Он с дружеским любопытством прял ушами, а затем принюхался и начал бить копытом, словно его раздражали вид и запах крови, которой было залито лицо седока.
Фэнтом поднял руки и дотронулся до кровоточащих ссадин, покрывавшие его лицо. Он так же ощупал и лоб, обнаружив там огромную шишку, но кости черепа вроде бы остались целы. У него все плыло перед глазами от слабости и от того, что пока он без сознания болтался в седле, к голове прилило слишком много крови, но тем не менее, сознание его быстро прояснялось, чему в немалой степени способствовал ветер, освежающие порывы которого были бодрящими, словно родниковая вода.
Сердце его уже больше не выскакивало из груди и билось размеренными, сильными толчками. Наклонившись подальше вперед и протянув руки, он подобрал сначала один повод, затем второй и связал концы вместе. Сделав это, юноша почувствовал, что две трети битвы им уже выиграны, ибо у него теперь появилась возможность править конем, который присмирел и был послушен его воле.
Вороной шел ровным, размашистым аллюром, слегка поводя головой из стороны в сторону, как будто он тоже наслаждался погожим днем и восторгался красотой окружающего пейзажа.
Это чувство полно единения с конем радовало всадника, и ему даже казалось, будто умное, выносливое животное щедро делится с ним теперь своей силой.
Где-то далеко позади — он даже не имел понятия, в какой стороне — остались преследователи, которые уже, наверное, шли по его следу; что ждет его впереди, тоже не известно, однако, это был хоть и призрачный, но все же шанс снова обрести свободу, если, конечно, он сумеет освободить связанные ноги и отделаться от наручников, сковавших запястья.
Дальний конец луга был гораздо уже, а затем деревья внезапно расступились, и на смену лесу пришли обширные фермерские угодья, расчерченные на квадраты тонкими линиями изгородей. Кое-где виднелись пасущиеся стада, на других полях нежно зеленели всходы, а третьи чернели бороздами распаханной под пар земли.
В дали виднелись крохотные, словно игрушечные домики, над печными трубами поднимался дым, и царившая здесь атмосфера мира и покоя заставила Фэнтома мысленно перенестись назад, в Долину Счастья, от которой, как ему казалось, его теперь отделяли тысячи километров и лет.
— Эй, привет! — раздался голос у него за спиной.
Фэнтом резко обернулся, вздрагивая от неожиданности и увидел одетого в лохмотья босоногого мальчишку, под мышкой у которого торчал ствол старенькой винтовки, а на голове красовалась потрепанная шляпа, и сквозь дыры в тулье во все стороны торчали светлые вихры.
— Привет! — отозвался Джи Фэнтом и внезапно осознал свою полную беспомощность даже перед этим мальчишкой! Перекинутый через локоть ствол винтовки был, несомненно, решающим фактором.
— Вот это да! — воскликнул мальчишка. — Ну и досталось же вам, а!
— Да, мне досталось, — согласился Фэнтом.
— Ух ты! — охнул мальчишка. — Ноги связаны… и… и наручники! А вы кто?
Дуло винтовки слегка качнуло и оказалось направленным на Фэнтома.
— Я — дурак, — с горечью сказал он.
— Правда? — переспросил мальчишка и вопросительно уставился на него, хмуря белесые брови.
— Я законченный идиот, — покачал головой Фэнтом. — Я согласился сделать это на спор, но только боюсь, что отспоренные мной гроши будут сущей ерундой по сравнению с тем, что случилось с моей головой и лицом, не говоря уж о том, что меня к тому же ещё знатно растрясло. Ты вот что, дружок… перережь веревку, которой связаны мои ноги, ладно?
— Так вы, значит, сделали это на спор? — недоверчиво переспросил мальчишка. — А, может быть, вы все-таки проедете со мной и расскажете моему отцу и про спор, и о том, кто вы такой.
— Меня зовут Хью Чаттертон, — соврал Фэнтом. — Вообще-то, живу я в окрестностях Блэк-Маунтинс, а здесь оказался совершенно случайно.
— Вот это да!
— И я о том же!
И лишь произнеся эту фразу, Фэнтом задумался о том, а как, собственно далеко, может быть от этого места до Блэк-Маунтинс.
— Ну и когда вы выехали? — не унимался пацан.
— Сегодня рано утром.
Мальчишка присвистнул.
— Может быть вы и в самом деле выехали довольно рано, — согласился он,
— но в таком случае, вам, наверное, удалось оседлать ветер, потому что ни одни конь на свете не смог бы так быстро долететь сюда! А что это за спор у вас был такой?
— Я поспорил с друзьями, что смогу прокатиться верхом на этой скотине с ногами связанными у него под брюхом и в наручниках, короче, вот в том же самом виде, как ты меня сейчас видишь. Этот дьявол едва не убил меня.
Внезапно мальчишка взволнованно сверкнул глазами.
— Это же Чернец. Самый боевой конь! — воскликнул он. — Я видел его на родео прошлой осенью. Вот он там давал жару! Вообще-то его многие тогда пытались оседлать, но он всех расшвырял по полю. Вот уж, действительно, зловредная скотина!
— И я о том же, — поддакнул Фэнтом.
— Но ведь… — мальчишка осекся. — Ведь вы его объездили! — с уважением сказал он. — Он теперь кажется таким смирным!
— Да уж, норову-то у него поубавилось. У него просто нет больше сил артачиться.
— И все-таки, кто вы такой? — снова спросил мальчишка.
— Чаттертон.
— Так, значит, Чаттертон, да?
Он подошел поближе, проницательно глядя на Фэнтома, и взгляд его был холоден и ясен, напоминая зоркий, хищный взгляд молодого ястреба.
— А, случайно, не Джим Фэнтом? — предположил он.
Глава 37
Для Фэнтома это прозвучало громом среди ясного неба, и он подумал о том, что происходящее с ним можно было сравнить разве что только с какой-нибудь избитой байкой с незамысловатым сюжетом, и в соответствии с которым ему, без особых проблем сумевшему избежать выяснения отношений со взрослыми, прожженными мужиками, теперь придется попасть в плен к ребенку. Он снова обвел взглядом долину. И она тоже показалась ему до боли в сердце знакомой.
— Ну так что? — сурово спросил мальчишка.
— Ты прав, — ответил юноша. — Я — Фэнтом.
— Ух ты!
— Так что теперь можешь вести меня к своему отцу. Он, будет очень рад. Ведь за мою поимку, наверное, уже и награду назначили!
— Ага, раньше обещали две с половиной тысячи. А теперь, может, дадут и побольше, — ответил мальчишка. — Так вы и есть тот самый Фэнтом?
— Да.
— А кто вас усадил на этого коня?
— Люди шерифа. Крюгер и Том Доллар.
— Доллар… это тот самый, что сбежал от вас. И ещё Крюгер? Крюгер?
В его голосе послышалось презрение.
— И что, они вдвоем поймали вас?
— Я нарвался на целый отряд.
— Значит, шериф оставил вас с ними, они усадили вас на коня — а потом вы сбежали?
— Да. Чтобы твой папаша смог получить обещанные за меня две с половиной тысячи. Они, наверное, будут для вас далеко нелишними?
— Еще бы! А то! — пробормотал мальчишка.
Он даже закатил глаза, но его воображения, по-видимому, было явно недостаточно, чтобы представить все необозримое разнообразие открывающихся перед ним возможностей. Затем он снова перевел взгляд на своего беспомощного собеседника.
— Доллар и Крюгер! — повторил он, словно подавившись этими именами. — Этим двоим уродам хотелось придумать для вас мучение похуже, чем… чем…
— Смерть на виселице. Именно этого они и добивались.
— А Фелан… зачем вы его убили? — спросил мальчишка, и лицо его снова посуровело. — То есть, я имел в виду, что после того, как опозорили его в салуне перед всеми?
Фэнтом пожал плечами.
— Вы, наверное, просто хотели свести с ним счеты? — все так же сурово подсказал мальчишка.
— Сынок, — медленно проговорил Фэнтом, — посуди сам, после того, что случилось в салуне, какой смысл мне был изводить патроны на этого пса?
— То есть как? — вздрогнув от неожиданности, спросил мальчишка.
— Это мог сделать кто угодно, старина. Ведь было же ясно, что подозрения падут в первую очередь на меня.
— Ну надо же, а я об этом как-то и не подумал! — охнул мальчишка. — Так значит…
Он замолчал, потрясенный своей догадкой.
— Так значит, вас повесили бы ни за что!
— Не совсем, — честно признался Фэнтом. — Я все-таки доставил окружающим немало хлопот.
— Да ладно вам, — махнул рукой мальчишка. — Вот только… две с половиной тысячи все-таки жалко…
Но затем, решительно тряхнув вихрами, он достал складной ножик, открыл лезвие и сделал шаг вперед. Здесь он опять чуть помедлил.
— Что ж, — сказал он, — так будет честно. Я вам верю, но вот те, кто постарше… от них вы этого не дождались бы. Особенно теперь, когда за вашу поимку дают две с половиной тысячи! Да мой папаша удавился бы за такие деньжищи!
Нож перерезал веревку, и ноги всадника оказались свободны! Вздохнув и нахмурившись, мальчишка отступил назад.
— Но ведь с руками тоже надо что-то делать, — мрачно изрек он.
— Ты уже и так сделал для меня достаточно, — отозвался Фэнтом. — Скажи, как тебя зовут.
— Кого меня-то? Я Бад Лоринг .
— Бад, я хочу пожать твою руку.
— Ну, конечно, — сказал Бад, и на лице его впервые за все время появилась улыбка.
Они обменялись рукопожатиями.
— Вот это да, — проговорил Бад, — подумать только, и вот эта рука выхватывала пистолеты из кобуры! Знаете что, вы поезжайте за мной. А я проберусь в кузницу и стащу оттуда напильник. Это совсем недалеко, за нашим домом.
Он шел впереди, показывая дорогу, а Фэнтом ехал чуть поодаль, скрываясь от посторонних взглядов за деревьями, и вскоре они оказались у небольшого полуразрушенного домика с покосившейся трубой на крыше, вокруг которого простирался двор, лишенный какой бы то ни было растительности, бесплодная, каменистая земля которого была сплошь изрыта бродившими здесь же тощими курами, такими же жалкими и невзрачными, как и само жилище.
Мальчишка юркнул в сарай за домом и вскоре вновь появился оттуда с двумя напильниками.
— Вот эти лучше всего подойдут для стали, — объявил он. — Мой отец отличный кузнец, и плохого инструмента не держит!
Он оказался прав, напильники с такой легкостью врезались в твердый металл наручников, словно их грани были алмазными. Однако, дело продвигалось медленно, и напильники приходилось постоянно переворачивать, так как зубчики тупились, а сталь наручников нагревалась от трения. Но вот наконец первый браслет был распилен в двух местах, и таким образом удалось освободить правую руку Фэнтома.
Тяжело сопя и взмокнув от напряжения, мальчишка принялся за второй.
— Похоже, вы пережили не самые лучшие времена? — осторожно поинтересовался Фэнтом.
— Отца скрутил ревматизм, и работать в кузнице в Бернд-Хилл он больше уже не мог. Там же у печи жара несусветная, а у наковальни сквозняки гуляют. Вот ему и пришлось оставить работу и переселиться сюда. Он продал мастерскую и купил этот хлам, который уцелел после пожара в большом доме Холлисонов. Раньше он стоял вот здесь, на месте нашей хижины. Огромный был домина. Вон та низенькая каменная стена была частью фундамента. А весь хлам свален там. Я люблю рыться в нем. Оттуда можно выудить много всякой всячины.
— Холлисон? Я слышал о них. Наверное, я был в тюрьме, когда у них случился пожар.
— Правда?
Мальчишка во все глаза смотрел на него, и в его взгляде читалось уважение к человеку, на долю которого выпало столько испытаний.
— Да, не повезло вам, — пробормотал он.
— Ба-ди! — позвал высокий женский голос, доносившийся со стороны дома.
— Это меня, — вздрогнул Бад. — Зовут обедать. Ну и достанется же мне от матери!
Он поморщился в предвкушении наказания.
— Продолжай, — сказал Фэнтом. — Я дам тебе одну вещь, которой она так обрадуется, что даже не вспомнит о том, что ты не вернулся вовремя к обеду.
— Правда?
— Честное слово.
Мальчишка снова принялся с воодушевлением водить напильником. С одной стороны браслет наручника был уже надпилен, и он принялся за второй.
— Бад! — раздраженно выкрикнул все тот же голос.
Мальчишка запрокинул голову, и отозвался на зов матери, словно откликаясь откуда-то издалека:
— Иду-у!
— Надеюсь, это ненадолго задержит её, — выдохнул он. — А потом она наверняка отправится разыскивать меня.
Наступила тишина, в которой раздавался лишь скрежет напильника. Инструмент уже давно затупился, но все же зубцы его продолжали медленно и упорно вгрызаться в сталь.
— Они поступили нечестно, — возмутился Бад, водя напильником. — Они добивали вас, когда вы не могли постоять за себя. Это было нечестно!
— Зато ты сейчас все исправил, — растроганно сказал Фэнтом.
— Вы действительно так считаете? — спросил мальчик.
— Конечно. Ты восстановил справедливость. Я никогда не забуду этого, сынок.
— Спасибо, — смущенно потупился мальчик.
— Может быть ты хочешь попросить меня о чем-то, а Бад?
— Кто? Я? Вообще-то, я бы никогда не осмелился у вас что-либо просить… Разве что только один из тех знаменитых пистолетов Джима Фэнтома…
— У меня нет оружия, — ответил Фэнтом. — Они обыскали меня и все отобрали.
— Постойте-ка! Так вы что, совсем безоружны?
— Зато у меня есть конь, который будет получше любого пистолета. Он в два счета умчит меня от любых неприятностей, так что мне даже не придется затевать перестрелку.
— Да уж. Он настоящий красавчик. И все-таки без оружия… а вдруг в дороге что-нибудь случится?
— Что ж, и такое возможно! Но надо уметь огибать острые углы, особенно при такой жизни, как у меня, когда приходиться постоянно помнить о том, что в любой момент с тобой может что-нибудь случиться.
— Ну, у вас-то это небось здорово получается. А теперь вы, наверное, постараетесь исчезнуть из этих мест? Уйдете за границу, в Мексику?
— Да, есть тут одно место, — пробормотал Джим Фэнтом, — чтобы пересидеть до лучших времен. И я их обязательно дождусь! Убежать сейчас я не могу!
— Что же вас держит?
— Кое-что покрепче веревок и наручников, старина.
— И что же это может быть? Ну, конечно, дело ваше, но только я считаю, что у вас есть только один путь, и ведет он прямиком за границу!
— Вот как?
Фэнтом замолчал. Браслет наручника был горячим от трения и обжигал кожу на запястье; но вот зубцы напильника коснулись руки, и обломки наручника с тихим звоном упали на землю.
— Бад Лоринг, ты дождешься, что я тебя выпорю!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35