Брендон и его компания к тюрьме не пошли. Их лошади привязаны у Лаки Наггета. Это может быть хорошим знаком. Пусть поговорят и ни во что не вмешиваются. А вот если Брендон выйдет из себя, он получит свое — ему придется объяснять, что произошло вчера.
— А тебе слышно, что остальные говорят шерифу Хилтону? — спросила Лоретта.
Охотник поднял занавеску еще выше и сделал им знак молчать.
— Они просто рассказывают ему, что случилось. Понаблюдав еще немного, он бросил занавеску и повернулся к ним.
— Ну что же, они хотя, бы не пытаются идти за ним следом в тюрьму. Это хороший знак. Пусть он поговорит со Свифтом наедине. А потом туда пойдем мы и попробуем выяснить обстановку.
Лоретта откинула волосы, упавшие ей на лоб.
— Если кто-то и может урезонить этих людей, то это шериф Хилтон. У него это хорошо получается.
Эми взялась рукой за горло, представив себе, как в него впивается веревка, лишая способности дышать. Она не могла позволить, чтобы это случилось со Свифтом. Просто не могла.
Хотя лязг металла почти утонул в гуле яростных голосов, доносившихся снаружи, Свифт все-таки услышал, как открылась и закрылась дверь его тюрьмы. Тяжелые, размеренные шаги приближались к его камере. Он узнал эту поступь и не стал открывать глаз.
— Ну и что, Лопес? — не торопясь, спросил шериф Хилтон. — Как я понимаю, ты хорошо вляпался. Ты, конечно, можешь делать вид, что спишь, но мне хотелось бы задать тебе несколько вопросов и по возможности получить на них ответы.
У Свифта по шее потекла струйка пота. В горле у него пересохло.
— Да уж, в чертовскую передрягу я попал. У этих ребят там, снаружи, уже готова веревка для меня?
Хилтон вздохнул.
— Поговорить — еще не значит повесить. До Свифта доносились крики снаружи:
— Повесить подлеца!
Не сказать, чтобы это его очень обнадеживало. Хилтон вздохнул еще раз. — Ну и что?
— Что ну и что?
— Не будь идиотом! Не время играть в гордость, когда такое кричат снаружи. Ты это сделал или нет?
— Нет.
— Полагаю, что этого мне достаточно.
Это заявление заставило Свифта открыть глаза. Он поднял голову.
— Вы верите мне? Хилтон пожевал губами.
— Кое-кто очень старался, лишь бы убрать меня отсюда. Сколько я помню, ты не был одним из них.
С задумчивой улыбкой он прислонился плечом к решетке, напомнив Свифту, как в другое утро он стоял точно так же и выпускал его на волю. Но на этот раз, однако, одного слова Эми будет недостаточно, чтобы даровать ему свободу.
Улыбка Хилтона погасла, и он нахмурил брови.
— Если не ты снял скальп с этого подлеца, то кто? Ведь сделать это не так просто. Насколько мне говорили, это трудная работа.
— Ли сам не смог бы сделать лучше.
— Не надо мне напоминать. Ты самый подходящий парень на эту роль.
— Точно, И вы сумасшедший, если верите мне. Остальные не верят. Черт побери, я и сам бы не поверил.
Хилтон ухмыльнулся.
— Что мне в тебе нравится, это что ты всегда говоришь, как оно есть. А я-то думал, что ты начнешь спорить и предлагать мне кучу подозреваемых.
Свифт взбил подушку и лег поудобнее.
— По правде сказать, не могу даже представить, кто еще мог сотворить такое с Эйбом. — В воздухе опять повисло тяжелое молчание. Голоса снаружи моментально замерли. — Нет никого, о ком я мог бы подумать, кроме…
— Кроме кого? Свифт нахмурил брови.
— Может быть, Алиса Крентон… — Он тяжело вздохнул и потряс головой. — Она думает, что это сделал я. Похоже, я лаю не на то дерево. Но мне кажется, что она должна знать что-то. Что-то, важности чего она даже сама не понимает. Может быть, Эйб кому-то перебежал дорогу, может быть, он кому-то задолжал деньги. Должен быть кто-то, кто ненавидел его. В конце концов, глотку-то ему перерезали.
— Многие не любили его, но я сомневаюсь, чтобы они пошли на убийство. Но поговорить с Алисой будет не вредно в любом случае.
— Вы найдете подход к Алисе Крентон? Хилтон улыбнулся.
— Если бы я мог хоть на мгновение помыслить, что могу убедить ее развестись с Эйбом, я бы забрал ее и ее детей к себе быстрее, чем он смог бы моргнуть, и никогда не пожалел бы об этом. Когда ты вбивал ему мозги, это был счастливейший день в моей жизни. Если бы не мой значок, я давно сделал бы это сам.
Хилтон проговорил это столь горячо, что заставил Свифта посмотреть на него новыми глазами. Ведь он был еще далеко не стар и сохранил прекрасную фигуру. Свифту даже подумалось, что его волевой подбородок и проницательные серо-голубые глаза наверняка нравились женщинам.
— Вам надо будет отнестись к ней с должным вниманием. Все-таки пятеро детей — это не шутка.
Хилтон кивнул и повел плечами.
— Это другой вопрос. А вот кто убил Эйба?
— Это вопрос без ответа. — Свифт еще раз обдумал ситуацию. — Должен сказать вам, шериф, что даже у Охотника есть на этот раз сомнения насчет меня. И коль скоро вы собираетесь баллотироваться на новый срок, местная публика вряд ли поддержит вас, если вы примете мою сторону.
Хилтон улыбнулся еще раз.
— Опять тебя понесло туда же. Иногда, Лопес, человеку надо отходить от политики.
— Я в этом ничего не понимаю.
— Да уж, конечно, я бы не был на своем посту, если бы считал себя краснобаем. — Он потыкал пальцем на восток. — У меня была ферма в пяти милях отсюда. Когда умерла Роуз, я пошел в шерифы, потому что заниматься фермерством было чертовски одиноко. Но уж коли мне приспичит, я всегда могу вернуться назад. Так что количество голосов меня мало волнует.
Свифт приподнялся на локте.
— Хорошо, когда есть независимость. Хилтон прислушался к гулу голосов снаружи.
— Моя независимость не станет тебе надежным убежищем в этой халупе. Ответы, вот что нам нужно. Ты можешь сказать, где ты был вчера ночью, и присягнуть в этом?
Свифт напрягся.
— Не за всю ночь. Я спал у камина, но и все остальные были в постелях. Они не смогут поклясться, что я был дома и никуда не уходил.
— Ты говоришь, не за всю ночь. Значит, ты выходил из дома, так я понимаю?
— С полуночи и до двух утра. Хилтон выругался.
— Как раз то время, когда, как говорит коронер, произошло убийство: между одиннадцатью и тремя, или что-то вроде этого. И куда же ты пошел?
— В гости.
— Не надо этих игр, Лопес. Куда ты пошел?
— К приятелю.
Хилтон взялся за решетку и наклонился ближе.
— Значит, женщина. Но теперь не время заботиться, чтобы никто не узнал о поцелуях и нежных разговорах. Кто это был — мисс Эми? Или тебе так приспичило, что ты пошел навещать Мей Белле? У кого ты был?
Свифт промолчал.
— Ты собираешься мне отвечать или нет?
— Я не могу. Даже если эти придурки вздернут меня, у нее хотя бы останется ее добропорядочная репутация.
— Так, значит, Мей Белле исключается. Остается мисс Эми.
Свифт стиснул зубы.
— Если она хоть немного беспокоится о тебе, она сама все расскажет. Ведь речь идет о твоей жизни.
— Даже если она расскажет, где я был до двух часов ночи, это все равно ничего не изменит.
— Бывают такие времена, когда ложная гордость оказывается той лопатой, которой ты сам роешь себе могилу. Ее свидетельство может оказаться решающим.
Свифт сел, сложившись пополам.
— Нет! Даже если она подтвердит, что я был с ней, я мог убить Эйба потом. Черт побери, если бы я даже соврал, что был у нее до четырех, это все равно ничего не изменило бы. Все эти научные изыскания мистера Блейка ничего не стоят. Если тело Эйба лежало в холодке, оно закоченело раньше, чем положено. — Свифт потер затылок. — Если мне повезет дожить до суда, что выглядит маловероятным, там все равно всплывет правда. Вы обо всем знаете, я знаю, и… — Он указал пальцем в сторону доносившегося с улицы гула голосов. — Они знают. Если Эми поклянется, что я оставался у нее до утра, может быть, дело и выгорит. Но я не хочу впутывать ее в это.
Хилтон поднял руки.
— Хорошо. В конце концов, это твоя шея. Свифт поджал под себя ноги на нарах.
— Надеюсь, все это останется между нами? Хилтон кивнул и поскреб подбородок.. Лучшего
обещания, во всяком случае от Хилтона, Свифту не надо было.
— Кстати, к разговору, — добавил Свифт, — не думайте плохо о мисс Эми. Мы женаты, пусть даже по обычаям моего племени. Мы посчитали, что этого достаточно, пока не приедет священник из Джексон-вилла.
— Я никогда не подумал бы плохо о мисс Эми, даже если бы она бежала по Мэйн-стрит в исподнем. Это прекрасная молодая леди. — Он потер нос и фыркнул. — Пожалуй, надо навестить Охотника и рассказать ему, что происходит. Меньше всего мне хотелось бы, чтобы он пришел сюда и начал говорить со всеми этими ублюдками. А после него, думается, надо сходить к Крентонам и поговорить с Алисой.
— Она уверена, что это сделал я. Могу вам сказать заранее.
— Можешь об этом не волноваться. Если я хорошо к ней отношусь, это еще не значит, что она будет думать за меня. А если разговор с ней ничего не даст, то, может быть, поможет вечерняя встреча в общественном зале. Вдруг кто-нибудь скажет что-то полезное. Нет ничего лучше, чем собрать всех этих пустобрехов вместе и дать им погавкать.
Свифт встретился с ним взглядом.
— А мне можно будет там поприсутствовать?
— Если пожелаешь.
— Вы сможете справиться со всеми этими кретинами снаружи?
— Во всяком случае постараюсь.
После того как шериф Хилтон, поговорив с Охотником, ушел, Эми так и осталась стоять у окна гостиной, глядя ему вслед. Она видела, что все мужское население городка собралось вокруг него, когда он вышел на улицу. Эми прислушалась к возбужденным голосам толпы, пытаясь разобрать, чего они хотят, и тут же пожалела об этом. Хилтон долго говорил им что-то и вроде бы успокоил их, но Эми боялась, что это ненадолго. Она посмотрела на крошечную тюрьму. Там был заперт Свифт, обвиненный в убийстве и, как он, наверное, думал, брошенный всеми своими друзьями.
Эми переполнял страх за него. Она понимала, что в этой истории он был самым подходящим козлом отпущения. Для этих здравомыслящих обитателей Селения Вульфа он являлся тем человеком, которого они легко могли обвинить во всех грехах, ибо он был чуть ли не команчем, в жилах его текла мексиканская кровь, а прошлое оставляло желать лучшего.
Надо ли ей пойти к нему? Эми чувствовала себя виноватой уже за то, что задает себе этот вопрос. Если бы они поменялись ролями, Свифт давно уже был бы рядом с ней. Но он сильный, а она, помоги ей Господи, не очень. Если ее кто-нибудь увидит рядом с тюрьмой, это будет равнозначно тому, что она себя публично объявит его любовницей. Тогда можно распрощаться со своей работой и уважением окружающих. Если Свифта повесят, она останется одна, без работы, без дома, без уверенности в будущем.
Она вцепилась в оконный переплет с такой силой, будто хотела его выломать. Трусиха! Любит ли она его? Вот в чем вопрос. И единственный вопрос. А виновен он или нет, это другое дело. Ответ был единственным — да; она любила его всем своим сердцем. Ее место было рядом с ним, и к чертям собачьим все, что может произойти завтра!
Она отвернулась от окна и посмотрела на Охотника.
— Я пойду к нему.
Охотник подошел к окну и выглянул наружу.
— Эти ребята, похоже, все еще пребывают в плохом настроении. И ты знаешь, что сказал шериф Хилтон. Не время идти куда-нибудь.
Эми глубоко и тяжело вздохнула.
— Они могут оставаться в любом настроении до конца своей жизни. Но мое место рядом с моим мужем. Я обойду кругом и подойду к тюрьме сзади, так они вряд ли увидят меня.
Она прошла на кухню и забрала бадейку Лоретты для молока.
— Чтобы у меня был повод, — объяснила она, направляясь к задней двери. —Так я смогу поговорить с ним через окно.
Охотник чуть раздвинул занавески и снова бросил встревоженный взгляд на бурлящую толпу под окнами.
— Я пойду с тобой.
Эми крепче вцепилась в ручку подойника.
— Может быть, ты дашь нам пятнадцать минут побыть наедине? Есть определенные вещи… — Она помахала рукой. — Если кто-нибудь станет мне мешать, я покричу.
Губы Охотника раздвинулись в улыбке.
— Скажи ему, что я скоро тоже изловчусь поговорить с ним.
Эми хотела было кивнуть, потом встретилась с ним взглядом.
— Больше всего мне хотелось бы сказать ему, что мы все на его стороне. — Она проглотила набежавшие слезы, посмотрев сначала на Лоретту, а потом опять на Охотника. — Может быть, он и правда убил Эйба. Может быть, он запаниковал и соврал. Я не знаю. Но если он сказал… — Голос ее сорвался. Она переложила ведерко из одной руки в другую. — Если, после того как я поговорю с ним, он будет утверждать, что не делал этого, тогда я поверю ему, как бы плохо это ни выглядело. У Охотника потеплели глаза.
— Я думаю, ты права.
Он посмотрел на жену. Лоретта кивнула.
Эми даже не заметила, что все это время сдерживала дыхание, ожидая слов Охотника. Теперь она облегченно вздохнула.
— Хорошо, я пошла.
— Скажи ему, что я буду приносить ему горячий яблочный пирог каждый день, пока он не с нами, — крикнула ей вслед Лоретта.
Слезы не дали Эми ответить. Она только кивнула и вышла из дома.
Щелчок замка отдался в комнате громким эхом. Охотник провел носком мокасина, повторяя рисунок ковра. Прошло несколько секунд, и по его лицу расплылась широкая улыбка.
— Господи, да чему же здесь радоваться? — спросила Лоретта.
Он посмотрел на нее.
— Я просто подумал, как сильно она изменилась с тех пор, как сюда приехал Свифт. И это к лучшему.
Лоретта вздохнула.
— Давай лучше помолимся, чтобы это не стало для нее еще одним ударом.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
Поставив ногу на опрокинутое ведро и уцепившись за решетку, Эми подтянулась вверх. Вглядываясь в полумрак камеры, она окликнула:
— Свифт!
И услышала, как заскрипели пружины. В следующую секунду перед ней возникло его смуглое лицо. Он обхватил своими руками ее пальцы и сжал их.
— Эми, какого черта ты здесь делаешь? — Он посмотрел по сторонам. — Тебя может кто-нибудь увидеть. И тогда пойдут трепать языки.
Эми старалась не расплакаться, но ее старания пропали даром.
— Ты начинаешь говорить, как старый школьный учитель, мистер Лопес. Пусть языки треплют, — улыбнулась она сквозь слезы.
Он еще крепче сжал ее пальцы.
— Ты можешь потерять свою работу.
— Мне все равно.
К своему удивлению, Эми почувствовала, что это правда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50