Несколько секунд Дортмундер разглядывал входную дверь, колонны, тротуар и витрины магазинов по обе стороны банка, а затем дверь открылась и оттуда вышли двое мужчин в рабочих комбинезонах и строительных касках, неся высокий деревянный стол для посетителей - ручки на цепочках болтались, словно остатки бахромы на скатерти.
- Мы опоздали, - проворчал Дортмундер.
- Не этот банк, - поправил его Келп, - а вон тот.
Дортмундер снова повернулся к Келпу, старательно не замечая улыбки Виктора. Келп молча указал на противоположную сторону улицы, и Дортмундер, которому пришлось слегка пригнуться - на одну ужасную секунду ему показалось, что Виктор того и гляди чмокнет его в щеку, - нет, слава богу, обошлось, - посмотрел на другой банк.
Сначала он ничего не понял. Что-то широкое и приземистое, выкрашенное в бело-голубой цвет и сверкающее хромировкой, - вот и все, что он сумел разобрать. Но затем, приглядевшись, он заметил на боку этой штуковины вывеску, развернутую наподобие транспаранта:
ВРЕМЕННЫЙ ФИЛИАЛ
"Треста Капиталистов и Иммигрантов"
Смотрите, как мы РАСТЕМ!
- Это что за чертовщина? - удивился Дортмундер.
- Трейлер, - невозмутимо ответил Келп. - Это то, что называется "домом на колесах". Неужели никогда таких не видел?
- Да, но это-то что за хреновина?
- Это банк, - спокойно ответил Келп.
- Мистер Дортмундер, - не переставая улыбаться, вмешался Виктор, они сносят старое здание, а на его месте хотят построить новое. Так что пока банк располагается в передвижном доме.
- В трейлере, - уточнил Дортмундер.
- Да такое бывает сплошь и рядом, - сказал Келп. - Неужели никогда не замечал?
- Вроде бы, - согласился Дортмундер и невидящим взглядом уставился в окно, пытаясь извлечь из всего этого хоть какой-то смысл. Увы, это оказалось довольно трудно. Особенно если учесть, что Виктор, не переставая, улыбался ему в левое ухо. - Ничего не понимаю. Я сейчас вернусь. А вы подождите здесь.
Он вылез из "торнадо" и пошел вдоль улицы, по пути рассматривая здание старого банка. Часы показывали почти пять вечера, но внутри было полно людей в строительных касках; они разбирали здание на части в ярком свете прожекторов. По-видимому, руководство банка так спешило снести старое здание и поскорее построить новое, что было готово оплачивать сверхурочные. Наверное, они волнуются за трейлер, - решил Дортмундер.
Дойдя до угла, он повернул налево, постоял у светофора, дожидаясь, когда загорится зеленый свет, и перешел на противоположную сторону улицы. Затем снова повернул налево и направился к трейлеру.
Трейлер находился в самом конце квартала - в единственном на всей улице месте, где не было домов. Это был самый большой трейлер, который когда-либо доводилось видеть Дортмундеру - футов пятьдесят в длину и двенадцать - в ширину. Установленный на одной линии с фасадами домов, он заполнял собой всю площадку - один конец упирался в стену магазинчика Кресджа, другой выступал на тротуар у перекрестка. Сама площадка была усеяна осколками битого кирпича, что указывало на то, что совсем недавно здесь стоял ещё один снесенный дом; скорее всего, в банке специально подгадали время для реконструкции, чтобы можно было без осложнений занять свободное место поближе к старому зданию.
В передней части трейлера было две двери; к каждой из них вели ступеньки двух деревянных крылечек, между которыми располагалась вывеска с надписью "Временный филиал". Фундаментом служили массивные серые цементные блоки; узенькие окна в стенке трейлера, больше похожие на прорези для писем в почтовом ящике, изнутри были завешены металлическими жалюзи. Сейчас банк был закрыт, но в щели между жалюзи проникали тонкие полоски света.
Проходя мимо, Дортмундер внимательно оглядел трейлер. Толстый пучок электрических проводов соединял банк с телефонной и электрической линиями, проложенными по главной авеню и боковой улице, делая его похожим на дирижабль прямоугольной формы, удерживаемый на земле только этими прочными канатами.
Больше смотреть было не на что. Дортмундер неторопливо дошел до угла, дождался зеленого света, пересек улицу и вернулся к "торнадо", покачав головой при виде искореженного заднего бампера.
Устроившись на своем месте поудобнее, он сказал:
- По его внешнему виду особенно много не скажешь. Когда вы рассчитываете провести операцию - днем или ночью?
- Ночью, - тут же ответил Келп.
- Они оставляют на ночь деньги в банке?
- Только по четвергам, - сказал Виктор.
Дортмундер неохотно повернулся к нему.
- Почему именно по четвергам?
- В ночь с четверга на пятницу магазины открыты, - пояснил Виктор. Банк закрывается в три, потом снова открывается в шесть и работает до восьми тридцати. В это время суток безопасного способа перевезти наличность в другой банк не существует. Так что они просто усиливают охрану и оставляют деньги на ночь в банке.
- Сколько охранников?
- Всего семь человек.
- Семеро. - Дортмундер кивнул. - А какой сейф?
- "Мослер". Сдается мне, что они взяли его в аренду вместе с трейлером. Так себе сейф.
- То есть, мы сможем быстро его открыть?
- Ну, - Виктор улыбнулся, - время - это не проблема.
Дортмундер посмотрел в сторону трейлера.
- Некоторые из этих проводов - сигнализация. Думаю, они ведут к местному полицейскому участку.
Улыбка Виктора стала ещё шире. Довольно кивнув, словно одобряя проявленную Дортмундером сообразительность, он сказал:
- Так оно и есть. Все, что происходит в банке после закрытия, фиксируется в участке.
- Который находится?..
Виктор указал прямо вперед.
- В семи кварталах отсюда.
- Но время - не проблема, говоришь? - прищурился Дортмундер. - Мы идем против семи охранников, полицейский участок всего в семи кварталах, и время не проблема?
Теперь и Келп улыбался почти так же широко, как Виктор.
- В том-то и вся прелесть, - кивнул он. - Виктора осенила поистине гениальная идея.
- Что за идея? - поинтересовался Дортмундер.
- Мы украдем весь банк.
Дортмундер недоуменно уставился на него.
- Разве это не прелесть? - Келп ухмыльнулся. - Мы не вламываемся в банк, а увозим его с собой. Подгоняем грузовик, берем банк на буксир и преспокойно уезжаем.
Глава 6
Когда Мэй вернулась с работы, Дортмундера ещё не было. Войдя в прихожую, она дважды крикнула "Эй!", но, не получив ответа, пожала плечами и понесла на кухню две сумки с продуктами. Работа в крупном универсаме имела свои преимущества - во-первых, всегда была возможность обсчитать какого-нибудь растяпу на некоторых товарах, а во-вторых, время от времени можно было кое-что тихонько стянуть, так что сумки были набиты доверху. Как-то раз она даже пожаловалась своей подруге Бетти, такой же, как она, кассирше:
- Представляешь, я все это ем и уже давно должна была бы растолстеть. Но все это приходится таскать самой, так что тут не очень-то поправишься.
- Тебе надо заставить мужа приходить и забирать сумки, - посоветовала Бетти.
Все делали одну и ту же ошибку, принимая Дортмундера за её мужа. Сама же Мэй никогда этого не говорила, но, с другой стороны, никогда и не стремилась внести ясность в этот вопрос.
- Мне нравится быть худой, - ответила она тогда, и тема была исчерпана.
Поставив сумки на рабочий стол в кухне, Мэй обратила внимание, что левый уголок её рта опять нагрелся. Она была заядлой курильщицей и в левом уголке рта у неё обычно торчала очередная сигарета. Когда это место становилось теплым, она знала, что пришло время снова закурить.
На кончике большого пальца левой руки у неё была маленькая мозоль, поскольку ей то и дело приходилось сбивать с губы сигаретные окурки, которые она докуривала пальцами все было в порядке. Вот и сейчас Мэй, одним почти до фильтра, но зато по той же причине с другими ловким движением, говорившем о солидной практике, смахнула в раковину полудюймовый окурок и достала из кармана своего зеленого свитера мятую пачку "вирджиния слимз". Вытащив сигарету, она сунула её в угол рта и огляделась в поисках спичек. В отличие от большинства заядлых курильщиков, она никогда не прикуривала новую сигарету от окурка старой, поскольку они всегда были такими маленькими, что их невозможно было удержать. Это служило причиной постоянных проблем со спичками - по своим масштабам точно таких же, как проблемы с водой в арабских странах.
Следующие пять минут Мэй была занята обследованием всех имевшихся в квартире ящиков. Квартира была маленькой - маленькая гостиная, маленькая спальня, ванная - такая тесная, что в ней запросто можно было оцарапать колени, и кухня - настолько крошечная, что полностью отвечала представлениям жадного домовладельца о рае. Тем не менее, в ней было полно ящиков, и следующие пять минут единственными звуками в квартире был стук выдвигаемых и захлопываемых ящиков.
Наконец она обнаружила коробок в гостиной, в ящике столика, на котором стоял телевизор. Телевизор, кстати, был отличный - цветной и не очень дорогой; Дортмундер купил его по дешевке у приятеля, который украл целый грузовик телевизоров. "Самое смешное во всей этой истории, - сказал Дортмундер, принеся телевизор домой, - так это то, что Гарри считал, будто просто угоняет грузовик".
Закурив, Мэй бросила спичку в пепельницу рядом с телевизором. До этого все её мысли были заняты исключительно поисками спичек, но теперь она могла позволить себе обратить внимание на окружающую обстановку. Самым близким к ней предметом был телевизор, и Мэй, не раздумывая, включила его. Как выяснилось, вовремя - только что начался какой-то фильм. Фильм, правда, был черно-белый, а Мэй предпочитала смотреть цветные, раз уж в доме был цветной телевизор, но одну из главных ролей играл Дик Пауэлл, и она решила обождать. Вскоре выяснилось, что картина называется "Высокая мишень", а Дик Пауэлл играет нью-йоркского полицейского по имени Джон Кеннеди, который пытается предотвратить покушение на Авраама Линкольна. Он ехал в поезде не Линкольн, а Дик Пауэлл, - и ему то и дело присылали телеграммы, а проводник бегал по вагонам, выкрикивая: "Джон Кеннеди! Джон Кеннеди!" Это давало Мэй приятное ощущение, будто она перенеслась в другое место; не отрывая глаз от экрана, она попятилась назад, пока не наткнулась на диван.
Разумеется, Дортмундер вернулся домой в самый захватывающий момент, да ещё притащил с собой Келпа. На экране шел 1860 год, Авраам Линкольн готовился принять президентскую присягу, и вот как раз тут-то его и собирались убить. Заговор возглавлял Адольф Менжу, но Дик Пауэлл, - то есть Джон Кеннеди, - был слишком проворен для него. Так что пока было неизвестно, как обернется дело.
- Даже не знаю, - сказал Дортмундер, обращаясь к Келпу. - Все-таки насчет Виктора я не уверен. - Затем он повернулся к Мэй. - Привет. Ты как?
- С самого утра на ногах.
- Да с Виктором все в порядке, - сказал Келп. - Привет, Мэй. Как спина?
- Почти так же. Последние несколько дней ноги беспокоят. Боже, продукты!
Дортмундер и Келп изумленно воззрились на нее, а она, вскочив с дивана и дымя сигаретой, словно игрушечный паровозик, бросилась на кухню, где из сумок с замороженными продуктами уже потекло.
- Я забыла положить продукты в холодильник! - крикнула она, быстро раскладывая пакеты по полкам. - Сделай телевизор погромче!
В гостиной звук прибавили, но и заговорили громче. К тому же, диалогов почти не было, так что до Мэй доносились только звуковые эффекты. Потом густой мужской голос - судя по всему, это был сам Авраам Линкольн, произнес: - "Неужели вы думаете, что президент пойдет принимать присягу под покровом ночи, словно вор?"
Побросав продукты в холодильник, Мэй вернулась в гостиную.
- Как, по-вашему, он и в самом деле так сказал?
Дортмундер и Келп, по-прежнему обсуждавшие какого-то Виктора, с удивлением повернулись к ней.
- Кто?
- Он. - Мэй ткнула пальцем в сторону телевизора. Когда все трое посмотрели на экран, то увидели человека, который стоя по колено в воде в огромном унитазе, прыскал какой-то жидкостью себе на подбородок и что-то рассказывал о бактериях. - Не он, а Авраам Линкольн. - Оба продолжали недоуменно смотреть на нее. - Ладно, бог с ним. - Выключив телевизор, Мэй спросила Дортмундера: - Как прошел день?
- Отвратительно. Я лишился всей рекламы. Придется доставать новую.
- Какая-то женщина вызвала полицию, - пояснил Келп.
Мэй, прищурившись, выпустила струю дыма.
- Теряем хватку?
- Перестань, Мэй, - обиделся Дортмундер. - Ты же меня знаешь.
- По-моему, все вы одинаковые, - отмахнулась та.
Они познакомились почти год назад, когда Мэй застукала Дортмундера на мелкой краже в универсаме. Самое интересное заключалось в том, что Дортмундер даже не пытался оправдываться и просить о сочувствии, но, тем не менее, получил его. Он просто стоял перед кассой, сокрушенно качая головой, а у его ног валялись упаковки с ветчиной и сыром, выпавшие у него из-под мышек.
У неё просто не хватило духу вызвать полицию. Порой она все ещё пыталась делать вид, что ему нипочем не пробить её броню, но в действительности дело обстояло как раз наоборот.
- В любом случае, - сказал Келп, - некоторое время никто из нас не собирается заниматься какой-то мелочевкой.
- А вот в этом я вовсе не уверен, - возразил Дортмундер.
- Ты просто ещё не привык к Виктору. Это единственная сложность.
Мэй с размаху плюхнулась на диван - она всегда садилась так, словно её хватил удар.
- Что хоть задумали?
- Банк, - ответил Келп.
- И да, и нет, - поправил его Дортмундер. - Это, знаешь ли, малость посложнее, чем просто ограбление банка.
- Нет, это ограбление банка, - твердо заявил Келп.
Дортмундер посмотрел на Мэй, словно рассчитывал на её поддержку и здравый смысл.
- Идея заключается в том, - если, конечно, ты в это поверишь, - что мы задумали украсть целый банк...
- Это трейлер, - тут же вмешался Келп. - Ну, знаешь, один из этих передвижных домов на колесах. В нем будет работать банк, пока для него не построят новое здание.
- И вся идея состоит в том, - в свою очередь перебил его Дортмундер, - что мы цепляем банк к грузовику и увозим.
- Куда? - удивилась Мэй.
- Просто увозим, - Дортмундер пожал плечами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25