— Вам бы эта история понравилась, — произнес Чиун, пододвигая кресло ближе к Смиту. — У меня еще много разных истории!— Пока ты будешь ублажать Смита россказнями о Синанджу, я пойду прогуляюсь, — заявил Римо. — Да, Смит, для большей ясности: ниндзя был шесть футов один дюйм ростом, белый, с голубыми глазами.— Он был ростом с меня, японец, с маленькими черными глазками, — стоял на своем Мастер Синанджу.— А я — папа римский! — огрызнулся Римо и с шумом захлопнул за собой дверь.— Не обращайте внимания, Император Смит, — сказал Чиун. — Он, по всей видимости, нездоров.— Почему вы так говорите?— Если человек путает японского ниндзя с белым толстяком в костюме ниндзя, он не может быть здоров. Мне кажется, у Римо мозги стали слабеть. Что ж, неудивительно: ведь он первый белый, постигший Синанджу. Меня давно беспокоит, как его немощный белый мозг может устоять перед натиском совершенства, и теперь я вижу, что он действительно стал сдавать. Остается только надеяться, что это не заставит его совсем отказаться от тренировок. Тем больше для нас оснований возобновить контракт!— А разве Римо не сказал, что ниндзя был в маске? Не исключено, что одного из вас эта маска ввела в заблуждение.Смит продолжал вертеть в руках пластиковую карточку, словно надеясь выудить из нее какой-то секрет.— Все ниндзя закрывают лицо! — возмутился Чиун. — Такое проклятие наложили на них Мастера Синанджу. Я вам сейчас все расскажу по порядку.— Да, да, конечно, — рассеянно отозвался Смит. Его внимание все еще занимала загадочная карточка.— Однажды, — Чиун выступил на середину кабинета, — одного Мастера Синанджу нанял на службу японский император. Это было в шестьсот сорок пятом году до новой эры по западному летоисчислению.— Как звали того Мастера?Чиун помолчал, продолжая мерять кабинет шагами.— Отличный вопрос! — похвалил он. — Великолепный вопрос. Римо за все годы моей с ним работы ни разу не задал мне такого умного вопроса.— Благодарю, — сказал Смит. — Я просто полюбопытствовал.— Его имя было Мастер Сам, — ответил Чиун и поклонился в знак восхищения проницательностью Императора Смита, задавшего столь мудрый вопрос. — Так вот, Сама призвали ко двору тогдашнего императора Японии.— Как его звали?— Сам. Я ведь уже сказал, — обиделся Чиун.— Нет, я говорю об императоре Японии.— Ба! Да какая разница? Для предания это не имеет никакого значения.— Вы рассказывайте, а я пока посмотрю, — сказал Смит и застучал клавишами. — Его звали император Тенчи.— Возможно, — равнодушно отозвался Чиун. Дались этому Смиту имена, к тому же чужестранные! — Так вот, этот император, — продолжил Чиун, — которого, возможно, звали Тенчи, поведал Мастеру Синанджу, что у него есть враги, и сказал о том, где их можно искать — дома или на службе. Тогда Мастер Синанджу нашел их одного за другим, и больше они императору не докучали. И каждый раз, как Мастер Сам являлся к императору Японии и докладывал об успешном завершении очередного этапа, тот говорил: “Я вас пока не отпускаю, у меня обнаружился новый враг. Поступите с ним так же, как с другими, и я подниму вознаграждение Дому Синанджу”.А так как Мастер Сам не хотел оставить работу незавершенной, всякий раз, когда император обращал его взоры на нового врага, он принимался за него. И лишь после пятой жертвы у Мастера Синанджу возникли подозрения, поскольку среди этих людей были простые крестьяне, которым незачем было плести заговоры против трона, украшенного хризантемами.— Понятно.Смит неотрывно смотрел на бегущие по экрану монитора строчки свежей информации.Мастер Синанджу сделал вид, что не заметил откровенной невнимательности Смита. Предания Синанджу всегда служили предметом разговоров между Мастером и воспитанником, Мастером и Императором. Неужели Смиту непонятно, зачем ему это все рассказывают? Ладно, на этот раз простим Смиту его рассеянность. Разум белого человека по природе своей не способен долго концентрироваться на одной теме.— Итак, получив задание устранить шестую жертву, Мастер заблаговременно явился на то место, где, по свидетельству императора, он должен был застать заговорщика, а когда пришел, то тотчас обнаружил шпиона, которого послали специально затем, чтобы он изучал искусство Мастера Сама в действии.Мастер Сам взял этого несчастного за шиворот и потребовал объяснений. Прекрасно зная могущество Синанджу, соглядатай задрожал всем телом и залепетал: “О Мастер, мой император жаждет заполучить мудрость Синанджу, которую мне надлежит наблюдать, с тем чтобы после доложить государю. Этим я и занимался все время, пока ты убивал остальных”. Шпион также поведал Саму о том, что у императора нет явных врагов, а Мастер все это время убивал бедных крестьян.— Какой ужас! — изрек Смит.— Могло быть и хуже, — философски заметил Чиун.— Не понимаю, куда уж хуже.— Мастеру Саму заплатили вперед, — объяснил Чиун.— А-а.— Так вот, — продолжал Чиун, — услышав об этом, Мастер Сам задал императорскому шпиону один последний вопрос: “И чему же ты научился?” Шпион тогда ответил дрожащим голосом, что он научился у Мастера Синанджу скрытно передвигаться в одежде цвета ночи, взбираться по голой стене, как паук, и убивать голыми руками.— И конечно, Мастер Сам его убил, — произнес Смит, воображая, что постиг психологию Мастеров Синанджу.— Нет, конечно, нет! — Чиун был раздражен. — Японский император не платил ему за то, чтобы убивать этого человека! — Какой непонятливый, этот Смит! Наверное, это вообще характерно для белых. Римо тоже такой.— И он его отпустил, хотя тот освоил Синанджу?— Очень примитивно, — уточнил Чиун. — Он освоил Синанджу очень примитивно. Удары его были слабы, а для того, чтобы взбираться по стене, ему требовались всякие приспособления — клинья, крюки и все такое. Нет, он не усвоил Синанджу. Он обманным путем присвоил себе главную идею, но на деле его можно было сравнить с роботом, изображающим из себя живого человека. И Мастер Сам сказал этому человеку: “Возвращайся к своему государю и скажи, что ты научился только прятаться и передвигаться незаметно для других, а заодно объясни, что Мастер Синанджу убивает ради денег, а не для того, чтобы просвещать императоров”.— А как его звали, того человека? — заинтересовался Смит.— Почему это вас интересует?! — сердито воскликнул Чиун. — Какое это имеет значение?— Просто как исторический факт, — ответил Смит. — Ведь этот человек стал основателем ниндзютсу.— Основателем? — возмутился Чиун. — Он ничего не основал, он все украл! Вы что, не слушали меня? Вот все вы, белые, такие!— М-м-м... Не обращайте внимания, — поспешно произнес Смит. — Я потом сам уточню. Но вы мне еще не сказали, почему ниндзя всегда в маске.Чиун смягчился.— Ну, хорошо, — сказал он, успокоившись. — Это случилось спустя много лет, когда из Японии потекли слухи о появлении новой секты убийц-ассасинов, которые носят все черное и называются ниндзя. Тогда Мастер Сам инкогнито поспешил назад в Японию с целью получить представление о новом конкуренте. И он обнаружил крошечную шайку ниндзя, главой которой был тот самый ничтожный воришка — он-то и обучил остальных. Конечно, они были неуклюжие, как обезьяны, но дело не в этом: они перехватывали работу, которую должны были поручать Синанджу.— Естественно, на сей раз Мастер Сам всех их убил, — предположил Смит, зная, что Мастера Синанджу ни перед чем не остановятся, если что-то угрожает их благосостоянию.Чиун оборвал красноречивую тираду на полуслове и вперил в доктора Харолда В. Смита пронзительные карие глаза. Смит поежился, словно холодные струи дождя каким-то образом проникли через окно и потекли ему за шиворот. Он вопросительно вскинул голову.Чиун помотал в ответ головой и продолжил рассказ с нотками нетерпения в голосе.— Мастер Сам в гневе навис над злосчастным воришкой, но убивать не стал. Вместо того он сказал: “Ты посмел украсть нечто более вечное, чем рубин, — ты украл мудрость. Я мог бы тебя убить, ниндзя, но ты — всего лишь ребенок, подражающий взрослым, и я тебя не трону. Зато вот тебе мое проклятие: ты — вор, и я проклинаю тебя и тех, кто придет за тобой, и все вы отныне обречены скрывать свое лицо от позора. Если же хоть один из вас и ваших потомков осмелится творить свое воровское дело с открытым лицом, Мастер Синанджу ни на миг не потерпит вас на этой земле!” Вот почему и по сей день так называемые ниндзя всегда стыдливо прячут лицо.Чиун удовлетворенно сунул руки в широкие рукава.— Одного я все же не понимаю, — осторожно начал Смит.Чиун наморщил лоб.— Мне кажется, я ничего не упустил.— Почему Мастер Синанджу не поубивал этих ниндзя?— Потому что ему за это никто не платил! — завопил Чиун, как потерявший терпение учитель кричит на бестолкового ученика.— Но ведь, не устранив их, он поставил под угрозу будущие заработки и трудоустройство Мастеров Синанджу! — уперся Смит. — Может, лучше было их убить?— Именно так описана эта история в хрониках моих предков, — вызывающим тоном ответил Чиун. — Спрашивать о том, что не написано в этих свитках, считается дерзостью.— Прошу прощения, — упорствовал Смит. — Я полагал, что это резонный вопрос.— Резонный? Я не сомневаюсь, что у Мастера Сама были все основания решить дело так, как он решил. Должно быть, он просто забыл упомянуть об этих мотивах в хронике.— Хроника... — вдруг произнес Смит.Взгляд его упал на письмо с подписью “Тюльпан”. Оно было отправлено из Южной Кореи. Смита это сразу озадачило, но тогда его внимание было приковано к содержанию письма. Теперь до него стал доходить весь смысл этого штемпеля.Он поднял глаза и обратился к Мастеру Синанджу с новым вопросом:— Вы упомянули хроники, написанные вашими предшественниками. Должен ли я сделать из этого вывод, что вы так же регулярно фиксируете все, что происходит с вами на службе у Соединенных Штатов?— Да, и во всех подробностях, — гордо изрек Чиун.— Ясно. А где сейчас эти записи?— В Синанджу. Прежде я возил их с собой, но в последний раз, когда я возвращался к этим берегам, я был лишен возможности их взять. Но не волнуйтесь, Император Смит, память у меня отменная. Когда я немного освобожусь и пошлю кого-нибудь за моими свитками, то непременно занесу туда все, что происходило в этот, последний год моей службы на вашу светлость. Да, кстати, — он извлек из глубин своего костюма перехваченный синей лентой свиток, — я закончил составление нового контракта. Здесь не хватает только вашей подписи — и можете быть уверены, что в следующем году у вас будет достойный слуга.— Оставьте на столе, — сказал Смит. — Я потом прочту, и мы все обсудим.— Но он слово в слово воспроизводит то, о чем мы договаривались устно! — запротестовал Чиун.— Не сомневаюсь, — ответил Смит. — Но если вы посмотрите в окно, то увидите, что наступает рассвет. Мы просидели здесь всю ночь. Прежде чем заняться таким серьезным делом, мне необходимо отдохнуть.— Я могу прочесть вслух, — настаивал Чиун. — Вам нет нужды напрягать свои царственные очи.— Я лучше сам его прочту, когда мне будет удобно, если вы не против, — не поддавался на уговоры Смит.Мастер Синанджу помедлил, но вспомнил, что дважды за эту ночь уже позволил себе резкие слова в адрес Императора Смита. С контрактом вполне можно повременить, несколько часов ничего не изменят.Он нехотя положил свиток на стол и поклонился.— Буду покорно ожидать вашего решения, — сказал он.— Благодарю, — ответил Смит.Когда Мастер Синанджу удалился, Смит еще раз изучил лежащий перед ним конверт. Да, это вполне вероятно. Информация о КЮРЕ никоим образом не могла просочиться через администрацию Соединенных Штатов — ни нынешнюю, ни какую-нибудь из бывших. За долгие годы на посту руководителя тайной организации Смиту ни разу не пришло в голову, что все это время Мастер Синанджу фиксирует каждое свое задание в письменном виде. События последнего года привели к тому, что его записи остались без присмотра — и вот результат.Пока трудно было сказать, чем все кончится, но КЮРЕ еще нельзя считать обреченным. Все зависит от того, выполнит ли новый президент свое обещание. Зная политиков, Смит бы за это не поручился.Смит взглянул на часы и решил подождать еще часок, а потом доложить новые данные президенту. Будить его ни к чему. Вспомнив о том, что вот-вот должна прийти на работу секретарша, Смит убрал терминал КЮРЕ в стол.Секретарша, как всегда, была пунктуальна. Прежде чем войти в кабинет Смита, она постучалась. Это была дородная женщина средних лет в бифокальных очках, волосы ее были собраны в аккуратный пучок.— Доброе утро! — сказала она и поставила на стол стаканчик сливового йогурта и пакет ананасного сока без сахара. — Я захватила вам завтрак.— Спасибо, миссис Микулка, — сказал Смит, достал из ящика стола пластмассовую ложку, которой поедал свой йогурт на протяжении последних двадцати лет, и принялся за дело.— Я вижу, вы всю ночь проработали.— Мм... Да, — признался Смит, удивляясь непривычно фамильярному тону секретарши. Как правило, она не позволяла себе никаких замечаний, не имеющих отношения к работе. — Неотложные дела, знаете ли.— Насколько я понимаю, излечение мира от его недугов заслуживает того, чтобы время от времени не поспать ночь-другую, — сказала она и вышла, притворив за собой дверь.Смит разинул рот. От изумления он даже не заметил, что капля йогурта вытекла у него изо рта и, прокатившись по подбородку, упала на помятые брюки. Он начисто забыл о еде.Это просто фигура речи, неуверенно сказал он себе. Да. Образный оборот. Она не может ничего знать. Только не миссис Микулка! Надо отдохнуть, а то я начинаю паниковать по пустякам. Глава 18 Звонок телефона спецсвязи застал президента Соединенных Штатов в постели, но уже без сна. Он наслаждался последними минутами отдыха, перед тем как встать, и в этот момент зазвонил телефон.— Опять! — простонала его супруга.— Не извинишь меня, дорогая? — сказал президент, садясь на краю кровати.Последовал еще один звонок.Первая леди проворчала что-то себе под нос и накинула прозрачный пеньюар.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32