Bad Guy». Она напоминает квиновскую «Is This The World We Created» и говорит о бедствиях и безумии нашего мира, никак не желающего жить по-человечески. Меркьюри снова напоминает: смысл жизни заключается не в нашем повседневном существовании. Главное, ради чего мы должны жить, находится за пределами нашего мира и невидимо нашим глазам. Иначе жизнь человека теряет смысл — зачем существовать ради того, чтобы умереть, как животное. Меркьюри призывает людей одуматься и вспомнить, ради чего они живут:
Должно же быть в жизни что-то большее!
Как взять нам силы в мире без любви,
Врачуя эти разбитые сердца,
Заботясь о плачущих?
Должно же быть в жизни нечто большее, чем просто существование!
Должно быть нечто большее, чем видит глаз!
Ну почему все должно быть только в черно-белом?
Должно же быть в жизни что-то большее, чем есть!
Но почему этот мир так полон ненависти?
Люди везде гибнут, и мы уничтожаем то, что создали.
Люди борются за права человека,
А мы лишь говорим «такова жизнь».
Вот, такова жизнь!
Должно жизнь в этом мире нечто большее, чем убийства.
Есть лучший способ для нас выжить.
Чем же хороша жизнь, если в конце концов мы все должны умереть?
Должно же быть в жизни что-то большее, чем есть!
В «Made In Heaven» («По воле небес») происхождение Меркьюри видно, как ни в какой другой его песне (за исключением разве что «My Fairy King»). Фактически это мини-поэма, напоминающая творения персидского поэта и философа Месневи, поэмы Низами и Физули. В ней ставятся вопросы о свободе воли и божественном предопределении — проблема, всегда волновавшая персидских поэтов — как мусульманских, так и зороастрийских. Но не следует преувеличивать фаталистические нотки «Made In Heaven», как это делают некоторые исследователи, называя эту песню гимном фатализму и отчаянию. Скорее это покорность Божьей воле, готовность склониться перед непонятной и непостижимой волей небес. Меркьюри говорит и о своей миссии, своей роли в истории, которую он будет исполнять, как бы тяжело ему не было:
Я мчусь с судьбой наперегонки, хочу сыграть свою роль,
Живу с тяжёлыми воспоминаниями, люблю всем моим сердцем
По воле небес, по воле небес.
Все это должно было быть — по воле небес.
Они говорят — неужели ты не видишь?
Каждый говорит — неужели ты не видишь?
О, я знаю, я знаю, это правда!
В глубине сердца я понимаю —
Так действительно должно было быть.
Я вынужден научиться платить по счетам,
Мою душу выворачивают наизнанку,
Я жду перспектив, но их не так уж и много…
Когда наступает ненастье — такова воля небес.
Когда тёплая погода разверзает тучи —
Я хочу, чтобы так продолжалось вечно,
Вечно… по воле небес!
Я играю свою роль в истории, пытаюсь найти свою цель,
Страдаю от всех несчастий, но отдаюсь моему делу всей душой…
Вот что все говорят — жди и увидишь.
Так действительно должно было быть,
Каждый говорит мне это.
Да, это было ясно, так должно было быть —
Так написано на звёздах.
Как видите, фатализма тут мало, и нет никакого отчаяния. Есть философская поэма, религиозный гимн. Есть готовность нести свой крест, выполняя свою проповедническую миссию — по воле небес. Есть гимн мирозданию и страстное желание, чтобы мир, как бы он ни был переполнен горестями, существовал вечно.
В снятом на эту песню красочном видеоклипе, напоминающем живопись эпохи Возрождения, Меркьюри, стоя на огромном глобусе, наблюдает за человечеством, которое борется, влюбляется, страдает, работает, воюет, молится — и сходит в землю, поколение за поколением. Все это оказывается сценой в некоем спектакле, и в финале на сцену выходят Фредди в компании прекрасной девушки, символизируя ту пару первых людей, из которых произошло все человечество — христианские Адам и Ева, зороастрийские Машиа и Машиана. А если говорить проще — мужчина и женщина. Человечество продолжает играть свою роль… С философским текстом Меркьюри клип превратился в потрясающее зрелище, заставляющее серьёзно задуматься о смысле жизни и не способное никого оставить равнодушным.
«Heaven For Everyone» («Рай для всех») была написана Роджером Тейлором для его сольного проекта и исполнена Меркьюри. В сокращённом варианте песня была включена в последний альбом «Queen» «Made In Heaven». Снова затронута тема, традиционная для «Queen» — этот мир мог бы быть раем, если бы люди вели себя по-человечески.
Здесь может быть рай для каждого.
Этот мир может быть сыт и счастлив.
Здесь может быть любовь для каждого.
Этот мир может быть свободен, этот мир должен быть един.
Мы должны дать любовь нашим сыновьям и дочерям.
В видеоклипе «Barcelona» Меркьюри появляется с Монсеррат Кабалье в декорации, стилизованной под внутреннюю часть зороастрийского храма. Те же колонны, так же горит в древних светильниках-чашах священный огонь — Атар, и везде пылают и светятся огни — символы Божьей воли и бессмертия. На визуальном уровне лирическая песня превращается в религиозный гимн.
В «Fallen Priest» («Падший священник») снова затрагивается актуальная для Меркьюри тема выбора между служением Богу и человеческим счастьем.
Мы — смертные,
В руках Богов, управляющих судьбой,
Ищем рай на земле,
А его так трудно найти.
Мы — смертные,
Жертвы своих слабостей и страстей,
Мы стремимся к высотам…
Но я обещал служить (Церкви).
Я должен встать скалой перед развратом и грехом…
Музыка «Time» («Время») была написана Меркьюри на текст Дэйва Кларка для его мюзикла «The Time». В исполнении Меркьюри песня превратилась в мощный духовный гимн, размышление о скоротечности времени, хрупкости мирозданья и людском безумии, проповеднический призыв одуматься, пока ещё есть шанс: ведь у людей осталось так мало времени — и у каждого человека, и у всей нашей цивилизации. Меркьюри снова призывает людей перестать быть глухими и слепыми — и понять, наконец, самые простые вещи: если люди хотят будущего для себя и своих детей, они должны стать мягче и добрее друг к другу.
Время никого не ждёт.
Мы вместе должны решить, на что надеяться,
Иначе у нас вообще не будет будущего.
Время никого не ждёт.
Мы ведём себя как глухонемые и слепые.
Я знаю — это звучит злобно,
Но мне кажется, мы совсем не слышим
И совсем не говорим о том,
Что время убегает от нас…
Вам не нужен я, чтобы понять ваши ошибки.
Вы сами знаете, что происходит,
Но мне кажется,
Что мы недостаточно внимательны друг к другу
И совсем не доверяем друг другу.
Похоже, все мы припёрты к стенке.
Время никого и ничего не ждёт.
Мы должны доверять друг другу,
Иначе у нас вообще не будет будущего…
Давайте научимся быть друзьями,
Иначе у нас вообще не будет будущего…
Давайте сделаем тот мир навеки свободным
И построим совершенно новое будущее для всех нас.
В видеоклипе Меркьюри произносит свою проповедь на фоне космоса — символа вечности, пространства, куда безвозвратно уходит время. Но гимн полон оптимизма и надежды на лучшее — Фредди появляется с толпой подростков, на все лады распевающей «время никого не ждёт», «давайте построим совершенно новое будущее для всех нас». Новое поколение может стать лучше и разумнее предыдущих — на них, на молодых, вся надежда. В финале все они исчезают, и остаётся один Фредди на фоне космоса, пронзительно распевающий: «Время никого и ничего не ждёт». Люди смертны, каждое новое поколение уйдёт, но пока живы люди, пока рождаются дети — жива и надежда на лучшее.
Песню «In My Defence» («В свою защиту») (на стихи Дэйва Кларка) для мюзикла «The Time» Меркьюри превратил в печальное размышление о несчастьях мира и о своей собственной роли в нем.
Что я ещё могу сказать в свою защиту?
Все ошибки, что мы совершили,
Должны быть мужественно встречены.
Это нелегко сейчас, понимаешь, с чего предстоит начать,
А мир, который мы любим, разрывается на части.
Я просто певец, исполняющий песню.
Что я могу сделать, чтобы исправить несправедливость?
Я просто певец, сочиняющий музыку.
Я пойман в ловушку моей ускользающей мечты.
Что я ещё могу сказать в свою защиту?
Мы убиваем любовь, это наш выбор.
Мы никогда внимательно не слушаем,
Никогда не смотрим правде в лицо,
А любовь, подобно проходящей песне
Живёт среди нас, а потом уходит…
О силы небесные, о силы небесные!
Как мне быть, живём мы или умираем?
Помоги мне, Боже!
Пожалуйста, помоги мне!
Хотя Меркьюри не является автором слов этой песни, но она удивительно точно отражает его чувства. Он переживает все горести мира, как свои собственные, и печалится, что не может помочь чужим несчастьям. Он осознает свой долг певца и музыканта — нести людям немного радости в этом жестоком мире, и горячо молится, чтобы Бог дал ему силы вынести все это — ведь его миссия так тяжела.
Биографы трактуют эту песню как пессимистичную и безысходную, как признание Меркьюри в собственном бессилии. Неужели печаль поэта о страданиях мира — это безысходность? Неужели молитва Богу — признание в бессилии?
Андрей Рассадин именно так и думает: «Выход из тупика не виден. Безысходность и тревога с особой силой овладевают чувствами слушателей Заканчивается песня обращённой к Господу мольбой о помощи… в „In My Defence“ положение такое тяжёлое, что остаётся уповать только на божью милость».
Вот он, ответ на вопрос, почему творчество Фредди Меркьюри остаётся непонятным для большинства его исследователей и поклонников. Нельзя с глухим говорить о музыке, а с атеистом — о Меркьюри. Человек, для которого признание своей ничтожности перед лицом Бога и молитва является признаком слабости и безысходности, никогда и ничего не поймёт о Меркьюри. Во все времена именно способность к молитве и осознание человеком своего места перед Богом считалась признаком душевного здоровья, а тот, кто терял эту способность, считался убогим и несчастным. Но в нашу эпоху человек молящийся считается слабаком, в норме считать богом самого себя, особенно если речь идёт о кумире миллионов. И чудовищная гордыня атеиста, не позволяющая осознать своё место и просто помолиться, не даст понять верующего человека. Это не разница культур — это разница мировоззрений, разные духовные планеты. Один человек с младенчества ходил в храм и учился молиться. Другой был воспитан в сознании, что он сам и есть Бог, что небеса пусты, а все решает наука, техника, космические процессы, наследственность, игра гормонов. И если этот божок видит свою неспособность решить какие-то проблемы, то впадает в отчаяние. И неважно, как это называется — марксизм, дарвинизм, фрейдизм. Для личности, воспитанной в этих действительно пессимистических, безысходных убеждениях, верующий, молящийся человек — слабак и безумец. И он никогда не поймёт того, что ему просто не дано понять.
Религиозность выражалась не только в песнях и видеоклипах «Queen», но и в символике группы.
Кто задумывался, что означает знаменитый герб «Queen»? Он хорошо известен всем квиноманам, украшал сцену на концертах «Queen», воспроизведён на страницах многих книг об этой группе и на обложке альбома «Greatest Hits-2». Все знают его — но знают ли?

Герб «Queen»
Биографы, очевидно, так надорвались на поисках гомосексуальных связей Меркьюри и гей-символов в его творчестве, что у них просто не осталось времени на выяснение символики его герба. Все, что удаётся узнать из литературы о «Queen» и у фан-клубов — герб был разработан Фредди Меркьюри в 1971 году на основе астрологических знаков всех четырех членов группы. «В наше время это выглядит сверхнаивно, но на дворе был 1971 год», — снисходительно добавляют биографы.
Что же, эту информацию нетрудно проверить. Посмотрим, как выглядит герб «Queen».
Два льва в коронах с двух сторон поддерживают корону, заключённую в медальон в форме буквы "Q". В верхней части герба изображено пламя, из которого вылезает краб, обнимающий своей клешнёй медальон. Над пламенем и крабом раскинула крылья странная орлообразная птица, из её клюва что-то торчит. В нижней части герба расположены фигуры двух женщин-ангелов.
А теперь посмотрим, под какими астрологическими знаками родились члены «Queen»:
Фредди Меркьюри — год Собаки, знак Девы.
Брайан Мэй — год Свиньи, знак Рака (английское Краб).
Роджер Тейлор — год Быка, знак Льва.
Джон Дикон — год Кота (Зайца), знак Льва.
Из всего вышеперечисленного на гербе присутствуют только два льва и краб. Девы нет, а фигуры ангелов не могут считаться таковыми — астрологический знак Девы изображается совсем иначе, без крыльев и не в двойном экземпляре. Огонь и хищная птица не имеет к астрологии никакого отношения. Так что версия биографов с треском проваливается.
Птица в верхней части герба похожа на орла, но это не орёл. Это — Симург, священная птица зороастризма, один из древнейших символов иранской культуры.

Священная птица
Чаще всего Симурга изображают именно так, как его нарисовал Фредди — с головой, крыльями и клювом орла. Конечно же, биографы не знают, что такое Симург. Ничего удивительного — в гей-клубах этому не учат.
Симург является символом бессмертия, свободы духовного от земного, божественности, духовной мощи, победы духа над злом и смертью. Симург — посредник между небесным и земным миром. По древнему зороастрийскому поверью, Симург переносит души праведников в рай. Симург — вестник богов, пророк, вещая птица, предсказывающая будущее и знающая язык небес. Симург учит людей правде, добру и справедливости, приходит им на помощь в трудную минуту, передаёт древнюю мудрость, залечивает раны, спасает в трудные минуты иранских богатырей, борющихся со злом.
Симург считается божественным сеятелем. Он разносит семена полезных растений по всей земле и разбрасывает их, поэтому с ним связано понятие оплодотворения. Если лев считается царём зверей, то Симург в персидской традиции — царь птиц, поэтому он наряду со львом ассоциировался с царской властью и часто изображался на царских печатях и на барельефах древних персидских дворцов.
В мусульманской традиции Симург — владыка живых существ и аллегорический образ Бога. В трактате персидского философа Аттара «Язык птиц» птицы ищут себе царя — и обретают его, найдя Симурга, что символизировало поиск и обретение человеческой душой Бога.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77