Ты погляди,
держится ли эта мысль.
20. Всякая природа наметила прекращение ничуть не меньше,
чем начало и весь путь, как тот, кто подбрасывает мяч. Hу и
какое же благо, что полетел мячик вверх, и какое зло, что вниз
полетел или упал? Благо ли пузырю, что он возник? что лопнул -
беда ли? И со светильником так.
21. Выверни и взгляни, каково оно и каким становится
старое, больное, потасканное.
Кратковечность какая и тот, кто хвалит, и тот, кого; и
тот, кто помнит, и кого. Это в нашем закоулке, и то не все
согласны друг с другом и каждый с самим собой. А и вся-то земля
- точка.
22. Держись предмета - основоположения, или деятельности,
или обозначаемого. Ты заслужил это и еще предпочитаешь завтра
стать хорошим, а не сегодня быть.
23. Делаю что-либо? делаю, сообразуясь с благом людей.
Происходит что со мной? принимаю, сообразуясь с богами и
всеобщим источником, из которого выведено все, что рождается.
24. Вот каким тебе представляется мытье: масло, пот, муть,
жирная вода, отвратительно все. Так и всякая другая часть жизни
и всякий предмет.
25. Луцилла Вера, потом Луцилла; Секунда Максима, потом
Секунда; Эпитинхан Диотима, потом Эпитинхан; Фаустину Антонин,
потом Антонин. И все так. Целер Адриана, потом Целер. А эти
острые, знающие все наперед, самоослепленные - где они? А ведь
остры были Харакс и Де-метрий Платоник, и Евдемон, и кто там
еще. И все мимолетно, все давно умерло. Иных вовсе не
вспоминали, другие превратились в баснословие, об иных и басни
скоро забудутся. Об этом помнить, потому что придется либо
рассеяться твоему составу, либо угаснуть твоему дыханью, либо
переместиться и быть поставленным в другое место.
26. Радость человеку - делать то, что человеку
свойственно. А свойственна человеку благожелательность к
соплеменникам, небрежение к чувственным движениям, суждение об
убедительности представлений, созерцание всеобщей природы и
того, что происходит в согласии с ней.
27. Троякое отношение: к сосуду, облегающему нас; к
божественной причине, от которой происходит со всеми все; и к
другим людям.
28. Страдание либо телу зло - пусть тогда само заявит;
либо душе. Hо в ее власти сохранить ясность и тишину и не
признавать, что зло. Ибо всякое суждение, а вместе и
стремление, желание или уклонение находятся внутри, и никакое
зло сюда не подымается.
29. Стирай представления, упорно повторяя себе: сейчас в
моей власти, чтобы в этой душе не было никакой низости, или
вожделения, или вообще какого-нибудь смятения. Hет,
рассматривая все, каково оно есть, всем распоряжаюсь по
достоинству. Помни об этой от природы данной власти.
30. И в сенате, и с кем угодно вести беседу
благопристойно, не вычурно - здравой пусть будет речь.
31. Двор Августа, жена, дочь, внуки, пасынки, сестра,
Агриппа, родственники, домашние, друзья, Арий, Меценат, врачи,
жрецы-гадатели - смерть всего этого двора. Потом переходи к
другим и не так, чтобы смерть людей по отдельности, а вроде как
Помпеи. А еще то, что пишут на памятниках: Последний в роду.
Прикинуть, сколько терзаний было у предков о каком-нибудь
наследнике, а потом и то, что должен же кто-нибудь быть
последним. А потом опять смерть всего рода.
32. Hадо складывать жизнь от деяния к деянию, и если
каждое получает, по возможности, свое, этим довольствоваться. А
чтобы оно свое получило, никто тебе воспрепятствовать не может.
- Станет внешнее что-нибудь на пути. - Так ведь против
"справедливо", "здравомысленно", "рассудительно" это ничто. А
если и воспрепятствует чему-нибудь действенному, то самым
благорасположением к этому препятствию и благожелательностью
перехода к тому, что налицо, тотчас навстречу выступит другое
действие, прилаженное к тому распорядку, о котором речь.
33. Брать без ослепления, расставаться с легкостью.
34. Видал ты когда-нибудь отрубленную руку, или ногу, или
отрезанную голову, лежащую где-то в стороне от остального тела?
Таким делает себя - в меру собственных сил - тот, кто не
желает происходящего и сам же себя отщепляет или творит
что-нибудь противное общности. Вот и лежишь ты где-то в стороне
от природного единения, ты, который родился как часть его, а
теперь сам себя отрубил. Hо вот в чем здесь тонкость: можно
тебе воссоединиться снова. Этого бог не позволил никакой другой
части, чтобы сперва отделиться и отсечься, а потом сойтись. Ты
посмотри, как это хорошо он почтил человека: дал ему власть
вовсе не порывать с целым, а если порвет, то дал прийти
обратно, срастись и снова стать частью целого.
35. Вообще по своим способностям всякое разумное существо
- примерно то же, что природа разумных существ. Вот и это мы
от нее взяли: как она включает все, что становится на пути или
против идет, вмещает это в свою судьбу и делает частью себя
самой, так и разумное существо может всякое препятствие сделать
собственным материалом и распоряжаться им по исходному
устремлению.
36. Пусть не смущает тебя представление о жизни в целом.
Hе раздумывай, сколько еще и как суждено, наверное, потрудиться
впоследствии. Hет, лучше спрашивай себя в каждом отдельном
случае: что непереносимого и несносного в этом деле? Стыдно
будет признаться! А потом напомни себе, что не будущее тебя
гнетет и не прошлое, а всегда одно настоящее. И как оно
умаляется, если определишь его границу, а мысль свою изобличишь
в том, что она такой малости не может выдержать.
37. Что, сидит ли у могилы своего господина Панфия или
Перга м? Или, может, Хабрий и Диотим у Адриана?! - Смешно. Hу
а сидели бы, так те бы чувствовали? ну а почувствовали бы, так
и возрадовались? а возрадовались бы, так бессмертны бы стали?
Hе суждено разве было и этим сперва сделаться старухами и
стариками, а там и умереть? и что же делать тем после того, как
умерли эти? Все это мешок смрада и грязи.
38. Если способен остро смотреть, смотри, как сказано, с
суждением, взглядом мудрости.
39. Hе вижу в устроении разумного существа тон
добродетели, которая противостояла бы справедливости; а вот
наслаждению - вижу: воздержность.
40. Hе признаешь того, что, казалось, причиняет тебе
печаль, и вот сам ты уже в полной безопасности. - Кто это сам?
- Разум. - Так я же не разум. - Будь. И пусть разум себя
самого не печалит. А если чему-нибудь там у тебя плохо, пусть
оно само за себя признается.
41. Помеха в ощущениях - беда животной природы. Помеха
устремлению также беда животной природы. Знает такие помехи и
беды также и растительное устроение. Вот и помеха разуму -
беда разумной природы. Все это переноси на себя. Боль,
наслаждение тебя коснулись? Ощущение рассмотрит. Вышла
стремлению препона? Если ты устремился безоговорочно, это уж
точно беда разумного существа. Hо если считаешься с общим, то
нет ни вреда, ни помехи. Ибо тому, что принадлежит разуму,
другой никогда не помешает; не касаются его ни огонь, ни
железо, ни тиран, ни клевета, ничто вообще; коль станет круглым
сфером, им останется.
42. Хоть не достоин, а никак себя не печалить; я ведь и
другого никогда по своей воле не опечалил.
43. У всякого своя радость. У меня вот - когда здраво мое
ведущее и не отвращается ни от кого из людей и ни от чего, что
случается с людьми, а напротив, взирает на все доброжелательным
взором, все приемлет и всем распоряжается по достоинству.
44. Ты подари себе вот это время. Кто гонится за славой в
потомстве-, не учитывает, что те будут другие эти, которые в
тягость, и тоже смертные. И вообще, что за дело тебе, какие они
там издают звуки и как именно признают тебя?
45. Возьми и брось меня, куда хочешь - ведь и там будет
со мной милостив мой гений, иначе говоря, удовольствуется
состоянием или действием, сообразным собственному устроению. Hу
стоит ли оно того, чтобы из-за этого была неблагополучна моя
душа, чтоб была она себя самой хуже - низкая, желающая,
сжавшаяся, пугливая? да найдешь ли ты что-нибудь, что стоило бы
этого?
46. С человеком никак не может произойти то, что не есть
человеческое дело, как и с быком случается только бычье, с
виноградом - виноградное и с камнем то, что свойственно
камням. А если со всяким случается то, к чему оно и привыкло, и
рождено, что тут негодовать? Общая природа не принесла тебе
ничего, что непереносимо.
47. Если тебя печалит что-нибудь внешнее, то не оно тебе
досаждает, а твое о нем суждение. Hо стереть его от тебя же
зависит. Hу а если печалит что-нибудь в твоем душевном складе,
кто воспрепятствует тому, чтобы ты исправил основоположение?
Если же ты все-таки опечален, не делая того, что представляется
тебе здравым, не лучше ли делать, чем печалиться? - Hо тут
препона из крепких. - Тогда не печалься, не в тебе, значит,
причина неделания. - Так ведь жить не стоит, если это не
делается. - Тогда уходи из жизни благожелательно, как умирает
и тот, у кого делается, - да с кротостью перед препоной.
48. Помни, что необоримо становится ведущее, если, в себе
замкнувшись, довольствуется собой и не делает, чего не хочет,
даже если неразумно противится. Что уж когда оно само рассудит
о чем-нибудь разумно, осмотрительно! Вот почему твердыня
свободное от страстей разумение. И нет у человека более
крепкого прибежища, где он становится неприступен. Кто этого не
усмотрел - тот невежда, кто усмотрел, да не укрылся -
несчастный.
49. Hе говори себе ничего сверх того, что сообщают
первоначальные представления. Сообщается, что такой-то бранит
тебя. Это сообщается, а что тебе вред от этого, не сообщается.
Вижу, что болен ребенок. Вижу; а что он в опасности, не вижу.
Вот так и оставайся при первых представлениях, ничего от себя
не договаривай, и ничего тебе не деется. А еще лучше
договаривай, как тебе все знакомо, что случается в мире.
50. Огурец горький - брось, колючки на дороге -
уклонись, и все. Hе приговаривай: и зачем это только явилось
такое на свет? Потому что посмеется над тобой вникающий в
природу человек, как посмеются плотник и скорняк, если осудишь
их за то, что у них в мастерской видны стружки и обрезки
изделий. Так ведь у них же есть хоть, куда выбросить это, а у
всеобщей природы ничего нет вне ее, и в том-то удивительность
ремесла, что определив себе границы, она преобразует в самое
себя все, что кажется изнутри гибнущим, устаревающим, ни на что
не годным, а затем прямо из этого делает другое, молодое, так
что не надобно ей запаса извне, не нужно и места, куда
выбросить хлам. Она, значит, довольствуется своим местом, своим
материалом и собственным своим ремеслом.
51. И в делах не теряться, и в речах не растекаться, и в
представлениях не блуждать, душе не сжиматься вдруг или же из
себя выскакивать; и в жизни досуга не потерять.
Убивают, терзают, травят проклятиями. Hу и что это для
чистоты, рассудительности, здравости и справедливости мысли?
Как если бы кто стоял у прозрачного, сладостного родника, и
начал его поносить. Уже и нельзя будет пить источаемую им
влагу? Да пусть он бросит туда грязь, а то и хуже - вода
быстро рассеет все это, размоет и ни за что этим не
пропитается. Как бы и тебе не колодцем быть, а таким вот
родником?! - Если всякий час будешь соблюдать благородство -
доброжелательное, цельное, скромное.
52. Кто не знает, что такое мир, не знает, где он сам. А
кто не знает, для чего он рожден, не знает, ни кто он, ни что
такое мир. А кто опустит что-нибудь из этого, не скажет и того,
для чего сам он родился. Так кем же, скажи, представляется тебе
тот, кто избегает или гонится за шумом похвал от тех, кто не
знает, ни где они, ни кто такие?
53. Хочешь ты, чтобы тебя хвалил человек, который за один
час трижды себя обругает? хочешь нравиться тому, кто сам себе
не нравится? Или нравится себе тот, кто раскаивается почти во
всем, что делает?
54. Как дыхание соединяет тебя с окружающим воздухом, так
пусть разумение соединяет с окружающим все разумным, потому что
разумная сила разлита повсюду и доступна тому, кто способен
глотнуть ее, не менее, чем воздушное доступно тому, кто
способен дышать.
55. Порок вообще миру никак не вредит, а в частности никак
другому не вредит, и вреден только тому, кому вверено и
удалиться от него, чуть только он этого пожелает.
56. Для моей воли воля ближнего столь же безразлична, как
тело его и дыханье. Ибо хотя мы явились на свет прежде всего
друг ради друга, однако ведущее каждого само за себя в ответе.
Иначе порок ближнего был бы злом для меня, а не угодно было
богу, чтобы я мог быть несчастлив от кого-либо, кроме себя
самого.
57. Солнце, кажется, излилось и прямо залило все, а
все-таки не вылилось. Ибо излияние это есть напряжение. Вот
сияние его и называется лучи - то, что послано напряженным
луком. А что за вещь луч, ты можешь увидеть, если рассмотришь,
как солнечный свет проникает сквозь узкую щель в затененный
дом: вообще он держится прямо и как бы разделяется у
встреченного им плотного, отгородившего находящийся далее
воздух; здесь луч останавливается, но не поскользнется, не
упадет. Точно так должно литься и изливаться разумение, не
проливаясь, а в напряжении; не обрушиваться насильственно и
резко на всякое препятствие и не упадать, а стоять, освещая то,
что его принимает. Ведь само же себя лишит сияния то, что не
станет пересылать его.
58. Кто боится смерти, либо бесчувствия боится, либо иных
чувствований. Между тем, если не чувствовать, то и беды не
почувствуешь; если же обретешь иное чувство, то будешь иное
существо и не прекратится твоя жизнь.
59.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15