Кстати, когда у вас вакации? Отпуск, я имею в виду?– Надеюсь, в самое ближайшее время. – Аллейн вдруг уловил искорку лукавства во взгляде мисс Эмили. – Прошу вас, не ездите туда, – повторил он.Она подала ему руку для поцелуя.– До свидания. И тысяча благодарностей.– Мое почтение, мадам, – сердито буркнул в ответ Аллейн. Он уходил от мисс Эмили с неспокойной душой. 2 В девять часов лондонский поезд прибыл на станцию Данлоумен, откуда в Порткарроу ходил автобус. Выйдя на перрон, Дженни сразу же увидела афиши, изображающие таинственную Зеленую Даму, на фоне которой было написано: «Фестиваль родника». Она еще не вполне оправилась от потрясения, как ее ждало новое, в лице Пэтрика Феррера.– Дженни! – крикнул он, пробираясь сквозь густую толпу. – Привет. Я приехал встретить тебя. – Он подхватил ее чемоданы, – Как здорово, что ты приехала. Я так рад.У вывески «Автобус на Порткарроу» собралась толпа. Ожидая, пока Пэтрик подгонит машину, Дженни разглядывала людей. Это было весьма пестрое сборище, но всех роднило одно – нездешние. Подошел автобус, и люди стали садиться: девочка с загипсованной ногой, мужчина с изможденным лицом и выпученными глазами, некрасивый, похожий на бегемота юноша с перевязанной щекой и женщина, которая все время смеялась, судя по всему без всякой причины. Ее спутница, скособоченная пожилая дама, державшая ее под руку, не отрываясь хмуро смотрела прямо перед собой.Пэтрик засунул чемоданы Дженни в багажник своего маленького автомобильчика, который, наверное, можно было унести в руках, и они покатили по шоссе.– Как чудно, что ты приехал, Пэтрик, – сказала Дженни. – Классная у тебя машина!– Хороша тачка?– По-моему, совсем новая.– Да. Ради такого случая. К тому же я продолжаю обедать в лондонских иннах, помнишь?– Конечно же. Поздравляю.– Ты, наверное, изменишь свой тон, когда поймешь, каким путем это все достигнуто. Твои самые дикие предположения покажутся детскими мечтами по сравнению с тем, что теперь творится на острове.– В Париж доходят английские газеты, – чуть обиделась Дженни, – да и твои письма были достаточно подробны.– И все-таки тебя ждет потрясение.– Надеюсь пережить и его…– Знаешь, я очень колебался, стоит ли тебя к нам приглашать…– Это было так любезно со стороны твоей мамы. Я рада, что приехала.– Ты приехала как раз перед кризисом, который надвигается в лице старой-старой рассерженной дамы по имени мисс Эмили Прайд. Она унаследовала этот остров от своей сестры, покойной Уинтерботтом. Старуха полностью разделяет твои взгляды на эксплуатацию родника. Так что вы прекрасно поладите.– И что она намерена предпринять?.– Закрыть «Лавку чудес» мисс Кост, если только ее не остановят объединенные усилия заинтересованных сторон. Все сидят и трясутся. Она приезжает в понедельник. Конечно, вся эта затея изначально сумасбродна. А всему виной тот случай с Уолли. Сезон был мертвый, и газеты с радостью ухватились за сообщение.Бородавки Уолли стали сенсацией. Хлынул первый поток гостей. Доверенные лица миссис Уинтерботгом с готовностью уцепились за эту идею, и началась золотая лихорадка. Вернее, водяная.– Тебе приходилось видеть мисс Эмили Прайд?– Примерно год назад она была здесь вместе с сестрой и уезжала злая как фурия.– Так, значит, и впрямь надвигаются серьезные перемены? – помолчав, спросила Дженни.– Да, черт побери, – с неожиданной резкостью ответил Пэтрик.Дженни спросила об Уолли Триэрне и узнала, что в его поведении произошли угрожающие сдвиги.– Мальчишка уразумел одно: он гвоздь программы, – сказал Пэтрик. – Люди совершают паломничества к его лачуге, которую бог знает во что превратили. Почти у самой двери натыкали водорослей, развесили по забору сети. Миссис Триэрн совсем не изменилась – все так же лакает джин, а вот ее муж стал совсем другим человеком. Он разыгрывает из себя святошу и за деньги показывает паломникам Уолли.– Ты меня пугаешь.– Я просто сразу рассказываю тебе самое худшее… Более того, в следующую субботу состоятся юбилейные торжества, которые организовала мисс Кост. Процессия с хором к роднику, а Уолли, одетый рыбаком, будет читать какие-то вирши, если, конечно, этот тупица их запомнит.– Не может быть! – воскликнула Дженни.– Боюсь, что очень даже может.– Ну, а… что случается с теми, кто сюда приезжает?Пэтрик ответил не сразу.– Обычное явление. Провал за провалом, пока человек не уразумеет, что все это ужасное мошенничество… Тут его и охватывает стыд. Оттого, что он на это клюнул. Потом вдруг кто-то, делавший все то же самое, ни с того ни с сего излечивается от бородавок, мигрени, астмы, косоглазия или хронического поноса. Он, конечно, рассказывает об этом каждому встречному. И начинается новая волна самообмана. Или назовем его самовнушением. И снова шумиха, растут мои доходы. Вот, даже шикарную машину приобрел. – Пэтрик смущенно оглядел салон и продолжил: – Процветает «Лавка чудес» мисс Кост. Она ведь продала свой старый магазин и открыла па острове новый. Торгует пластмассовыми фигурками Зеленой Дамы и стихами, которые сочиняет сама, а еще жилетами ручной вязки и прочими новинками – мне их даже стыдно перечислять. Теперь, наверное, жалеешь, что приехала?– И не думаю. А твоя мама? Как она к этому относится?– Ее трудно понять. У моей мамы божий дар скрывать свои чувства.– А доктор Мэйн?– А тебе-то что до него? – неожиданно резко спросил Пэтрик, но тут же поправился: – Прости, Дженни. Ему что? Больница разрослась и всегда переполнена.Дженни поняла, что совершила промашку.– Ну а священник? – поспешила она перевести разговор. – Как на все это реагирует он?– Deger de main. Ловкость рук (фр.)

С одной стороны, никакого официального признания. С другой стороны, полное подтверждение своей лояльности в определенных кругах. По-моему, очень мудро с его стороны.Они поднялись на возвышенность, окаймлявшую береговую линию, свернули на крутую дорогу и вдруг очутились среди скал, под которыми распластался Порткарроу.Первое, что бросилось в глаза Дженни, это неоновая вывеска «Мальчик и омар», сиявшая в сумерках. Прилив почти достиг своего апогея, и цветные буквы, отражаясь, преломлялись в темной воде. Потом она заметила, что остров с деревней соединила целая аллея разноцветных огней, а сама деревня разрослась, приблизившись к морю. Фонари и светящиеся окна домов казались ожерельем, небрежно брошенным на темно-синий бархат. Это было даже красиво. Вдоль скал стояли машины, в которых люди занимались любовью или просто глазели на море. Чуть в стороне от дороги вырос огромный складной навес для автомобилей. Тут же было и кафе.– Ну, теперь видишь? – спросил Пэтрик – А сейчас мы нырнем вниз.По узкой обрывистой дороге они «нырнули» в деревню, которая на первый взгляд не изменилась. Все та же почта, за ней герб Порткарроу, правда, выкрашенный заново.– Теперь это называется старым городом, – пояснил Пэтрик. – Здесь кругом сплошные ночлежки и лавки. Кстати, Триэрн так и остался паромщиком. Я тебя высажу на молу с чемоданами, вытяну его из кабака и поставлю машину. Идет?На молу не было ни души. Волны мерно ударялись о сваи и с шипением выкатывались на песчаный берег. Запах воды казался приятным и знакомым.Скоро вернулся Пэтрик в сопровождении Триэрна. Тот был сама любезность. На его кепке красовалась надпись «Мальчик и омар».– Здесь есть моторный катер, но мы пойдем на веслах. Не возражаешь? – спросил Пэтрик. И повел Дженни на самый конец мола, где была привязана маленькая шлюпка с неизбежной надписью «Фея» на блестящем борту.– В автобус набилось столько народу, – вспомнила Дженни.– Еще бы, – кивнул Пэтрик, подсаживая ее в лодку. – Ведь предстоят празднества.– О, бедные души! – воскликнул Триэрн. – Помогите им, силы небесные, избавиться от недугов!– Уймись, – попросил Пэтрик.Журчание воды и мерное поскрипывание весел в уключинах напомнили Дженни о тех днях, когда они с Пэтриком плавали в их маленький залив. Она почувствовала уместным спросить у Триэрна насчет Уолли.– Он в полном порядке, мисс, спасибо вам. Увидите, мальчонка здорово переменился, ставши непорочным носителем благодати господней, посылаемой уверовавшим.Дженни оставалось только кивнуть.– Но не скажу, чтобы он возгордился своим особенным положением, – продолжал Триэрн. – Тише мышонка, а сам изнутри так и светится, наш Уолли.Пэтрик ущипнул Дженни, чтобы не рассмеяться.Они причалили к молу и вышли на берег. Триэрн умолял Дженни навестить бывшего ученика и приторным голосом пожелал молодым людям спокойной ночи.Дженни огляделась по сторонам. В свете фонаря увидела витрину магазина, переполненную какими-то предметами.– Вот-вот, – усмехнулся Пэтрик. – Это и есть «Лавка чудес» мисс Кост. Пошли.Только когда они поднялись по отремонтированной и расширенной лестнице и взору девушки представилась гостиница, она поняла, сколь разительные перемены произошли на острове. Старое помещение оставили без изменений – лишь отремонтировали. Зато к нему с обеих сторон пристроили большие двухэтажные крылья, отчего старый дом стал казаться совсем крохотным. Появились внушительный вход и гостиная, раздвинутые портьеры позволяли видеть, что здесь многолюдно. Гости читали, играли в карты, писали письма. В дальнем конце стоял стол для пинг-понга. За ним высилась стойка бара.– Ну, вот мы и дома, – сказал Пэтрик.Они уже свернули в коридор, когда в вестибюль вошел какой-то мальчик и нерешительно направился в их сторону. Поверх длинных брюк на нем болталась хламида зеленого цвета, на макушке криво сидела какая-то странная шапочка. Дженни узнала его, лишь когда он вошел в полосу света.– Костюм из дома моделей Кост, – объяснил Пэтрик.– Уолли! – воскликнула Дженни. – Так это же Уолли!Мальчик хитро посмотрел на нее и постучал костяшками пальцев себе по лбу.– Приветствую, приветствую. – Голос у него все еще оставался писклявый. Мальчишка протянул руки. – Я Уолли. Глядите: все сошли.– Уолли, ты помнишь меня? Мисс Уильямс? Свою учительницу?Он ухмыльнулся.– Одна дама дала мне пять шиллингов, – похвалился он. – Да. Одна дама.– Эй, попрошайка, – одернул его Пэтрик.Уолли захихикал.– Я вовсе не попрошайничаю. – Он посмотрел на Дженни. – Приходите ко мне. В «Хижину Уолли».– Ты еще ходишь в школу?– В школу… Я играю в фестияле. – Он снова показал ей руки, вскрикнул совсем как раньше и убежал.– Не обращай внимания, – посоветовал Пэтрик. – Пошли, Дженни.Они открыли старую дверь с табличкой «служебное». За ней все было таким знакомым.– Дженни! – радостно воскликнула появившаяся неизвестно откуда миссис Бэрримор. – Как чудесно! – Она была одета гораздо лучше прежнего и показалась Дженни ослепительно красивой. Женщины расцеловались. – Я так рада. Я так рада, – твердила миссис Бэрримор.Ее руки, обнимавшие Дженни, дрожали, в глазах стояли слезы. Девушка была потрясена.– Пэтрик покажет тебе твою комнату. Ужин в прежней столовой. А я… я тороплюсь. Там у нас что-то вроде собрания. Пэтрик тебе все расскажет. Надеюсь, это ненадолго. Ты даже не представляешь, как мы тебе рады.– Она понятия не имеет, – подхватил Пэтрик. – Да, я совсем забыл об этом чрезвычайном совете, Дженни. На нем обсуждается наша стратегия и мисс Прайд. Как там дела, мама?– Не знаю… Не блестяще… Я не знаю…Она мешкала, как и прежде сцепляя и расцепляя пальцы. Пэтрик поцеловал ее.– Не волнуйся из-за этого, – сказал он. – Как говорят в полушарии Дженни? Все будет пучком, да? Все будет пучком, мать! Не бойся.Но когда миссис Бэрримор ушла, Дженни поняла, что, несмотря на шуточки, Пэтрик волнуется. 3 Майор Бэрримор стоял на коврике возле камина с письмом в руке и обозревал присутствующих. В старой гостиной собрались священник, доктор Мэйн, мисс Кост и Айз Нэнкивелл, новоиспеченный мэр Порткарроу, а также его главный поставщик мяса. На физиономии этого коротышки застыло выражение вечного изумления.– Кроме вас, я никому об этом не рассказывал, – говорил майор. – Чем меньше людей будет об этом знать, тем лучше. Думаю, в данном случае вы со мной согласитесь.– Судя по тону ее письма, через неделю об этом будет знать вся деревня, – предположил доктор Мэйн.– Гадина! – срывающимся голосом воскликнула мисс Кост. – Вот кто она. Гадина или психопатка. А может, и то и другое.Мужчины в смущении потупили взгляды.– Разрешите прежде поинтересоваться, майор, что вы ей ответили? – спросил мэр.– Я раздумывал над ответом несколько дней, потом послал следующую телеграмму: «Номер забронирован. Будем рады обсудить проблемы, затронутые в вашем письме».– Очень правильно, – одобрил мэр.– Как я уже говорил вам, наша задача состоит в том, чтобы прийти между собой к общему соглашению. В письме она выразила желание встретиться со всеми нами. Итак, у нас была целая неделя на размышления. Какую мы изберем стратегию? Так или иначе, мы должны действовать согласованно, верно?– А разве между нами может существовать согласие? – подал голос священник. – Мне кажется, вам всем известны мои взгляды. Я не пытался их скрывать ни у алтаря, ни в миру.– Но ведь вы не отрицаете, что были случаи исцеления, или, быть может, отрицаете? – поинтересовалась мисс Кост. Она единственная из всех присутствующих слышала проповеди священника.– Нет, – поспешил заверить он. – Я благодарю за них господа, но осуждаю… излишнюю шумиху вокруг этого.– Ну, ну, ну! Мы должны придерживаться более широких взглядов, – с воодушевлением начал мэр. – По-моему, замечательные свойства нашего родника принесли Порткарроу только пользу и ничего кроме пользы. И общественность в массе своей должна понимать, что ей от этого одна выгода. Я говорю – должна, что она и делает и будет делать впредь.– Превосходно, достопочтеннейший мэр! – воскликнул Бэрримор. – Браво, браво!– Браво! – поддержала мисс Кост.– Итак, господа, – продолжал мэр, – я сейчас говорю не как официальное лицо. Так сказать, как частное… На тот случай, если она соберется продавать… Одним словом, это может заинтересовать наших жителей, ибо их это коснется с материальной сто… – Он оборвал себя на полуслове и покосился на священника.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21