— Джонсон, скажи людям: «Спокойной ночи», — пробормотал Римо, правой рукой ненадолго сжал тому горло, подхватил обмякшее тело и уложил на песок.— Это не опасно? — забеспокоилась Лорна.Римо покачал головой.— Поспит немного, — и оглядел остальных, внимательно на него смотревших.— С ним все в порядке, ребята. А сейчас, я думаю, стоит сбиться потесней, для тепла. Пока за нами не прилетят.— А они правда прилетят? — спросила девочка.— Правда, — сказал Римо. — Я тебе обещаю.— Хорошо. Тогда я лучше посплю.Позже, когда звезды завели в эбеново-черном небе свой хоровод, Римо и Лорна уединились.— Ты так и не назвал мне своей фамилии.Она взяла его за руку.— У меня ее нет, — сказал Римо, усаживаясь на покатом песчаном склоне.Женщина устроилась рядом.— Когда мы летели, мне показалось, что ты нахал. Но я была неправа.— Знаешь, ты лучше не привыкай ко мне, — попросил Римо.— Что?Он поглядел на огромную луну, выплывшую из-за остроконечной верхушки дальнего бархана, похожую на футуристический фонарь. Легкий ветер с шелестом гонял чистый сухой песок.— Когда прилетят спасатели, я уйду. Один. Никому обо мне не говори.— Как не говорить? Ты же нас спас! Ты вытащил всех из самолета! Обо всех позаботился! Эта маленькая девочка... Она же тебя обожает!— Это все замечательно, и все-таки я исчезну, так что забудь обо мне, и делу конец.— Но почему? Ты что, преступник?— Что-то вроде, — сказал Римо. — Знаешь, у меня никогда не было семьи.Сегодня я впервые понял, что такое родня. — Он горько усмехнулся. — И для этого понадобилось попасть в авиакатастрофу!— Нет худа без добра.— Как ты думаешь, когда они прилетят?— Скоро. Странно, что еще не прилетели.Она подняла руку к его лицу.— Но ведь у нас есть еще немножко времени, правда?— Есть, — сказал он и осторожно опрокинул ее на песок.Сначала встретились их губы, голодные, печальные. Римо инстинктивно потянулся, чтобы, как рекомендовала первая из тридцати семи ступеней любовной техники Синанджу, начать легко массировать пальцами правую кисть девушки.И тут он вспомнил, до чего обычно доводит любовная техника Синанджу.— К черту! — пробормотал он и попросту овладел ею.Тела их соединились, как вышло, без всякого ритма. Каждый раз, когда один из них забывался, другой напоминал о себе. Это длилось и длилось примитивно, иногда отчаянно, но зато бесхитростно и естественно, и когда пик настал, он настиг обоих сразу.И нет этому цены, подумал Римо.Она заснула в его объятиях, а Римо глядел на небо, зная, что вместе они в первый и последний раз.Телефон звонил и звонил, замолкал и снова звонил, но Чиун не поднимал трубку. Скорее всего это Римо, и если Чиун ответит, придется разговаривать, и он не удержится, непременно спросит Римо, беседовал ли он уже с Нелли Уилсоном, и тогда Римо придумает какое-нибудь нелепое извинение, вроде того, что был занят, и Чиун расстроится. Вечно Римо его злит. Мальчишку вообще не мешает подержать на расстоянии, пусть не думает, что стоит позвонить, как Чиун тут же снимет трубку, будто слуга какой-нибудь.После трех часов непрерывного трезвона Чиун решил, что Римо уже достаточно наказан, и неторопливо направился в угол гостиничной комнаты, где стоял телефон, поднял трубку и медленно произнес:— Кто говорит?В трубке кто-то шипел и кашлял.— Кто? Кто это?Опять свист и кашель.— Вот дурацкая шутка, — поджал губы Чиун.— Чиун, это Смит, — прорвался голос.— Император Смит? А я думал, это Римо.— Как? — резко спросил Смит. — Разве он вам еще не звонил?— Нет, но в любой момент может.— И вы не знаете, где он?— Я с ним не разговаривал, — сказал Чиун.— Чиун, у меня есть сведения, что Римо сейчас в Детройте. Пытается убить ведущих автопромышленников Америки.— Хорошо, — сказал Чиун. — По крайней мере, не болтается без дела.— Нет, вы не поняли. Я ему этого не поручал.— Значит, он практикуется. Тоже неплохо.— Чиун, я подозреваю, что его нанял кто-то еще.— Странно, — пробормотал Чиун себе под нос, а в трубку сказал:— Может, он хочет немного подработать, чтобы помочь обнищавшим жителям Синанджу? Это было бы великодушно.— Нужно остановить его.— Что вы имеете против бедных жителей Синанджу? — спросил Чиун.— Послушайте, Мастер Синанджу. Римо в Детройте и неуправляем. Он может переметнуться к противнику.— Нет никакого противника, — сплюнул Чиун. — Есть только Синанджу.— Он вчера стрелял в человека.— Стрелял?!— Из пистолета.— Ай-яй-яй! — застонал Чиун.— Теперь вам ясна серьезность ситуации?— Из пистолета! — воскликнул Чиун. — Опозорить Синанджу, прибегнув к механическому оружию! Этого быть не может. Римо бы не посмел.— Сегодня днем кто-то стрелял в президента компании «Дайнакар индастриз».Известен список всех, кто при этом присутствовал, и Римо есть в этом списке.Чиун, вам придется поехать в Детройт. Если подтвердится, что Римо там и что он работает на сторону, нужно его остановить.— Это не входит в условия нашего контракта.— Об этом поговорим позже. Я вышлю за вами машину и закажу билет на самолет. Вылет — через час.— Не входит! — повторил Чиун.— Об этом — позже.— Недавно мы обсуждали с вами один земельный участок...— О Диснейленде забудьте. Если Римо действует сам по себе, вам следует остановить его. Это — условие контракта.— Хорошо. Я поеду. Но говорю вам, что Римо никогда в жизни не станет пачкаться о какие-то шумные пистолеты.— Приедете — разберетесь, — сказал Смит. — Этот предполагаемый убийца пригрозил уничтожить руководителей всех ведущих автомобильных компаний.— Кого мне тогда охранять? — спросил Чиун.— Сегодня он ранил Лайла Лаваллета. Это очень известный конструктор.Любимец прессы. Логично предположить, что следующей жертвой явится Дрейк Мэнген, президент «Нэшнл автос». Он только что опубликовал книгу и часто выступает по телевизору. Если Римо, или кто там есть, хочет произвести впечатление на публику, следующим будет Мэнген.— Я поеду к вашему Мэнгену, привезу голову этого убийцы-самозванца, и вам еще придется принести нам с Римо извинения. Прощайте.Чиун так швырнул трубку, что она раскололась и детальки посыпались из нее, как воздушная кукуруза.Служить белому худо само по себе, но служить белому безумцу — еще хуже! И все-таки, что, если Смит прав? Что если Римо работает на сторону?Чиун поглядел в угол, где высились тринадцать его сундуков, и решил, что поедет налегке. Пребывание в Детройте будет недолгим. Нужно взять только шесть сундуков, не больше. Глава 7 Дрейк Мэнген стал главой огромной «Нэшнл автос компани» весьма старомодным способом: женился на наследнице.Семья Крэнстонов стояла у истоков автомобильной индустрии — начиная с Джетро Крэнстона, который еще в 1898 году прицепил паровой двигатель к безлошадному экипажу. Когда старый Джетро умер, дело возглавил его сын Грант — и «Крэнстон» стала международной. А когда компания перешла к другому сыну, Бранту, стало понятно, что судьба «Крэнстон моторе» обеспечена, по крайней мере, еще на одно поколение. Все в момент переменилось, когда в 1959 году пьяный водитель «форда», проехав на красный свет светофора, врезался в лимузин Бранта Крэнстона.Контроль над компанией перешел, таким образом, в нетвердые руки единственной наследницы Крэнстонов — Майры. Майра, которой тогда исполнилось двадцать два, была до крайности избалована и находилась на верном пути к получению черного пояса в таком виде спорта, как алкоголизм.Дрейк Мэнген, считалось, за ней ухаживал.Дурное известие настигло их, когда они сидели в ресторане с видом на Детройт-ривер. Дрейк Мэнген специально выбрал ресторан с самыми дорогими винами в городе, чтобы сообщить своей даме, что после восьми месяцев бесплодных свиданий собирается с ней расстаться. Прежде чем приступить к делу, он позволил Майре опорожнить две бутылки «бордо». Он надеялся, что она слишком пьяна, чтобы устроить скандал, а уж скандалы она умела устраивать оглушительные.— Майра, я хочу сказать тебе что-то очень важное, — начал Мэнген, привлекательный тридцатилетний мужчина, хотя темные, под выпуклыми веками, глаза и нос с горбинкой старили его лет на десять. Он был главным управляющим компании «Крэнстон» и в Майре находил лишь одно достоинство она была дочкой босса. Однако даже эта приманка перестала действовать после восьми месяцев ухаживания за женщиной, которую в детройтских кругах именовали Железной Девственницей.Майра, с мутным алкогольным блеском в глазах, хихикнула.— Д-да, Дрейк.— Мы с тобой вместе уже почти год...— Восемь месяцев, — поправила Майра, поднимая бокал. — Восемь до-о-оо-лгих месяцев.— Да. И знаешь, во взаимоотношениях всегда наступает момент, когда им следует либо вырасти во что-то большее, либо угаснуть. На мой взгляд, в нашем случае им пора...В этот момент у их стола выросли с одеревенело-торжественным выражением лиц двое полицейских в форме.— Мисс Крэнстон? — осведомился один из них. — С прискорбием вынужден сообщить, что в вашей семье произошла трагедия. Ваш брат... он покинул нас.Майра на мгновение выглянула из алкогольного тумана.— Уехал? — спросила она. — Куда?Полицейские замялись.— Я имел в виду, мисс Крэнстон, что он... скончался. Очень сожалею.— Н-не понимаю, — правдиво призналась Майра и икнула.Дрейк Мэнген понял. Понял как нельзя лучше. Он сунул каждому полицейскому по двадцатидолларовой банкноте и сказал:— Я вам очень признателен. Пожалуй, дальше я сам управлюсь.Полицейские охотно покинули ресторан.— Что это они тут говорили? — спросила Майра, наполняя еще пару бокалов.Слева у нее стояла бутылка с белым вином, справа — с красным. Ей нравилось пить попеременно из каждой.Иногда она смешивала вина. Однажды смешала в блюдце и пила из него.— Я тебе потом объясню, милая, — сказал Дрейк.— Слушай, ты сейчас в первый раз за все время назвал меня милой! хихикнула Майра.— Это потому, что я сделал открытие, — произнес Дрейк Мэнген, призвав на помощь все свое актерское мастерство. — Я люблю тебя, Майра!— Честно? — икнула она.— Страстно. И хочу, чтобы ты стала моей женой. — Он сжал ее влажную веснушчатую руку. — Ты выйдешь за меня, дорогая?Его подташнивало, но бизнес есть бизнес.— Это все так внезапно...— Я не могу ждать. Давай поженимся сейчас же! Найдем мирового судью.— Сейчас? Когда мой брат уехал? Он обидится, что мы без него!— Он поймет. Ну же, собирайся. * * * — Вы уверены, что хотите жениться на ней? — с сомнением в голосе спросил мировой судья.— Конечно, — сказал Мэнген, — а что?— Невеста едва держится на ногах!— Значит, мы проведем церемонию сидя. Вот кольцо. Приступайте.— Вы уверены, что хотите выйти замуж за этого мужчину, мисс? — обратился судья к Майре.Та хихикнула:— Мой брат уехал, но он не обидится.Судья только пожал плечами, и дело было сделано.Медового месяца не было. Только похороны Бранта Крэнстона. Медовый месяц не состоялся и после похорон, так что теперь, почти тридцать лет спустя, Майра Крэнстон-Мэнген по-прежнему оставалась, во всяком случае, насколько это касалось ее супруга, девственницей.Но Дрейку Мэнгену было наплевать. Теперь он имел контрольный пакет акций «Крэнстон моторе» и не спускал с него глаз, особенно в процессе всех перекупок, слияний и реорганизаций, в результате которых старая «Большая Тройка» сгинула, а новая — «Дженерал автос», «Америкэн автос» и «Нэшнл автос» — родилась.Президент «Нэшнл автос». Годовое жалованье — миллион долларов. Только это и имело значение для Дрейка Мэнгена. Ну, еще, может быть, когда-нибудь забраться в трусы к жене. Просто на пробу.После покушения на жизнь Лайла Лаваллета полиция предложила Дрейку охрану.Он отказался. Не хотел посвящать ФБР в подробности своей личной жизни.— Никому в голову не придет убить меня, — заявил он. Его жена, протрезвев ненадолго, предложила увеличить число телохранителей.— У меня уже есть двое, и это больше, чем нужно, — отверг он и это.Его телохранители были из бывших центровых «Детройтских львов». Дрейк Мэнген держал их по двум причинам: во-первых, они не облагались налогом, а во-вторых, он был большой поклонник футбола и за ленчем любил слушать байки про их боевые заслуги. Остальное рабочее время охранники проводили в прохладном холле первого этажа «Нэшнл автос», в то время как сам он варился в офисе на двенадцатом этаже.Вот почему, когда Дрейк Мэнген услышал выстрелы, по шахте лифта донесшиеся до него из холла, он только слегка поднял бровь, не удивился и определенно — не испугался. Такое случалось, и даже, бывало, по несколько раз в неделю.Тем не менее Мэнген приказал секретарше позвонить в холл.— Спросите охрану, что там происходит.Секретарша почти немедля с озабоченным видом вернулась в его кабинет.— Мистер Мэнген, там, кажется, непорядки.— Какого рода? Что, опять кто-то из этих ходячих бифштексов ранил себя в ногу?— Нет, мистер Мэнген. Один из них застрелил охранника.— Черт. Разве он не знает, как это обременительно для нашего страхового фонда? — Секретарша пожала плечами. — Ну ладно, пусть поднимутся сюда, и мы решим что делать.— Не получится. Они тоже убиты. Другими охранниками.— Что там, черт возьми, происходит? Сколько всего убитых? С кем вы разговаривали?— Точно не знаю. У этого человека какой-то странный тоненький голос.Квакающий. Как у китайцев. Он сказал, это в него они стреляли.— Что еще?— Он сказал, что поднимается наверх.— Наверх? Сюда, что ли?— Вы знаете еще какой-нибудь верх, мистер Мэнген?— Ладно, не умничайте. Звоните лучше в полицию.В этот момент приглушенный шум лифта достиг их этажа.— Это он, — сказал Дрейк Мэнген, озираясь, куда бы смыться.Лифт, урча, распахнул двери. Из недр его выплыла и очутилась на пороге кабинета фигура.Дрейк Мэнген ткнул в нее обвиняющим перстом.— Ты! Убийца!Чиун, Мастер Синанджу, ответил улыбкой на этот редкий знак признания со стороны белого человека.— Автографов не даю, — сказал он, ореховыми глазами по-птичьи оглядев помещение. Он был в персиковом кимоно, с большим вкусом отделанным черным шелком. — Если я здесь останусь, мне нужна комната. Эта подойдет.— Это мой кабинет, — непреклонно сказал Мэнген.— Для белого у тебя почти приемлемый вкус.— Что ты сделал с моими охранниками?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27