На золотых коврах, разостланных на горячем камне, блестели серебряные кувшины. Рядом лежали сочные куски мяса и мягкий хлеб.
Брэк, зарычав, опрокинул самый высокий кувшин и стал наблюдать за тем, как его густое красное содержимое растекается по золотому ковру, пропитывая и портя дорогое шитье. Принцесса Виана всхлипнула. Когда все вино вытекло, Брэк поднял ногу и раздавил серебряный кувшин, превратив его в бесформенный кусок металла.
Затем варвар повернулся и понес принцессу на растерзание оборванным рабам, в глазах которых не было ни капли жалости.
Руна 3
В гостях У КОЛДУНА
Соткали мерзкие боги ада
Шелка Шайтана... Не тронь!
Способны они бессмертную душу
Отправить в адский огонь.
Отвратительные мудрости госпожи Ираин, XXXII.
Один мрачный зал переходил в другой. По залам шла странная процессия из четырех человек. В каждом последующем зале все сильнее ощущалось зло, пропитавшее сам воздух дворца.
Крепкий светловолосый варвар хмурился все сильнее. Ветерок трепал полу роскошного шелкового халата, который князь Тазим попросил надеть варвара. Длинная соломенная коса Брэка была спрятана под высокой, шитой золотом шапкой. Вплоть до мягких сапожек с загнутыми вверх носками, северянин был одет так же, как и худой, испуганно оглядывающийся по сторонам придворный, который шел рядом, но имени которого Брэк не знал.
На усыпанном рубинами поясе варвара болталась крохотная бесполезная сабелька, формой напоминающая полумесяц. Варвар тосковал по могучему мечу, который вручили ему как символ дружбы опьяненные кровью токтские повстанцы. Но этот меч теперь был спрятан среди жемчугов и опалов, сапфиров и украшенного эмалью серебра в одном из сундуков с приданым принцессы Джордины.
Приданое осталось в выделенных для этого просторных покоях. Однако сундуки с приданым фактически уже принадлежали хозяину этого роскошного, богатого и странным образом пустынного скопления башен, шпилей и зубчатых стен, прилепившихся на базальтовой скале над горным перевалом. Сундуки станут собственностью хозяина этого замка, если Брэк не решится сыграть роль наемного убийцы.
— Осторожно. — Украшенный драгоценными камнями халат Тазима, человека средних лет с серьезным лицом, заблестел в свете факелов. — Впереди что-то мерцает. Наконец-то мы встретим этого заносчивого разбойника, который пригласил нас к себе для того, чтобы ограбить.
— Кем бы он ни был, но мне жаль, что у него при дворе нет музыкантов, — заметила гибкая, красивая девушка, которая шла рядом с Тазимом.
Ручки и ножки ее были миниатюрны, волосы блестели, как начищенная медь, ротик походил на спелый, сочный плод. Но в манерах девушки было что-то капризное, отчего она с первого же взгляда не понравилась Брэку.
Девушка продолжила:
— Здесь, во дворце, только пустые залы и угрюмые стражники, хотя обстановка говорит о богатстве хозяина. Его владения так же скучны, как и владения Омера, этого ничтожества. Сестры говорят, что Омер правит сонным царством.
— Прекрати болтать, Джордина, — оборвал ее Тазим. — Неприлично говорить так о своем женихе-принце.
— Не я его выбрала себе в женихи, отец!
Белое платье девушки зашуршало на ночном ветерке.
Ветерок этот донес такой смрад, какого Брэк еще никогда не встречал за время своего путешествия по так называемому «цивилизованному миру». Тошнотворный аромат напоминал смесь вони портовых складов и разрытых могил. Он исходил от широкого бассейна, располагавшегося в центре открытого двора, куда они только что вошли.
Двор освещал одинокий факел, пламя которого мерцало при порывах ветра. Несмотря на это, двор странным образом был полон света. Жуткое, неземное свечение исходило из глубины пруда, на поверхности которого плавали сотни нежно пахнущих лепестков.
«Никакие цветы не могли бы заглушить вони, идущей от пруда», — подумал Брэк. Это был запах смерти.
Князь Тазим и его прекрасная дочь уже подходили к арке в дальнем конце двора. За аркой горели масляные лампы. Когда Брэк и перепуганный придворный бросились догонять князя, послышались бульканье и всплеск.
Хотя все тело Брэка все еще болело, он резко обернулся, заморгал, отгоняя ужасное видение. Теперь на воде качались лишь цветочные лепестки. Но Брэк был уверен, что на какой-то кратчайший миг из-под воды показалось что-то ужасное — мелькнуло что-то белое, похожее на огромный клык, и быстро исчезло.
— Не зевай по сторонам, — прошептал тщедушный придворный, шедший рядом с варваром. — Князь сделал глупость, явившись в это проклятое место, и поступил в два раза глупее, уговорив тебя помочь ему. Ни один человек, даже некультурный чужестранец, не может...
Брэк сделал быстрое движение рукой. Ему начали снова надоедать вежливость и обходительность тех, кто считал себя цивилизованными людьми. Сильные пальцы Брэка сомкнулись на тонкой шее придворного.
— Ни слова больше, — прошептал варвар.
— Отпусти, — запищал придворный, извиваясь.
— Отпущу. Но если сделаешь хотя бы один знак, показывающий, что я не принадлежу к княжеской свите, эта игрушечная сабелька, прежде чем сломаться, выпустит тебе кишки.
— Я... я больше ничего не скажу, — проговорил придворный.
Тогда Брэк отпустил его. Тот принялся растирать шею.
— Не представляю, что князь мог предложить тебе за участие в этом маскараде.
Брэк нахмурился:
— Что ты имеешь в виду?
— Целого состояния не хватило бы на то, что бы завлечь сюда здравомыслящего человека. У меня-то не было выбора. Но ты, разве ты не видел? В том бассейне только что, боги, даже не знаю, что это было. Но оно плавало там, живое, и оно...
Тазим позвал:
— Эй, слуги, шевелите ногами. Живее.
«Да, — подумал Брэк, чувствуя одновременно гнев и страх. — Там в бассейне скрывается что-то невообразимое и ужасное». Ладно, что бы то ни было, он с достоинством встретит опасность. Он ведь заключил договор с Тазимом.
Кроме того, люди князя похоронили Несторианца, порубленную лошадь Брэка, а сам князь всучил варвару бальзам, заживляющий раны... И еще Тазим пообещал Брэку половину содержимого сундуков с приданым.
Варвар не верил в обещания правителя. Однако, с другой стороны, если ему заплатят как обещано, он быстро и без всяких приключений доберется до Курдистана. В обмен на богатства Брэк должен был совершить убийство.
Тазима называли князем-пахарем из-за его любви к земледелию и миру. Княжество его лежало у подножия гор. Тазим знал о хозяине этого замка лишь понаслышке. Чтобы убедиться в достоверности этих легенд, Тазим направился через перевал, а не поехал более долгой обходной дорогой. Целью его путешествия было выдать замуж свою дочь-принцессу за Омера.
«Для миролюбивого князя Тазим обладает редкой храбростью», — подумал Брэк.
После победы восстания токтских рудокопов, свержения принцессы Вианы и установления власти Совета Старейшин, Брэк задержался в Токте еще на месяц, отдыхая и развлекаясь до тех пор, пока ему не надоели постоянные драки и восхваления, которым осыпали его верные сторонники царя Узхирана. Потом Брэк отправился на юг. Он чувствовал зов Курдистана и знал, что не найдет покоя, пока не достигнет своей цели.
После нескольких дней спокойного путешествия он прибыл в землю, управляемую Тазимом, князем-пахарем. В караван-сарае его предупредили о том, что дорога через перевал небезопасна. Все согласились, что это самый короткий путь в Копт, но все же советовали...
Брэк оставил советчиков недоуменно почесывать бороды, когда уезжал прочь. По выражениям их лиц он понял, что местные жители сочли его сумасшедшим, раз он собирался отправиться столь опасной дорогой.
На поднимающейся в гору тропе Брэк повстречал еще одного странника, несторианского священника. Брэк с подозрением относился к этой религии, но хорошо помнил доброе отношение к нему брата Джерома во время встречи варвара с Септенгундусом в Ледяном крае. Так что Брэк очень вежливо поговорил со священником, и они поехали дальше вместе. Священник направлялся в Копт обращать язычников в свою веру.
Вскоре на них напали четыре всадника, находящиеся на службе у таинственного хозяина перевала. Один из всадников отобрал у священника висевший на груди крест и плюнул на святой талисман. Другой потребовал у Брэка лошадь и те немногие диншасы, что остались в кошельке у варвара. Тогда Брэк обнажил меч.
Численное превосходство было не на его стороне. Вскоре и Брэк, и Несторианец оказались привязанными к кипарису. Их нещадно высекли и оставили подыхать на солнце.
Огромный варвар все еще дышал, когда на закате небольшой караван князя Тазима, позвякивая колокольчиками, подошел к их стоянке. Тазим тоже, невзирая на предупреждения, выбрал самую короткую дорогу в Копт.
Придворные его свиты сняли с дерева мертвого священника и похоронили его. Они также вырыли яму для изрубленной в куски лошади Брэка. Среди запасов Тазима нашелся бальзам для ран, оставленных плеткой на спине северянина.
На рассвете в лагерь Тазима приехали трое слуг хозяина перевала. Они передали князю приглашение своего хозяина. Тазим должен был явиться в замок и обсудить условия брачного договора. Когда всадники ускакали, Тазим подошел к сидевшему у костра Брэку. Варвар с жадностью грыз жирную говяжью кость.
— Никто из моих людей со времен моего детства не решался перейти через этот перевал, варвар, — начал Тазим.
Брэк отложил кость:
— Ну и что?
— Нам это было не нужно. Рассказы, доходившие до нас, звучали слишком мрачно. В гостиницах мы советуем путникам ехать более длинной дорогой, вдоль реки, обходя горы стороной.
— Да, и мне советовали то же самое.
— Первые два посланника, отправленные принцем Омером из Копта, добрались до этого перевала, но так и не дошли до моих границ. Лишь с третьим посланником, пришедшим обходным путем, я заключил договор, касающийся Джордины.
— Зачем ты мне все это рассказываешь? Раз ты знал, что существует такая опасность, почему ты не взял солдат и не очистил горы?
— Уже многие поколения наша страна процветает, не имея армии, о которой можно было бы серьезно говорить. Ты сказал, что ты пересек мою страну. Ты где-нибудь видел солдат?
— Нет, только земледельцев и пастухов.
— Я мирный человек. Но сейчас пришло время применить силу. Меня не отпугнет горный разбойник, пользующийся людскими предрассудками. Я повез дочь и приданое этой дорогой по своей воле.
Брэк что-то проворчал.
— Я ехал этой дорогой и увидел тебя, — продолжал князь.
— Хозяин перевала заслуживает того, чтобы армия вышибла ворота его замка и вспорола живот этому бандиту, — заявил Брэк.
— Но у меня нет армии. Ты станешь моей армией, если нам не удастся договориться с тем, кто послал этих всадников.
— Я? Но я ведь один.
— Зато ты очень сильный. Разве ты не хочешь отомстить?
Брэк подумал о мертвом Несторианце, о своей лошадке, о том, как всадники налегали на плетки, терзая его голую спину.
— Да, очень хочу, князь.
— Очень хорошо. Я предложу тебе половину содержимого сундуков с приданым, если решу, что следует убить этого наглого разбойника.
Брэк задумался:
— И от чего будет зависеть твое решение?
— Если он будет настаивать на своих требованиях, переданных только что ускакавшими всадниками. А именно на том, чтобы я отдал ему все сундуки с приданым дочери, которую я хочу выдать замуж за принца Омера из Копта. — Глаза князя сверкнули. — А ты? От чего будет зависеть твое решение? Убьешь ли ты его по моей просьбе, чужестранец?
— А как же! — радостно согласился Брэк.
— Это может быть очень опасно, — продолжал Тазим.
— Да. Но ты ведь поддержишь меня и будешь рядом...
— Конечно. Нам ведь просто так не позволят уйти отсюда.
— Я слышал, как в караван-сарае говори ли, что...
Тазим сощурил глаза:
— Что хозяин перевала обладает властью над колдовскими силами? Действительно, как я уже говорил, я часто слышал эти рассказы. Не знаю, правдивы ли они. Мы должны это сами проверить. Хорошо?
Брэк снова проворчал что-то и поднялся на ноги.
— Договорились. Я пойду.
— Прекрасно. Давай посмотрим, как нам тебя нарядить.
* * *
Теперь, направляясь к дальней арке, Брэк чувствовал угрызения совести. Ему действительно не нужны были мулы, груженные жемчугами и сапфирами. Полный кошелек с диншасами ускорил бы его путешествие на юг, в теплый Курдистан, но Брэк не был уверен в том, что захочет взять с собой слишком много золота.
Однако прежде всего варваром двигала жажда мести.
Вдруг ударил гонг. Звук задрожал в воздухе, постепенно затихая. Брэк почесался. Он очень не ловко чувствовал себя в одежде придворного.
— Добро пожаловать в мое скромное жилище, — раздался голос из-под арки, куда как раз сейчас входили Тазим и его дочь. Брэк и придворный поспешили следом.
Зал под аркой был просторным, высоким и относительно хорошо освещенным. Брэк и его спутник, который весь дрожал, вошли в зал и отошли влево к задней стене. Вооруженных стражников нигде не было видно. Хотя отсутствие стражи должно было бы успокоить Брэка, это, наоборот, его насторожило.
Тазим и Джордина подошли к возвышению. На троне с низкой спинкой восседал хозяин замка. По правую руку от него стоял филигранный столик, на котором лежал ларец средних размеров из черного дерева. Стенки и изогнутая крышка ларца блестели в свете факелов.
Слева у возвышения лежали черные с прожилками камни, сложенные пирамидой. Хотя некоторые из камней казались немного меньше других, все они имели примерно одинаковую необычную форму.
— Если не возражаешь, мы можем обойтись без формальностей, — высокомерно заговорил Тазим. — Но сначала ты назовешь свое имя. Свое настоящее имя. Я не люблю разговаривать с безымянными ворами.
Брэк увидел, что фигура, сидевшая на троне, напряглась. У хозяина замка была желтоватая, болезненного цвета кожа. Щеки его ввалились, бородка росла клочками. Глаза были дерзкими, черными, как ларец и как его доходящий до пят халат. Издали хозяина замка можно было принять за молодого обаятельного искателя приключений. Но вблизи становилась заметна нездоровая, дряблая кожа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42