли двигаться на нормальной скорости.
– И уж конечно, не такой старый, – проговорил Карл сквозь стиснутые зубы: машина, дребезжа и подскакивая, ползла по разболтанным доскам моста.
Келли взглянула в окно.
– Доски так и прыгают вверх и вниз, как фортепьянные клавиши. Это не опасно?
– Опасности никакой нет. Просто мост очень старый. Его построили еще до моего рождения.
– В общем, он себя изжил.
Карл обнажил желтые зубы в мимолетной улыбке.
– Вы имеете в виду мост или меня?
Она рассмеялась, прикрыв рот рукой. В зеленых глазах плясали озорные огоньки.
– Мост говорит сам за себя. А как насчет вас?
– Дела говорят лучше всяких слов, так что следите за мной внимательно, девочка моя, и вы скоро получите ответ.
– Не сомневайтесь, я буду очень внимательно за вами следить. От моего взгляда вообще мало что укроется.
Переехав, наконец, через реку и оказавшись в округе Саратога, Карл наверстал упущенное время. Автомобиль мчался со скоростью пятьдесят – шестьдесят миль в час. Однако когда она увидела Уитли, у нее перехватило дыхание.
– Он великолепен! – шумно восторгалась она. – А с той стороны он кажется гораздо меньше. Правда, Хэм?
– Я здесь уже бывал раньше, – мрачно проронил Хэм.
Он приходил сюда вместе с мальчишками из школы, которые гонялись за Кристин Мейджорс. Они прятались за невысокой оградой, окружавшей владения Мейджорсов, в надежде увидеть Кристин, но так и не решались зайти за табличку «Посторонним вход воспрещен».
Летом она приходила на частный пляж Мейджорсов, куда доставляли баржами белый песок из Лонг-Айленда, Мальчишки плавали вдоль берега на лодках, перебрасываясь шутками с Крис и ее подружками. Однако на пляж никого из них никогда не приглашали. Крис держала всех на расстоянии.
Хэм во время всех этих набегов почти не разговаривал и к девочкам никогда не обращался. Он тайком следил за Крис. До появления Келли она была объектом его тайной страсти.
Внешне у них с Келли было много общего. Светлые волосы, изящная фигура, обе очень привлекательные. Только Крис повыше, и глаза у нее голубые, как небо. Они ничего не скрывали, эти глаза, – так ему казалось. А зеленые глаза Келли скрывали в себе неизведанные морские глубины, возбуждали и притягивали. В них таилась загадка, обещание невероятных наслаждений и… опасность.
Однажды, когда Хэм сидел в лодке, Крис вынырнула из воды и взобралась на надувной матрас в нескольких футах от него. Белый трикотажный купальный костюм так плотно облегал ее тело, что Хэм различал соски… и все остальное. Это воспоминание поддерживало его жаркими бессонными летними ночами и одинокими холодными зимними вечерами, когда желание побеждало стыд.
Карл медленно проехал по длинной круговой подъездной дорожке, чтобы Келли смогла хорошо рассмотреть большой серый дом, выстроенный в простом и гармоничном георгианском стиле и украшенный спереди величественными колоннами.
– Вам нравится? – риторически спросил Карл, прекрасно понимая, как она потрясена всеми этими признаками богатства и могущества. Как ни парадоксально, в этом заключалась ее главная слабость и основная сила. Ею владела страсть к новым и новым приобретениям, не только материальным. Она тянулась к телам и душам тех, кто оказывался рядом.
Карла Мейджорса, как человека достаточно глубокого, всегда интересовала природа homo sapiens, в особенности его наиболее загадочных и ужасающих разновидностей. Когда он впервые открыл Библию и с благоговейным ужасом прочел про Каина и Авеля, про Саула и Давида, про жену Лота и распятие Христа, это произвело на него неизгладимое впечатление. Человек… Созданный по образу и подобию Божьему. Нерелигиозный Карл Мейджорс начал анализировать древние теологические теории грехопадения и задаваться вопросом: а может быть, главное место там, во вселенской вышине, принадлежит вовсе не Господу Богу, а Черному ангелу?
Что же касается этого вот привлекательного молоденького существа рядом, то на ее счет у Карла с самого начала не было никаких иллюзий. В тот самый момент, когда он увидел ее перед алтарем рядом с Найтом, в белой кружевной фате на светлых волосах, он ее разгадал. Да, она выглядела ангелом. Только вот каким?
Священник мог бы сэкономить время и прочитать заодно и заупокойную молитву по Натаниэлю Найту.
Да, Келли, несомненно, лакомый кусочек во всех отношениях, редчайшее сокровище. Связать себя с такой – настоящее приключение для мужчины. Вот с кем бы помериться силами. Для бедняги Найта соперничество обернулось поражением, но Карл Мейджорс – совсем другое дело. Ни одному человеку еще ни разу не удалось взять над ним верх. Приобретателышца-Келли и сама была бы восхитительным приобретением.
Горничная в форменной одежде провела их через огромный холл. Келли буквально ослепла от сверкающих хрустальных канделябров, переливавшихся, как бриллианты в солнечном свете, от красочных разноцветных мраморных плит пола. По обеим сторонам холла поднимались две лестницы с ковровым покрытием до самого балкона третьего этажа.
Келли снова всплеснула руками от восторга уже знакомым жестом, который теперь для Карла служил признаком его власти над ней. Постоянно держать ее в этом состоянии восторга, не давать успокоиться, показывать все новые и новые чудеса – вот лучший способ завоевать ее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51