– отвечал Ян Чжи.
Тогда Лян Чжун-шу приказал привести коня и велел хранителю оружия и снаряжения выдать Ян Чжи все необходимое, а тому приказал готовиться к бою с Чжоу Цзинем.
Выслушав это распоряжение, Ян Чжи облачился в полученную накануне кольчугу, крепко завязал ее вокруг себя, одел на голову шлем, подвесил к поясу меч, взял лук, стрелы и длинную пику и, сев на коня, быстро выехал на поле. Как только начальник увидел Ян Чжи, он приказал начинать состязание на пиках. Чжоу Цзиня очень рассердила вся эта затея, и он сердито сказал:
– И этот ссыльный преступник осмеливается еще вступать со мной в состязание на пиках!
Мог ли Ян Чжи подумать, что ему доведется состязаться с Чжоу Цзинем? Однако, не случись этого, про Ян Чжи не сложилась бы поговорка:
Был он прославленней конников многих,
Войск многочисленных был он славней.
О том, как закончился этот поединок и кто вышел из него победителем, вы узнаете из следующей главы.
Глава 12

повествующая о том, как шла ожесточенная борьба за славу в предместье Северной столицы и как Ян Чжи вышел победителем
Дальше история рассказывает о том, что в тот момент, когда Чжоу Цзинь и Ян Чжи, стоя под знаменами, еле сдерживали своих коней и были готовы ринуться в бои, они услышали приказ командующего Вэнь Да:
– Стой!
Затем командующий подошел к павильону и сказал Лян Чжун-шу:
– Разрешите обратиться, милостивый господин! Эти воины выбрали чрезвычайно опасное оружие. Оно годится для уничтожения разбойников, но не для состязания в военном искусстве. Применение подобного оружия в соревнованиях может окончиться печально. В лучшем случае они ранят друг друга, а в худшем – один из них погибнет! От всего этого войску будет один вред. Поэтому я предлагаю снять наконечники с пик и заменить войлочной обмоткой, а концы пик вымазать известью. Участники состязания должны одеться в плотные кафтаны из черного сукна, чтобы от удара пикой на них оставались пятна. Тот, у кого пятен окажется больше, и будет считаться побежденным. Я думаю, что только так они и должны состязаться друг с другом.
– Вы правы, – согласился Лян Чжун-шу.
Затем была подана команда. Соперники отъехали за павильон, сняли наконечники с пик и концы пик обмотали войлоком, так что они стали походить на опухшие суставы. Затем противники переоделись в черные кафтаны, обмакнули концы пик в бадью с известью и, сев на коней, снова выехали на учебное поле.
Чжоу Цзинь сразу же пришпорил своего коня и, взяв пику на изготовку, ринулся навстречу Ян Чжи. Последний также пустил своего коня вскачь и приготовился встретить Чжоу Цзиня. Начался бой. Противники то налетали друг на друга, то разъезжались в разные стороны, то снова схватывались так, что издали казались сплошной массой и нельзя было различить ни седоков, ни коней. Уже раз сорок, а то и пятьдесят съезжались противники. Взглянув на Чжоу Цзиня, можно было подумать, что его обрызгали бобовым сыром, до того много было на нем следов от ударов пикой. Что же касается Ян Чжи, то у него было лишь одно белое пятно на левом плече. Лян Чжун-шу ликовал. Он подозвал Чжоу Цзиня к павильону и, указывая на белые знаки, оставленные пикой противника, сказал:
– Мой предшественник назначил вас помощником командира. Но разве можно послать вас сражаться на северные или южные границы? Как можно было назначить вас на такую должность?! Немедленно передайте дела Ян Чжи!
В этот момент к павильону подошел командующий войсками Ли Чэн и почтительно обратился к Лян Чжун-шу:
– Чжоу Цзинь недостаточно искусен в бою на пиках, зато он мастер стрельбы из лука. Боюсь, что неожиданное отстранение его от должности может вызвать в войсках недовольство. Поэтому, если вы не возражаете, я предложил бы устроить состязание между Чжоу Цзинем и Ян Чжи также и по стрельбе из лука.
– Вы совершенно правы! – сказал Лян Чжун-шу и распорядился, чтобы Чжоу Цзинь и Ян Чжи состязались в стрельбе из лука.
Противники повиновались, оставили пики и взялись за луки и стрелы. Ян Чжи вытащил лук из чехла, натянул как следует тетиву и, с новым оружием в руках вскочив на коня, поскакал к центру поля. Остановив свою лошадь перед павильоном и почтительно склонившись, он сказал:
– Милостивый господин! Стрела, спущенная с тетивы, без разбора разит и врага и друга. Что, если во время состязания случится несчастье?
– Разве во время боя воин думает о том, что погибнет или будет ранен? Тот, кто искуснее, сразит противника, и это, конечно, не поставят ему в вину, – сказал Лян Чжун-шу.
Тогда Ян Чжи выехал перед строем. Ли Чэн велел выдать состязавшимся щиты для защиты от стрел. Соперники нацепили их на руки.
– Вначале стреляйте вы три раза, – предложил Ян Чжи Чжоу Цзиню, – а затем уж я.
При этих словах Чжоу Цзинь вскипел от гнева и первой же стрелой рассчитывал пронзить Ян Чжи. А Ян Чжи, будучи потомственным военным и хорошо зная способности своего противника, не считал его сколько-нибудь серьезным соперником.
В это время на помосте взмахнули черным флагом, и Ян Чжи, пришпорив коня, помчался в южном направлении, а Чжоу Цзинь пустился за ним вдогонку. Бросив уздечку на луку седла, он взял в левую руку лук, правой приладил стрелу и, натянув тетиву до отказа, выстрелил в спину Ян Чжи. Услышав позади себя свист стрелы, Ян Чжи мгновенно пригнулся набок, к самому стремени, и стрела пролетела мимо, не причинив ему никакого вреда.
Увидев, что первая стрела не попала в цель, Чжоу Цзинь начал волноваться. Он вытащил из колчана новую стрелу, положил ее на тетиву и, тщательно прицелившись в спину Ян Чжи между лопаток, снова выстрелил. Услышав звук стрелы, Ян Чжи не стал на этот раз прибегать к своему прежнему приему. Стрела летела, как вихрь, и в тот момент, когда она была уже совсем рядом, Ян Чжи концом своего лука оттолкнул ее, и она, описав круг, полетела наземь.
Увидев, что и эта стрела не попала в цель, Чжоу Цзинь еще больше встревожился. В это время Ян Чжи достиг конца поля и, резко повернув лошадь, поскакал назад к павильону. Чжоу Цзинь натянул поводья и, повернув коня, тоже помчался вслед за противником. Так они неслись друг за другом по полю, покрытому нежной, пушистой травой, на которой оставались похожие на перевернутые чайные чашечки следы четырех пар копыт, и в вихре скачки слышался лишь конский топот.
Чжоу Цзинь вытащил третью стрелу и, напрягая все свои силы, натянул тетиву. Глаза его были прикованы к спине Ян Чжи, и он в третий раз выстрелил. На звук летящей стрелы Ян Чжи обернулся в седле и, протянув руку, спокойно схватил ее. После этого он направил своего коня к центру поля и, подъехав к павильону, бросил стрелу на землю.
Лян Чжун-шу очень понравился этот поединок, и он велел теперь стрелять Ян Чжи. На помосте снова взмахнули черным флагом. Чжоу Цзинь отбросил лук и стрелы, взял щит и, ударив коня, помчался в южном направлении. Ян Чжи выпрямился в седле и, пришпорив коня, тоже помчался за Чжоу Цзинем. Затем Ян Чжи с силой натянул тетиву своего лука и резко отпустил ее, так что она зазвенела. Услышав звук спущенной тетивы, Чжоу Цзинь решил, что летит стрела, и, повернувшись в седле, прикрылся щитом. Но стрелы не было.
Тогда Чжоу Цзинь подумал: «Этот прохвост мастер драться на пиках, но, видно, не умеет обращаться с луком. Если он еще раз спустит пустую тетиву, я не позволю ему больше стрелять и победа останется за мной».
В это время лошадь Чжоу Цзиня уже достигла южной границы поля, и, повернув ее, он поскакал в сторону павильона. Конь Ян Чжи, увидев, что Чжоу Цзинь мчится в другом направлении, помчался вслед за ним. А Ян Чжи тем временем уже достал из колчана стрелу, приладил ее на тетиву лука и стал размышлять: «Если я пущу стрелу ему под левую лопатку, то, несомненно, убью его, но ведь между нами не было никакой вражды. Лучше пустить стрелу, чтобы она не нанесла ему смертельной раны». Сильным рывком, словно собирался своротить гору, он выбросил вперед левую руку, тогда как правая его рука была приподнята и согнута, будто он держал ребенка. Тетива натянулась так, что лук стал похож на полную луну, а стрела полетела, как комета. Все это произошло куда быстрее, чем ведется рассказ. Не успел Чжоу Цзинь и защититься, как стрела попала ему в левое плечо и он вверх тормашками полетел с коня. Потеряв седока, лошадь ускакала за павильон.
Многие военные бросились к Чжоу Цзиню помочь ему подняться.
Видя все это, Лян Чжун-шу еще больше обрадовался. Он велел начальнику военного приказа тут же написать бумагу о назначении Ян Чжи на место Чжоу Цзиня. Лицо Ян Чжи оставалось совершенно бесстрастным. Он спешился, подошел к павильону, почтительно поклонился начальнику и, поблагодарив за оказанную ему милость, принял должность. Но в этот момент со своего места в левой стороне павильона поднялся какой-то человек и, подойдя к Ян Чжи, сказал:
– Не торопитесь благодарить за назначение! Померяйтесь-ка силон со мной!
Ян Чжи увидел перед собой здоровенного мужчину, ростом больше семи чи. Его круглое лицо с толстыми губами и большим квадратным ртом и даже длинные уши заросли волосами, а величавая внешность говорила о том, что это сильный и мужественный человек.
Выступив вперед и став перед Лян Чжун-шу, он сказал:
– Чжоу Цзинь не совсем еще оправился от болезни и не восстановил свои силы. Вот он и потерпел поражение в состязаниях. Я скромный командир без особых способностей, но хотел бы попробовать свои силы в поединке с Ян Чжи. И если перевес, хоть самый незначительный, окажется на его стороне, передайте ему мое место, но не отстраняйте от должности Чжоу Цзиня. Если даже мне придется погибнуть в этом состязании, я безропотно отдам свою жизнь. Взглянув на говорившего, Лян Чжун-шу увидел, что это был не кто иной, как Со Чао, один из командиров в войске гарнизона округа Даминфу. Вспыльчивый и всегда готовый взорваться, как порох, брошенный в огонь, он отстаивал честь своей родины в сражениях и был в первых рядах бойцов. Этими качествами он заслужил прозвище «Неудержимый».
Услышав его слова, Ли Чэн спустился с помоста и, подойдя к павильону, почтительно обратился к Лян Чжун-шу:
– Господин начальник! Ян Чжи служил в личных войсках императора и, конечно, весьма искусен в военном деле, поэтому Чжоу Цзинь ему не пара. А вот если бы он попробовал свои силы с Со Чао, доблестным командиром гарнизона, можно было бы справедливо судить об его достоинствах и недостатках.
Слушая его, Лян Чжун-шу думал: «Я полагал, что повысить Ян Чжи в должности будет нетрудно, но командиры недовольны этим. Что же, пусть сразится с Со Чао. И если Ян Чжи даже убьет противника, они не смогут больше возражать». После этого Лян Чжун-шу подозвал к себе Ян Чжи и спросил его:
– Согласны ли вы померяться силами с Со Чао?
– Если таков приказ вашей милости, – ответил Ян Чжи, – то как осмелюсь я ослушаться?
– В таком случае, – сказал Лян Чжун-шу, – идите за павильон, смените ваше снаряжение и как следует вооружитесь.
Потом он вызвал хранителя оружия, приказал выдать Ян Чжи все необходимое, а также велел передать Ян Чжи своего собственного коня. Самому Ян Чжи он посоветовал:
– Будьте осторожны и не думайте, что у вас обычный противник.
Ян Чжи поблагодарил начальника и пошел снаряжаться к бою.
А тем временем Ли Чэн давал наставление Со Чао. Он говорил ему:
– Вас нельзя равнять с другими. Ваш ученик Чжоу Цзинь потерпел поражение. Если вы допустите какую-нибудь оплошность, то запятнаете честь всех военных Даминфу. У меня есть боевой конь, который не раз бывал в сражениях, а также личное снаряжение. Все это я могу дать вам. Будьте осторожны и не теряйте боевого пыла.
Со Чао поблагодарил его и также отправился готовиться к сражению.
В это время Лян Чжун-шу поднялся со своего места, вышел из павильона и остановился на возвышении перед лестницей. Находившиеся при нем подчиненные тотчас же придвинули кресло к перилам помоста, и начальник снова опустился в него, а свита расположилась слева и справа двумя рядами. Позвали слугу, специально приставленного к зонтам, и тот раскрыл большой зонт, сделанный наподобие тыквы и украшенный тройной бахромой из шелковых лент чайного цвета. Этот зонт установили позади Лян Чжун-шу, чтобы затенить его от солнца.
На помосте взмахнули красным флагом, это подали команду. Тотчас же с обоих концов поля раздался оглушительный бой барабанов и звуки труб, а затем в воздух взвились ракеты. Под треск ракет Со Чао подскакал на коне к переднему ряду войск и остановился под знаменем. Ян Чжи также выехал вперед на своем коне и, приблизившись к войскам, занял место позади знамени.
На помосте взмахнули желтым флагом. Снова послышался барабанный бой, и с обоих концов поля трубачи протрубили боевые сигналы. Воцарилась напряженная тишина, никто не смел повысить голоса. Затем раздались звуки гонга, на помосте взметнулся белый флаг, и войска, стоявшие на поле, замерли без движения. На возвышении взмахнули черным флагом, и в третий раз забили барабаны.
Линия войск слева от павильона раздвинулась, послышался звон бубенчиков на сбруе, и из-за строя солдат с позолоченной боевой секирой в руке на белоснежном боевом коне Ли Чэна галопом выехал Со Чао. Вырвавшись вперед, он сдержал своего коня. Со Чао выглядел настоящим героем.
На голове его был стальной шлем формы львиной головы. С шишака свешивался до плеч огромный султан из лент. Одет Со Чао был в железную кольчугу, подпоясанную кушаком из золотых пластинок, каждая из которых изображала голову какого-нибудь зверя. На груди и спине воина прикреплялись круглые бронзовые щиты. Поверх всего он носил халат из розового шелка, расшитый цветами. С головы Со Чао спускались две зеленые шерстяные ленты, ноги были обуты в сапоги из полос разноцветной кожи. На левом плече висел лук, с правого свешивался колчан со стрелами.
Затем расступились воины, стоявшие справа от павильона. Снова послышался звон бубенчиков, и выехал Ян Чжи с оружием в руках. Держа лук наготове, он остановился перед строем. Своим воинственным видом он вызывал не меньшее восхищение, чем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87