— Это единственный друг, которого я обрел в Америке. Парень что надо.— Вы правы, Великий Ван.— В нем, безусловно, немало хорошего, мисс Эшфорд, — вставил человек, сидящий за компьютером.До Анны наконец дошло, что это и есть Смит.— Да, он замечательный парень. Я приведу его к вам, — сказала Анна и направилась к двери.— А попка у вас подходящая! — бросил ей вслед Рабинович.— Спасибо, — откликнулась Анна, изо всех сил стараясь не выдать голосом своей неприязни.Интересно, отпуская подобную фразу, хоть один мужчина задумался над ее смыслом? Что значит «подходящая попка»? Подходящая для чего? Для сидения? Или для того, чтобы трахаться? Но в постели это место едва ли самое главное. Видимо, имеется в виду привлекательность этих мягких округлостей. Как будто женщина — это игрушка, неодушевленный предмет.Для дальнейшего возмущения у Анны не было времени. Ей следовало как можно скорее бежать отсюда без оглядки.— Я провожу ее, Великий Ван, — сказал Чиун.— Не беспокойтесь, я прекрасно найду дорогу сама. Вы и глазом не успеете моргнуть, как я вернусь вместе с Римо.— Все же проводи ее, Чиун, — распорядился Рабинович. — Ее могут пристрелить, потому что она русская.— Поразительное дело, но про вас говорят то же самое, Великий Ван.— И про вас тоже, мисс Эшфорд, — добавил тот, кто, по всей видимости, был Смитом.— Не волнуйтесь, все будет в порядке, — скрепя сердце проговорила Анна.Она вышла из штаба на солнцепек, надеясь, что Чиун не последует за ней. Ей было необходимо поскорее добраться до Римо. Только он мог спасти цивилизацию от гибели. Если же Чиуну удастся ее опередить, Римо превратится в очередного подручного Рабиновича.Анна с трудом удерживалась, чтобы не перейти на бег. Она прекрасно понимала, что должна напустить на себя важный вид — иначе ее задержит военный патруль и она снова будет отконвоирована к грузовику.Спускаясь с холма, она чуть не вывихнула ногу, наступив на камень. Откуда-то слева доносились звуки винтовочных выстрелов. Американцы очищали территорию от противника. Встретившиеся ей военные говорили о том, что сорниканские руководители сбежали из страны вместе со своими очками от Гуччи, чемоданами от Луи Виттона и башмаками от не менее известных дизайнеров.Анна не оглядывалась. Она знала: Чиун двигается настолько стремительно и бесшумно, что она все равно его не увидит.Какой-то солдат протянул ей руку, чтобы помочь спуститься со скалы. Где же Римо? Неужели он все-таки попытался проникнуть в штаб и убить Рабиновича? Если это так, то он последний идиот. Убить Рабиновича не так-то просто. Теперь у нее не было в этом сомнения. И убить его должна не она, а Римо. Но только не сейчас. Внезапно она почувствовала, как кто-то сжал ей локоть, точно тисками. Это был Римо.— Куда ты направляешься?— Я ищу тебя. Где ты был? Надеюсь, не у Рабиновича? Это было бы равносильно самоубийству.— Ты имеешь в виду величайшего гения человечества? — спросил Римо, улыбнувшись. Глава пятнадцатая — Я пошутил, — сказал Римо.— Негодяй, чудовище! — вспыхнула Анна и замахнулась, чтобы ударить Римо, но рука ее лишь едва коснулась его щеки. — Как ты смеешь меня пугать? Каким же надо быть бездарным толстокожим тупицей, чтобы сморозить такое?Гнев Анны забавлял Римо.— Ты — мужчина. Настоящий мужчина! — не унималась Анна. — Что за дурацкая шутка!— Я просто хотел рассмешить тебя.— Неужели ты не понимаешь, что если с тобой случится беда, все пропало? Ты хоть знаешь, что происходит? Ты знаешь, что мне удалось выяснить?— Откуда мне знать? Ты ведь пока что ничего мне не рассказала, — резонно заметил Римо.Он посмотрел в ту сторону, где находился командный пункт и увидел выходящего оттуда Чиуна. Однако взгляда на него было достаточно, чтобы понять: им грозила опасность посерьезнее той, какую имела в виду Анна.— Рабинович намерен захватить власть в вашей стране, — объяснила Анна. — Он уже больше никого не боится. Земной шар для него — не более чем игрушка. Он может в любой момент развязать новую войну просто для забавы, и мы не сможем ему помешать. Мы совершенно бессильны.— Мы бессильны, но пока еще живы, — сказал Римо. — Очень может быть, что только пока. Нужно поскорее сматываться отсюда.Анна посмотрела в ту сторону, куда смотрел Римо. Чиун, его учитель, вышел из штаба и не спеша спускался вниз.— Он направляется к нам, — объявил Римо.Анна внимательнее присмотрелась к маячившей вдали фигурке. Казалось, Чиун просто вышел прогуляться.— С чего ты взял?— Обрати внимание на его походку.— Я не вижу ничего особенного.— А я вижу. Чиун собирается кого-то убить. Не исключено, что меня.— Но почему?— Не знаю. Возможно, Рабинович догадался, почему мы здесь. Возможно, он приказал Чиуну убить не меня, а тебя.— В любом случае нам незачем здесь оставаться. Бежим!Римо увидел глаза Чиуна. Интересно, что у него на уме? Действует ли он по собственной воле или выступает слепым орудием чужой воли? Может быть, он принимает Римо за кого-то другого? На лице Чиуна не было ни следа гнева. Он всегда внушал Римо, что гнев обессиливает человека. Гнев — признак слабости, а не силы, он наносит колоссальный вред нервной системе. Только спокойствие позволяет человеку в полной мере реализовать свои возможности.— Существует только один способ уничтожить Рабиновича, — продолжала Анна. — Но искать его нужно не здесь, а в России.— Почему же ты не подумала об этом прежде? — спросил Римо.— Потому что у меня было мало времени, к тому же я не предполагала, что это так важно. Мне нужно было поскорее попасть в Америку. Я думала, что сумею обезвредить Рабиновича, а если понадобится, и убить его. Теперь я вижу, что мне это не по силам. Я поняла это, побывав на командном пункте.— И что же, по-твоему, мы найдем в России?— Секрет его могущества. Я уверена, что разгадку следует искать в Дульске. Существуют вещи, которых мужчины, как правило, не замечают.— Разве в России нет женщин? Уж они-то должны были заметить все, что нужно, — сказал Римо.Он взял Анну за руку и вместе с ней вышел на дорогу.Штабная машина с двумя офицерами даже не сбавила скорости при виде голосующих мужчины и женщины и остановилась только тогда, когда Римо вытащил через окно водителя. Один из сидящих в машине офицеров объявил, что Римо арестован. Этого было достаточно, чтобы уже в следующую секунду бедняга оказался на обочине, а когда ему удалось с помощью коллеги подняться на ноги, Римо с Анной уже умчались на их машине.Римо не сводил глаз с зеркала заднего обзора.— Теперь он нас не догонит, правда? — спросила Анна.Римо лишь ухмыльнулся в ответ.— Нет. На этой колымаге, да еще по таким дорогам, нам от него не улизнуть.— Зачем же было садиться в эту машину?— Вести тебя пешком через джунгли — довольно утомительное занятие.— У меня сложилось противоположное впечатление. Ты так нежно поддерживал меня.— Только для того, чтобы ты не выбилась из сил.Пожилой кореец в черном кимоно вышел на дорогу и, широко расставив ноги, медленно поднял руки над головой. Описав ими дугу, он столь же медленно опустил их и скрестил на груди.— Черт! — выругался Римо и плотно сжал губы.Анна заметила, как он побледнел.— Что случилось? — спросила она.— Я надеюсь, он принимает меня за кого-то другого.— Почему?— Этим знаком Чиун показал, что если я когда-нибудь вернусь сюда, он меня убьет.— Но тебе придется вернуться. Мы едем в Россию не навсегда, а только для того, чтобы раздобыть средство, с помощью которого можно будет разделаться с Василием и его злыми чарами раз и навсегда.— Если ради этого мне придется убить Чиуна, лучше на меня не рассчитывай.— Но это твой долг. Речь идет о судьбе всего человечества!— Чиун для меня дороже всего человечества, а он дал мне ясно понять, что если я сунусь сюда снова, пощады от него не жди.— Может быть, нам удастся разрушить чары, которые на него напустил Василий?— Ты сама не веришь в то, что говоришь.— Почему ты так решил?— Слишком неуверенным тоном ты это произнесла. Ну ладно, в путь.Попасть в Россию не так сложно, как выбраться оттуда. Нельзя сказать, чтобы туда рвались толпы эмигрантов. Для въезда в страну Анна предпочла не пользоваться официальными каналами, хотя у нее и имелись все необходимые документы. На следующий день они уже были в Дульске.— Если бы мы обратились за содействием к правительственным чиновникам, на это ушло бы не меньше недели, — сказала Анна. — Не понимаю, почему ваши интеллектуалы находят коммунизм столь привлекательным. В нашей стране развелось такое множество бюрократов, что она напоминает гигантскую почтовую контору.Дорога, ведущая в Дульск, хоть и асфальтированная, была сплошь в ухабах. Можно было подумать, что едешь по канзасским степям. Анна то и дело заглядывала в карту, приговаривая: «Отлично. Так я и думала».— Ты хочешь сказать, что в России не так-то просто отыскать нужное место?— Нет, дело не в этом. Я сама родом из небольшого провинциального городка. Но он совсем не похож на Дульск. Надеюсь, что не похож.Она посмотрела вперед:— Ты хорошо видишь на расстоянии, Римо?— Во всяком случае, лучше тебя.— Что ты видишь впереди?— Дорогу.— Какую дорогу?— Такую же, как и эта. Асфальтовую.— Прекрасно. Так я и думала.— Что в этом прекрасного?— А то, что мы вплотную подобрались к загадке Василия Рабиновича. Я думаю, он не единственный, кто наделен сверхъестественными способностями. Хочу предупредить тебя, Римо, нам ни в коем случае нельзя вспугнуть жителей этого городка. Никто здесь не должен знать, что я имею отношение к российскому правительству. Мы представимся друзьями Василия Рабиновича, который прислал нас сюда. Вот почему мы и оказались в Дульске. Понятно?— Я не понял ни слова из того, что ты сказала, — ответил Римо.Какое отношение имеет асфальтовая дорога к сверхъестественным гипнотическим способностям Рабиновича?Сбоку от дороги показалось несколько лотков с сельскохозяйственными продуктами, и Римо остановил машину. Он не знал, что в России существует частная торговля. В поле стояло несколько тракторов, на которых спали какие-то мужчины. Чуть поодаль на небольшом участке в поте лица трудились люди.— Это — индивидуальные участки колхозников, — пояснила Анна. — Трактора не принадлежат всему колхозу. Каждый год мы направляем в села новые трактора на смену проржавевшим старым.— Почему трактора ржавеют? Разве их не смазывают?— Иногда смазывают, но в основном их выводят в поле и там оставляют, чтобы создавалась видимость работы. Если в колхоз приезжает комиссия, их заводят. Но это случается редко. Чаще трактористы даже не прикасаются к рычагу переключения скоростей.— А как же разговоры об автоматизации?— Один умник написал целый трактат о том, что автоматизация только вредит сельскому хозяйству. Он должен был внести только одно уточнение: сельскому хозяйству России.Анна подошла к одной из торговок и купила у нее несколько картофелин, буханку хлеба и кусок мяса, завернутый в видавший виды обрывок бумаги.Она понюхала мясо.— Хорошее. Почти свежее.— Зачем ты все это купила?— Ты еще не проголодался?— Разве у вас в стране нет ресторанов?— Конечно, есть, но для этого нам пришлось бы вернуться в Москву.Нехитрый товар местных сельских тружеников помещался на бороне со спиленными зубьями, которая в таком преображенном виде отличалась завидной устойчивостью и с успехом заменяла прилавок.Римо взглянул на мясо и покачал головой. У него пропал аппетит.По мере того, как позади оставалось все больше километров асфальтового пути, на душе у Анны становилось веселее. Она напевала песни, которым выучилась еще в детстве. Чувствовалось, что она любит свою страну, несмотря на то, что пятьдесят процентов ее населения составляют мужчины. Впрочем, дело было не в самом мужском населении, а в том, что и как оно делает.— Кстати, почему ты упомянула об асфальтированной дороге? Что в этом необычного? — спросил Римо.— А-а, ты, конечно, этого не понимаешь, потому что ты американец.— Действительно, не понимаю. Дорога — она и есть дорога.— В Америке, Римо. В России дорогой называется утрамбованная полоска земли, которая во время дождей превращается в непролазную грязь. Обыкновенная ухабистая асфальтовая дорога здесь почтительно именуется автомагистралью.— Ну и что? — не понял Римо. — Значит, в Дульск ведет автомагистраль.— Да, тебе явно не хватает знания российских реалий. Тебе известно, какие важные производства находятся в Дульске?— Разумеется. Каждый американец изучает экономику Дульска в начальной школе, — усмехнулся Римо.Разболтанная колымага с подтекающим маслом, на которой они преодолевали российские просторы, отдаленно напоминала американский «нэш» модели 1949 года. Как известно, этот автомобиль был вытеснен с рынка более качественной продукцией конкурентов. В России же утверждали, что социалистическая экономика более эффективна, поскольку не ставит цели произвести сотню разновидностей товара, когда можно ограничиться одной.В каком-то смысле это было верно. Здесь была своя логика. Если бы не одна загвоздка: в России производилось крайне мало автомобилей, и все они были никудышного качества. Как учили мудрецы Синанджу, логика — не самая сильная сторона человеческого мышления.— Даже живя в России, Римо, ты все равно не смог бы ответить на вопрос, чем знаменит Дульск. Это обыкновенный захолустный городок, каких не счесть в российской глубинке, где нет электричества, нормальных дорог и куда не пускают иностранных туристов.— Но мы едем по асфальтированной дороге, — заметил Римо.— В том-то и дело. Почему именно в Дульск ведет асфальтированная дорога? И почему здесь нет следов, напоминающих о боях с немцами во время второй мировой войны? Линия фронта проходила в непосредственной близости от Дульска, и тем не менее не существует ни единого упоминания о том, что здесь было хоть одно крупное сражение.— Ну и что из этого?— Пошевели мозгами, Римо, даже если они у тебя затуманены мужскими гормонами. Подумай. Зачем мы сюда приехали? Почему я решила, что именно в Дульске можно найти средство, способное обезвредить Василия Рабиновича?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33