- И пра вильно, у подъезда толку от тебя - никакого. С такой рожей, хоть трезвый, хоть пьяный, всех распугаешь. Прикинь сам: чува чок домой канает, глядь - у подъезда Бритый торчит, шатается и ноет: доведи меня, дядя, до квартиры грузина, я нажрался так, что ни хрена не врублюсь, куда попал. Как этот дядя чесанет по дальше от родного дома!
- Прикалываешься? Ну, ништяк, я буду балдеть в лифте, пос мотрю, как у тебя получится вышибить слезу из этого дяди. Если думаешь, Ганс, что у тебя приличная рожа, ошибаешься, понял? Ни хрена из этой затеи не получится. А когда не получится, я пос мотрю, как ты Зазе это расскажешь. Он же терпеть не может, ког да его планы проваливаются.
- А ты будешь балдеть в лифте, да?
- Как Заза приказал. Квартира грузина на пятом этаже, а я остановлюсь между четвертым и пятым. И буду себе ждать.
- Жди, жди, - сквозь зубы процедил Ганс. Чересчур наглое заявление Бритого разозлило его. Клево устроился! Никаких уси лий прилагать не надо, а если дело не выгорит, отвечать придет ся одному Гансу! - А потом захочешь вылезти, станешь кнопки жать, а лифт - ни туда, ни сюда. Хорошо ему между пятым и чет вертым этажами с Бритым внутри. Через часик или менты, или дружки обиженного грузина помогут вылезти и спросят: а ты что тут делал, урка?
- Сдашь меня, хочешь сказать? - хмуро поинтересовался Бри тый. Больше так не говори, Ганс, а то я тебе доверять переста ну. А без доверия, сам знаешь, хана.
- А ты не наглей.
Тыльную часть дома огибала асфальтная полоса, с одной сто роны которой ответвлялись дорожки к подъездам, а с другой стоя ли автомобили жителей. У первого подъезда звенела гитара, гром ко смеялись девчонки старшеклассники не спешили расходиться по домам. Ганс бросил на веселую компанию злой взгляд, негромко выругался. Хорошо, что нужный им подъезд третий, почти на се редине дома.
- Короче, - сказал Ганс, останавливаясь. - Я торчу здесь и секу, кто там канает. А ты ждешь у лифта. Вызовешь его и при держишь, но стой так, чтобы меня видеть. Когда появится чело век, я стану прикуривать, пощелкаю зажигалкой. Ты усек это де ло, прыгаешь в лифт и ползешь, куда надо. Ждешь. Если дверь откроется, услышишь шум, проезжай, дорогой кореш, на пятый и помогай мне. Если будет тишина, спустишься вниз, посмотришь - может я не договорился, и опять стою и жду. Усек?
- Ты побыстрей тут, - буркнул Бритый и пошел в подъезд. Ганс присел на лавочку под густым кустом сирени и с мрач
ным видом уставился на асфальтовую ленту, мысленно проклиная Зазу, придумавшего ему такое идиотское занятие: изображать пья ного. Он что, артист? Да на хрен ему все это сдалось! Чего-то изображать, кого-то упрашивать!
Однако, ждать ему пришлось недолго. К подъезду, звонко цо кая высокими каблучками по асфальту, спешила блондинка в белой юбке. Ганс вскочил со скамейки, сунул в рот сигарету, несколько раз щелкнул зажигалкой. Услышал, как загудел второй лифт, унося Бритого вверх, и, покачиваясь, шагнул навстречу, мигом вспомнив сцену из фильма "Ирония судьбы".
- Девушка... д-де-девушка, - заплетающимся языком пробормо тал он, п-пож-жалуйста, подождите...
Юлия даже не посмотрела в его сторону, торопливо прошла мимо. Ганс поплелся следом, чувствуя, как растет в груди слепая ярость. Если уж Зазе не отомстишь за идиотский приказ, то эту сучку, перед которой он, Ганс, унижается, хотелось поставить раком прямо у лифта, отбив и малейшую охоту трепыхаться!
- Девушка... простите, я тут заблудился...
- Не подходи, - сказала Юлия и сунула руку в сумочку, где лежал баллончик со слезоточивым газом.
- Не бойтесь, просто... не могу понять, где тут квартира сто пятнадцать?
- Сто пятнадцать? - удивилась Юлия. - А кто вам там нужен?
- Ну, кто... Роберт. Мы договорились, он меня ждет... А я тут, ни хрена не соображаю. Вы знаете Роберта?
- Знаю, - Юлия задумалась. - Похоже, неспроста Роберт не хо тел, чтобы она сегодня приходила к нему. Там не только Игорь, но, наверное, целая компания собралась! Таких вот, как этот! Надо же, заблудился он! - Вы что, футболист? Зачем вам нужен Ро берт?
Ганс понял, что она уже не опасается его. Неужели идиотс кий план Зазы сработает? По крайней мере, дышать стало легче, и слепая злоба враз поутихла.
- Я футболист, да... Роберт пригласил... Где эта квартира, понять никак не могу.
- Поехали, - Юлия посторонилась, пропуская в подошедшую ка бину лифта пьяного друга Роберта. - Я покажу вам, где живет Ро берт, но потом вам придется уматывать отсюда и побыстрее.
Когда двери лифта захлопнулись, Ганс довольно ухмыльнулся.
- Поехали, - сказал он совершенно трезвым голосом.
10
Юра задрал рубашку и, морщась от боли, разглядывал много численные ссадины на ребрах, обильно смазанные йодом. Ольга, опустив голову, сидела на диване.
- Может "скорую" вызвать? - спросил Юра. - А вдруг у меня ребра сломаны?
Ольга равнодушно пожала плечами:
- Не выдумывай. Когда у человека сломаны ребра, он не но сится по комнате с такой скоростью, не смазывает сам себя йо дом. Ничего у тебя не сломано.
- Если б ты знала, как болит, - обиженно сказал Юра. - Весь бок прямо огнем горит, он же, сволочь, ботинком меня бил! Подо нок! А все из-за тебя, из-за твоего гнусного конкурса красоты! Могла бы хоть йодом смазать пострадавшего.
- Если ничего больше не умеешь, смазывай себя сам, - холод но сказала Ольга. - Я тебе не сиделка.
Она понимала, что несправедлива к парню, с которым нес колько месяцев жила под одной крышей, спала под одним одеялом, которого, как ей казалось, любила. Не надо бы говорить ему та кое, зачем сыпать соль на раны... Многие на месте Юры не смогли бы оказать сопротивление бандитам. Не все же такие профессиона лы, как Игорь... Вон сколько по телевизору чуть ли не каждый день показывают и связанных со следами пыток, и забитых до по лусмерти, едва живых или уже мертвых - наверное, не слабые муж чины были, а что с ними сделали? Не надо было упрекать Юру, Ольга это понимала, но ничего не могла с собой поделать. Она видела, как за неё отомстили более страшному человеку, там же и телохранители были - и видела, как вел себя Юра.
И сравнивала...
- Ты бы думала, что говоришь, - сердито сказал Юра. - В та кой ситуации даже если что-то умеешь, лучше молчать и делать, что они говорят. Я знаю, как они действуют, у нас в Тольятти таких случаев много было. Да и здесь, в Москве... Везде! Хорошо еще, что мы с тобой живы остались.
- "С тобой"? - переспросила Ольга и язвительно добавила. - Теперь я не сомневаюсь, что с тобой мне ничего не грозит.
- Я просто не узнаю тебя, Оля! - Юра подошел к дивану, при сел на корточки перед Ольгой. - Ты же умная женщина, понимаешь, что все это из-за твоей идиотской прихоти участвовать в сос тязаниях проституток. Почему ты злишься на меня?
- Ты ошибся, Юра, - устало выдохнула Ольга. - Я не злюсь, я просто не хочу тебя видеть. Поэтому прошу, пожалуйста, найди себе квартиру и переезжай.
- Замечательно! Нет, просто отлично! - Юра вскочил на ноги, принялся нервно расхаживать перед диваном. - Вначале меня изби ли, можно сказать, по твоей милости, если б ты сразу отдала им визитную карточку, они бы сразу и ушли. Но ты поупрямилась, по чему бы и нет? Не тебя же ногами пинали, а меня! А теперь выго няешь из квартиры? Да что с тобой случилось?
- Ничего, просто я хочу побыть одна.
- Да? Ты врешь, Ольга! Мы с тобой прекрасно жили, любили друг-друга, радовались вместе, огорчались вместе и вдруг ты ни с того, ни с сего решила побыть одна, пожить без меня? Думаешь я поверю, что это, действительно, так просто?
- Не хочешь, не верь.
- За дурака меня принимаешь, да? Визитка с адресом како го-то грузина для тебя прямо, как золотая брошка! Пусть меня ногами бьют, пусть калечат, убивают, лишь бы не отняли визитку! Вот в чем дело!
- Эти люди помогли мне, заступились за меня, а я предала их! Выдала бандитам! Я почти не знаю их, но теперь чувствую се бя дрянью... всхлипнула Ольга.
- Ты не выдала их, не выдала! - заорал Юра, размахивая ука зательным пальцем. - Даже если б меня убивали на твоих глазах, ты бы не отдала визитку! Они сами её нашли, и хорошо, что наш ли, иначе, не знаю, что бы со мной было! И после этого ты пыта ешься убедить меня, что не знаешь их?
- Я даже телефон Роберта не запомнила, - сквозь слезы про говорила Ольга. - Только мельком посмотрела... 434... 434... а как дальше - не знаю. И предупредить их не могу, ну какая же я дрянь после этого!
- Поздно уже предупреждать.
- Ничего не поздно! Минут сорок прошло, как они убрались отсюда, может, ещё и не доехали до "Юго-Западной", там телефоны начинаются с 434... Надо немедленно позвонить в милицию, пусть они найдут Роберта Ревадзе с номером, который начинается с циф ры 434 и предупредят его. Милиционеры могут это сделать, долж ны, - она поднялась с дивана, шагнула к телефонному аппарату на письменном столе.
- Не смей! - страшным голосом крикнул Юра, вставая на её пути.
- Уйди, - с презрением сказала Ольга, вытирая слезы.
- Не уйду. Ты что, с ума сошла? Ты хоть соображаешь, что делаешь?! Они завтра придут сюда и уже по-другому станут разго варивать! Этого добиваешься, да?
- Не надо было открывать дверь не пойми кому, тогда бы и не пришли. Пусти меня к телефону!
- Не пущу! - Юра обнял её за плечи, крепко прижал к себе, горячо зашептал. - Не надо, Оля, успокойся, прошу тебя. Ты ничем не можешь помочь этим людям. Ты не виновата, Оля...
- Да пусти же ты меня!
- И не надейся! Забыла, что они меня предупредили? Меня убьют, если ты помешаешь им! А что с тобой сделают, страшно и подумать!
Ольга попыталась вырваться, но Юра крепко держал её в сво их обьятьях, полный решимости не пропустить к телефону. Она от толкнула его, вернулась на диван.
- Ты негодяй! - яростно крикнула она. - И больше не смей хо зяйничать в моей квартире, слышишь? Все, хватит, мое терпение кончилось!
- Лучше расскажи, что это за добрые молодцы, о которых ты беспокоишься? Грузин у тебя появился, надо же, а я и не знал... - Юра судорожно облизнул пересохшие губы, шмыгнул но сом. - Он что, лучше меня? Богатый, темпераментный, щедрый? Неу томимый в постели?
- Замолчи!
- Да?! Понятно! Я-то думал, что мы злимся друг на друга из-за этого паршивого конкурса, а оказывается, дело вовсе не в этом. Дело в грузине, из-за которого ты отдала меня на растер зание двум грязным гориллам! Ты что, спишь с ним? Где?! Здесь? Или к нему на хату бегаешь?!
- Господи, какой дурак... - в ужасе прошептала Ольга. - Неу жели так трудно представить, что кроме постельных отношений между людьми существуют и другие, человеческие, такие, как бла годарность, порядочность?
- Порядочность?! - закричал Юра. - После всего, что я видел и наконец-то понял, ты говоришь о порядочности? Замечательно, нет, это просто замечательно! А я-то, дурак, верил тебе, богот ворил тебя... на руках готов был носить. Ну, спасибо, Оля.
- По-моему, ты боготворил не меня, а мою квартиру, - сказа ла Ольга. - Хорошо тебе здесь было, удобно, вольготно, ни забот, ни хлопот.
- Конечно, теперь можно говорить все, что угодно, можно поливать меня грязью, теперь все можно, все! Я здесь лишний, я люблю не тебя, а квартиру... А оказывается, за дверью грузин стоит и ждет, когда я выйду на полчаса! Ты уверена, что он лю бит тебя, а не квартиру?
- Уверена, - неожиданно для себя сказала Ольга. - Потому что у него есть своя квартира.
- Да?.. - Юра побледнел, замер посередине комнаты с раскры тым ртом. - Значит, я был прав...
- Ты же минуту назад ничуть не сомневался в своей правоте, а теперь так огорчаешься, бедняжка, - холодно сказала Ольга. - Нет, Юра, ты не прав. С тех пор, как мы стали жить вместе, у меня не было мужчины, кроме тебя. Я думала, что люблю тебя, но сегодня окончательно поняла - это ошибка. Что касается Роберта и его друга Игоря, то я лишь сегодня познакомилась с ними, пос ле того, как старикашка-спонсор выгнал меня с конкурса. Игорь и Роберт заступились за меня, они его так наказали, до конца жиз ни не забудет этого. Заставили сделать то, что он требовал от меня. Они чудесные люди, настоящие мужчины.
- Заставили сделать что?
- Раздеться догола и в таком виде гулять по кабинету.
- Крутые ребята! - мрачно усмехнулся Юра. - Теперь я пони маю, почему эти бандиты так рьяно разыскивают их. Похоже, твои ребята, Оля, тоже будут помнить это до конца своей жизни. День, или два... В лучшем случае неделю.
- Замолчи, идиот! Если с ними что-нибудь случится, я тебе никогда не прощу!
- Такова жизнь, Оля. Герои часто бывают дураками, а вроде бы трусы умными, осторожными людьми. Но жизнь определяется не геройством или трусостью, а наличием или отсутствием ума.
- А знаешь, умник, я почему-то уверена, что если эти гро милы нападут на Игоря и Роберта, потом сами долго будут жалеть об этом.
- Ольга... Оля... - Юра подошел к дивану, встал на колени перед Ольгой, наклонил голову, прижался губами к её коленям. - Я же люблю тебя. Ну их всех к черту, давай забудем, пойдем на кухню, там есть шампанское, выпьем и, как прежде, заберемся под одеяло. Ты такая красивая, такая соблазнительная, Оля... Я не могу, не могу без тебя.
- Как прежде уже никогда не будет, Юра, - тихо сказала Оль га, отводя его лицо от своих колен.
- Будет, Оля, обязательно будет, - он с мольбой смотрел в её глаза. Ведь было же, так хорошо было! Почему это должно кончиться?
- Потому, что кончилось, - Ольга встала с дивана. - Я лягу в спальне, а ты оставайся здесь, в папином кабинете. И запомни хорошенько: если вздумаешь ломиться в спальню, я выгоню тебя из квартиры немедленно. Извини, Юра, но это серьезно, - и она, опустив голову, пошла к двери.
- Нет! - выкрикнул Юра.
- Да!
- Ничего у тебя не получится, - пробормотал Юра, уткнувшись лбом в край дивана. - Завтра ты по-другому будешь разговаривать. Или послезавтра...
11
Юлия потеряла дар речи, прижимаясь спиной к скользкой сте не кабины лифта. Парень, который минуту назад был в стельку пь ян, вмиг протрезвел и теперь смотрел на неё прищуренными злыми глазами, а в руке у него щелкнул пружинный нож, выбрасывая тускло сверкнувшее лезвие. "Маньяк, - в ужасе подумала Юлия. - Никакой он не приятель Роберта, самый настоящий маньяк. Попа лась..."
- Не дергайся, делай, что скажу, и все будет нормально, - страшным шепотом сказал он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48