Может статься, судьба улыбнется и мне!

*

Ты, всевышний, по-моему, жаден и стар.
Ты наносишь рабу за ударом удар.
Рай – награда безгрешным за их послушанье,
Дал бы что-нибудь мне не в награду, а в дар!

*

Чтобы Ты прегрешенья Хайяма простил –
Он поститься решил и мечеть посетил.
Но, увы, от волненья во время намаза
Громкий ветер ничтожный твой раб испустил!

*

Солнце светом плеснуло в окно. Благодать!
Пьяной влаге подобно оно. Благодать!
«Правоверные, пейте! – взывают с мечетей
На заре муэдзины. – Вино – благодать!»

*

Все, что видишь ты, – видимость только одна,
Только форма – а суть никому не видна.
Смысла этих картинок понять не пытайся –
Сядь спокойно в сторонке и выпей вина!

*

Дух мой чистый, ты гвсть в моем теле земном!
Я с утра подкреплю тебя чистым вином,
Чтобы ты не томился в обители праха,
До того как проститься со мной перед сном.

*

Не позор и не грех – в харабат забрести.
Благородство и мудрость у пьяниц в чести.
Медресе – вот рассадник невежд с подлецами!
Я без жалости их повелел бы снести.

*

В жизни сей опьянение лучше всего,
Нежной гурии пение лучше всего,
Вольной мысли кипение лучше всего,
Всех запретов забвение лучше всего.

*

Мне противно, по совести говорю,
После чарки притронуться к словарю.
Ты над книгами высох, а я в харабате
Пью без просыху – значит, в аду не сгорю!

*

Я терплю издевательства неба давно.
Может быть, за терпенье в награду оно
Ниспошлет мне красавицу легкого нрава
И тяжелый кувшин ниспошлет заодно?

*

Почему этот кубок бесцветен и сух?
Где райханский рубин, укрепляющий дух?
Позабудь ненадолго запреты ислама,
Не скорби в одиночку – напейся за двух!

*

Поглядите: валяется пьяный старик.
Он лишился рассудка – и бога постиг.
Он в дорожную пыль головою поник,
Бормоча: «Милосерден аллах и велик!»

*

Я, шатаясь, спускался вчера в погребок.
Пьяный старец оттуда подняться не мог.
«И не стыдно тебе, старику, напиваться?» –
Я спросил. Он ответил: «Помилует бог!»

*

Мы, покинувши келью, в кабак забрели,
Сотворили молитву у входа, в пыли.
В медресе и в мечети мы жизнь загубили –
В винном погребе снова ее обрели.

*

Ты у ног своих скоро увидишь меня,
Где-нибудь у забора увидишь меня,
В куче праха и сора увидишь меня,
В полном блеске позора увидишь меня!

*

Хочешь – пей, но рассудка спьяна не теряй,
Чувства меры спьяна, старина, не теряй,
Берегись оскорбить благородного спьяну,
Дружбы мудрых за чашей вина не теряй.

*

Пусть ханжи нас позорят, возводят хулу.
Вставши утром, на полную пиалу
Обменяем молитвенный коврик, а чашу
Со святою водой – разобьем об скалу!

*

Так как смерть все равно мне пощады не даст –
Пусть мне чашу вина виночерпий подаст!
Так как жизнь коротка в этом временном мире,
Скорбь для смертного сердца – ненужный балласт.

*

Был бы я благочестьем прославиться рад,
Был бы рад за грехи не отправиться в ад,
Но божественный сок твоих лоз, виноград,
Для души моей – лучшая из наград!

*

Скоро праздник великий, аллаху хвала!
Скоро все это стадо пропьется дотла:
Воздержанья узду и намордник намаза
Светлый праздник господень снимает с осла!

*

Если ты не впадаешь в молитвенный раж,
Но последний кусок неимущим отдашь,
Если ты никого из друзей не предашь –
Прямо в рай попадешь… Если выпить мне дашь!

*

Не устану в неверном театре теней
Совершенства искать до конца своих дней.
Утверждаю: лицо твое – солнца светлее,
Утверждаю: твой стан – кипариса стройней.

*

Жизнь с крючка сорвалась и бесследно прошла,
Словно пьяная ночь, беспросветно прошла.
Жизнь, мгновенье которой равно мирозданью,
Как меж пальцев песок, незаметно прошла!

*

Миром правят насилие, злоба и месть.
Что еще на земле достоверного есть?
Где счастливые люди в озлобленном мире?
Если есть – их по пальцам легко перечесть.

*

Для того, кто усами кабак подметал,
Кто швырял, не считая, презренный металл –
Пусть столкнутся миры и обрушится небо –
Для него все равно: пьяный, он задремал…

*

Жизнь мгновенная, ветром гонима, прошла,
Мимо, мимо, как облако дыма, прошла.
Пусть я горя хлебнул, не хлебнув наслажденья, –
Жалко жизни, которая мимо прошла.

*

Опасайся плениться красавицей, друг!
Красота и любовь – два источника мук.
Ибо это прекрасное царство невечно:
Поражает сердца – и уходит из рук.

*

Так как вечных законов твой ум не постиг –
Волноваться смешно из-за мелких интриг.
Так как бог в небесах неизменно велик –
Будь спокоен и весел, цени этот миг.

*

Страстью раненный, слезы без устали лью,
Исцелить мое бедное сердце молю,
Ибо вместо напитка любовного небо
Кровью сердца наполнило чашу мою.

*

Если ты не дурак, поразмысли о том,
Хорошо ль изнурять себя долгим постом?
Пьющий – смертен, но разве бессмертен непьющий?
Нету разницы между святым и скотом.

*

Сад цветущий, подруга и чаша с вином –
Вот мой рай. Не хочу очутиться в ином.
Да никто и не видел небесного рая!
Так что будем пока утешаться в земном.

*

Много сект насчитал я в исламе. Из всех
Я избрал себе секту любовных утех.
Ты – мой бог! Подари же мне радости рая.
Слиться с богом, любовью пылая, – не грех!

*

Что ты плачешь и стонешь? Я в толк не возьму.
Встань и выпей вина. Горевать ни к чему.
Долго ль будет глядеть светлоликое солнце
На несчастных, лицом обращенных во тьму?

*

От излишеств моих разве Ты обнищал?
Что за прибыль Тебе, если я отощал?
Я смиренно прошу, чтобы Ты, милосердный,
Нас пореже карал и почаще прощал!

*

Смысла нет перед будущим дверь запирать,
Смысла нет между злом и добром выбирать.
Небо мечет вслепую игральные кости.
Все, что выпало, надо успеть проиграть.

*

Виночерпий! Расплавленный лал принеси.
Луноликая! В кубок уста погрузи.
Ибо жаркие губы любимой и кубок
С этой огненной влагою – в кровной связи.

*

О прославленном скажут: «Спесивая знать!»
О смиренном святом: «Притворяется, знать…»
Хорошо бы прожить никому не известным,
Хорошо самому никого бы не знать.

*

Милосердный, я кары твоей не боюсь,
Славы скверной и скользких путей не боюсь.
Знаю: ты обелишь меня в День воскресенья.
Черной книги твоей, хоть убей, не боюсь!

*

Тот, кто мыслью парит от земли вдалеке,
Кто узду вдохновения держит в руке,
Даже он с запрокинутой головою
Перед сущностью божьей стоит в столбняке!

*

О мудрец! Если бог тебе дал напрокат
Музыкантшу, вино, ручеек и закат –
Не выращивай в сердце безумных желаний.
Если все это есть – ты безмерно богат!

*

О вино! Ты – живая вода, ты – исток
Вдохновенья и счастья, а я – твой пророк.
Я тебя прославляю в согласье с Кораном:
Ведь сказал же аллах, что вино – не порок!

*

Мы похожи на циркуль, вдвоем, на траве:
Головы у единого тулова две,
Полный круг совершаем, на стержне вращаясь,
Чтобы снова совпасть головой к голове.

*

Жизнь моя – не запойное чтение книг,
Я с хвалебной молитвою к чарке приник.
Если трезвый рассудок – твой строгий учитель,
Ты рассудка не слушай: он – мой ученик!

*

Жизнь короткую лучше прожить не молясь,
Жизнь короткую лучше прожить веселясь.
Лучше нет, чем среди этой груды развалин
Пить с красоткой вино, на траве развалясь!

*

Я раскаянья полон на старости лет.
Нет прощения мне, оправдания нет.
Я, безумец, не слушался божьих велений –
Делал все, чтобы только нарушить запрет!

*

Виночерпий! Прекрасней Иосифа ты.
Умереть за тебя – нет прекрасней мечты.
Свет очей моих – прах твоих ног, виночерпий!
Ты – бессмертное солнце среди темноты.

*

Бросил пить я. Тоска мою душу сосет.
Всяк дает мне советы, лекарства несет.
Ни одно облегчения мне не приносит –
Только полная чарка Хайяма спасет!

*

Мы с тобою – добыча, а мир – западня.
Вечный ловчий нас травит, к могиле гоня.
Сам во всем виноват, что случается в мире,
А в грехах обвиняет тебя и меня.

*

Когда глину творенья аллах замесил,
Он меня о желаньях моих не спросил.
И грешил я по мере отпущенный сил.
Справедливо ль, чтоб в рай меня бог не впустил?

*

Нищий мнит себя шахом, напившись вина.
Львом лисица становится, если пьяна.
Захмелевшая старость беспечна, как юность.
Опьяневшая юность, как старость, умна.

*

О законник сухой, неподкупный судья!
Хуже пьянства запойного – трезвость твоя.
Я вино проливаю – ты кровь проливаешь.
Кто из нас кровожаднее – ты или я?

*

О мудрец! Если тот или этот дурак
Называет рассветом полуночный мрак, –
Притворись дураком и не спорь с дураками.
Каждый, кто не дурак, – вольнодумец и враг!

*

О вино! Замени мне любовь и Коран.
О духан! Я – из верных твоих прихожан.
Выпью столько, что каждый идущий навстречу
Сразу спросит: «Откуда бредет этот жбан?»

*

Страсть к неверной сразила меня, как чума.
Не по мне моя милая сходит с ума!
Кто же нас, мое сердце, от страсти излечит,
Если лекарша наша страдает сама?

*

Я несчастен и мерзок себе, сознаюсь,
Но не хнычу и кары небес не боюсь.
Каждый божеский день, умирая с похмелья,
Чашу полную требую, а не молюсь!

*

Мне, господь, надоела моя нищета,
Надоела надежд и желаний тщета.
Дай мне новую жизнь, если ты всемогущий!
Может, лучше, чем эта, окажется та.

*

Если б я властелином судьбы своей стал –
Я бы всю ее заново перелистал
И, безжалостно вычеркнув скорбные строки,
Головою от радости небо достал!

*

Дураки мудрецом почитают меня.
Видит бог: я не тот, кем считают меня.
О себе и о мире я знаю не больше
Тех глупцов, что усердно читают меня.


Авхададдин Анвари
Об авторе
Авхададдин Анвари (ум. в 1191 г.) – один из величайших персидских панегиристов, блестящий мастер касыды. На склоне лет он раскаялся и перестал писать хвалебные оды, в его стихах усилились ноты пессимизма и философского скепсиса.
Стихи
Перевод А.Кочеткова

О придворных поэтах речь мою разумей, –
Чтоб толпу лизоблюдов не считать за людей!
Ведай: мусорщик нужен в государстве любом, –
Бог тебя покарает, коль забудешь о том.
Если скопится мусор вкруг жилья твоего, –
То без нощика, брат мой, приберешь ли его?
Что, скажи, без Джафара может сделать
Халид? –
Ткач наткет на одежду, а портной смастерит!
А в поэте-рабе нет нужды никому,
И хозяйство вселенной не прибегнет к нему.
Коль тебе ради хлеба наниматься пришлось,
Так носи лучше мусор, а поэзию брось!

* * *

Влюбленный спросил меня: «Пишешь газели, как прежде
писал?»
«О нет! – я ответил. – Не нужно мне больше хулы и похвал».
«Что так?» – он спросил. «Заблужденья ушли, – так я
молвил в ответ. –
Тому, что ушло безвозвратно, возврата из прошлого нет.
Слагал я газели, касыды, сатиры писал без числа,
Затем что влюблен был, и алчен, и ненависть в сердце жила.
Один не заснет, не задремлет, все ночи гадает над тем,
За чей ему счет поживиться, где взять ему лишний дирхем;
Другой распростился с покоем, все дни размышляет о том,
Как сахарный рот возвеличить, как локон прославить стихом;
А третий, как пес одряхлевший, желает и ждет одного:
Чтоб враг ему в лапы попался, который слабее его.
От этих трех псов шелудивых избавь, милосердный господь,
Мою изнемогшую душу, мою полоненную плоть!
Газели, касыды, сатиры, – навек позабыть их дозволь!
Доколь мне насиловать сердце, свой ум угнетать мне доколь?
Метанье словесного сора пристало ль мужам, Анвари?
Коль некогда слыл ты болтливым, тем строже уста затвори!
На путь благодатный спасенья ступи одинокой стопой,
Два-три мимолетных мгновенья – и кончится искус земной!»

* * *

Четыре есть приметы у доблестных людей.
Коль их в душе отыщешь, найдешь и доблесть в ней.
Одна зовется – щедрость. Когда разбогател,
Умей дарить без меры и в меру жить умей!
Вторая – дружелюбье. Друзей не обижай:
Друг – зеркало для друга, нет зеркала светлей!
Примета третья – строгость. Напрасно не злословь,
Чтоб не просить прощенья у совести своей.
Четвертая – уменье прожить, не помня зла.
Просящему прощенья прощенье дай скорей!


Афзаладдин Хакани
Об авторе
Афзаладдин Хакани (1121–1199) – поэт из Азербайджана, писавший на персидском языке. Наряду с Анвари считается величайшим мастером касыды. В творчестве Хакани значительное место занимают философские мотивы, для понимания сложных образов его стихов необходимо основательное знакомство со средневековой схоластической наукой.
Стихи
Перевод В.Державина

Нет, полно! Не буду отныне себя унижать
из-за хлеба!
Я пламенем дух напитаю! Довольно страдать
из-за хлеба!
И лучше я кровь свою выпью, но к скатерти
низких не сяду.
Да, лучше погибнуть, чем в двери презренных
стучать из-за хлеба.
Я тигром свободным родился, но пусть назовусь я собакой,
Когда к падишахскому трону приближусь опять из-за хлеба.
И пусть я ослепну и солнца, и звезд, и луны не увижу,
Коль в поисках буду напрасных глаза напрягать из-за
хлеба.
Пусть будут глаза мои ртутью, я ртутью залью свои уши,
Чтоб голосу низменных духом вовек не внимать из-за хлеба!
Не надо мне белого хлеба властителей с черной душою.
Я лучше умру, голодая, чем душу терзать из-за хлеба!
Хоть хлеб их и снега белее, но все их слова ядовиты,
Их помыслы низки. Так мне ли их дружбы искать из-за
хлеба?
Пастух получает лепешку… Но я эликсиром владею.
Сокровища духа не буду я им продавать из-за хлеба.
Неужто, как мельницу, снова пред низкими рот открывать
мне
И шею, как воду в плотине открытой, пред ними сгибать
из-за хлеба?
Ну что ж, если хлеба не будет, – мы живы не хлебом
единым.
Ученый мыслитель не будет, как буйвол, мычать из-за хлеба.
Пастись на пустынных равнинах я стану, подобно
джейранам,
Но я к обладателям хлеба не буду взывать из-за хлеба.
Пусть лучше язык мой отсохнет, но хлеба еще не
попросит,
Ужель уншкенье обиды опять испытать из-за хлеба?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45