– Донья Изабелла сказала, что тебе надо часто отдыхать. Вон там есть скамейка. Пойдем, милая…
Подведя девушку к резной скамейке в глубине сада, Девон опустился на нее и посадил Моргану себе на колени. Обняв ее рукой за талию, он мягко прижал ее к груди, чувствуя, как его охватывает невыразимая нежность. Закрыв глаза и ощущая комок в горле, Девон принялся поглаживать теплые шелковистые волосы. Черт, что с ним происходит? Он же видел, как она бледна… знал, что она еще слаба, но как только она оказалась в его объятиях, он забыл обо всем на свете. Но нет, он будет осторожен… он дождется, когда она полностью выздоровеет, и тогда…
Звук шагов и приглушенные голоса во дворе отвлекли Девона от его мыслей. Он почувствовал раздражение, когда Моргана резко подняла голову и повернулась на шум. Заметив, как мгновенно напряглась девушка, пытаясь встать с его колен, Девон понял, что она тоже узнала голоса Санта-Анны и генерала Эскобара, и решил не отпускать ее.
Обратив к нему умоляющий взгляд, Моргана обеспо-коенно прошептала:
– Девон… пожалуйста… приехали дядя и Антонио… Если они войдут в сад и увидят нас вдвоем, то подумают… – Моргана осеклась, тем самым невольно распалив гнев Девона.
Попытавшись взять себя в руки, он мрачно процедил:
– Да, они подумают…
Недоумевая, что в ее словах вызвало недовольство Девона, Моргана чувствовала только, что необходимо во что бы то ни стало восстановить прежнюю теплоту между ними.
Наклонившись вперед, она легонько коснулась губами сжатых губ Девона и почувствовала, как напряжение оставляет ее, стоило ему расслабиться и ответить на ее нежный поцелуй. Она мягко прошептала:
– Не сердись, Девон, мне надо выйти поздороваться с дядей Мануэлем и его гостем.
Внезапно устыдившись своего поведения, Девон улыбнулся, запечатлел на ее губах прощальный поцелуй, потом помог ей подняться на ноги и встал сам.
– Хорошо, милая, давай вернемся. Прогуляемся в другой раз…
Согласно кивнув, Моргана направилась обратно во внутренний дворик.
Выйдя следом за девушкой, Девон успел заметить выражение недовольства, промелькнувшее на лицах обоих мужчин при виде выходящей из сада Морганы. Она по непонятной причине вдруг смутилась и, неуверенно приблизившись к гостям, тепло поприветствовала их.
От проницательного взгляда дона Мануэля не укрылись неверная походка и бледность племянницы. Он взял протянутую ему маленькую ладошку. Наклонившись так, чтобы Моргана могла поцеловать его, он тихо проговорил:
– Мне кажется, Моргана, со стороны твоей тети было крайне опрометчиво так рано выпускать тебя на улицу. Или, может, ты слишком долго была на ногах сегодня. В любом случае я советую тебе поскорее подняться к себе. Я только что рассказывал Антонио о том, как ты быстро поправляешься, и он выразил желание навестить тебя.
– Мне хотелось прогуляться по саду, дядя Мануэль, и Девон любезно отнес меня туда, чтобы мне не пришлось самой спускаться по лестнице. – Заметив, как напряглось лицо дяди при этих словах, Моргана поспешила закончить фразу, обратившись к красивому мексиканцу, стоявшему рядом с ней: – Мне очень приятно, что вы выбрали время навестить меня, Антонио. Давайте все поднимемся в гостиную. Уверена, тетя Изабелла будет очень рада видеть вас, как и я.
– А я еще больше рад тому, что вы почти пол-180 ностью выздоровели, Моргана. – Глядя на девушку исполненными чувства черными глазами, Антонио Сан-та-Анна взял ее чуть подрагивающую ладонь и поднес к губам. – Но, querida, я вынужден согласиться с вашим дядюшкой: вы нуждаетесь в отдыхе.
– Ну что ж, раз это решение обоюдное… – неожиданно раздался над ее ухом голос Девона, и в следующее мгновение он подхватил ее на руки. Взглянув в его лицо, оказавшееся вдруг так интимно близко, Моргана ощутила, как щеки заливает краска смущения. Тем временем Девон продолжил мягким самоуверенным тоном: –…то мне кажется, что всем лучше немедленно отправиться в гостиную. – С этими словами он повернулся спиной к двум нахмурившимся мужчинам и решительным шагом направился к лестнице.
Обернувшись через плечо Девона, Моргана внутренне застонала, заметив откровенное неодобрение на лице дяди и внезапно потемневший взгляд Антонио Санта-Анны. Но в этот момент Девон тихо зашептал ей на ухо, заставив забыть об окружающих:
– Да, милая, похоже, им не нравится, что я держу тебя на руках. – Рассмеявшись при виде выражения лица Морганы, которое как нельзя лучше подтверждало его предположение, Девон добавил заговорщицким тоном: – Это, по-моему, очень плохо, дорогая. Черт возьми, просто очень плохо…
Не обращая внимания на великолепие зала, в который он только что вошел, Девон испытывал нарастающее нетерпение. После того как ему пришлось преодолеть длинную анфиладу дворцовых комнат и пройти бесконечные протокольные формальности, для того чтобы получить возможность встретиться с президентом, Девон пребывал в раздраженном состоянии. С трудом сдержавшись, чтобы не наговорить резкостей в ответ на просьбу камердинера дожидаться прихода Санта-Анны, молодой человек молча кивнул.
Проследив взглядом за маленьким юрким мексиканцем, который вышел через ту же самую дверь, в которую минуту назад ввел гостя, Девон поднял руку и помассировал усталую шею. Вопреки обыкновению он ощутил странное беспокойство, когда сегодня утром был вызван во дворец. С тех пор как Девон приехал в столицу, его постоянно направляли из одной дворцовой службы в другую, каждый раз рассыпаясь в пространных извинениях и сообщая, что президент Санта-Анна пока не готов говорить с ним. А сегодня, после того как накануне они с президентом повстречались в доме генерала Эскобара, Девона пригласили обсудить тот самый вопрос, для решения которого он и приехал в Мексику. Молодой человек чувствовал, что приглашение каким-то образом связано с теми мрачными взглядами, которые бросал на него президент, когда Девон нес Моргану на руках по лестнице. При воспоминании о том, как большие голодные глаза Санта-Анны ласкали лицо девушки, он вновь испытал приступ знакомого гнева, который не давал ему заснуть прошлой ночью. Девону было совершенно очевидно, что президент хочет Моргану, и ничто не могло убедить его в обратном. Черт, разве сам он не страдал от того же недуга? Разве он не знал, как опасен взгляд ее карих с золотыми искорками глаз, очарование сладкой улыбки, нежный вкус мягких губ и ощущение податливого тела? Все больше распаляясь, Девон повторял себе, что Санта-Анна, без сомнения, наслаждался обществом Морганы и намеревался видеться с ней как можно чаще. Для такого порочного человека, как Антонио, совершенно не важно, что в Манга-де-Клаво его ждет супруга. Совсем наоборот. Донья Инесса обеспечивала ему надежную защиту, в то время как он мог всласть предаваться любым фантазиям. Волна негодования, такая сильная, что Девон едва удержался на ногах, захлестнула его. Только не с Морганой… он не позволит Санта-Анне…
Неожиданный щелчок дверного замка, раздавшийся в тишине комнаты, буквально оглушил Девона. Он резко обернулся к двойным дверям на противоположном конце комнаты, которые в этот момент как раз начали открываться.
Молодой человек воспользовался этим внезапным предупреждением, чтобы стереть с лица следы обуревавших его чувств, и встретил Санта-Анну приветливой улыбкой. Приблизившись, он протянул руку красивому, тщательно одетому президенту Мексики, не удержавшись от мысли, что Моргана, быть может, находит этого человека очаровательным и неотразимым, как и многие другие женщины до нее.
– Девон! Добро пожаловать во дворец! Мне очень жаль, друг мой, что я не смог встретиться с вами раньше, но потребовалось гораздо больше времени, чем я думал, чтобы доставить в столицу документы. Ну а потом я должен был внимательнейшим образом изучить выдвинутые против вашего соотечественника обвинения.
– Спасибо, Антонио. Но теперь, когда у вас была возможность просмотреть документы, каковы ваши заключения?
Судя по тому, как мгновенно напряглось лицо Санта-Анны, Девону следовало воздержаться от прямых нападок и позволить президенту самому задавать тон беседе. Молодой человек постарался взять себя в руки. Какого черта? Что, в конце концов, с ним происходит? Судьба достойного человека зависела от результата этих переговоров, а может быть, и судьба всей англо-американской колонии в Техасе.
– Ах, мой друг, если бы этот вопрос так легко решался, я бы давно уже вызвал вас. Боюсь, Девон, свидетельства, которые я получил из Салтильо, выставляют вашего соотечественника в весьма невыгодном свете.
– И что же это за свидетельства, Антонио?
Почувствовав в голосе Девона резкие нотки, Санта-Анна заговорил нарочито мягко:
– Давайте выпьем по бокалу вина, прежде чем перейти к делу, Девон. Мы ведь друзья, не так ли?
Игра в кошки-мышки, которую явно затеял Санта-Анна, не устраивала Девона, но, чувствуя, что выхода у него нет, молодой человек смирился и изобразил на губах улыбку. Протянув руку, он взял бокал и кивком поблагодарил президента, пристально следя за тем, как холодный и сдержанный Антонио Санта-Анна отворачивается, чтобы налить вина себе. Внимательный оценивающий взгляд президента никак не соответствовал его внешнему беспечному облику. Он жестом предложил гостю стул, а сам устроился напротив. Покончив с формальностями, спокойно проговорил:
– Вы знаете, Девон, что лично я придерживаюсь высокого мнения о полковнике Остине. Я считаю его очень умным и достойным человеком, а посему решение об его аресте я нахожу весьма прискорбным.
– Поскольку мне не удалось выяснить какие-либо подробности ареста полковника, я был бы очень признателен вам, Антонио, если бы вы выразились яснее.
– Хорошо, Девон, – спокойно отозвался Антонио, внезапно посерьезнев. – Первого октября прошлого года полковник Остин заявил исполняющему обязанности президента Фариасу, что если жалобы англоамериканцев не будут рассмотрены в самое ближайшее время, техасцы возьмут ситуацию в свои руки и, таким образом, спокойствие в штате будет жестоко нарушено. На следующий день он выслал письмо городским властям Сан-Антонио-де-Бехара, в котором сообщил, что потерял всякую надежду добиться чего-либо от практически парализованной государственной системы, и посоветовал муниципалитету, не теряя времени, связаться со всеми административными учреждениями в Техасе и убедить их представителей назначить независимое от Коауилы местное правительство, даже если центральное правительство не даст согласия на это. Такое поведение Гомес Фариас и многие другие расценивают как предательство. И я должен добавить, Девон, что эту информацию предоставили нам видные англоамериканцы, проживающие в Техасе.
Потрясенный откровенностью, с которой Санта-Анна передал выдвинутые против Остина обвинения, Девон с минуту колебался, прежде чем ответить:
– А вы беседовали с полковником Остином лично, Антонио? Не пытались узнать его мнение на этот счет? Вы же сами сказали, что это кристально честный человек. Его преданность бывшему правительству ни у кого не вызывала сомнений.
– Нет, Девон, не говорил. Признаюсь, что, хотя полковник и сидит в тюрьме в Мехико, я счел нужным внимательно изучить документы, прежде чем что-либо предпринимать. Я понимаю ваше беспокойство и сочувствую вашему стремлению освободить друга. Однако против полковника Остина выдвинуты слишком серьезные обвинения, чтобы я мог для него что-нибудь сделать.
– Но ведь он не имеет возможности защититься от этих обвинений! Он заключен под стражу… лишен возможности общаться с кем бы то ни было! Разве каждый свободный человек не имеет права на защиту? Я уверен, вы понимаете, насколько это несправедливо!
– Ничего подобного, Девон! – резко возразил Санта-Анна и тут же, почувствовав, что теряет контроль над собой, замолчал, чтобы немного успокоиться. – В то же время я не собираюсь делать вид, что не обратил внимания на вашу просьбу, и поэтому дам вам совет. Положение вашего друга усугубляется еще сообщением главного надзирателя Салтильо о том, что полковник, пребывая в заключении, позволил себе ряд подстрекательских высказываний. Чтобы доказать вам свое сочувствие, я напишу письмо генералу Непочино с приказом оказывать вам всяческое содействие в расследовании этого дела. Если вы сумеете убедить его в том, что он неправильно понял заявление полковника Остина при аресте, то для полковника это будет иметь благоприятное значение. В любом случае, когда вы вернетесь, я позволю вам посетить вашего друга, с тем чтобы вы могли разработать линию защиты для суда.
Не сомневаясь более в том, что Санта-Анна готов использовать малейший шанс, только бы оттянуть решение этого вопроса, Девон изо всех сил старался сдержать бушевавший в нем гнев.
– Завтра, Антонио? Салтильо находится по меньшей мере в двухстах милях отсюда. Мне хотелось бы иметь в запасе побольше времени на подготовку к столь длительному путешествию.
– Мои люди уезжают завтра в четыре часа утра. У них очень ответственное поручение, которое не терпит отлагательств. Я уверен, Девон, что сейчас в Мехико нет вопроса важнее, чем судьба вашего друга!
Санта-Анна смотрел на Девона вызывающе, словно подстрекая его сказать, что тот же самый вопрос почему-то не казался никому важным в течение четырех месяцев с момента ареста полковника. Молодой человек сдержался. В ожидании ответа президент продолжал рассматривать Девона, и от его внимательного взгляда не укрылось, как напрягся подбородок техасца, когда он обманчиво спокойным голосом проговорил:
– Да, вы правы, Антонио, нет ничего важнее судьбы моего друга, а посему в Мехико меня ничто не держит. Завтра утром я уеду вместе с вашими людьми.
– Отлично! – Явно обрадованный тем, что так легко достиг цели, Санта-Анна решительно поднялся со стула. – В таком случае вам сейчас лучше вернуться домой, чтобы собраться в дорогу. Поезжайте с Богом, друг мой. Как только вернетесь, сразу же свяжитесь со мной, и я устрою для вас встречу с полковником Остином.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62