https://wodolei.ru/catalog/installation/dlya_unitaza/
Его вторая жертва также упала после недолгой схватки.
Когда мы встретились дома, брат спросил меня с гордостью: «Скольких ты сбил?» Я скромно ответил: «Одного». Он повернулся ко мне спиной и сказал: «А я двух». Тогда я отправил его разузнать сведения о сбитых летчиках. Он вернулся нескоро, найдя лишь одного англичанина, и при этом выглядел совершенно беззаботно, что типично для «мясников». Только на следующий день я получил рапорт о месте падения его второго англичанина.
Моя охота на бизона
Во время посещения штаба я познакомился с принцем фон Плессом. Он разрешил мне поохотиться в его имении на бизонов. Эти животные почти вымерли. В Европе есть только два места, где можно их найти. Это имение Плесе и поместье бывшего русского царя — Беловежская Пуща, — которая сильно пострадала во время войны. Множество великолепных бизонов, на которых должны были охотиться монархи, были съедены немецкими солдатами.
И вот, благодаря любезности принца мне было разрешено поохотиться на столь редкое животное. Я приехал в Плесе 26 мая и хотел убить быка уже к вечеру этого дня. Поэтому мне надо было начинать охоту, едва я сошел с поезда. Мы ехали на автомобиле через гигантский заповедник принца, который посещали многие коронованные особы. Примерно через час мы оставили машину и еще полчаса добирались до места охоты пешком. Загонщики уже заняли свои позиции и по сигналу начали гон.
Я стоял на возвышенности, с которой, по словам главного лесничего, его величество подстрелил много бизонов. Мы ждали довольно долго. Вдруг я увидел, что среди деревьев бредет гигантское черное чудовище. Оно направлялось прямо ко мне. Я приготовился стрелять и, должен сказать, при этом несколько нервничал.
Это был мощный бык, он находился на расстоянии 200 метров от меня. Я считал, что это слишком далеко. Вряд ли бы я промахнулся, потому что невозможно не попасть в такого огромного зверя. Но пришлось бы потом искать его, а не хотелось. Поэтому я решил подождать, когда он подойдет ближе.
Вероятно, он заметил загонщиков, потому что неожиданно повернул и бросился ко мне под резким углом и со скоростью, которая показалась мне невероятной. Позиция для выстрела была неудачной, и через мгновение бизон исчез за группой толстых деревьев.
Я слышал его храп и топот, но потерял из виду. Я понятия не имел, почуял он меня или нет. Так или иначе, он исчез. Я еще раз мельком увидел его, когда он был уже совсем далеко, а потом он исчез.
Не знаю, непривычный ли вид животного или что-то другое повлияло на меня. Во всяком случае, в тот момент, когда бык подошел ближе, у меня было то же нервозное ощущение, которое охватывает меня в аэроплане, когда я замечаю англичанина, и при этом мне приходится лететь еще минут пять, чтобы приблизиться к нему. Единственное различие было в том, что англичанин защищался бы. Возможно, у меня не было бы такого ощущения, если бы я стоял на ровном месте, а не на возвышенности.
Второй громадный бык не замедлил появиться вблизи от нас. С расстояния 80 метров я выстрелил в него, но не попал. За месяц до этого в разговоре о бизонах фон Гинденбург сказал мне: «Вы должны взять с собой много обойм. Я потратил полдюжины на одного, убить его не просто. У него сердце находится так глубоко, что обычно в него не попадают». И действительно, хотя я точно знал, где находится сердце у бизона, тем не менее промахнулся. Я выстрелил второй раз, третий. Раненный третьим выстрелом, бизон остановился метрах в 50 от меня. Через пять минут зверь был мертв. Все три пули прошли чуть выше его сердца. Охота закончилась.
Мы снова ехали на автомобиле по красивым охотничьим угодьям принца Плесса через лес, в котором его гости каждый год охотились на оленей и других животных. Затем мы осмотрели интерьер его дома в Промнице. Он расположен на полуострове. Оттуда открывается прекрасный вид, и на три мили вокруг не видно ни единого человека. Заповедник простирается на миллион акров. В нем водится редкий вид оленей. Можно ходить неделями и не встретить бизонов. Они любят уединение и прячутся в густых зарослях этого огромного леса.
Примерно через два часа, пока еще не стемнело, мы приехали в Плесе.
Летчики от пехоты, от артиллерии и разведки
Если бы я не стал профессиональным истребителем, то, скорее всего, был бы пехотным летчиком. Ведь обычно испытываешь чувство удовлетворения, когда можешь помочь пехоте, чья работа — самая тяжелая. Летчик может сделать очень многое, чтобы помочь пехотинцу.
В ходе битвы при Аррасе я наблюдал этих великолепных парней. Они летали над врагом в любую погоду и в любое время на малой высоте и играли связующую роль в действиях наших войск. Я могу понять их энтузиазм, когда им поручается такая задача. Пожалуй, многие авиаторы кричали «Ура!», когда наша храбрая пехота выпрыгивала из окопов и дралась с врагом один на один. Много раз, закончив преследование противника, я расстреливал оставшимися снарядами вражеские траншеи. Возможно, от этого было мало практической пользы, но такая стрельба оказывает влияние на моральный дух врага.
Был я и летчиком от артиллерии. В мое время было ново регулировать стрельбу собственной артиллерии по беспроволочному телеграфу. Чтобы делать это хорошо, авиатору требуется особый талант. Я не мог делать эту работу долго, так как предпочитал сражения. Вполне возможно, что именно офицеры-артиллеристы становятся лучшими летчиками от артиллерии. По крайней мере, у них есть необходимое знание оружия, которому они служат.
Я много раз проводил разведку на аэроплане, особенно в России во время активизации военных действий. Тогда я действовал скорее как кавалерист. Единственным различием было то, что я скакал на стальном Пегасе. Дни, проведенные с моим другом Холком среди русских, были одними из самых прекрасных в моей жизни. Однако война, кажется, заканчивается.
На Западном театре военных действий глаз летчика-разведчика видит вещи, непривычные для кавалериста. Деревни и города, железнодорожные пути и дороги кажутся безжизненными и мертвыми. Тем не менее все находится в непрерывном движении. Только прекрасно обученный, натренированный и наблюдательный глаз может увидеть что-то конкретное с большой высоты и на огромной скорости. У меня отличное зрение, но мне кажется сомнительным, что кто-то может увидеть нечто определенное, глядя вниз на дорогу с высоты 4 тысяч километров. Поскольку глаз является несовершенным инструментом наблюдения, его заменяют фотоаппаратом. Все, что представляется важным, должно быть сфотографировано. Кроме того, нужно фотографировать то, что велено. Если возвращаешься домой с испорченными фотопластинами, весь полет ничего не стоит.
Часто случается так, что летчики, занимающиеся разведкой, участвуют в бою. Однако у них другая, очень важная задача. Часто фотопластина оказывается более ценной, чем сбитая вражеская эскадрилья. Поэтому в принципе летчик-фотограф не должен участвовать в сражениях.
В наше время эффективная разведка на Западе — это трудная задача.
Самолеты в Германии
В ходе войны конструкции немецких самолетов претерпели огромные изменения. Наверное, это всем известно. Есть колоссальная разница между гигантским аэропланом и самолетом-истребителем.
Истребитель — небольшой, быстрый и маневренный. Не считая пилота, он не несет ничего, кроме горючего, пулеметов и боеприпасов.
Гигантский аэроплан — это колосс. Его назначение — перевозка большого веса, и он способен делать это благодаря огромной несущей поверхности. Стоит взглянуть на гигантский английский аэроплан, который плавно приземлился на немецкой стороне от линии фронта.
Этот аэроплан способен нести невероятный вес. Он легко полетит с грузом от трех до пяти тонн. Его бензобаки такие же огромные, как железнодорожные вагоны. Когда ходишь по такому колоссу, у тебя уже нет ощущения, что он летит. Он «едет», как автомобиль. При повороте в гигантском аэроплане контроль зависит не от твоего мастерства, а от его технических приспособлений.
Гигантский аэроплан имеет большое количество лошадиных сил. Не знаю, сколько именно, но они исчисляются тысячами. Чем больше лошадиных сил, тем лучше. Придет день, когда можно будет транспортировать целую дивизию таким образом. Можно гулять по его фюзеляжу. В одном из его уголков есть нечто неописуемое — телеграфный аппарат, посредством которого можно разговаривать с людьми на земле. В другом углу висят такие привлекательные «ливерные колбасы», которые только можно вообразить. Это знаменитые бомбы, которых так боятся добрые люди внизу. В каждом углу — по пулемету. Это — летающая крепость, и ее крылья с опорами и стойками похожи на аркады. У меня никогда не было большого энтузиазма в отношении этих гигантских самолетов. Я нахожу их ужасными, неспортивными, скучными и неуклюжими. Мне скорее нравятся машины типа «красного малыша». В истребителе вроде моего можно выполнять любые трюки, потому что этот самолет летит, как птица, разве что не машет крыльями, как альбатрос. В конце концов, дело в двигателе самолета. Я думаю, мы придем к тому, что сможем купить себе летательный костюм за полкроны. Влезаешь в него, включишь маленький двигатель с пропеллером, ставишь руки в крылья, а ноги в хвост, сделаешь несколько прыжков для разбега и — поднимешься в небо, как птица.
Дорогой читатель, я слышу, как ты смеешься над моими фантазиями. Но мы пока не знаем, будут ли смеяться над ними наши дети. Пятьдесят лет тому назад все смеялись бы, если кто-нибудь заговорил бы о полете над Берлином. Я помню свои впечатления от первого прилета цеппелина в Берлин в 1910 году. Теперь же любой берлинский ребенок из трущоб никак не реагирует на дирижабли в небе.
Кроме гигантских аэропланов и маленьких истребителей, существует множество различных типов самолетов всевозможных размеров. Изобретательность не исчерпана, и кто может сказать, какую машину мы будем использовать через год, чтобы продырявить на ней атмосферу?
Приложение 1. Перечень побед барона Манфреда фон Рихтхофена
1916
17 сентября — «FE.2B» (11-я эскадрилья).
Сопровождение бомбардировщиков западнее Маркоинга. Взлет в 9.10.
Пилот: лейтенант Лайонел Бертрам Фрэнк Моррис. 3-й Королевский Западный Суррей полк. RFC. Умер от ран, январь 1916 г.
Наблюдатель: лейтенант Т. Рис. Королевский Уэльский полк. RFC. Погиб в бою.
23 сентября — «G-100» (27-я эскадрилья).
Патрулирование около Маркоинга. Взлет в 8.40.
Пилот: сержант X. Беллерби. Погиб в бою.
30 сентября — «FE.2B» (11-я эскадрилья).
Сопровождение бомбардировки Бапома. Взлет в 9.10. Упал в огне юго-восточнее Бапома.
Пилот: лейтенант Эрнест Конвэй Лэнсдэйл. RFC. Умер от ран в плену. Возраст — 21 год, сын майора Е.Е. Лэнсдэйла. Прибыл во Францию 17 сентября 1916 г.
Наблюдатель: сержант А. Кларксон. Погиб в бою.
7 октября — «ВЕ-12» (21-я эскадрилья).
Боевое патрулирование, Ипр. Взлет в 7.30. Разбился в Экванкоурте.
Пилот: лейтенант У.С. Фенвик. RFC (южный район). Погиб в бою.
16 октября — «ВЕ-12» (19-я эскадрилья). Бомбовый удар, Ипр, Сомма.
Пилот: лейтенант Джон Томпсон. RFC.
25 октября — «ВЕ-12» (21-я эскадрилья).
Боевое патрулирование, Бьюленкорт. Взлет в 7.45.
Пилот: лейтенант У.Т.У. Уилкокс. Полк Йоркский. RFC. Военнопленный. Сбит возле Бапома немецким бипланом.
3 ноября — «FE.2B» (18-я эскадрилья).
Боевое патрулирование над 5-м фронтом. Взлет в 11.35. Упал в лесах Лоупарт, за Бьюмон-Хэмел.
Пилот: сержант Дж.К. Болдуин.
Наблюдатель: лейтенант Эндрю Бентхэм. Суррей полк. RFC. Погиб в бою.
9 ноября — «ВЕ-2С» (12-я эскадрилья).
Бомбардировка, Враукорт. Взлет в 8.05. Упал в Бьюгни.
Пилот: второй лейтенант Дж.Г. Камерон. RFC. Умер от ран.
20 ноября — «ВЕ-2С» (15-я эскадрилья).
Наблюдение за артиллерией. Взлет в 6.50. Сбит над Гвидкортом.
Пилот: лейтенант Дж.К. Лис. RFC. Военнопленный.
Наблюдатель: лейтенант Т.X. Кларк. RFC. Военнопленный.
20 ноября — «FE.2B» (22-я эскадрилья).
Оборонный патруль, 5-я армия. Взлет в 1.15. Упал южнее Грэндкоурта
Пилот: лейтенант Гилберт Сэдбери Холл. RFC. Родился в 1891 г. Прибыл во Францию в мае 1916 г. Умер от ран.
Наблюдатель: лейтенант Дж. Доуфти. Королевские шотландцы. RFC. Погиб в бою.
23 ноября — «DH-2» (24-я эскадрилья).
Оборонный патруль, 4-я армия. Взлет в 1.00.
Пилот: майор Лано Джордж Хокер. RFC. Родился в 1890 г. Убит в бою.
11 декабря — «DH-2» (32-я эскадрилья).
Сопровождение. Взлет в 9.20. Упал возле Меркателя.
Пилот: лейтенант Филип Б.Г. Хант. RFC. Военнопленный.
20 декабря — «DH-2» (29-я эскадрилья).
Патрулирование в Ролленкоурте и Коммекоурте. Взлет в 9.45. Упал восточнее леса Эдинфер.
Пилот: капитан Артур Джералд Найт. RFC. Погиб в бою.
20 декабря — «FE.2B» (18-я эскадрилья).
Патрулирование 5-й армии. Взлет в 11.15.
Пилот: лейтенант Лайонел Дж. д'Аркси. RFC. Погиб в бою.
Наблюдатель: младший лейтенант Р.С. Вайтсайд. Погиб в бою.
27 декабря — «DH-2» (29-я эскадрилья).
Сбит в штопор в битве над Фичью, но продолжил полет.
Пилот: сержант Дж.Т.Б. Маккуден.
1917
4 января — «Sopwith Pup RNAS» (8-я эскадрилья).
Патрулирование над Бапомом. Его видели в схватке с вражеским самолетом.
Пилот: лейтенант Аллан Свитцер Тодд. Королевский Морфлот.
23 января — «FE.8» (40-я эскадрилья). Патрулирование и сопровождение возле Ланса. Взлет в 11.12. Видели, что упал в огне.
Пилот: лейтенант Джон Хэй. RFC.
Возраст 28 лет. Из Южного Уэлса. Погиб в бою.
24 января — «FE.2B» (25-я эскадрилья). Патрулирование в Рауврой. Взлет в 9.50. Пилот: капитан Оскар Грейг. RFC. Ранен и взят в плен.
Наблюдатель: лейтенант Дж.И. Маклеинан. Из шотландских военных формирований RFC. Ранен и взят в плен.
1 февраля — «BE-2D» (16-я эскадрилья).
Сопровождение в Телас. Вынужден сесть на немецкой территории. Уничтожен гранатой.
Пилот: лейтенант П.У. Мюррэй из Дарема. Умер от ран.
Наблюдатель: лейтенант Т.Д. Макрэй, канадец. Умер от ран.
14 февраля — «BE-2D» (2-я эскадрилья).
Разведполет в Ланс. Взлет в 9.45. Вынужден сесть возле Луса.
Пилот: лейтенант Сирил Дуглас Беннэт. RFC. Возраст 19 лет. Ранен и взят в плен.
Наблюдатель: лейтенант Х.А. Крофт. RFC.
14 февраля — «BE-2D» (8-я эскадрилья).
Взлет в 10.35. Вернулся после схватки с неприятелем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14
Когда мы встретились дома, брат спросил меня с гордостью: «Скольких ты сбил?» Я скромно ответил: «Одного». Он повернулся ко мне спиной и сказал: «А я двух». Тогда я отправил его разузнать сведения о сбитых летчиках. Он вернулся нескоро, найдя лишь одного англичанина, и при этом выглядел совершенно беззаботно, что типично для «мясников». Только на следующий день я получил рапорт о месте падения его второго англичанина.
Моя охота на бизона
Во время посещения штаба я познакомился с принцем фон Плессом. Он разрешил мне поохотиться в его имении на бизонов. Эти животные почти вымерли. В Европе есть только два места, где можно их найти. Это имение Плесе и поместье бывшего русского царя — Беловежская Пуща, — которая сильно пострадала во время войны. Множество великолепных бизонов, на которых должны были охотиться монархи, были съедены немецкими солдатами.
И вот, благодаря любезности принца мне было разрешено поохотиться на столь редкое животное. Я приехал в Плесе 26 мая и хотел убить быка уже к вечеру этого дня. Поэтому мне надо было начинать охоту, едва я сошел с поезда. Мы ехали на автомобиле через гигантский заповедник принца, который посещали многие коронованные особы. Примерно через час мы оставили машину и еще полчаса добирались до места охоты пешком. Загонщики уже заняли свои позиции и по сигналу начали гон.
Я стоял на возвышенности, с которой, по словам главного лесничего, его величество подстрелил много бизонов. Мы ждали довольно долго. Вдруг я увидел, что среди деревьев бредет гигантское черное чудовище. Оно направлялось прямо ко мне. Я приготовился стрелять и, должен сказать, при этом несколько нервничал.
Это был мощный бык, он находился на расстоянии 200 метров от меня. Я считал, что это слишком далеко. Вряд ли бы я промахнулся, потому что невозможно не попасть в такого огромного зверя. Но пришлось бы потом искать его, а не хотелось. Поэтому я решил подождать, когда он подойдет ближе.
Вероятно, он заметил загонщиков, потому что неожиданно повернул и бросился ко мне под резким углом и со скоростью, которая показалась мне невероятной. Позиция для выстрела была неудачной, и через мгновение бизон исчез за группой толстых деревьев.
Я слышал его храп и топот, но потерял из виду. Я понятия не имел, почуял он меня или нет. Так или иначе, он исчез. Я еще раз мельком увидел его, когда он был уже совсем далеко, а потом он исчез.
Не знаю, непривычный ли вид животного или что-то другое повлияло на меня. Во всяком случае, в тот момент, когда бык подошел ближе, у меня было то же нервозное ощущение, которое охватывает меня в аэроплане, когда я замечаю англичанина, и при этом мне приходится лететь еще минут пять, чтобы приблизиться к нему. Единственное различие было в том, что англичанин защищался бы. Возможно, у меня не было бы такого ощущения, если бы я стоял на ровном месте, а не на возвышенности.
Второй громадный бык не замедлил появиться вблизи от нас. С расстояния 80 метров я выстрелил в него, но не попал. За месяц до этого в разговоре о бизонах фон Гинденбург сказал мне: «Вы должны взять с собой много обойм. Я потратил полдюжины на одного, убить его не просто. У него сердце находится так глубоко, что обычно в него не попадают». И действительно, хотя я точно знал, где находится сердце у бизона, тем не менее промахнулся. Я выстрелил второй раз, третий. Раненный третьим выстрелом, бизон остановился метрах в 50 от меня. Через пять минут зверь был мертв. Все три пули прошли чуть выше его сердца. Охота закончилась.
Мы снова ехали на автомобиле по красивым охотничьим угодьям принца Плесса через лес, в котором его гости каждый год охотились на оленей и других животных. Затем мы осмотрели интерьер его дома в Промнице. Он расположен на полуострове. Оттуда открывается прекрасный вид, и на три мили вокруг не видно ни единого человека. Заповедник простирается на миллион акров. В нем водится редкий вид оленей. Можно ходить неделями и не встретить бизонов. Они любят уединение и прячутся в густых зарослях этого огромного леса.
Примерно через два часа, пока еще не стемнело, мы приехали в Плесе.
Летчики от пехоты, от артиллерии и разведки
Если бы я не стал профессиональным истребителем, то, скорее всего, был бы пехотным летчиком. Ведь обычно испытываешь чувство удовлетворения, когда можешь помочь пехоте, чья работа — самая тяжелая. Летчик может сделать очень многое, чтобы помочь пехотинцу.
В ходе битвы при Аррасе я наблюдал этих великолепных парней. Они летали над врагом в любую погоду и в любое время на малой высоте и играли связующую роль в действиях наших войск. Я могу понять их энтузиазм, когда им поручается такая задача. Пожалуй, многие авиаторы кричали «Ура!», когда наша храбрая пехота выпрыгивала из окопов и дралась с врагом один на один. Много раз, закончив преследование противника, я расстреливал оставшимися снарядами вражеские траншеи. Возможно, от этого было мало практической пользы, но такая стрельба оказывает влияние на моральный дух врага.
Был я и летчиком от артиллерии. В мое время было ново регулировать стрельбу собственной артиллерии по беспроволочному телеграфу. Чтобы делать это хорошо, авиатору требуется особый талант. Я не мог делать эту работу долго, так как предпочитал сражения. Вполне возможно, что именно офицеры-артиллеристы становятся лучшими летчиками от артиллерии. По крайней мере, у них есть необходимое знание оружия, которому они служат.
Я много раз проводил разведку на аэроплане, особенно в России во время активизации военных действий. Тогда я действовал скорее как кавалерист. Единственным различием было то, что я скакал на стальном Пегасе. Дни, проведенные с моим другом Холком среди русских, были одними из самых прекрасных в моей жизни. Однако война, кажется, заканчивается.
На Западном театре военных действий глаз летчика-разведчика видит вещи, непривычные для кавалериста. Деревни и города, железнодорожные пути и дороги кажутся безжизненными и мертвыми. Тем не менее все находится в непрерывном движении. Только прекрасно обученный, натренированный и наблюдательный глаз может увидеть что-то конкретное с большой высоты и на огромной скорости. У меня отличное зрение, но мне кажется сомнительным, что кто-то может увидеть нечто определенное, глядя вниз на дорогу с высоты 4 тысяч километров. Поскольку глаз является несовершенным инструментом наблюдения, его заменяют фотоаппаратом. Все, что представляется важным, должно быть сфотографировано. Кроме того, нужно фотографировать то, что велено. Если возвращаешься домой с испорченными фотопластинами, весь полет ничего не стоит.
Часто случается так, что летчики, занимающиеся разведкой, участвуют в бою. Однако у них другая, очень важная задача. Часто фотопластина оказывается более ценной, чем сбитая вражеская эскадрилья. Поэтому в принципе летчик-фотограф не должен участвовать в сражениях.
В наше время эффективная разведка на Западе — это трудная задача.
Самолеты в Германии
В ходе войны конструкции немецких самолетов претерпели огромные изменения. Наверное, это всем известно. Есть колоссальная разница между гигантским аэропланом и самолетом-истребителем.
Истребитель — небольшой, быстрый и маневренный. Не считая пилота, он не несет ничего, кроме горючего, пулеметов и боеприпасов.
Гигантский аэроплан — это колосс. Его назначение — перевозка большого веса, и он способен делать это благодаря огромной несущей поверхности. Стоит взглянуть на гигантский английский аэроплан, который плавно приземлился на немецкой стороне от линии фронта.
Этот аэроплан способен нести невероятный вес. Он легко полетит с грузом от трех до пяти тонн. Его бензобаки такие же огромные, как железнодорожные вагоны. Когда ходишь по такому колоссу, у тебя уже нет ощущения, что он летит. Он «едет», как автомобиль. При повороте в гигантском аэроплане контроль зависит не от твоего мастерства, а от его технических приспособлений.
Гигантский аэроплан имеет большое количество лошадиных сил. Не знаю, сколько именно, но они исчисляются тысячами. Чем больше лошадиных сил, тем лучше. Придет день, когда можно будет транспортировать целую дивизию таким образом. Можно гулять по его фюзеляжу. В одном из его уголков есть нечто неописуемое — телеграфный аппарат, посредством которого можно разговаривать с людьми на земле. В другом углу висят такие привлекательные «ливерные колбасы», которые только можно вообразить. Это знаменитые бомбы, которых так боятся добрые люди внизу. В каждом углу — по пулемету. Это — летающая крепость, и ее крылья с опорами и стойками похожи на аркады. У меня никогда не было большого энтузиазма в отношении этих гигантских самолетов. Я нахожу их ужасными, неспортивными, скучными и неуклюжими. Мне скорее нравятся машины типа «красного малыша». В истребителе вроде моего можно выполнять любые трюки, потому что этот самолет летит, как птица, разве что не машет крыльями, как альбатрос. В конце концов, дело в двигателе самолета. Я думаю, мы придем к тому, что сможем купить себе летательный костюм за полкроны. Влезаешь в него, включишь маленький двигатель с пропеллером, ставишь руки в крылья, а ноги в хвост, сделаешь несколько прыжков для разбега и — поднимешься в небо, как птица.
Дорогой читатель, я слышу, как ты смеешься над моими фантазиями. Но мы пока не знаем, будут ли смеяться над ними наши дети. Пятьдесят лет тому назад все смеялись бы, если кто-нибудь заговорил бы о полете над Берлином. Я помню свои впечатления от первого прилета цеппелина в Берлин в 1910 году. Теперь же любой берлинский ребенок из трущоб никак не реагирует на дирижабли в небе.
Кроме гигантских аэропланов и маленьких истребителей, существует множество различных типов самолетов всевозможных размеров. Изобретательность не исчерпана, и кто может сказать, какую машину мы будем использовать через год, чтобы продырявить на ней атмосферу?
Приложение 1. Перечень побед барона Манфреда фон Рихтхофена
1916
17 сентября — «FE.2B» (11-я эскадрилья).
Сопровождение бомбардировщиков западнее Маркоинга. Взлет в 9.10.
Пилот: лейтенант Лайонел Бертрам Фрэнк Моррис. 3-й Королевский Западный Суррей полк. RFC. Умер от ран, январь 1916 г.
Наблюдатель: лейтенант Т. Рис. Королевский Уэльский полк. RFC. Погиб в бою.
23 сентября — «G-100» (27-я эскадрилья).
Патрулирование около Маркоинга. Взлет в 8.40.
Пилот: сержант X. Беллерби. Погиб в бою.
30 сентября — «FE.2B» (11-я эскадрилья).
Сопровождение бомбардировки Бапома. Взлет в 9.10. Упал в огне юго-восточнее Бапома.
Пилот: лейтенант Эрнест Конвэй Лэнсдэйл. RFC. Умер от ран в плену. Возраст — 21 год, сын майора Е.Е. Лэнсдэйла. Прибыл во Францию 17 сентября 1916 г.
Наблюдатель: сержант А. Кларксон. Погиб в бою.
7 октября — «ВЕ-12» (21-я эскадрилья).
Боевое патрулирование, Ипр. Взлет в 7.30. Разбился в Экванкоурте.
Пилот: лейтенант У.С. Фенвик. RFC (южный район). Погиб в бою.
16 октября — «ВЕ-12» (19-я эскадрилья). Бомбовый удар, Ипр, Сомма.
Пилот: лейтенант Джон Томпсон. RFC.
25 октября — «ВЕ-12» (21-я эскадрилья).
Боевое патрулирование, Бьюленкорт. Взлет в 7.45.
Пилот: лейтенант У.Т.У. Уилкокс. Полк Йоркский. RFC. Военнопленный. Сбит возле Бапома немецким бипланом.
3 ноября — «FE.2B» (18-я эскадрилья).
Боевое патрулирование над 5-м фронтом. Взлет в 11.35. Упал в лесах Лоупарт, за Бьюмон-Хэмел.
Пилот: сержант Дж.К. Болдуин.
Наблюдатель: лейтенант Эндрю Бентхэм. Суррей полк. RFC. Погиб в бою.
9 ноября — «ВЕ-2С» (12-я эскадрилья).
Бомбардировка, Враукорт. Взлет в 8.05. Упал в Бьюгни.
Пилот: второй лейтенант Дж.Г. Камерон. RFC. Умер от ран.
20 ноября — «ВЕ-2С» (15-я эскадрилья).
Наблюдение за артиллерией. Взлет в 6.50. Сбит над Гвидкортом.
Пилот: лейтенант Дж.К. Лис. RFC. Военнопленный.
Наблюдатель: лейтенант Т.X. Кларк. RFC. Военнопленный.
20 ноября — «FE.2B» (22-я эскадрилья).
Оборонный патруль, 5-я армия. Взлет в 1.15. Упал южнее Грэндкоурта
Пилот: лейтенант Гилберт Сэдбери Холл. RFC. Родился в 1891 г. Прибыл во Францию в мае 1916 г. Умер от ран.
Наблюдатель: лейтенант Дж. Доуфти. Королевские шотландцы. RFC. Погиб в бою.
23 ноября — «DH-2» (24-я эскадрилья).
Оборонный патруль, 4-я армия. Взлет в 1.00.
Пилот: майор Лано Джордж Хокер. RFC. Родился в 1890 г. Убит в бою.
11 декабря — «DH-2» (32-я эскадрилья).
Сопровождение. Взлет в 9.20. Упал возле Меркателя.
Пилот: лейтенант Филип Б.Г. Хант. RFC. Военнопленный.
20 декабря — «DH-2» (29-я эскадрилья).
Патрулирование в Ролленкоурте и Коммекоурте. Взлет в 9.45. Упал восточнее леса Эдинфер.
Пилот: капитан Артур Джералд Найт. RFC. Погиб в бою.
20 декабря — «FE.2B» (18-я эскадрилья).
Патрулирование 5-й армии. Взлет в 11.15.
Пилот: лейтенант Лайонел Дж. д'Аркси. RFC. Погиб в бою.
Наблюдатель: младший лейтенант Р.С. Вайтсайд. Погиб в бою.
27 декабря — «DH-2» (29-я эскадрилья).
Сбит в штопор в битве над Фичью, но продолжил полет.
Пилот: сержант Дж.Т.Б. Маккуден.
1917
4 января — «Sopwith Pup RNAS» (8-я эскадрилья).
Патрулирование над Бапомом. Его видели в схватке с вражеским самолетом.
Пилот: лейтенант Аллан Свитцер Тодд. Королевский Морфлот.
23 января — «FE.8» (40-я эскадрилья). Патрулирование и сопровождение возле Ланса. Взлет в 11.12. Видели, что упал в огне.
Пилот: лейтенант Джон Хэй. RFC.
Возраст 28 лет. Из Южного Уэлса. Погиб в бою.
24 января — «FE.2B» (25-я эскадрилья). Патрулирование в Рауврой. Взлет в 9.50. Пилот: капитан Оскар Грейг. RFC. Ранен и взят в плен.
Наблюдатель: лейтенант Дж.И. Маклеинан. Из шотландских военных формирований RFC. Ранен и взят в плен.
1 февраля — «BE-2D» (16-я эскадрилья).
Сопровождение в Телас. Вынужден сесть на немецкой территории. Уничтожен гранатой.
Пилот: лейтенант П.У. Мюррэй из Дарема. Умер от ран.
Наблюдатель: лейтенант Т.Д. Макрэй, канадец. Умер от ран.
14 февраля — «BE-2D» (2-я эскадрилья).
Разведполет в Ланс. Взлет в 9.45. Вынужден сесть возле Луса.
Пилот: лейтенант Сирил Дуглас Беннэт. RFC. Возраст 19 лет. Ранен и взят в плен.
Наблюдатель: лейтенант Х.А. Крофт. RFC.
14 февраля — «BE-2D» (8-я эскадрилья).
Взлет в 10.35. Вернулся после схватки с неприятелем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14