Памятуя о своем слабом здоровье, Райкин старался тщательно следить за своим здоровьем. У него был специальный чемоданчик-»дипломат» с лекарствами, с которым он никогда не расставался. Чего там только не было! Швейцарские, венгерские, японские, голландские, индийские лекарства – все это привозилось, дарилось и покупалось самим Райкиным по советам врачей и знакомых.
Между тем в конце 70-х здоровье великого сатирика заметно ухудшилось и лекарства из чемоданчика стали помогать все меньше и меньше. Тогда Райкин стал обращаться за помощью к разного рода целителям. Первым их представителем была известная Джуна. Она обычно приезжала в театр к антракту и проводила в гримуборной пятнадцатиминутный сеанс. В первое время лечение помогало: у Райкина стали меньше болеть ноги, походка стала более упругой, улучшилось общее самочувствие. Так длилось с полгода. Затем все вернулось на круги своя. С начала 80-х Райкин был уже настолько плох, что близкие и коллеги советовали ему перестать выступать с концертами. Но он отказывался, говоря, что без выступлений он умрет еще быстрее. И это было сущей правдой: концерты были для великого артиста тем допингом, благодаря которому он еще жил. Вот как об этом вспоминает очевидец событий – сценарист В. Фараджев:
«Начало восьмидесятых. Аркадий Райкин уже перешагнул порог своего семидесятилетия (артист родился в 1911 году. – Ф. Р. ). Но, несмотря на возраст, он продолжает выступать. Успех, как всегда, оглушительный. Раздобыть билетик «на Райкина» считается большой удачей. Нежданно-негаданно мне предлагают два билета в райкинский Театр миниатюр. Спектакль через неделю. Для меня это очень удобно. Как раз на эту неделю у меня забронирована путевка в Дом творчества кинематографистов «Матвеевское». Все складывается удачно. Неделю я провожу в «Матвеевском», тружусь над сценарием, а в воскресенье мы с женой идем «на Райкина»…
В «Матвеевское» я попал к самому ужину. Успел разложить бумаги. Водрузил на стол пишущую машинку. Умылся. И поспешил в столовую. В это же время из смежного номера вышел сосед. Я увидел его со спины. Он показался мне очень пожилым человеком. Немощный, согбенный, с дрожащими руками… Видно было, как безуспешно пытается он справиться с дверным замком.
Я поспешил на помощь. Обойдя мужчину, я вдруг увидел его лицо. Боже мой! Да это же Аркадий Райкин! Вот так встреча… Меня пронзила щемящая жалость к этому великому человеку.
– Вам помочь? – робко спросил я, боясь показаться навязчивым.
– Пожалуйста… – едва слышно промолвил Райкин, отдавая мне ключ.
Я запер дверь. Успел заметить, как продолжает дрожать его рука, опуская ключ в карман пиджака… Медленно, семенящими шажками Райкин направился к лифту. Я шел рядом, готовый в любой момент его поддержать. Никаких слов, пока мы спускались в столовую, сказано не было. Я понял, что Райкин к общению не расположен. Навязывать же ему свою помощь я не решался.
Мучила одна мысль: «Через неделю у этого человека спектакль… Целый вечер на сцене… Возможно ли это?».
В столовой Райкин направился к своему столику. Меня же посадили за соседний. В последующие дни, встречаясь с Райкиным, я с горечью отмечал, что состояние его не улучшается. Та же немощь, беспомощность, замедленность всех реакций… Человек с трудом поднимал ложку. С трудом орудовал вилкой… Дверной замок по-прежнему был для него непреодолимым препятствием… Я старался подгадать, чтобы наши выходы в столовую совпадали. Как только раздавался стук соседней двери, я выходил, и Райкин безропотно отдавал мне свой ключ. А я радовался, что могу хоть чем-то ему помочь.
Разговаривая с женой по телефону, предупредил ее, что спектакль, которого мы с нетерпением ждем, может не состояться. Жену это так огорчило, что она решилась позвонить в театр, справиться о возможной отмене. Ей ответили, что никаких сведений на этот счет пока нет. Но все возможно…
В день отъезда мне захотелось еще раз повидать Аркадия Исааковича, попрощаться с ним. Но к завтраку он не вышел.
Вечером того же дня мы с женой отправились в театр. Признаюсь, я шел туда без всякой надежды на успех. Ломал голову: как может человек в таком физическом состоянии, как Райкин, выйти на сцену?..
Я ошибся. Райкин не вышел, он буквально взлетел на подмостки. Легкий, элегантный, прекрасно владеющий своим телом… Голос звучит задорно, даже задиристо… Глаза блестят… Никакой немощи… Никакой хвори… Зрительный зал дружно реагирует на каждую реплику своего любимца… Хохот и аплодисменты…»
Несмотря на то, что с каждым днем здоровье Райкина стремительно ухудшалось, он давал концерты практически до последнего. В год своей смерти, в 1987 году, Райкин даже отправился на гастроли… в Америку! Врачи были категорически против этой затеи, утверждая, что поездка может стать для артиста роковой. Шутка ли: перелет через океан и выступление в семи городах! Но Райкин настоял на своем. Врачи согласились, но обязали родных артиста – его дочь Екатерину и сына Константина – подписать бумагу, где они обещали «заботиться о своем отце». И 2 сентября Райкин отправился за океан. Однако со второй половины концертов случилась беда – у Райкина начался нарыв в ухе (он простудился от кондиционеров в гостинице, в машине, в гримуборной). Боль не давала спать, врачи делали что могли и благодаря этим стараниям Райкин сумел завершить гастроли. Однако перенесенное за океаном заболевание дало о себе знать на родине. 24 октября Райкин справил в кругу родных и друзей свой 76-й день рождения и сразу после этого угодил в больницу. И живым оттуда уже не вышел. 20 декабря 1987 года он скончался.
Вспоминает Л. Сидоровский: «Проходит день, другой, третий – ни газеты, ни радио, ни телевидение об этом ни слова… Потому что ждут „высшего некролога“, подписанного „партией и правительством“, а лезть в пекло поперек батьки никому не положено. Между тем „партия и правительство“, которые всегда боялись Райкина, продолжали бояться его даже и теперь, когда он был мертв: вероятно, все не могли решить, как бы похоронить его „потише, поскромнее“…
И тогда я уговорил нового редактора питерской «Смены» плюнуть на эту дурацкую традицию, нарушить «табель о рангах» – так наша газета первой в стране сказала своему читателю, что великий артист скончался… Еще в том печальном эссе писал я о том, что необходимо присвоить имя Аркадия Райкина Ленинградскому театру эстрады, что было бы очень правильно поименовать в его честь у нас какую-нибудь уютную улочку. Но к моим предложениям, естественно, не прислушались».
Для советского искусства 1987 год стал самым печальным: из жизни ушла целая плеяда знаменитых актеров и режиссеров: А. Папанов, А. Миронов, Л. Харитонов, В. Басов, И. Ильинский, А. Эфрос, М. Царев, А. Райкин, Ю. Чулюкин.
РАПОПОРТ ВЛАДИМИР
РАПОПОРТ ВЛАДИМИР (кинооператор: «Подруги» (1936, с А. Шафраном), «На границе» (1938), «Фронтовые подруги» (1941), «Она защищает Родину» (1943), «Сыновья», «Морской батальон» (оба – 1946), «Молодая гвардия» (1948), «Звезда» (1949, 1953, с С. Ивановым), «Тихий Дон» (1957–1958), «Люди и звери» (1962), «Журналист» (1967), «Деревенский детектив» (1969), «У озера» (1970), «Любить человека» (1973) и др.; режиссер: «Анискин и Фантомас» (т/ф, 1974, с М. Жаровым); скончался 17 июня 1975 года на 68-м году жизни).
Несмотря на три Сталинские и одну Государственную премии, которые заработал за свою карьеру в кино Рапопорт, он был невероятно скромным человеком. Говорят, он абсолютно не умел ничего просить, а из вещей однажды купил только холодильник, да и тот оказался сломанным. Как вспоминает его жена актриса Лидия Смирнова: «Вот говорят: евреи все могут, уж еврей-то достанет. Если это так, то Рапопорт был такой же еврей, как я татарин или турок. У него вся семья была такая – скромная, трудолюбивая…»
Рапопорт серьезно занемог в конце 74-го – врачи обнаружили у него рак желудка. Лидия Смирнова с превеликим трудом определила его в больницу Московского комитета партии, где уход был значительно лучше, чем в «Склифосовского», где первоначально лежал оператор. Все это время Смирнова была с ним практически каждый день. Как вспоминает сама актриса: «Я жила вместе с ним в больнице и продлевала ему жизнь. Он был очень благодарен мне. Я ловила его любящий взгляд уже тогда, когда он не мог говорить. Это был просто скелет, обтянутый кожей, с большими голубыми глазами…»
РЕЗНИКОВ ВИКТОР
РЕЗНИКОВ ВИКТОР (композитор: «Улетай, туча», «Бумажный змей», «Признание», «Солдатка», «Льдинка-льдинка» и др.; скончался 24 февраля 1992 года).
Резников попал в автокатастрофу 21 февраля 1992 года и был доставлен в тяжелейшем состоянии в одну из санкт-петербургских больниц. Ему было сделано три операции. Во время последней сердце композитора не выдержало.
На похоронах было много известных людей, причем не только из мира эстрады: актер Михаил Боярский, футболист Евгений Ловчев, певец Михаил Муромов, телеведущая Тамара Максимова и др. Ждали приезда Аллы Пугачевой, Валерия Леонтьева, Юрия Антонова, чьи концерты редко обходились без песен Резникова. Но они не приехали.
РЕПНИН ПЕТР
РЕПНИН ПЕТР (киноактер: «Подкидыш» (1940), «Кавказская пленница» (1967) и др.; скончался 1 июля 1970 года на 76-м году жизни).
Широкому зрителю имя Репнина мало что говорило, хотя фильмы с его участием регулярно демонстрировались по телевидению. Достаточно сказать, что буквально за две недели до смерти актера – 13 июня 1970 года – ЦТ крутило один из таких хитов – фильм «Кавказская пленница», где Репнин играл роль главврача психушки. Помните, Шурик пытается убедить его в том, что именно Саахов украл Нину, а тот в ответ иронизирует: «Точно, украл. И в землю закопал, и надпись написал!». Еще одним звездным эпизодом в кинокарьере покойного была роль Мули в комедии «Подкидыш». Как пишет С. Капков: «В новой квартире Репнин прожил всего семь лет (до этого он жил в коммуналке с 57-ю (!) соседями. – Ф. Р. ). Он по-прежнему любил компании, по-прежнему любил рисовать, никогда не отказывался от съемок. Он жил полной жизнью, насколько позволяли возраст и здоровье. Единственное, что было ему чуждо, – одиночество. Когда дочь Ольга вышла замуж, она очень боялась оставлять отца одного. Слишком сильной была их привязанность друг к другу. Но Петр Петрович настоял на том, чтобы дочь устраивала свое личное счастье как положено и о нем не беспокоилась. Оставшись в квартире один, вскоре он умер…»
РИХТЕР СВЯТОСЛАВ
РИХТЕР СВЯТОСЛАВ (пианист; скончался 1 августа 1997 года на 83-м году жизни).
Рассказывает Л. Наумов: «Ему на самом деле в жизни было нужно очень немногое: возможность заниматься, концертировать. Он, наверное, и умер потому, что не смог уже играть. Врачи не разрешали подходить к инструменту. Медицинскими соображениями объясняется и скитальческий образ жизни, который он вел в последние годы: ему требовался теплый климат. А его постоянно тянуло домой. Еще на Пасху он сюда рвался, но в Москве стояли сильные холода…
5 июля Святослав Теофилович, после трех лет отсутствия, приехал в Россию (из Франции). Он надеялся, что это вольет в него новые силы. Но сердце было слишком изношено…»
С. Рихтер умер от острого сердечного приступа в Центральной клинической больнице в Москве. Похоронили великого пианиста на Новодевичьем кладбище.
РОЖДЕСТВЕНСКИЙ РОБЕРТ
РОЖДЕСТВЕНСКИЙ РОБЕРТ (поэт; скончался 19 августа 1994 года на 63-м году жизни).
В 1990 году врачи обнаружили у поэта опухоль мозга. Несмотря на страшный диагноз, Рождественский воспринял это сообщение с присущим ему юмором, написав стихотворение «Неотправленное письмо хирургу», где были строчки:
Изучив меня, в конце концов
Были авторы диагноза строги:
«Опухоль – с куриное яйцо.
А вокруг – куриные мозги».
Поскольку отечественные врачи не давали никакой гарантии, родственники поэта решили везти больного в Париж. Однако им понадобилось целых полгода, чтобы власти разрешили дать визу и обменяли необходимую сумму в валюте. Вопрос был решен в положительную сторону только после того, как семья поэта напрямую связалась с семьей тогдашнего генсека Михаила Горбачева.
В Париже Рождественскому были сделаны две операции. Однако надежды на благоприятный исход и тамошние врачи не давали. Поэт вернулся на родину. И здесь его вскоре сразила новая болезнь – перитонит. Врачам удалось спасти Рождественского, хотя ситуация была критическая – он пережил клиническую смерть. Однако 19 августа 1994 года эскулапы оказались бессильны. У поэта случился инфаркт, сердце запускалось семь (!) раз, а на восьмой остановилось. О последних мгновениях жизни поэта рассказывают его близкие: жена Алла Киреева и младшая дочь Ксения.
А. Киреева: «Когда Робе стало плохо, я думала, что всякое уже было: и получше, и похуже, надеялась, что это пройдет».
Ксения: «У меня не было ощущения, что это все. Страшно стало только тогда, когда Роба открыл глаза и сказал: „Девочки, милые, до свидания. Я вас всех очень люблю“. Мы с Катей (старшая дочь поэта) были около Робы, а она как раз должна была куда-то уезжать. Она и говорит: „Да ты что, это не ты уезжаешь, это я уезжаю“.
А. Киреева: «Я услышала последние его слова: „Мамочка, я есть хочу…“
В конце июня 2002 года в Переделкине, где жил Р. Рождественский, был открыт памятный знак ему. Знак сделан из розового гранита. Кроме этого, в Переделкине появилась улица Рождественского, которая ранее именовалась Трудовым переулком.
РОМАШИН АНАТОЛИЙ
РОМАШИН АНАТОЛИЙ (актер театра, кино: «Ветер» (1959), «Знакомьтесь, Балуев!» (1963), «Именем Революции» (1964), «Помни, Каспар!» (1965), «Освобождение» (1972), «Агония» (1975; 1981), «Неоконченная пьеса для механического пианино» (1977), «Где ты был, Одиссей?» (1978), «Грачи» (1983), «Успех» (1985), «Десять негритят» (1988), «Грех» (1992) и др.; трагически погиб 8 августа 2000 года на 70-м году жизни).
Ромашин погиб нелепо на собственном дачном участке в Пушкине (улица Маяковского, 8). Он получил его в 1995 году, сразу построил на нем дом. И жил там вместе с семьей: молодой женой Юлией (она моложе мужа на 41 год) и малолетним сыном Димой (родился в 1996 году). По словам жены, Ромашин, несмотря на возраст, был мужчиной работящим и постоянно что-то мастерил на своем дачном участке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117