Если бы Валентина Михайловна успокоилась и подумала, то она непременно позвонила бы в ГАИ и узнала все подробнее. Но успокоиться, конечно, она не могла.
Сутулый и Тюлень вернулись в село и остановились в проулке, метров за сто от дома Мирошниченко. Не успел Павел заглушить двигатель, как из ворот интересующего их жилища, вылетела «Волга» и, быстро набирая скорость, промчалась мимо них. Подельники улыбнулись, заметив за рулем женщину без головного убора, со взъерошенными волосами.
– Совсем очумела баба, – бросил Тюлень ей вдогонку. Они спокойно въехали в распахнутые ворота, которые хозяйка забыла закрыть и вылезли из машины. Закрыв створки ворот, они оказались скрытыми от любопытных глаз высоким забором. Павел открыл багажник и, вытащив оттуда монтировку, передал ее Виктору, который быстро сорвал навесной замок на входной двери.
Через веранду преступники проникли внутрь дома, остальные двери хозяйка не заперла, видно, слишком торопилась застать мужа живым в больнице. Подельники вошли и замерли, услышав за спиной недоброе рычание. Сутулый медленно повернул голову и увидел в дверном проеме огромную сторожевую собаку, оскал которой заставил сердце учащенно забиться.
– Не двигайся! – предостерег он напарника. – По-моему, капитально влипли.
Тюлень, держа монтировку, окинул комнату изучающим взглядом и заметил лежащую на диване небольшую плюшевую подушку.
– Стой спокойно, – шепнул он Павлу. – Я сейчас с ней разберусь.
Виктор быстро шагнул вперед, схватил подушку свободной рукой и, молниеносно развернувшись, выставил подушку перед собой. Он успел вовремя, острые клыки прокусили ее насквозь. Собака завертела головой из стороны в сторону, вырывая у Гущина временную защиту. Спрессованная вата, вместе с собачьей слюной, разлетались клочками по полу комнаты, а рычание разъяренного зверя было ужасным.
Но вот Тюлень изловчился и ударил собаку монтировкой по темени, разжав пальцы левой руки и выпуская подушку. Он ударил с такой силой, что послышался треск раздробленного черепа. Собака повалилась на бок, поджав лапы и жалобно заскулила, через несколько секунд по ее телу пробежала дрожь и она навсегда затихла.
– Ну ты даешь! – прервал затянувшуюся паузу Сутулый. – Ловко расправился с ней. Я бы ни за что не смог.
– Если честно, я порядком струхнул, – отозвался Тюлень, – думал, живьем сожрет!
– Ладно, некогда лясы точить, – первым вернулся к действительности Павел. – Делаем то, зачем пришли.
Они тщательно обыскали все комнаты. Золотые изделия и драгоценности не прятались хозяевами в этом доме и оказались легкой добычей преступников, а вот наличных денег им легко отыскать не удалось.
Три с половиной тысячи рублей – это все, что они нашли.
– Я в его кабинете видел сейф. Наверняка, там ментяра и хранит свой капитал, – предположил Сутулый.
– Только вряд ли мы сможем его открыть, – с тревогой отозвался Виктор, проследовав за другом в кабинет хозяина дома. Герасимов ничего не ответил, а молча принялся выдвигать ящики письменного стола, вытряхивая их содержимое на пол.
– Хоп! – воскликнул он наконец, поднимая с пола увесистую пачку ключей. Третий по счету ключ подошел и долгожданный щелчок замка несказанно обрадовал подельников. Но в сейфе они ничего, кроме документов, не обнаружили, правда, в нем было еще одно отделение, которое оказалось тоже запертым, и ни один ключ из связки к замку не подошел.
– Я нутром чую, что там все его сбережения, только ключ от этого отделения отрядный наверное всегда носит с собой, – высказался Сутулый.
– Что ты предлагаешь? – Тюлень посмотрел на напарника, надеясь на его сообразительность.
– Возьмем сейф с собой. Он в притирку, но должен войти в багажник, – прикинул Павел на глаз его размеры.
Они выкинули все ненужные бумаги, вновь закрыли на замок дверцу, и с трудом оторвав сейф от пола, потащили его к выходу.
– Кто-то идет по двору, – взглянув в окно, заметил Гущин какого-то парня. Подельники бросили сейф и встали по обе стороны двери, ведущей в комнату. – Мам, кто это у нас в гостях? – услышали они голос сына Тараса Поликарповича.
Сын подполковника, Николай, учился в институте, на юридическом факультете и по воскресеньям навещал родителей. Но в этот раз он приехал не в свой день.
Парень толкнул дверь и вошел в комнату. Вид брошенного в середине комнаты сейфа и неподвижной отцовской овчарки с лужицей крови возле головы, моментально насторожил его. Он попятился назад и натолкнулся спиной на Сутулого. Медленно повернувшись, Николай увидел перед собой незнакомца и лицо юноши исказилось от страха.
– Не переживай так сильно, мы уже собирались уходить, – долетели до Николая слова незнакомца. Он даже не успел толком разглядеть лица грабителя, как кто-то оглушил его сзади. Падая и теряя сознание, Николай успел заметить лишь ноги второго налетчика.
– Ты не убил его? – забеспокоился Павел, склонившись над поверженным. – Не должен, я же кулаком ударил, – ответил Виктор, осматривая свою кувалду.
– Живой, – сказал Сутулый, нащупав пульс парня. – Давай отнесем его в кладовку.
– Зачем? – не понял намерений друга Тюлень.
– Привяжем его там к железному стеллажу. А то очухается раньше времени и поднимет крик, а нам лишний шум ни к чему, – пояснил Герасимов.
Когда Тюлень стягивал веревкой руки парня, заведенные за железную стойку стеллажа, тот пришел в себя.
– Кто вы? – наивно поинтересовался он, превозмогая страшную головную боль.
– Дед Мороз, – ответил ему Сутулый. В кладовой было довольно-таки темно и лиц грабителей Николай не видел.
– Ты посиди тут, родители вернутся и освободят тебя, – извиняющимся тоном произнес Павел.
Преступники вынесли сейф на улицу и, приложив невероятные усилия, засунули его в багажник автомобиля. Можно было подумать, что сейф был специально сконструирован для транспортировки подобным образом.
– Открой ворота, – скомандовал Павел Тюленю, усаживаясь за руль. Он включил зажигание и двигатель послушно заурчал, набирая обороты. Как только Тюлень распахнул створки ворот, «жигуленок» вырулил со двора. Чтобы не привлекать внимания к дому Мирошниченко, Виктор плотно закрыл ворота и устроился на переднем сиденье машины, которая тут же сорвалась с места. Уже перед районным центром, сворачивая на перекрестке на объездную дорогу, грабители встретили знакомую «Волгу», за рулем которой сидела Валентина Мирошниченко.
Супруга начальника колонии взбудоражила в областной больнице всех врачей, но тс ее в один голос уверяли, что ее муж сегодня к ним не поступал.
Только проверив списки новых больных и убедившись, что медики говорят правду, Валентина Михайловна позвонила в ГАИ своего района. Знакомый начальник отдела ГАИ объяснил, что в течение последней недели в его ведомстве не зафиксировано ни одной аварии, и ее вероятно разыграл кто-то из знакомых.
– Ничего себе шуточки! – разозлилась женщина, только сейчас заподозрив неладное. Домой она торопилась еще больше, чем в больницу. На встречного «жигуленка» она, естественно, не обратила внимания, проскочив во второй раз мимо грабителей на бешеной скорости.
Представшая перед Валентиной Михайловной картина, когда она поспешно вошла в дом, подтвердила самые страшные ее предположения.
– Обвели вокруг пальца, скоты! – она кинулась в кабинет мужа. Пустой угол, в котором стоял сейф, произвел на нее ужасающее впечатление. Она схватилась за голову и побежала к телефону, но споткнулась о чей-то мужской ботинок. Узнав обувь сына и предположив самое страшное, она испуганно закричала:
– Николай! Сынок! Где ты?
– Я в кладовке, мама, – слабо отозвался парень. Валентина Михайловна бросилась в кладовую.
– Господи! Кто это сделал?! – спросила она парня, освобождая ему руки.
– Грабители, мама! Грабители! Но их лиц я не видел. Мам, я видел в нашем дворе «трешку» зеленого цвета.
– Номер запомнил? – В ее словах теплилась слабая надежда выйти хоть на какой-нибудь след.
– Не обратил внимания, – покачал головой Николай. – Думал, гости к нам приехали. Чего мы сидим? Нужно звонить в милицию!
– И что я им скажу? Что нас ограбили на миллион?
– Не обязательно называть настоящую сумму. Главное, чтобы правоохранительные органы нашли преступников, а по горячим следам вместе это сделать легче. Николай направился к телефону и решительно снял трубку.
– Подожди! – остановила его Валентина Михайловна. – Пойми, нам не выгодно, чтобы грабителей поймали по горячим следам вместе с награбленным. Как бы потом самим не пришлось объяснять: откуда у нас такие деньги. Звони отцу, пусть сам решает, что делать. Сдастся мне, что он знает преступников. Николай позвонил Тарасу Поликарповичу на работу, но его до сих пор не было на месте. Его заместитель сказал, что начальник колонии вечером обещал заехать. Тогда они позвонили полковнику Сазонову, но и там никто не взял трубку.
– Что делать, мама? – и сын обреченно развел руками. Валентина Михайловна опустилась обессилен но в кресло, закрыла глаза.
– Ждать! Что нам еще остается? – сказала она устало, безразличная ко всему.
Сутулый и Тюлень уже более двух часов поджидали в условленном месте, на окраине, Жданова с Атаманом и Диксоном.
– Что-то слишком долго их нет, – выразил свои опасения Павел.
– Я вообще думал, что они управятся раньше нас, – согласился Виктор.
Они смотрели по сторонам, бросая частые взгляды на часы. Но вот из переулка вынырнула «Волга» и остановилась за полметра от их «жигуленка», нос к носу. Из машины вылезли трос: Вадим Борисович, Марат и Алексей. Павел и Виктор кинулись навстречу своим друзьям сломя голову.
– Надо же? И ты здесь? – удивился Казаков, обнимая Гущина. – Рад тебя видеть, пропащая душа.
Тюлень тоже не скрывал радости.
– Парни, мы должны поторопиться, время ограниченно, – вернул всех к действительности Жданов.
– Дело в том, что у нас возникла непредвиденная проблема, – обратился Герасимов к Жданову. – Мы не смогли открыть сейф и пришлось прихватить его с собой. Он в багажнике.
Вадим Борисович на некоторое время задумался, сдвинув ондатровую шапку на лоб и почесав затылок.
– Что ж, – заговорил он наконец. – Есть у меня один знакомый, у которого в гараже имеется все, что нужно для такого случая.
Он направился к своей машине, бросив на ходу:
– Следуйте за мной.
Все остальные сели в автомобиль к Сутулому: они давно не виделись и им было о чем поговорить.
Тюлень и Сутулый внесли сейф в гараж. Худенький, небольшого роста мужичок, с заостренным носом и круглыми, выпученным глазами, уже подготовился к работе. Густой, сизого цвета огонь с шумом, вырывался из жерла резака.
Парни положили сейф на цементный пол, и Павел открыл ключом первую дверцу, указав сварщику на внутреннее отделение. Тот молча кивнул и принялся за работу. Привычные и уверенные движения выдавали в нем профессионала.
– Поосторожнее, Виталий Евгеньевич, – предостерег работника Жданов. – Содержимое не должно пострадать.
– Там бумаги? – поинтересовался сварщик.
– Скорее всего, – ответил за всех Атаман.
Тогда Виталий Евгеньевич налил в ведро из канистры воды и попросил Алексея смачивать тряпки и накрывать ими раскаленный металл в том месте, где он уже прошел резаком.
Работа спорилась и спустя четверть часа сварщик отложил резак в сторону, снял узкие очки с темно-синими стеклами, через которые можно было видеть только яркую вспышку огня и шов нагретого металла, вытер рукавом рабочей куртки пот со лба и сказал:
– Готово! Можно открывать.
Он откинул вырезанный замок и собирался открыть дверцу, но Вадим Борисович остановил его, предупредительно выставив руку ладонью вперед:
– Ты извини нас, Виталий Евгеньевич, но лучше будет, если содержимое сейфа мы исследуем сами, – и он положил руку ему на плечо.
– Не доверяешь! – сварщик обиженно поджал нижнюю губу.
– Дело не во мне, – ответил Вадим Борисович и дружелюбно посмотрел на своего старого знакомого. – Нас с тобой в прошлом многое связывает, поэтому я и обратился за помощью именно к тебе. Но ты должен понять, что это не моя личная тайна.
Хозяин гаража поднялся, хлопнул Жданова по плечу, давая тому знать, что он его понял и зла не держит, и пошел к выходу.
– Я покурю на улице, здесь душно, – сказал он напоследок, прикрывая дверь гаража.
После ухода Виталия Евгеньевича Диксон склонился над сейфом и открыл заветное отделение. Грабители не ошиблись, предполагая, что основные сбережения Мирошниченко Тарас Поликарпович хранил в сейфе. Все содержимое тянуло не меньше, чем на два миллиона.
– Вот это отрядный! – воскликнул в изумлении Тюлень.
– Всех перещеголял, – поддержал его Марат. – Он наверное с Сазоновым делился не всей добычей.
– Как бы там ни было, а филки наши, кровно заработанные, – вставил свое слово Атаман.
– Теперь о главном! – Вадим Борисович достал из внутреннего кармана целую пачку всевозможных документов – паспортов, свидетельств о рождении, трудовые книжки.
– Я все подготовил, как договаривались.
Атаман теперь становился Кожевниковым Алексеем Леонидовичем, а Диксон – Ахметзяновым Маратом Рафкатовичем. Оба, по документам, отработали по пять лет на севере и, заработав кругленькую сумму, отправлялись на вольные хлеба в Саратов.
Жданов также вручил им железнодорожные билеты до пункта назначения. По легенде, в родном городе они делали пересадку.
– Документы настоящие, – подчеркнул Вадим Борисович. – А имена прежними я оставил специально, чтоб вам не путаться и не привыкать к новым.
Беглецы искренне поблагодарили Жданова и отстегнули за услуги кругленькую сумму – пятьдесят тысяч рублей. Остальные деньги, за вычетом причитающихся двадцати процентов на общак и Мутанту они поделили на четверых. Не забыли отблагодарить и сварщика. Пяти тысяч хватило, чтобы тот забыл все обиды.
Вадим Борисович принес из своей машины два новых костюма, которые как нельзя лучше, подошли новоиспеченным Кожевникову и Ахметзянову.
– Нам необходимо поторопиться, поезд через полтора часа, – объявил он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40