Когда он смахнул мои документы на пол, я хотела как можно скорее собрать их и уйти. Возможно, я в спешке прихватила что-нибудь из его бумаг.
— Где сейчас твои документы?
— У мистера Хэйта. Вчера, перед тем как уехать в Гринли, я отдала ему на хранение папку с моими бумагами.
— Сегодня уже поздно, а завтра тебе надо съездить в Натчез и проверить, нет ли в этой папке чего-нибудь постороннего.
Арабелла поморщилась. Тони был прав, но ей так не хотелось снова ехать к своему адвокату. Однако если они действительно найдут в папке чужую вещь, это наведет их на след Сапога. Если же нет, придется придумывать другой план. В любом случае ехать надо.
— Хорошо, — нехотя согласилась она.
— Тебя проводить?
— А мой отказ тебя остановит?
Тони засмеялся:
— Едва ли.
— Ну что ж, значит, завтра утром мне предстоит терпеть твое общество.
Тщательно продумав меры безопасности на случай очередного ночного визита Сапога и договорившись о завтрашней встрече, они еще немного прибрались в охотничьем домике и покинули его. Тони шагал рядом с Арабеллой, ведя своего коня в поводу. Они расстались, когда впереди показалось поместье Гринли. Притаившись за деревьями, Даггет убедился, что Арабелла благополучно добралась до крыльца, и только тогда поскакал домой.
Несмотря на всю серьезность происшествия, Тони вполне допуска, что между всеми этими странными событиями нет никакой связи. Если в документах Арабеллы не окажется лишних бумажек, значит, в паутине его догадок зияет огромная брешь.
Через полчаса, разгоряченный, пыльный и взвинченный, Тони приехал в Суит-Эйкрз. В таком состоянии ему было не до гостей. Поэтому, увидев, что к одному из чугунных шестов крыльца привязан поджарый гнедой мерин, он тихо выругался. Кого еще принесло?
Когда Тони вошел в дом, Биллингсли церемонно объявил о визите молодого джентльмена. Тони отмахнулся:
— Пусть подождет, пока я умоюсь и сменю рубашку.
Через десять минут, освежившись, Тони спустился вниз.
— Кто это? — спросил он у своего горбоносого дворецкого. — И куда ты его отвел?
Биллингсли недовольно фыркнул, явно задетый резкостью господина:
— Это мистер Джереми Монтгомери. Я сказал ему, что вас нет дома, но он решил дождаться вашего прихода. Я не знал, куда вы уехали и когда вернетесь, поэтому усадил его в зеленой гостиной и принес перекусить.
Скрывая тревожное недоумение, Тони направился в зеленую гостиную. Интересно, с чем пожаловал этот щенок Джереми? Может, он узнал про постылую сделку, которую Тони навязал его сестре, и теперь хочет свести с ним счеты? Даггет вздохнул. Только этого ему сейчас и не хватало?
Мужчины пожали друг другу руки и представились. Тони впервые видел Джереми Монтгомери. Когда он обручился с Арабеллой, ее шестнадцатилетний брат еще не вращался в обществе. А Даггета не жаловали в Хайвью, поэтому, несмотря на официальную помолвку Арабеллы, он почти не встречался с ее родственниками.
Тони был не самого лучшего мнения об этом юном болване, который проиграл в карты все состояние и чуть не пустил по миру своих родных. Хотя… кто не грешил по молодости? Видит Бог, он и сам в свое время наделал немало глупостей. К тому же именно благодаря Джереми у него появилась возможность возобновить роман с Арабеллой. Так что у бедного юноши был шанс заслужить расположение Тони.
Рукопожатие Джереми было крепки, взгляд голубых глаз — подкупающе открытым, да и манеры молодого человека говорили в его пользу. Тони показал жестом на удобное кресло, обтянутое травянисто-зеленым набивным шелком, а сам устроился в таком же кресле напротив.
Джереми, годами слушавший сплетни о безобразиях Тони Даггета и совершенных им убийствах, заочно составил себе далеко не лестный портрет этого человека. Конечно, люди часто преувеличивают, и от их рассказов можно было бы отмахнуться, но как простить Даггету то, что он сделал с Арабеллой?
Однако в настоящий момент Джереми испытывал полное недоумение. Отправляясь в дом к убийце, подлецу и развратнику, он представлял Суит-Эйкз грязным притоном, а самого Даггета — пьяным хамом, окруженным целой толпой негодяев и падших женщин. А обнаружил красивый, ухоженный особняк и аккуратно одетого, воспитанного джентльмена. Сидевший напротив него обаятельный светский мужчина совсем не походил на то чудовище, которое он ожидал увидеть. «Впрочем, не стоит торопиться с выводами, — становил себя Джереми, — внешность бывает обманчива».
Взволнованно откашлявшись, он начал:
— Вас, конечно, удивил мой визит, сэр?
— Конечно, — отозвался Тони, небрежно закидывая ногу на ногу. — По правде говоря, между нашими семьями сложились не очень… теплые отношения.
Джереми стиснул зубы. Он поклялся себе не вспоминать прошлое, но это оказалось выше его сил. При мысли о том, как жестоко и подло Тони обманул Арабеллу, его голубые глаза вспыхнули гневом.
— Я думаю, при сложившихся обстоятельствах наша враждебность к вам вполне оправданна.
Тони вздохнул. Если разговор и дальше пойдет в том же духе, Джереми вызовет его на дуэль.
— Вы правы, — произнес он спокойно. — Обстоятельства сложились крайне прискорбно.
Юношу так и подмывало потребовать у Даггета объяснений по поводу той давней истории, но он вспомнил, что они в долгу перед этим человеком, и сдержался, отделавшись холодным кивком.
— Я пришел сюда не для того, чтобы обсуждать дела пятилетней давности, — заметил он. — Мне надо обсудить с вами тот договор, который вы заключили с Арабеллой по поводу возврата моей расписки.
Тони внутренне подобрался.
— Она вам все рассказала? — спросил он с тревогой. Сердце его упало.
— Да, и я благодарен вам за ваше великодушие, хоть и не знаю его причин. Вам, конечно, известно, что я совершил непростительную глупость: напился и сел играть в карты с такими отпетыми мошенниками, как Лейтон и Уолкотт. — Джереми покраснел. — Я не собираюсь оправдываться. В случившемся виноват только я один. И у меня нет желания прятаться за юбку сестры. Если бы я знал, что она пойдет за моей распиской, я бы ее остановил. Конечно, меня обрадовал результат ее вмешательства, но, признаюсь, я был в ужасе, когда она сообщила мне о своем визите к вам. — Он подался вперед. — Я не имел понятия о ее планах. Слово джентльмена — закон, и, поверьте, я не хотел забирать свою расписку!
— Я вам верю. — Тони с облегчением понял, что Арабелла не посвятила брата в подробности их договора. Впрочем, это и понятно. — А ваше благородство меня восхищает. — Он подкупающе улыбнулся. — У вашей сестры решительный нрав, не так ли? — Его взгляд призывал согласиться с ним.
Джереми на знал, как реагировать — возмутиться такой фамильярностью и встать на защиту Арабеллы или поблагодарить Даггета за его доброту. Честно говоря, ему было трудно противиться обаянию Тони. Этот человек оказался совсем не таким, каким он его представлял. Как видно, людская молва несправедлива к нему.
— Да, сэр, — пробормотал Джереми, очарованный дружелюбием Даггета.
— Когда мы были обручены, меня поражала горячность моей невесты, но вам, молодой человек, сильно повезло с сестрой.
Лицо юноши просветлело.
— По словам отца, она была упрямой с самого рождения и всегда все делала по-своему.
— Ну, в данном случае она повела себя правильно. Как вы сказали, слово джентльмена — закон и честь для мужчины превыше всего, но Лейтон и Уолкотт обошлись с вами бесчестно. Может быть поступок Арабеллы выходит за рамки общепринятых норм и ставит вас в неловкое положение, однако она нашла разумный выход.
— А если бы вы были на моем месте, вы бы позволили своей сестре вас спасать? — смущенно поинтересовался Джереми.
— К сожалению, у меня нет сестры. Но если бы она была — такая же преданная и заботливая, как ваша, — я бы ею гордился, — ушел от ответа Тони. — Арабелла желает вам только добра.
— Знаю. — Джереми смягчился. — Но иногда, сэр, это чертовски раздражает!
Они обменялись понимающими улыбками, и Тони сказал:
— А теперь выкладывайте, с чем пришли.
Джереми нервно потеребил свой аккуратно завязанный галстук.
— Я хочу узнать насчет расписки, сэр. — Он откашлялся. — Когда вы ее вернете? Арабелла об этом сказала довольно туманно.
Еще бы! Тони мысленно усмехнулся. Впрочем, у него не было желания мучить Джереми. Поднявшись, он прошел в угол элегантной гостиной, дернул бархатный шнурок звонка и вернулся к креслу.
— Я верну вам расписку, но только… через шесть месяцев. Мы решили дать вам время осознать свой проступок, — строго добавил он.
Джереми поморщился:
— Конечно, сэр. Я виноват и должен быть наказан.
Биллингсли быстро явился на зов Тони и положил не письменный стол папку. После ухода дворецкого Даггет открыл папку, достал оттуда лист бумаги и протянул его юноше.
— Вот, возьмите, чтобы вам крепче спалось по ночам.
Джереми пробежал глазами документ, и на его выразительном лице проступило несказанное облегчение. Тони Даггет не лгал: все условия были оговорены на бумаге, подписаны и заверены. 17 октября 1979 года Энтони Даггет обязуется вернуть расписку Джереми Монтгомери. Если Энтони Даггет умрет до 17 октября, расписка будет немедленно передана в руки Джереми Монтгомери. Энтони Даггет обещает хранить вышеуказанную расписку и ничего в ней не менять.
Голубые глаза Джереми сияли.
—С-спасибо, с-сэр! — пролепетал он, заикаясь. — Вы не представляете, как я рад! У меня точно камень с души свалился. Даже не знаю, как вас благодарить.
— Пусть это послужит вам хорошим уроком, — сухо отозвался Тони. — Другой благодарности мне не надо.
Джереми не стал больше задерживаться. Стиснув в руках заветное письмо, он еще раз от души поблагодарил Даггета, поклялся никогда больше не совершать глупости и уехал. Тони улыбался ему вслед. Но когда он вернулся в дом, улыбка его померкла.
Визит Джереми сильно смутил Тони. Мучимый совестью, он уже подумывал отказаться от постыдной сделки с Арабеллой. Это было бы благородно. Впрочем, когда дело касалось Арабеллы, он забывал про законы нравственности. Стремление обладать этой женщиной перевешивало все остальное. Она согласилась на его условия, и Тони старался не прислушиваться к своему внутреннему голосу, который напоминал ему, что у нее не было выбора.
В конце концов, она не наивная девица, а он не похотливый жирный старик, с которым противно лечь в постель. Они уже были любовниками, и Арабелла охотно принимала его ласки. Уладив для себя этот вопрос, Тони переключился на другой, тоже связанный с Арабеллой.
Она рассердится, когда узнает, что он отдал письмо Джереми, а не ей, как они договаривались. Ну и пусть! Джереми — взрослый человек, и расписка принадлежит ему.
Глава 10
— Ты мог бы ему сказать, что сделку заключили мы с тобой, а значит, забрать письмо должна я, — недовольно заявила Арабелла на другое утро, когда по дороге в Натчез Тони поведал ей о своем разговоре с Джереми.
Ко всему прочему ее рассердило, что Тони, пренебрегая их вчерашним уговором, открыто подъехал к парадному крыльцу Гринли.
— Мы же, кажется , условились встретиться на дороге, — проворчала она, когда он сел к ней в карету, оставив свою лошадь в поместье.
— Разве? Значит, ты не так меня поняла, — добродушно пожал плечами Тони, любуясь ее очаровательным профилем. — По-моему, до сих пор я вел себя крайне осторожно, но предупреждаю: я не намерен все время оставаться в тени.
Грудь Арабеллы вздымалась от негодования. Стиснув в руках поводья, она метнула на него яростный взгляд:
— Я думала, мы решили держать нашу любовную связь в тайне!
— Любовную связь — да, но не все другие отношения.
— У нас с тобой, — процедила она сквозь зубы, — не может быть никаких других отношений.
— Тогда как ты объяснишь мой сегодняшний визит к мистеру Хэйту? — резонно спросил Тони, откидываясь на черное кожаное сиденье кареты.
— Вообще-то я не собиралась брать тебя к мистеру Хэйту, — откликнулась Арабелла.
— Значит, если я правильно понял, мне не только не следовало показываться сегодня утром в Гринли, но и по приезде в Натчез я должен сразу же оставить тебя одну? — В его тоне слышался откровенный сарказм. — А потом, когда ты закончишь дела с адвокатом, я снова, как верный пес, должен припасть к твоим ногам, визжа и виляя хвостом от радости?
Арабелла хотела возразить, но быстро закрыла рот. Черт возьми, а ведь Тони прав! Именно так она и хотела построить сегодняшнее утро, и только теперь до нее дошла вся жестокость ее плана.
Она надеялась держать его на безопасном расстоянии, дабы не подвергать испытаниям свое нежное сердце, и не думала о том, что Тони может обидеться. К сожалению, его чувства были ей небезразличны.
Арабелла взволнованно посмотрела на него
— Пойми, Тони, ты ставишь меня в затруднительное положение. Пять лет назад мы расстались при таких ужасных обстоятельствах, какие только можно себе вообразить, и сейчас я встречаюсь с тобой только из-за нашего договора. — Она отвела глаза. — Если нас увидят вместе, пойдут сплетни. — Щеки ее зарделись. — Я не хочу опять пережить такие же страдания. П-после того как… как наша помолвка была расторгнута, ты сразу уехал в Англию и не знаешь, каково это — служить постоянной мишенью для злых языков; слушать, как шушукаются у тебя за спиной и прерывают беседу, когда ты входишь в гостиную; чувствовать на себе косые взгляды, когда ты идешь или едешь по улице. Это очень… неприятно, — добавила она, сильно преуменьшив свои былые ощущения.
Тони поморщился. И как это ей удается ? Он готовился к ссоре — можно даже сказать, предвкушал ее, — а она разоружила его всего несколькими словами, заставив почувствовать себя самым последним негодяем на свете. И все же в одном она ошибалась: он-то как раз привык быть в центре внимания толпы. Каждый его поступок — и большой, и маленький — пристрастно рассматривался со всех сторон, чтобы послужить новым поводом для кривотолков.
Он устало вздохнул:
— Ты, видно, забыла, как относится ко мне большинство жителей Натчеза. Я чуть не с пеленок стал излюбленным объектом сплетен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37