Регулярная уплата этого налога являлась гарантией безопасности как посевов сахарного тростника, так и промышленных сооружений данного завода. В случае неуплаты налога к нарушителям применялись санкции.
Аналогичные налоги были распространены на всех скотоводов, владельцев кофейных плантаций, собственников рисовых полей и рисорушек.
В сентябре 1958 г. Фидель Кастро в письме представителю руководства «Движения 26 июля» в Гаване сообщил, что по решению командования Повстанческой армии и гражданской администрации освобожденных территорий кубинская банковская система облагалась разовым налогом размером в 1 млн. долларов. Каждый банк должен был уплатить причитающуюся ему часть в зависимости от его доли в общем финансовом обороте страны. После победы революции эти суммы будут вычтены из тех налогов, которые банки должны платить правительству.
К крестьянам Сьерра-Маэстры Фидель и в годы войны, и после нее питал и питает глубокие чувства симпатии и благодарности за их бесценный вклад в победу революции. Еще в дни непрестанных боев с батистовцами, окруженный плотным кольцом армейских гарнизонов и опорных пунктов, Фидель Кастро изыскивал малейшие возможности, чтобы оказать местному населению максимальную помощь. По его распоряжению врачи Повстанческой армии обеспечивали крестьянам бесплатное медицинское обслуживание. Че Гевара не без горького юмора описывает, как ему приходилось из-за катастрофической нехватки медикаментов прописывать одни и те же лекарства своим многочисленным пациентам. Правда, он отмечает, что все они страдали одним и тем же: желудочно-кишечные заболевания как следствие антисанитарных условий жизни и ранняя общая изношенность, преждевременное разрушение организма в результате непосильной работы. Для их лечения нужны были социальные перемены, а не медикаменты, и не только врачи.
Когда появилась возможность захватывать крупный рогатый скот у помещиков в долинных районах, Фидель немедленно наладил массовый угон скота и распределение его среди крестьян. Вот как он рассказывал об этом своем опыте в письме к Камило Сьенфуэгосу 26 апреля 1958 года: «Я на этих днях занимаюсь многими делами, в том числе распределением 10 тыс. голов мясного и молочного скота среди крестьян. Я надеюсь таким образом хотя бы немного облегчить тяжелое положение населения. Под самым носом у армии мы захватываем весь скот на равнине... Наша система направлена не на сокращение животноводства, а на увеличение его. Категорически запрещается убивать коров. Отелившихся и стельных коров мы распределяем как молочный скот, а телки остаются в резерве, чтобы распределить их потом. Всякий, кто продаст или забьет полученную корову, теряет право на землю. Даже если скот получит случайное повреждение, его запрещается пускать в пищу. Это единственная форма предотвратить массовый забой скота. Мы передаем скот в пользование, но после окончания войны крестьяне получат на него право собственности. Маленьких бычков крестьяне могут продавать только нам. Я тебе пишу об этом на тот случай, если тебе придется проводить что-то подобное в районе твоих операций».
22 февраля Фидель Кастро подписал регламент о порядке снабжения гражданского населения Сьерра-Маэстры (на освобожденной территории проживало к этому времени около 10 тыс. крестьянских семей. — Н. Л.), Все население делилось на три категории: «А» — семья, один из членов которой постоянно находился в рядах Повстанческой армии, служил проводником или исполнял другие обязанности; «Б» — семья, один или несколько членов которой оказывали временные услуги Повстанческой армии; «В» — семья, члены которой не связаны с Повстанческой армией, но которые добросовестно обрабатывают принадлежащую им или арендуемую землю. Крестьяне, входившие в категорию «А», получали бесплатно необходимые продукты и товары и были обязаны только честно и добросовестно обрабатывать землю, на которой они жили. Семьи, входившие в категорию «Б», платили половину цены за получаемые товары, а категория «В» оплачивала их полностью, но могла производить оплату не деньгами, а излишками продуктов земледелия и животноводства.
В этом регламенте был специальный пункт, касавшийся распределения скота. В нем, в частности, указывалось, что молочный скот в первую очередь передается многодетным семьям, имеющим наибольшие заслуги перед революцией. Преимущество отдавалось тем крестьянам, которые никогда ранее не имели в своей собственности коров. Ни скот, ни получаемые от них продукты не могли подлежать продаже без санкции военного командования Повстанческой армии. Все ограничения, налагавшиеся на крестьян, были направлены только на то, чтобы они приучились сами потреблять продукты животноводства. 10 октября 1958 года, в годовщину начала освободительной войны против Испании, Фидель Кастро подписал закон «О праве крестьян на землю» (его иногда называют первым законом об аграрной реформе). В соответствии с ним все арендаторы, издольщики и незаконно поселившиеся на пустовавших государственных землях крестьяне получали документы на право владения этими участками земли, причем в пределах до 28 га без всякой компенсации ее стоимости бывшим владельцам.
Обе колонны — Че Гевара и Камило Сьенфуэгоса — общей численностью около 200 человек, преодолевая огромные трудности, связанные с необходимостью совершать тяжелые марши по заболоченным малодоступным местам, чтобы избежать ненужных столкновений с правительственными войсками, постепенно продвигались вперед. Более месяца они затратили на переход из Сьерра-Маэстры в провинцию Лас-Вильяс, где они соединились в октябре и стали готовить операцию по рассечению острова пополам. По указанию Фиделя Камило и его колонна приостановили свой поход в Пинардель-Рио, поскольку неотложные военно-политические задачи требовали создания в центре страны сильной военной группировки.
Наступало время последних сражений. Хотя общее развитие обстановки в стране, безусловно, складывалось в пользу повстанцев, все-таки армия Батисты располагала совершенно очевидным преимуществом и в численности, и в вооружении.
В такие напряженные моменты истории страны многое зависит от того, какая сторона окажется инициативнее, энергичнее, кто сможет склонить чашу весов в свою сторону. Батиста в течение длительного времени готовился к проведению очередного избирательного фарса, поскольку срок его пребывания во дворце кончался и надо было избрать нового «президента» страны. На этот пост он выдвинул кандидатуру своего ставленника Андреса Риверо Агуэро. День проведения выборов был назначен на 3 ноября 1958 г. Каким-то инфантилизмом попахивало от расчетов Батисты на то, что приход к власти нового «президента» может способствовать ослаблению внутриполитического конфликта. Всякому мало-мальски разумному человеку было ясно, что эти выборы были обречены на полный провал с самого начала.
Фидель выступил по «Радио Ребельде» 24 октября 1958 г. Он твердо сказал: «Какими бы ни были результаты этих выборов, чье бы имя ни вписала диктатура в избирательные бюллетени, Революция неизменно будет следовать своим курсом. Никто не в состоянии изменить его, и 4-го числа народ узнает о результатах сражений, которые мы дадим, чтобы проложить настоящую дорогу к миру».
Фидель выделил следующие моменты: «Задача Повстанческой армии на данном этапе состоит в том, чтобы на период с 30 октября по 4 ноября парализовать движение на автомобильных и железных дорогах. В день выборов граждане не должны покидать своих домов. Иностранные журналисты узнают, кто является настоящим хозяином положения».
Действуя в сговоре, правительство Батисты и Вашингтон выискивали предлоги, чтобы оправдать прямое вмешательство американских войск в события на Кубе. В частности, Госдепартамент воспользовался фактом задержания повстанческим патрулем группы в составе 2 американцев и 7 кубинцев, которые работали на предприятиях компании «Тексако» и оказались в зоне военных действий.
Представитель Госдепартамента Линкольн Уайт в этой связи сделал несколько оскорбительных для патриотов заявлений и намекнул на возможность принятия ответных мер.
Батиста, со своей стороны, сначала отдал приказ своим частям оставить территорию принадлежавших США никелевых заводов в Никаро, а когда эта зона была занята повстанцами, диктатор вновь высадил десантные части около Никаро, чтобы спровоцировать военные действия и последующее разрушение американской собственности, что явилось бы явным основанием для интервенции.
Фидель выступил по «Радио Ребельде» 25 октября с разоблачением истинных намерений США. Он в заключение ясно и недвусмысленно сказал: «Мы предупреждаем, что Куба — свободное и суверенное государство. Мы хотим поддерживать самые дружеские отношения с США. И хотим, чтобы между Кубой и ее северным соседом никогда не возникало конфликта, который нельзя было бы разрешить, руководствуясь здравым смыслом и принимая во внимание права народов.
Однако, если Государственный департамент США и дальше будет потворствовать интригам Смита [Посол США в Гаване] и Батисты и совершит непоправимую ошибку, прибегнув к иностранной агрессии против суверенитета нашей страны, мы знаем, как защитить ее с честью. Есть долг перед Родиной, который мы выполним любой ценой. Угрозы, которые содержатся в ваших последних заявлениях, не делают чести такой большой и могущественной стране, как США. Угрозы могут подействовать на трусливый и покорный народ, но они никогда не запугают людей, готовых умереть, защищая свой народ».
В ответ на эти маневры правительства Фидель Кастро приказал начать крупную военную операцию по освобождению города Гиса на равнинной части провинции Ориенте. Фидель лично на себя взял руководство этим сражением, в котором был блестяще применен весь опыт двухлетней войны с противником. Особенность этой операции состояла в том, что она проводилась практически под носом у армейского командования провинции Ориенте, главный штаб и основные силы которых находились в Байямо в 12 км от места событий.
Повстанцы блокировали гарнизон Гисы 20 ноября, перерезали все дороги, связывающие Гису с Байямо, но речь шла уже не о засадах, а о настоящих оборонительных позициях с отрытыми в полный профиль траншеями, с применением инженерных сооружений для противодействия движению танков противника. Ожесточенные бои продолжались в течение 10 дней, и за все это время только один раз, в самом начале событий, противнику удалось прорваться в Гису и доставить подкрепление гарнизону. В дальнейшем, сколько бы попыток батистовцы ни предпринимали, бросая в бой танки «Шерман», механизированную пехоту, постоянно подвергая бомбардировке и обстрелу с воздуха позиции повстанцев, им не удалось потеснить солдат армии свободы ни на шаг.
Были моменты, когда противник бросал на позиции повстанцев сразу по два батальона солдат под прикрытием танков и плотного артиллерийского огня, но подразделения колонны № 1 стойко отражали все атаки, нанося врагу большие потери. Хотя части гарнизона удалось вырваться из окружения, его отступление было похоже на бегство.
Одним словом, сражение под Гисой было проведено по всем правилам уже не партизанской, а классической войны, причем в нем приняли участие главные силы противостоявших противников. Руководили операциями непосредственно командующие войсками той и другой стороны. По ожесточенности боев операция под Гисой значительно превосходила все бои, проведенные ранее Повстанческой армией. С полным основанием это сражение можно назвать генеральным в революционной войне 1957-1958 гг. Оно окончилось полной победой патриотов. Противник потерял более 200 человек убитыми, раненными и пленными. В руки повстанцев попали богатые трофеи, в том числе танк, который по ходу сражения впервые был использован для штурма осажденной казармы в Гисе.
Из Гаваны тем временем поползли упорные слухи о неизбежном военном перевороте. Фидель, всегда опасавшийся именно этого, немедленно с поля боя дает указание руководству повстанческого радио подготовить передачу с инструкциями «Движению 26 июля» и народу.
Существо мероприятий, продуманных Фиделем на этот случай, сводилось к следующему: отсечь провинцию Ориенте от остальной части страны; приказать Че Геваре двигаться на главные города в центре — в частности, на Санта-Клару; Камило Сьенфуэгосу двигаться или в направлении Гаваны, или поддержать Че Гевару, в зависимости от обстановки; всем вооруженным силам Движения надлежало занять города и наиболее важные позиции, поддерживать порядок, арестовывать всех военных и полицейских преступников и доносчиков, предотвращать грабежи, поджоги, анархию. Своими указаниями Фидель старался предотвратить любое замешательство среди революционных сил, заранее дать четкую линию поведения всем активистам и бойцам Движения в предвидении наиболее вероятного направления развития обстановки.
В этот момент до Фиделя Кастро дошли сообщения об угрозе вмешательства США в события на Кубе. Американский журнал «Тайм» опубликовал статью, в которой утверждалось, что сахарная промышленность Кубы находится в опасности из-за военных действий повстанцев, контролирующих 65 процентов всех посевов, что в результате этого население США может оказаться под угрозой нехватки этого продукта, а потому журнал требовал от правительства США постановки вопроса в Организации американских государств о вмешательстве в события. Фидель саркастически откомментировал это сообщение, сказав: «Ну и нашли же эти люди время, чтобы высунуться со своими интервенционистскими предложениями и приглашением ОАГ. Когда диктатура десятками и сотнями рубила головы патриотам, их это совсем не тревожило. Пусть уж и теперь они ни о чем не беспокоятся»... «Мы не примем никоим образом никакого вмешательства в этот конфликт. Мы категорически отвергаем подобные предложения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63