https://wodolei.ru/catalog/vodonagrevateli/Thermex/
Тяжело и трогательно следить за тем, как память обращается к повседневным занятиям и обязанностям здорового человека, когда перед вами лежит его слабое и беспомощное тело; но если характер этих занятий резко противоречит всему, что мы связываем с представлением о могиле или с возвышенными идеями о смерти, впечатление создается бесконечно более сильное. Театр и трактир вот о чем бредил несчастный. Чудилось ему — был вечер, он должен играть в вечернем спектакле, поздно, он торопится выйти из дому. Зачем его удерживают, не дают уйти?.. Он лишится заработка… Ему нужно идти. Нет! Его не пускают. Он закрыл лицо горячими руками и тихо сетовал на собственную свою слабость и жестокость преследователей. Короткая пауза, и он выкрикнул какие-то вирши — последние им заученные. Он приподнялся на кровати, вытянул тощие ноги, вертелся, принимая нелепые позы; он играл роль — он был на сцене. Минутное молчание — и он тихо затянул припев разухабистой песни. Наконец-то добрался он до старого пристанища: как жарко в зале! Он был болен, очень болен, ну а сейчас он здоров и счастлив. Наполните ему стакан. Кто выбил у него стакан из рук? Опять тот же, кто и раньше его преследовал. Он упал на подушку и громко застонал. Краткий период забытья, а затем начались его скитания по нескончаемому лабиринту низких сводчатых комнат таких низких, что иногда приходилось пробираться на четвереньках; было душно и темно, и куда бы он ни сворачивал — всюду натыкался на препятствия. Вот какие-то насекомые, мерзкие извивающиеся твари, таращат на него глаза и кишат в воздухе, жутко поблескивая в глубоком мраке. Стены и потолок словно движутся — так много на них пресмыкающихся… склеп раздвигается до необъятных размеров… мелькают страшные тени, а среди них люди, которых он когда-то знал, но лица их отвратительно искажены усмешками и гримасами; они прижигают его раскаленным железом, стягивают ему голову веревками, пока не хлынула кровь; он отчаянно боролся за жизнь.После одного из таких пароксизмов, когда я с великим трудом удерживал его в постели, он погрузился, по-видимому, в дремоту. Устав от бессонницы и напряжения, я на несколько минут закрыл глаза, как вдруг почувствовал, что кто-то вцепился мне в плечо. Я мгновенно проснулся. Он приподнялся, стараясь сесть в постели, — лицо его страшно изменилось, но сознание вернулось к нему, так как он, очевидно, узнал меня. Ребенок, которого давно уже разбудил его бред, вскочил с постели и, закричав от испуга, бросился к отцу; мать поспешила схватить его на руки, чтобы отец в припадке безумия не ушиб его, но в ужасе от происшедшей с больным перемены остановилась, остолбенев, у кровати. Он судорожно сжал мне плечо и, ударяя себя другою рукою в грудь, сделал отчаянную попытку заговорить. Попытка не удалась; он простер к ним руки и снова попробовал заговорить. Из горла вырвались хрипы… глаза расширились… короткий приглушенный стон… и он упал навзничь мертвый!»
С величайшим удовольствием сообщили бы мы мнение мистера Пиквика о вышеизложенной истории. Мы нимало не сомневаемся о том, что нам представилась бы возможность познакомить с ним наших читателей, если бы не одно злополучное обстоятельство.Мистер Пикник поставил на стол стакан, который он к концу повествования держал в руке, и только что собрался заговорить, — ссылаясь на записную книжку мистера Снодграсса, мы смеем утверждать, что он уже рот открыл, — как вдруг в комнату вошел лакей и доложил:— Какие-то джентльмены, сэр.Можно думать, что мистер Пиквик в тот момент, когда его прервали, готовился высказать замечания, которые если и не зажгли бы Темзы, то во всяком случае озарили бы мир, ибо он сурово воззрился на физиономию лакея, а затем окинул взглядом всю компанию, словно требовал сведений о вновь прибывших.— О! — воскликнул мистер Уинкль, вставая. — Это мои приятели. Просите их! Очень симпатичные люди, добавил, мистер Уинкль, когда лакей удалился. Офицеры Девяносто седьмого полка, сегодня утром я с ними познакомился при довольно странных обстоятельствах. Вам они очень понравятся.Мистер Пиквик немедленно обрел утраченное спокойствие.Лакей вернулся и ввел в комнату трех джентльменов.— Лейтенант Теплтон, — сказал мистер Уинкль. Лейтенант Теплтон — мистер Пиквик; доктор Пейн — мистер Пиквик; мистер Снодграсс — с ним вы уже знакомы; мой друг мистер Тапмен — доктор Пейн; доктор Слеммер — мистер Пиквик; мистер Тапмен — доктор Сле…Тут мистер Уинкль запнулся, ибо на физиономиях как мистера Тапмена, так и доктора отразилось сильное волнение.— Этого джентльмена я уже встречал, — с ударением сказал доктор.— Вот как! — воскликнул мистер Уинкль.— И… и этого человека тоже, если не ошибаюсь, добавил доктор, устремив испытующий взгляд на незнакомца в зеленом фраке. — Вчера вечером я сделал этому субъекту одно весьма настоятельное предложение, которое он счел уместным отклонить.С этими словами доктор грозно посмотрел на незнакомца и шепнул что-то своему другу, лейтенанту Теплтону.— Не может быть! — воскликнул этот джентльмен, когда замер шепот. — Я утверждаю! — возразил доктор Слеммер.— Вы обязаны рассчитаться с ним сейчас же! — внушительно пробормотал владелец складного стула.— Не волнуйтесь, Пейн, — вмешался лейтенант. — Разрешите вас спросить, сэр, — обратился он к мистеру Пиквику, который был весьма озадачен этой неучтивой интермедией, — разрешите вас спросить, принадлежит ли этот человек к вашей компании?— Нет, сэр, — ответил мистер Пиквик. — Он — наш гость.— Если не ошибаюсь, он состоит членом вашего клуба? — осведомился лейтенант.— Никоим образом, — сказал мистер Пиквик.— И он не носит значка вашего клуба? — продолжал лейтенант.— Нет! — отвечал изумленный мистер Пиквик.Лейтенант Теплтон круто повернулся к своему другу доктору Слеммеру, слегка пожав плечами, словно не совсем доверял его памяти. У маленького доктора вид был гневный, но озадаченный, а мистер Пейн злобно взирал на лучезарную физиономию ничего не подозревавшего мистера Пиквика.— Сэр! — сказал доктор, внезапно обратившись к мистеру Тапмену, таким тоном, что этот джентльмен вздрогнул, как будто ему в икру коварно воткнули булавку. Вчера вечером вы были здесь на балу?Мистер Тапмен слабо прошептал «да», не спуская в то же время глаз с мистера Пиквика.— Этот человек вас сопровождал? — продолжал доктор, указывая на незнакомца, оставшегося невозмутимым.Мистер Тапмен подтвердил этот факт.— Итак, сэр, — сказал доктор незнакомцу, — я вас спрашиваю еще раз, в присутствии этих джентльменов, угодно ли вам вручить мне вашу визитную карточку и дать мне возможность обращаться с вами, как с джентльменом, или вы вынудите меня расправиться с вами самолично и незамедлительно?— Позвольте, сэр! — сказал мистер Пиквик. — Не получив некоторых объяснений, я не могу допустить дальнейшего развития этой истории. Тапмен, расскажите, в чем дело.После такого торжественного призыва к нему лично мистер Тапмен вкратце изложил суть дела; слегка коснулся вопроса о позаимствованном фраке; распространился на тему о том, что все произошло «после обеда»; в заключение добавил несколько покаянных слов и предоставил незнакомцу оправдываться по мере собственных сил и умения.Тот, казалось, готов был приступить к делу, как вдруг лейтенант Теплтон, посматривавший на него с большим любопытством, спросил, не скрывая презрения:— Не видал ли я вас в театре, сэр?— Несомненно, — ответил незнакомец, нимало не смутясь.— Это странствующий актер! — презрительно сказал лейтенант, обращаясь к доктору Слеммеру. — Он играет в пьесе, которая идет завтра вечером в Рочестерском театре для офицеров Пятьдесят второго полка. Вы не можете требовать от него удовлетворения, Слеммер… это невозможно!— Никак! — с достоинством заметил Пейн.— Сожалею, что поставил вас в такое неприятное положение, — обратился лейтенант Теплтон к мистеру Пиквику. — Разрешите вам сказать, что во избежание повторения подобных сцен следует быть более осмотрительным в выборе друзей. Прощайте, сэр! — И лейтенант быстро вышел из комнаты.— А мне разрешите сказать, сэр, — произнес вспыльчивый доктор Пейн, что, будь я Теплтоном или будь я Слеммером, я дернул бы за нос вас, сэр, и всех ваших друзей. Да, сэр, всех. Меня зовут Пейн, сэр, доктор Пейн Сорок третьего полка. Прощайте, сэр.Закончив свою речь и произнеся последние два слова на высокой ноте, он величественно прошествовал вслед за своим другом; за ним по пятам шел доктор Слеммер, который не сказал ничего и удовольствовался лишь тем, что испепелил компанию одним взглядом.В продолжение вышеизложенных вызывающих речей крайнее недоумение и ярость распирали благородную грудь мистера Пикника, грозя разорвать его жилет. Оп стоял окаменевший и смотрел в пространство. Стук захлопнувшейся двери заставил его опомниться. Ярость была написана на его лице, и глаза пылали, когда он ринулся вперед. Уже рука его коснулась дверной ручки; еще секунда — и она впилась бы в горло доктора Пейна 43-го полка, если бы мистер Снодграсс не ухватил своего высокочтимого наставника за фалды фрака и не оттащил от двери.— Держите его! — кричал мистер Снодграсс. Уинкль, Тапмеп! Он не смеет из-за этого подвергать опасности свою драгоценную жизнь.— Пустите меня! — сказал мистер Пиквик.— Держите его крепко! — кричал мистер Снодграсс: и соединенными усилиями всей компании мистер Пиквик; был водружен в кресло.— Оставьте его в покое, — сказал незнакомец в зеленом фраке. — Грогу — забавный старый джентльмен — какой вздор — проглотите-ка этого — ах! — отличное лекарство.Проверив предварительно доброкачественность смеси, приготовленной мрачным субъектом, незнакомец поднес стакан к губам мистера Пиквика, и остаток содержимого быстро исчез.Наступила короткая пауза; грог сделал свое дело; добродушная физиономия мистера Пиквика быстро обрела свойственное ей выражение.— Они недостойны вашего внимания, — сказал мрачный гость.— Вы правы, сэр, — ответил мистер Пиквик. — Я стыжусь, что так погорячился. Придвигайтесь к столу, сэр.Мрачный субъект с готовностью повиновался; круг снова сомкнулся за столом, и гармония восстановилась. Какая-то затаенная досада, пожалуй, нашла себе пристанище в груди мистера Уинкля, вызванная, быть мажет. временным захватом его фрака, хотя вряд ли разумно будет предположить, что такое пустячное обстоятельство могло возбудить хотя бы и мимолетное раздражение в груди пиквикиста. Во всех же остальных отношениях благодушие было вновь обретено полностью, и вечер закончился так же весело, как начался. Глава IV Полевые маневры и бивуак; еще новые друзья и приглашение поехать за город
Многие писатели проявляют не только неразумное, но и поистине постыдное нежелание отдавать должное тем источникам, из которых они черпают ценный материал. Нам такое нежелание чуждо. Мы лишь стремимся честно исполнить ответственную обязанность, вытекающую из наших издательских функций; и сколь бы при других обстоятельствах честолюбие ни побуждало нас притязать на авторство по отношению к этим приключениям, уважение к истине воспрещает нам претендовать на что-либо большее, чем заботливое приведение их в порядок и беспристрастное изложение. Пиквикские документы являются нашим Нью-Риверским водоемом Нью-Риверский водоем — резервуар для снабжения водой северного Лондона.
, а нас можно было бы сравнить с Нью-Риверской компанией. Трудами других создан для нас огромный резервуар существеннейших фактов. Мы же только подаем их и пускаем чистой и легкой струей при помощи этих выпусков Первоначально роман выходил ежемесячно отдельными выпусками.
— на благо людей, жаждущих пиквикской мудрости.Действуя в таком духе и твердо опираясь на принятое нами решение воздать должное тем источникам, к коим мы обращались, заявляем открыто, что записной книжке мистера Снодграсса обязаны мы фактами, занесенными в эту и последующую главы, — фактами, к изложению которых, очистив ныне свою совесть, мы приступаем без дальнейших комментариев.На следующее утро жители Рочестера и примыкающих к нему городов рано поднялись с постели в состоянии крайнего волнения и возбуждения. На линии укреплений должен был состояться большой военный смотр. Орлиное око командующего войсками будет наблюдать маневры полудюжины полков; были возведены временные фортификации, будет осаждена и взята крепость и взорвана мина.Мистер Пиквик был восторженным поклонником армии, о чем, быть может, догадались наши читатели, основываясь на тех кратких выдержках, какие даны нами из его описания Четема. Ничто не могло привести его в такое восхищение, ничто не могло так гармонировать с чувствами каждого из его спутников, как предстоящее зрелище. Вот почему они вскоре тронулись в путь и направились к месту действия, куда уже со всех сторон стекались толпы народа.Вид плаца свидетельствовал о том, что предстоящая церемония будет весьма величественной и торжественной. Были расставлены часовые, охранявшие плацдарм, и слуги на батареях, охранявшие места для леди, и бегали по всем направлениям сержанты с книгами в кожаных переплетах под мышкой, и полковник Балдер в полной парадной форме верхом галопировал с места на место, и осаживал свою лошадь, врезавшись в толпу, и заставлял ее гарцевать и прыгать, и кричал весьма грозно, и довел себя до того, что сильно охрип и сильно раскраснелся без всякой видимой причины или повода. Офицеры бегали взад и вперед, сначала переговаривались с полковником Балдером, затем отдавали распоряжения сержантам и, наконец, исчезли; и даже солдаты выглядывали из-за своих лакированных кожаных воротников с видом загадочно-торжественным, который ясно указывал на исключительный характер события.Мистер Пиквик со своими тремя спутниками поместился в первом ряду толпы и терпеливо ждал начала церемонии. Толпа росла с каждой секундой; и в течение следующих двух часов внимание их было поглощено теми усилиями, какие приходилось им делать, чтобы удержать завоеванную позицию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20
С величайшим удовольствием сообщили бы мы мнение мистера Пиквика о вышеизложенной истории. Мы нимало не сомневаемся о том, что нам представилась бы возможность познакомить с ним наших читателей, если бы не одно злополучное обстоятельство.Мистер Пикник поставил на стол стакан, который он к концу повествования держал в руке, и только что собрался заговорить, — ссылаясь на записную книжку мистера Снодграсса, мы смеем утверждать, что он уже рот открыл, — как вдруг в комнату вошел лакей и доложил:— Какие-то джентльмены, сэр.Можно думать, что мистер Пиквик в тот момент, когда его прервали, готовился высказать замечания, которые если и не зажгли бы Темзы, то во всяком случае озарили бы мир, ибо он сурово воззрился на физиономию лакея, а затем окинул взглядом всю компанию, словно требовал сведений о вновь прибывших.— О! — воскликнул мистер Уинкль, вставая. — Это мои приятели. Просите их! Очень симпатичные люди, добавил, мистер Уинкль, когда лакей удалился. Офицеры Девяносто седьмого полка, сегодня утром я с ними познакомился при довольно странных обстоятельствах. Вам они очень понравятся.Мистер Пиквик немедленно обрел утраченное спокойствие.Лакей вернулся и ввел в комнату трех джентльменов.— Лейтенант Теплтон, — сказал мистер Уинкль. Лейтенант Теплтон — мистер Пиквик; доктор Пейн — мистер Пиквик; мистер Снодграсс — с ним вы уже знакомы; мой друг мистер Тапмен — доктор Пейн; доктор Слеммер — мистер Пиквик; мистер Тапмен — доктор Сле…Тут мистер Уинкль запнулся, ибо на физиономиях как мистера Тапмена, так и доктора отразилось сильное волнение.— Этого джентльмена я уже встречал, — с ударением сказал доктор.— Вот как! — воскликнул мистер Уинкль.— И… и этого человека тоже, если не ошибаюсь, добавил доктор, устремив испытующий взгляд на незнакомца в зеленом фраке. — Вчера вечером я сделал этому субъекту одно весьма настоятельное предложение, которое он счел уместным отклонить.С этими словами доктор грозно посмотрел на незнакомца и шепнул что-то своему другу, лейтенанту Теплтону.— Не может быть! — воскликнул этот джентльмен, когда замер шепот. — Я утверждаю! — возразил доктор Слеммер.— Вы обязаны рассчитаться с ним сейчас же! — внушительно пробормотал владелец складного стула.— Не волнуйтесь, Пейн, — вмешался лейтенант. — Разрешите вас спросить, сэр, — обратился он к мистеру Пиквику, который был весьма озадачен этой неучтивой интермедией, — разрешите вас спросить, принадлежит ли этот человек к вашей компании?— Нет, сэр, — ответил мистер Пиквик. — Он — наш гость.— Если не ошибаюсь, он состоит членом вашего клуба? — осведомился лейтенант.— Никоим образом, — сказал мистер Пиквик.— И он не носит значка вашего клуба? — продолжал лейтенант.— Нет! — отвечал изумленный мистер Пиквик.Лейтенант Теплтон круто повернулся к своему другу доктору Слеммеру, слегка пожав плечами, словно не совсем доверял его памяти. У маленького доктора вид был гневный, но озадаченный, а мистер Пейн злобно взирал на лучезарную физиономию ничего не подозревавшего мистера Пиквика.— Сэр! — сказал доктор, внезапно обратившись к мистеру Тапмену, таким тоном, что этот джентльмен вздрогнул, как будто ему в икру коварно воткнули булавку. Вчера вечером вы были здесь на балу?Мистер Тапмен слабо прошептал «да», не спуская в то же время глаз с мистера Пиквика.— Этот человек вас сопровождал? — продолжал доктор, указывая на незнакомца, оставшегося невозмутимым.Мистер Тапмен подтвердил этот факт.— Итак, сэр, — сказал доктор незнакомцу, — я вас спрашиваю еще раз, в присутствии этих джентльменов, угодно ли вам вручить мне вашу визитную карточку и дать мне возможность обращаться с вами, как с джентльменом, или вы вынудите меня расправиться с вами самолично и незамедлительно?— Позвольте, сэр! — сказал мистер Пиквик. — Не получив некоторых объяснений, я не могу допустить дальнейшего развития этой истории. Тапмен, расскажите, в чем дело.После такого торжественного призыва к нему лично мистер Тапмен вкратце изложил суть дела; слегка коснулся вопроса о позаимствованном фраке; распространился на тему о том, что все произошло «после обеда»; в заключение добавил несколько покаянных слов и предоставил незнакомцу оправдываться по мере собственных сил и умения.Тот, казалось, готов был приступить к делу, как вдруг лейтенант Теплтон, посматривавший на него с большим любопытством, спросил, не скрывая презрения:— Не видал ли я вас в театре, сэр?— Несомненно, — ответил незнакомец, нимало не смутясь.— Это странствующий актер! — презрительно сказал лейтенант, обращаясь к доктору Слеммеру. — Он играет в пьесе, которая идет завтра вечером в Рочестерском театре для офицеров Пятьдесят второго полка. Вы не можете требовать от него удовлетворения, Слеммер… это невозможно!— Никак! — с достоинством заметил Пейн.— Сожалею, что поставил вас в такое неприятное положение, — обратился лейтенант Теплтон к мистеру Пиквику. — Разрешите вам сказать, что во избежание повторения подобных сцен следует быть более осмотрительным в выборе друзей. Прощайте, сэр! — И лейтенант быстро вышел из комнаты.— А мне разрешите сказать, сэр, — произнес вспыльчивый доктор Пейн, что, будь я Теплтоном или будь я Слеммером, я дернул бы за нос вас, сэр, и всех ваших друзей. Да, сэр, всех. Меня зовут Пейн, сэр, доктор Пейн Сорок третьего полка. Прощайте, сэр.Закончив свою речь и произнеся последние два слова на высокой ноте, он величественно прошествовал вслед за своим другом; за ним по пятам шел доктор Слеммер, который не сказал ничего и удовольствовался лишь тем, что испепелил компанию одним взглядом.В продолжение вышеизложенных вызывающих речей крайнее недоумение и ярость распирали благородную грудь мистера Пикника, грозя разорвать его жилет. Оп стоял окаменевший и смотрел в пространство. Стук захлопнувшейся двери заставил его опомниться. Ярость была написана на его лице, и глаза пылали, когда он ринулся вперед. Уже рука его коснулась дверной ручки; еще секунда — и она впилась бы в горло доктора Пейна 43-го полка, если бы мистер Снодграсс не ухватил своего высокочтимого наставника за фалды фрака и не оттащил от двери.— Держите его! — кричал мистер Снодграсс. Уинкль, Тапмеп! Он не смеет из-за этого подвергать опасности свою драгоценную жизнь.— Пустите меня! — сказал мистер Пиквик.— Держите его крепко! — кричал мистер Снодграсс: и соединенными усилиями всей компании мистер Пиквик; был водружен в кресло.— Оставьте его в покое, — сказал незнакомец в зеленом фраке. — Грогу — забавный старый джентльмен — какой вздор — проглотите-ка этого — ах! — отличное лекарство.Проверив предварительно доброкачественность смеси, приготовленной мрачным субъектом, незнакомец поднес стакан к губам мистера Пиквика, и остаток содержимого быстро исчез.Наступила короткая пауза; грог сделал свое дело; добродушная физиономия мистера Пиквика быстро обрела свойственное ей выражение.— Они недостойны вашего внимания, — сказал мрачный гость.— Вы правы, сэр, — ответил мистер Пиквик. — Я стыжусь, что так погорячился. Придвигайтесь к столу, сэр.Мрачный субъект с готовностью повиновался; круг снова сомкнулся за столом, и гармония восстановилась. Какая-то затаенная досада, пожалуй, нашла себе пристанище в груди мистера Уинкля, вызванная, быть мажет. временным захватом его фрака, хотя вряд ли разумно будет предположить, что такое пустячное обстоятельство могло возбудить хотя бы и мимолетное раздражение в груди пиквикиста. Во всех же остальных отношениях благодушие было вновь обретено полностью, и вечер закончился так же весело, как начался. Глава IV Полевые маневры и бивуак; еще новые друзья и приглашение поехать за город
Многие писатели проявляют не только неразумное, но и поистине постыдное нежелание отдавать должное тем источникам, из которых они черпают ценный материал. Нам такое нежелание чуждо. Мы лишь стремимся честно исполнить ответственную обязанность, вытекающую из наших издательских функций; и сколь бы при других обстоятельствах честолюбие ни побуждало нас притязать на авторство по отношению к этим приключениям, уважение к истине воспрещает нам претендовать на что-либо большее, чем заботливое приведение их в порядок и беспристрастное изложение. Пиквикские документы являются нашим Нью-Риверским водоемом Нью-Риверский водоем — резервуар для снабжения водой северного Лондона.
, а нас можно было бы сравнить с Нью-Риверской компанией. Трудами других создан для нас огромный резервуар существеннейших фактов. Мы же только подаем их и пускаем чистой и легкой струей при помощи этих выпусков Первоначально роман выходил ежемесячно отдельными выпусками.
— на благо людей, жаждущих пиквикской мудрости.Действуя в таком духе и твердо опираясь на принятое нами решение воздать должное тем источникам, к коим мы обращались, заявляем открыто, что записной книжке мистера Снодграсса обязаны мы фактами, занесенными в эту и последующую главы, — фактами, к изложению которых, очистив ныне свою совесть, мы приступаем без дальнейших комментариев.На следующее утро жители Рочестера и примыкающих к нему городов рано поднялись с постели в состоянии крайнего волнения и возбуждения. На линии укреплений должен был состояться большой военный смотр. Орлиное око командующего войсками будет наблюдать маневры полудюжины полков; были возведены временные фортификации, будет осаждена и взята крепость и взорвана мина.Мистер Пиквик был восторженным поклонником армии, о чем, быть может, догадались наши читатели, основываясь на тех кратких выдержках, какие даны нами из его описания Четема. Ничто не могло привести его в такое восхищение, ничто не могло так гармонировать с чувствами каждого из его спутников, как предстоящее зрелище. Вот почему они вскоре тронулись в путь и направились к месту действия, куда уже со всех сторон стекались толпы народа.Вид плаца свидетельствовал о том, что предстоящая церемония будет весьма величественной и торжественной. Были расставлены часовые, охранявшие плацдарм, и слуги на батареях, охранявшие места для леди, и бегали по всем направлениям сержанты с книгами в кожаных переплетах под мышкой, и полковник Балдер в полной парадной форме верхом галопировал с места на место, и осаживал свою лошадь, врезавшись в толпу, и заставлял ее гарцевать и прыгать, и кричал весьма грозно, и довел себя до того, что сильно охрип и сильно раскраснелся без всякой видимой причины или повода. Офицеры бегали взад и вперед, сначала переговаривались с полковником Балдером, затем отдавали распоряжения сержантам и, наконец, исчезли; и даже солдаты выглядывали из-за своих лакированных кожаных воротников с видом загадочно-торжественным, который ясно указывал на исключительный характер события.Мистер Пиквик со своими тремя спутниками поместился в первом ряду толпы и терпеливо ждал начала церемонии. Толпа росла с каждой секундой; и в течение следующих двух часов внимание их было поглощено теми усилиями, какие приходилось им делать, чтобы удержать завоеванную позицию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20