— Я им зла не чиню, они мне, — скромно отозвался старец. — С волками здороваюсь, легьяр мне все мяса притащить пытается. Давеча вот медведя одноногого приволок, глупыш. Только мне мяса нельзя, обет я такой дал Творцу...— Обед? Где обед? — проснулся один из солдат. Его тут же утихомирили.— Я вот обета не давал, а мясо все равно не ем, — пожаловался Кирт.— Зато душа твоя укрепится, а воля окрепнет, — возразил старец. Лейтенант снова заткнулся. По его мнению, покойник скорее окоченеет, чем окрепнет.— Ты тут, наверное, давно живешь? — спросил шут.— Лет двадцать, почитай, — охотно откликнулся старец. — Все окрест исходил, каждую былинку знаю, каждому дереву кланяюсь, с каждым волком здороваюсь.— А вывести нас из леса можешь?— А зачем вам из леса? — искренне удивился отшельник. — Вокруг взгляните, благодать-то какая! Ни суеты, ни грехов человеческих нет. Красиво, опять же.— Надо нам, — гнул свою линию Лемур. — Не закончены дела мирские наши, чтобы в лес заныкаться от людей подальше. Вот с чародеем гнусным покончим, а там посмотрим.— Ну, насильно душу не спасешь, — мудро рассудил отшельник. — Всякому овощу — по делам его. Хотя подумали бы вы хорошенько, что такое дела мирские в сравнении с душой, Творцом данной? О них ли печься нужно?— Мы подумаем, почтенный, обязательно подумаем. Только выведи, а?— Ладно, — согласился старец. — Спите пока. Утром выведу вас из леса. Глава XXV. В этот день варвар сломал руку. А также четыре ребра. Он попытался сломать еще и вторую руку, но передумал. Впрочем, фараданский кавалерист был сам во всем виноват. Его же по хорошему предложили поделиться лошадью. По честному, можно сказать. Лошадь — Наноку, остальное — кавалеристу. Не захотел, идиот неправильный. Что же, вольному воля, придется теперь ему хромать со сломанной рукой, и винить в этом, кроме себя, особо и некого. Нанок вел себя вполне по-джентельменски, даже голову не открутил, хотя и хотелось. Всего-то руку сломал, ну, и четыре ребра еще.А лошадь была нужна. Кроме него, лошадью только Боресвет и Таль не разжились, не было столько всадников в том отряде, что они встретили. И хотя половину незадачливого отряда положили как раз варвар и гардарикец, лошадей под шумок расхватали другие. А еще две из этих штук с четырьмя ногами сбежали так быстро, что догнать их возможности не представлялось. Дикие звери, одним словом.Вообще-то, надо было незадачливого кавалериста допросить. Может, сказал бы чего полезного. Хотя вряд ли. Что может нужного знать человек, которому так легко сломать руку? Не говоря уж о нужных и полезных для организма ребрах. Ничего он сказать не может. Потому что еще и головой крепко ударился. Любой бы ударился, если его поймать за руку и вытряхнуть из седла, а потом еще на грудь прыгнуть на всякий случай. Вот и молчал кавалерист нездешний, когда Нанок его расспросить попытался. Ну и Беодл с ним, с молчуном этим. Главное, лошадь он себе раздобыл, а то перед другими неудобно.Гоблина они вчера нагнали. Нормальный, кстати, гоблин, только зеленый слишком. И клыки так торчат вызывающе, что постоянно хочется врезать. Красиво вылетать должны, не то, что обычные человечьи зубы. Варвары, они ведь тоже изящному не чужды.Впрочем, гоблин — почти свой. Тоже умничать не любит, как некоторые. Простой, как его ятаган. Что ему нужно — возьмет, а до прочего дела никакого. Вон, саблю кавалериста подобрал, остроту попробовал и на пояс повесил.— Хорош ятагана, — говорит. И хрен его, зеленого, переубедишь, что это сабля, а не ятаган. Острый, загнутый — значит ятаган, и никак иначе. И правильно, чего лишними словами голову загружать. Он, варвар, хорошо понимает этого зеленого. Хотя клыки у него... ну, ладно, как-нибудь перетерпит.Вообще-то, с компанией ему повезло. Боресвет — тот вообще свой в доску, с топором разговаривает, будто полжизни спали вместе. На руках с ним боролись четырежды, побед пополам. Такой умничать не будет, меч в руку — голову долой. Жаль, не из Кассарада и в Беодла напрочь не верит, а то кровью бы с ним побратались. За такого брата перед Беодлом не стыдно, и в бою поможет, и отмстит, если уж совсем не попрет.Таль — тоже ничего парень, хоть и шаман. Маг, то есть. В смысле, ученик, конечно, но у такого любому магу поучиться не грех. Вон как дрался у некромансерской башни, сам Учитель его хлебало раззявил. А выучится получше, врагам лучше сразу сбрызнуть куда подальше. В Гардарики, к примеру, хоть Боресвету это и не особо понравится. Вдобавок, из лука так стреляет, что эльфы от зависти плачут.Лани. Красивая девка, молодая. Стерва, конечно, но в этом они все похожи. Разве что, кроме Тилы. Таких больше не найдешь, хоть весь свет исходи. Но ножи мечет здорово, этого у нее не отнять. И готовит неплохо, тоже плюс ей. Таль на нее явно заглядывается, и Бол тоже. Боресвету пофиг, он этих баб, похоже, повидал за свою жизнь всяких и разных. И не вполне понятно, то ли позавидовать ему, то ли сочувствие выразить. Да он, наверное, и сам не знает.Бол. Ну, этот вполне достал. Никчема пустая, ничего толком не умеет, кроме как мысли человеку путать и на нервах играть. Но зато это у него мастерски получается. Как начнет грузить, не поймешь сразу, где правда, где ложь. И потом не поймешь, хоть башку расшиби. Мастер Лур, наверное, горючими слезами плакал от такого ученичка. А возможно, и сейчас еще плачет, если жив, конечно. Вот вчера попросили его костер разжечь, так он кремень у огнива сломал. Где теперь кремень искать, среди леса-то? Хорошо, не последнее огниво в отряде, а то бы пришлось мясо есть сырым и холодным. А на это только он, Нанок, и способен, даже Боресвет отказался бы. Правда, гоблин зеленый в легкую бы сожрал, такой чего хочешь сожрет и добавки попросит.Третий день уже едут, а конца-края дороге не видно. До сих пор до границы с Квармолом не добрались. Таль и Бол говорят, райское место этот Квармол. Дескать, монстров страшных там нет, народ вроде мирный, не драчливый. Непонятно, что в этом такого райского. Со скуки ведь можно загнуться, если с драками такой облом. Впрочем, не было еще такого, чтобы совсем без драк. Либо ребята чего-то не понимают, либо одно из двух. Был бы человек, варвар, к примеру, а уж драка добрая сама найдется. А если нет — поищем...— Хозяин, ты что такой молчаливый? — дободался топор. — Хочешь, я тебе песню спою?— Только попробуй, — пригрозил варвар. — На булавки переплавлю, клянусь Беодлом!— Ну, что ты такой нервный? Я же так, любя. Я к людям вообще хорошо отношусь, если кому по башке надо дать — в натуре, не заржавеет.Варвар вздохнул. Вот и топор нервничать начал. Оно и понятно — работы для него немного. Как обижался, бедолага, когда он вчера с кавалеристом голыми руками справился. Все упрашивал вернуться и откочерыжить ему какую-нибудь часть тела поненужнее. Голову, к примеру, зачем кавалеристу голова, ему ноги важнее. Без ног на коня нипочем не вскачешь, а без головы — очень даже можно. Даже легенда такая есть, про Всадника Без Головы. Было бы, дескать, два всадника. А пока до Квармола доберемся, был бы уже целый эскадрон безголовых всадников. Но он, варвар, на эти провокации не поддался, потому что возвращаться — плохая примета, и лень вдобавок. Надо же и гуманизм иной раз проявлять!Подошел Боресвет, который выбрал для себя роль разведчика. С согласия Таля, разумеется. Вон оно как обернулось, мальчишка всем отрядом командует. Впрочем, пусть себе, он, варвар, никогда в командиры не лез. И гаданий боялся, вдруг предскажут, что королем станешь, вовек потом не отмоешься.— Фараданцев, в натуре, не видно, — доложил воин. — Вообще никого не видно. Имеет место быть небольшая деревушка. Предлагаю чисто позырить, нет ли там коней децил. А то достало, в натуре, сапоги трепать пешкодралом.— Да, надо взглянуть, — согласился Таль, посмотрев на свои сапоги. Видно, тоже заботился о сохранности этого памятника отечественной обуви.Деревушка встретила пришельцев, как полагается, вилами и топорами. Вил было несколько больше, но не так уж, чтоб намного. Нанок, в свою очередь, взял в руки Томагавку, чтобы эти придурки не подумали, будто у них топоров нет. Боресвет обнажил меч, Таль натянул эльфийский лук, позаимствованный у него, Нанока. Все равно варвары стрелять не умеют принципиально. Вернее, стрелять как раз умеют, а вот попадать — нет. У Ларгета это получалось не в пример лучше, так что варвар отдал ему это грозное оружие, несмотря на то, что это была память о Тиле. Эльфийка, наверное, его одобрила бы.Лани потянулась за ножами, Бол сделал вид, будто он тут не при чем. Убедительно сделал вид, ничего не скажешь.— Кто такие? — грозно спросил мужик с топором, вероятно местный староста.— Путники мы, — честно ответил Таль. — Мирные, вдобавок, если вы еще не заметили. Хотим у вас коняшек прикупить за мелкую монету.Староста внимательно осмотрел нацеленное на него оружие, оценил, что его до сих пор не применили и решил, что путники действительно мирные. Если у них, понятное дело, карманы не выворачивать. Иначе уже полдеревни разнесли бы, по рожам видно, хоть сейчас готовы, только повод дай. И решил никакого повода не давать, такие ведь нипочем назад не вернут, ни повод, ни провод, ни любую другую блиновщину.— Чужих нам тут на фиг не надо, — для порядка сказал он. — Если бузить не будете, заезжайте. С лошадьми у нас не очень, но пару кляч найдем. И даже продадим, все равно через день-другой сдохнут.— Благодарствуем за доброту вашу, — поклонился Боресвет. — Вы бы, в натуре, железо убрали бы к Блину. Пацаны здесь реальные, что значит, нервные и донельзя подозрительные. Чуть что не так — сами заберут и в сторонку сложат. Топоры отдельно, вилы отдельно. И руки отдельно, которые весь этот хлам держали.Что значит вежливый разговор! Вилы, топоры и прочие боевые орудия производства мигом исчезли, словно их не бывало. Варвар завистливо покрутил головой. Он так не умел уговаривать, с этой... дипломатерью. С другой какой матерью — влегкую, только зубы летят, а вот конкретно с этой — ну, не в какую. Не дано ему это Беодлом, понимаешь.— Добро пожаловать к нам, в Таракановку, — пригласил повеселевший староста. Человек этот был немолодым, повидавший жизнь во всех позах, а оттого понимал, раз предупреждают, бить не будут. Сразу, во всяком случае, а уж что потом будет, сие Творцу одному по четвергам ведомо. В общем, хорошие парни собственной персоной, плюс одна девушка, которая хоть и не парень, а нехорошей язык не повернется назвать. Вырвет тут же, с корнем, и узлом вокруг шеи завяжет.— В натуре, и здесь Таракановка? — удивился голунец. — Слышь, тело, мы, случаем, не в Гардарики притопали? Хотя, моря вроде не переходили...— Да нет, это Ледания, — сознался староста. — Хотя сами мы — из Гардарики, из Тьмутараканского княжества. То есть, предки наши оттуда.— Да, тараканов там — тьма, — согласился Боресвет. — Небось, предки и с собой децил прихватили, когда сюда сваливали?— Такой децил, что до сих пор не передавить, — сознался староста.Успокоились местные, оружие убрали, бородатые рожи улыбками расцвели. Которых, правда, из-за бород и усов не видно вовсе. Таль огляделся по сторонам, деревня как деревня, нипочем не скажешь, что народ здешний откуда-то там переселился. Девки, правда, попрятались, но это ни о чем не говорит, любят они прятаться, и все тут. Зато дети высыпали поглазеть на пришельцев, нормального мальчишку нипочем не удержишь дома, если что-то интересное на улице. Хоть розгой грози, хоть рыбьим жиром — все равно не поможет, это Таль знал наверняка. Сам таким был не так и давно.Дома деревянные, формы странной. Боресвет тут же пояснил, что зовутся они избами, а варвар заявил, что в такой вот штуке с лягушачьими ногами он по болоту и прыгал. Трубы из обожженной глины, некоторые дымятся. Окна бычьим пузырем затянуты, у него светопроводимость куда выше, чем у того же дерева. В общем, обычная деревня, каких на свете бессчетное множество. У его отца таких десяток во владениях.Староста извинился и ушел, чтобы буквально тут же появиться с двумя чем-то недовольными мужиками и двумя же подконвойными лошадьми. Таль подумал, что он все-таки мастер свой товар нахваливать. Какое там через день-другой, по виду эта кляча сдохнут сразу же, как только он, Таль, десяток шагов проедет. А под Боресветом — как только в седло сядет.— Вы не смотрите, что неказисты, — объяснял староста. — Животина надежная, выносливая. Верблюд от зависти сдохнет, какая выносливая.— А у вас и верблюды есть? — оживилась Лани. Верблюдов она еще не видела.— Нету верблюдов, — вздохнул староста. — Передохли к Блину. От зависти, я ж говорю. Да и на что нам верблюды в лесу? Только волков подкармливать...Лошадей осматривали Лани и Боресвет. Они в них что-то понимали. Что именно, неизвестно, но и тот, и другая, утверждали, что в конях разбираются. А Лани еще и в клячах, вдобавок. Осмотрев, принялись торговаться. Это у них тоже получалось лучше, чем у прочих. Нанок, к примеру, торговаться совсем не умел. Сколько спросят, столько и платил, а если уж совсем дорого — в зубы. Чтобы совесть проснулась.— Эй, а гоблина забыли, — спохватился Таль. — Ему тоже кобыла не помешала бы.— Моя да, голодный, — сообщил гоблин.— Да не для еды, башка зеленая, — сообщил варвар. — Ехать на ней, понял?— Моя лошадь не ехай на, — испугался зеленый. — Народ моя никогда не ехай. На волках только ехай достойно.— Вот все сейчас брошу, и пойду тебе волка ловить, — обозлился Нанок. — Он же тебя за милую душу схарчит, не посмотрит, что мясо зеленого цвета.— Мясо — не зеленый, — возразил Харкул. — Кожа зеленый только, мясо — нормальный. А лошак мне не надо, моя бегом любой лошак обгонит. — Клянусь Беодлом, — добавил гоблин, малость подумав и без акцента. — Моя жаль, оборотень тот ушел. Вот на ком катайся моя, и горя не знай! А так пешком лучше.— И сколько ты бегом одолеешь? — скептически спросил Нанок. — Загнешься ведь к Беодлу, весь день бегать-то. Бери, пока дают, чучело зеленое.— На фиг, — сказал гоблин опять же без акцента. — Моя не загнуться. Моя бегать быстро и долго, а лошаки ваши сдыхать от зависть. Как вер... верглю... На фиг!Лани и Боресвет ожесточенно торговались со старостой и непонятными мужиками, очевидно, хозяевами лошадей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90