И теперь они гнались за Фэнтомом. Ему показалось, что ещё никогда в жизни не видел он таких великолепных длинноногих коней!
Он оседлал гнедого и поехал прочь, направляясь в глубь лесной чащи. Вскоре он был уже далеко от опасного места. Голоса преследователей у него за спиной постепенно затихали, подобно плывущему издалека колокольному звону, который то замолкает, то снова прорывается сквозь тишину.
У самого подножия склона раскинулась небольшая полянка, через которую он осмелился проехать напрямик, будучи уверенным, что лесные заросли позволят ему проскочить незамеченным. Он уже почти переехал через поляну и въезжал под деревья на её дальней стороне, когда в листве у него над головой что-то за шуршало, и тут же вслед за этим последовал оглушительный грохот винтовочного выстрела.
Его заметили!
Мельком взглянув назад, он заметил три или четыре силуэта всадников, стремительно несущихся вслед за ним.
Так что если ему ещё хочется жизнь, то придется держаться пересеченной местности! И именно на этом он и сосредоточил свои усилия, пробираясь дальше по склону под громкие хлопки выстрелов, похожие на аплодисменты великана, летевшие ему вдогонку из ближайшей чащи.
Он направил гнедого точно вниз по склону, и сквозь редеющие деревья и заросли кустарника видел троих всадников, неотступно преследовавших его. Повсюду вокруг гремели выстрелы. Фэнтом же никак не мог выйти из охватившего оцепенения. Возможно, следовало бы вспомнить и о том, что выстрелы преследователей до сих пор не достигли цели лишь потому, что те вели огонь на полном скаку, а вовсе не потому, что они не имели представления о меткой стрельбе!
Он забирал влево, продолжая упрямо мчаться под гору, но оторваться от погони ему никак не удавалось. Возможно, чистокровные скакуны шерифа и были избалованы особым уходом и вниманием, но дело свое они знали хорошо. Они, похоже, вовсе не собирались отставать, а наоборот, мчались так резво, что Фэнтом сделал неутешительное предположение о том, что шериф, должно быть, прислал из города новых лошадей специально для того, чтобы выследить его.
Это был особый случай, к работе над которым шериф подходил со всей ответственностью и старанием. На голове Бада Кросса белела повязка, которая казалась Фэнтому боевым знаменем, о котором шериф не позабудет никогда.
Он нещадно хлестал плеткой своего гнедого, и то и дело вонзал ему в бока острые шпоры, зная заранее, что долго удержать такой темп конь все равно не сможет. В его коротких ногах, что могли день напролет выбивать размеренную рысь, не было той силы, которой обладали нагонявшие его холеные бестии. Но Фэнтом все же направил его сквозь густые заросли кустарника; а затем дальше, вниз по крутому склону, на котором мустанг то и дело оседал на задние ноги, ища опору, подобно медведю, скатывающемуся вниз по заснеженному берегу.
Благополучно скатившись вниз, на дно извилистого оврага и оглянувшись, он увидел, что люди шерифа выехали из лесу и тоже устремились друг за другом вниз по склону, окутанные густым облаком пыли и предваряемые шумными потоками мелких камешков.
Подобная слаженность действий не предвещала для Фэнтома ничего хорошего, но совершенно помимо его воли, у него даже сердце зашлось от восторга. К тому же казалось просто невероятным, что всем из подручных шерифа удастся продолжить погоню. Он насчитал всего восемь всадников, начавших спуск. Еще двое седоков застряли на краю склона, безуспешно пытаясь заставить своих коней двинуться вслед за остальными.
Фэнтому же ничего не оставалось, как гнать свою мустанга во весь опор, уповая лишь на то, что где-нибудь по пути ему попадется какая-нибудь расщелина или овраг, в который можно будет свернуть, ускользнув из-под самого носа у шерифа. Вслед ему уже неслись ликующие вопли преследователей. Они криками подбадривали друг друга, как будто это была охота на медведя; и, подумав об этом, он решительно стиснул зубы.
Впереди ущелье делало небольшой поворот, и стоило лишь Фэнтому обогнуть его, как из-за скального выступа выехал всадник на гнедом коне, который тут же сорвался с места и помчался во весь опор по дну каньона.
Фэнтом глядел ему вслед и не верил собственным глазам. Этот человек был одет точно так же, как и он — на нем была синяя фланелевая рубаха, перчатки, широкие ковбойские «наштанники» и даже красно-белая шелковая косынка, завязанная на шее, конец которой развевался на ветру. На голове у двойника красовалась белая ковбойская шляпа, точно такая же, как у Фэнтома, с кожаным шнурком, пропущенным через поля и завязанным под подбородком! Даже скатка с одеялами позади седла ничем не отличалась от его собственной и была завернута в точно такой же как у него желтый плащ-дождевик!
Однако на этом чудеса не закончились, потому что справа, перед входом в узкую расщелину он увидел неведомо откуда взявшегося Джонатана Куэя, который поманил его за собой.
Фэнтом не стал тратить время на раздумья. Вслед за Куэем он нырнул в расщелину, и уже через несколько минут исчез за поворотом, который в этом месте делал боковой каньон.
Здесь Куэй осадил коня и поднял руку, знаком приказывая своему юному спутнику остановиться. Они неподвижно сидели на своих лошадях, и по лицу Фэнтома струился липкий пот, в то время, как он, затаив дыхание, прислушивался к пронзительным криками и конскому топоту, доносившимся со стороны большого ущелья. Лавина звуков накатила, словно гигантская волна, и схлынула, отдаваясь множественным эхом за дальними поворотами, и в конце концов в ущелье снова воцарилась тишина.
Лишь после того, как все улеглось, он смог взглянуть на старика.
— Что за… — вопрошающе начал было Джим Фэнтом.
Куэй лишь улыбнулся в ответ. Было вполне очевидно, что он разглядывал лицо Фэнтома с тех самых пор, как их кони остановились и встали рядом.
— Больше тебе нечего бояться, — сказал Куэй. — Тот молодой человек, что теперь занял твое место, отлично ездит верхом, и у него прекрасный конь. С виду он, конечно, неказист, но запросто утрет нос шерифу с его элитной конюшней!
Фэнтом сидел, недоуменно уставившись на него.
— Они не поймают его, — сказал Куэй. — Но даже если уйти ему не удастся, то он просто обернется, поднимет руки, и тогда всем станет ясно, что они гнались не за тем.
— И что с ним тогда будет?
— Ничего. Он объяснит, что просто спокойно ехал по ущелью, а когда увидел несущихся прямо на него вооруженных всадников, то жутко испугался. Решил не рисковать и бросился наутек. Вот и все!
— Это вам так хотелось бы! — угрюмо проворчал Фэнтом. — Плохо же вы знаете Бада Кросса.
— Наоборот. Бада Кросса я знаю, хотя, думаю, вот как раз он-то вряд ли узнает меня при встрече. И я просто уверен, что он никогда не причинит зла Чипу Лэндеру.
— Чипу Лэндеру! — вскликнул Фэнтом.
— Он говорил мне, что вы знакомы, — ответил Куэй. — И сам вызвался что-то сделать для тебя, памятуя о той небольшой размолвке, что произошла между вами в детстве, когда вам вздумалось выяснять отношения. Было такое?
— У меня голова идет кругом, — признался Призрак. — Но как вам удалось очутиться здесь, и при том в самый подходящий момент?
— Тебе это кажется чудом? — тихо спросил Куэй. — Думаю, в такое действительно трудно поверить, но если бы ты взглянул на Бернд-Хилл и его окрестности с высоты птичьего полета, то сам бы понял, что особенно удивляться тут нечему. Если предположить, что ты отправился бы на восток, через холмы, то, скорее всего, далеко уехать тебе не удалось бы. А если бы тебя схватили люди шерифа, то я ничем не смог бы помочь тебе до тех пор, пока ты не оказался бы в тюрьме. Но повернув вот в этом направлении, на что я и рассчитывал, ты смог бы либо миновать по пути лес и укрыться где-нибудь высоко в горах, или же, спасаясь от погони, неизбежно оказался бы где-нибудь в этом районе. Лошади у них быстрые выносливые, так что они могли запросто загнать тебя в это ущелье. По крайней мере, я на это очень рассчитывал. И так оно и вышло. Я ставил на один шанс из четырех, что Чип Лэндер со своим конем сможет выручить тебя именно в этом месте и в это самое время. И как видишь, попал в самую точку! Так что, Джим Фэнтом, все очень просто — никаких чудес!
Он снова улыбнулся, и Фэнтому показалось, что хотя взгляд старика остался по-прежнему серьезным, но теперь глаза его засверкали от восторга и волнения.
— Что ж, очень впечатляюще, — только и нашелся, что сказать Фэнтом. — И ещё хочу отблагодарить вас за спасение мое шкуры, которая, если бы не вы, уже давно сушилась бы где-нибудь на солнышке.
— Нет-нет! — возразил Куэй. — Они никогда не поймали бы тебя!
— Не поймали бы? — воскликнул Фэнтом. — Но ведь они уже буквально дышали мне в спину!
— Прежде, чем сцапать тебя, — сказал Куэй, — им пришлось бы отведать пятнадцать выстрелов из твоего винчестера; и, сдается мне, что у них не хватило бы едоков, чтобы переварить такое количество свинца!
— Большая часть этого свинца, скорее всего, оказалась бы расплющенной о камни, — вздохнул Фэнтом.
Куэй покачал головой. В голосе его звучало назидание, как будто он глядел на душу юноши с высоты прожитых лет.
— Нет, — покачал он головой. — Отныне и до конца своих дней у тебя больше не будет ни одного промаха; теперь всегда и везде ты будешь бить точно в цель!
Глава 8
Джим Фэнтом все ещё был словно в тумане. Он даже взмахнул рукой, чтобы поскорее отогнать от себя ощущение нереальности происходящего.
— Послушайте, дружище, — сказал он. — Мне бы хотелось чувствовать себя с вами на равных. Вы говорите так, как будто можете доподлинно предсказать, что произойдет со мной в будущем. Хотя я, лично, очень сомневаюсь, что такое возможно!
— Ну это ты зря, — покачал головой Куэй. — Как знать! Вот взять, например, вон ту белку.
С этими словами он указал пальцем наверх, где на ветке сосны покачивалась маленькая белка — она сидела на задних лапках и презрительно поглядывала на людей сверху вниз, совершенно их не боясь.
— При обычных обстоятельствах, — сказал Куэй, — можно было бы предположить, что эта белка может умереть, став добычей какого-нибудь хищника; а ещё во время, скажем сильной бури, она может не рассчитать прыжок, упасть на землю и испустить дух; или же просто сдохнуть зимой от голода. Но помимо этого, скажем, Джиму Фэнтому может вдруг захотеться беличьего мяса, и он одним выстрелом разнесет ей голову!
— Я не стал бы тратить патроны, — возразил Фэнтому, и тут же поспешно добавил. — К тому же, это была бы довольно трудная мишень.
Куэй снова улыбнулся.
— Ну, разумеется, — согласился он. — Но это только лишний раз доказывает опасность пророчеств. Тем не менее, я осмелюсь предсказать тебе, что ты будешь делать сегодня.
— И что же? — спросил Фэнтом.
— Мы с тобой поедем домой.
Джим Фэнтом ослабил узел повязанного на шее платка, хотя в этом и не было необходимости.
— Так, значит, вы все-таки решили взяться за мое воспитание, да?
— Мальчик мой, — ответил старик, — ты не первый из тех, кому я протягиваю руку помощи!
Он тронул Фэнтома за руку.
— Едем со мной, — сказал он, — и все твои беды и неприятности окажутся в прошлом!
Услышав это, Фэнтом заколебался. Было время, когда его можно было назвать неисправимым романтиком, но пять лет, проведенные в заключении, самым существенным образом изменили его взгляды на жизнь, а несбыточные мечты уступили место будничным заботам. Теперь же все происходящее с ним казалось ему чем-то вроде рождественской сказки. Но чудес, как известно, не бывает, да и волшебники, наверное, тоже уже давно перевелись, и всех их затмил ослепительный свет двадцатого века.
Но если это не волшебство, то, значит, за благожелательной улыбкой Куэя скрывается некий умысел. Фэнтом очень многое отдал бы лишь за то, чтобы разгадать, что за страшную тайну скрывает от мира таинственный старик. Но в любом случае, одно из двух — или это самый щедрый, великодушный и душевный человек изо всех, кто когда-либо объявлялся на Диком Западе; или же он имеет дело с редкостным хитрецом и самым расчетливым проходимцем, каких свет не видел.
Снова посмотрев на Куэя и поймав на себе его проницательный, задумчивый взгляд, Фэнтом лишь укрепился во мнении, что он имеет дело либо со святым, либо с самим дьяволом. И, возможно, из-за опыта последних пяти лет, он все-таки склонялся ко второму определению.
— Конечно, очень любезно с вашей стороны, мистер Куэй, пригласить меня к себе, — поблагодарил он. — Но боюсь, это не слишком удачная идея. Похоже, вы не вполне представляете себе, какие неприятности могут возникнуть у вас из-за меня, если только шериф узнает о том, что…
— Что я укрываю человека, разыскиваемого властями?
— Вот именно.
— Так вот что я тебе на это скажу, друг мой, — мягко проговорил Куэй.
— Тебя куда больше беспокоит то, что ты никак не можешь залезть ко мне в душу. Я не виню тебя за это. Переживу как-нибудь, мне не привыкать. Тебе не дает покоя вопрос, с чего это я вдруг решил окружить тебя заботой и вниманием. Так? Я угадал?
Фэнтом густо покраснел, но на откровенность ответил откровенностью:
— В общем-то, да. Ведь, согласитесь, что подобное радение о совершенно постороннем человеке со стороны выглядит довольно необычно.
— Да уж, не в порядке вещей, — согласился Куэй. — Но если бы ты только побывал у меня дома, то понял бы, почему я так настойчиво зову тебя с собой. Дело в том, что я хочу собрать вместе — по мере возможности, конечно
— всех самых отважных парней! И если ты побываешь у меня на ранчо, то очень скоро сам поймешь, что к чему!
— Ну, это ещё куда ни шло, — сказал Фэнтом. — Терпеть не могу действовать вслепую. Жаль, конечно, но уж, видать, натура у меня такая!
— Мне это очень знакомо, — подхватил Куэй. — Удерживать тебя насильно не хочу. Но если ты все-таки не прочь поработать на меня, то можешь поехать со мной. К тому же у меня есть ещё одно условие. Твое согласие на эту работу подразумевает, что ты останешься у меня, по крайней мере, до конца будущего года. Ты должен заранее мне это обещать. Ну так как, а, Фэнтом?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35