За исключением отдельных вмешательств, обусловленных автаркией и войной, национал-социалистское государство отказалось от далеко идущих изменений капиталистической собственности; но все же в этом национал-социалистском государстве – не совсем, но в значительной степени тотальном – предприниматели были, как правило, не в состоянии превратить оставшуюся у них экономическую власть в политическую. Предприниматели могли еще участвовать в планировании и проведении хищнических национал-социалистских войн, но им не было дозволено сколько-нибудь существенно влиять на расовую войну, увенчавшуюся холокостом. Освенцим невозможно объяснить и не следует объяснять вульгарно-марксистским тезисом об экономической выгодности. Так же обстояло дело и с тотальным способом ведения войны, примененным национал-социалистами и приведшим к полному поражению, к потере и разрушению также и большой части (24%) частных производственных мощностей О национал-социалистской социальной и экономической политике, кроме упомянутых в прим. f9 общих изложений истории «третьего рейха»: A. S. Milward. Die deutsche Kriegswirtschaft 1939–1945. Stuttgart, 1966; D. Petzina. Autarkiepolitik im Dritten Reich. Der nationalsozialistische Vierjahresplan. Stuttgart, 1968; Id. Die deutsche Wirtschaft in der Zwis-chenkriegszeit. Wiesbaden, 1977; D. Eichholtz. Geschichte der deutschen Kriegswirtschaft 1939–1945. Bd. 1. Berlin, 1969; W. Fischer. Deutsche Wirtschaftspolitik 1918–1945. Opladen, 19683; F. Forstmeier, H. – E. Volkmann (Hg.). Wirtschaft und Rustung am Vorabend des Zweiten Weltkrieges. Dusseldorf, 1975; Id. (Hg.). Kriegswirtschaft und Rustung 1939–1945. Dusseldorf, 1977; T. W. Mason (Hg.). Arbeiterklasse und Volksgemeinschaft. Opladen, 1975; Id. Sozialpolitik im Dritten Reich. Opladen, 1977; D. Schoenbaum. Die braune Revolution. Koln, 1968.

.
Уже в 1933 году многие антифашисты в Германии и за рубежом заявляли: «Гитлер идет к войне!» Но государственные деятели Западной и Восточной Европы повторили в области внешней политики ошибку тех консервативных политиков Германии, которые полагали, будто можно сдержать развитие национал-социализма политикой умиротворения и упорядочения. Они не только более или менее пассивно наблюдали за разрушением демократии в Германии и преследованием политических противников и евреев, но также терпели и принимали такие акты Гитлера, как вступление в демилитаризированную Рейнскую область и так называемый аншлюс Австрии, шаг за шагом уничтожавшие постановления Версальского договора. Высшей, но еще не конечной точкой этой политики «appeasement» [Умиротворение (англ.). – Прим. перев.] была аннексия Судетской области, явно одобренная Англией и Францией на Мюнхенской конференции 29 сентября 1938 года. Лишь после того, как Гитлер разгромил также «остаточную Чехию» в марте 1939 года и оккупировал принадлежавшую Литве Мемельскую область, британское и французское правительства нашли в себе силу гарантировать 31 марта 1939 года независимость Польши, которая была очевидным ближайшим объектом национал-социалистской агрессивной политики.
Тем самым завершился период западной политики умиротворения. На смену ей пришла политика «appeasement», проводимая Советским Союзом, который заключил 23 августа 1939 года пакт о ненападении с Германией и создал таким образом важную предпосылку для немецкого нападения на Польшу. И в самом деле, 1 сентября 1939 года немецкие войска вторглись без объявления войны в Польшу, продвинувшись только до линии, предусмотренной секретным дополнительным протоколом к пакту Гитлера – Сталина. Советские войска оккупировали, кроме восточной части Польши, также часть Румынии и суверенные балтийские государства Эстонию, Латвию и Литву.
Несмотря на этот странный союз между фашистской Германией и коммунистической Россией, длившийся до нападения на Советский Союз 22 июня 1941 года, Вторая мировая война была также с самого начала войной мировоззрений: она была вызвана прежде всего идеологическими представлениями Гитлера, а затем уже – политическим и экономическим расчетом. Это не значит, что отдельные фазы и стадии войны протекали по «расписанию», изложенному Гитлером в книге «Моя борьба» и в других его программных высказываниях. Так, например, временный союз с Советским Союзом был, конечно, столь же мало предусмотрен им, как и война с Англией, которой Гитлер «на самом деле» хотел бы избежать. Нападение на Данию и Норвегию не объяснялось ни расистской, ни антикоммунистической идеологией, а только военно-стратегическими и экономическими требованиями флота и промышленности. Так же обстояло дело с походами в Грецию, Югославию и Северную Африку, тоже не запланированными, а возникшими вследствие непредвиденных военных и политических событий – слабости итальянских войск, провала пронационал-социалистского путча в Югославии и т. п. О внешней политике «третьего рейха»: Н. – A. Jacobsen. Nationalsozialistische Au?enpolitik 1933–1938. Frankfurt, 1968; K. Hudebrand. Deutsche Au?enpolitik 1933–1945. Kalkul oder Dogma? Stuttgart, 19763; A. Kuhn. Hitlers au?enpolitisches Programm. Entstehung und Entwicklung 1919–1939. Stuttgart, 1970; A. Hulgmber. Deutsche Gro?macht– und Weltpolitik im 19. und 20. Jahrhundert. Dusseldorf, 1977; M. Funke (Hg.). Hitler, Deutschland und die Machte. Materialien zur Au?enpolitik des Dritten Reiches. Dusseldorf, 1976; W. Michalka (Hg.). Nationalsozialistische Au?enpolitik. Darmstadt, 1978; G. Niedhart (Hg.). Kriegsausbruch 1939. Entfesselung oder Ausbruch des Zweiten Weltkrieges. Darmstadt, 1976; E. Fom dran et al. (Hg.). Innen– und Au?enpolitik unter nationalsozialistische: Bedrohung. Determinanten internationaler Beziehungen in historischen Fallstudien. Opladen, 1977; Schumann et al. Deutschland im Zweiten Weltkrieg; Deist et al. Das Deutsche Reich und der 2. Weltkrieg.


Но уже действия «оперативных групп» (Einsatzkommandos) в Польше, следовавших непосредственно за сражающимися войсками, чтобы наряду с подлинными или потенциальными политическими противниками захватить и уничтожить также евреев и представителей польского правящего класса, показали, что национал-социалисты с самого начала имели в виду нечто большее, чем империалистическую завоевательную войну. В отличие от кайзеровской Германии, национал-социалистская Германия боролась не только за политическое господство в Европе, но также и за расистский «новый порядок» в континентальном, а потенциально и в глобальном масштабе, при котором «германская раса господ», рассматриваемая как высшая раса и представляемая немцами, будет господствовать над всеми другими народами. В то время как славянские нации подлежали порабощению и должны были вести существование бесправных илотов [Коренное население Мессении, закрепощенное спартанцами. – перев.], этот план – в значительной мере осуществленный – предусматривал полное уничтожение еврейской «расы», поскольку она рассматривалась как корень всякого зла, в частности социализма, коммунизма и вообще всего «современного» (Moderne). При всей сумасбродности этой идеологической концепции она последовательно и безжалостно проводилась на практике. Ей предоставлялся абсолютный приоритет перед экономическими и военными интересами и целями промышленности и вермахта, даже и в то время, когда осуществление расово-идеологических целей было уже несовместимо со стремлением национал-социалистов сохранить свою политическую и военную власть См. прежде всего: Hudebrand. Kalkul, 134 ff.; Id. Hitlers Ort in der Geschichte des preu?isch-deutschen Nationalstaates // HZ, 217, 1973, 584–632; A. Hulgruber. Kontinuitat oder Diskontinuitat in der deutschen Au?enpolitik von Bismarck bis Hitler. Dusseldorf, 1969.

.
Этой фанатической, поистине самоубийственной связью с идеологической догмой расовой войны национал-социализм качественно отличается от итальянского фашизма. Хотя немецкий и итальянский фашизм сравнимы между собой в их идеологии (за исключением расистски мотивируемой идеологии антисемитизма), в их внешнем облике и социальном составе, между ними были количественные различия1 – в масштабах, в унификации и в совершенстве террористического аппарата. Это проявилось в преследовании меньшинств, не говоря уже об уничтожении евреев. Эти количественные различия в унификации и гораздо более эффективная в Германии система террора в конечном счете, как будет показано дальше, привели к тому, что немецкое Сопротивление не смогло добиться таких успехов, как итальянская Resistenza, – во всяком случае, в последней фазе истории итальянского фашизма.


Поражения и успехи Сопротивления

Те, кто с самого начала и наиболее решительно боролись с «третьим рейхом», были члены запрещенных и загнанных в подполье партий и организаций рабочего движения Общие обзоры Сопротивления в «третьем рейхе»: H. Rothfels. Die deutsche Opposition gegen Hitler. Frankfurt, 1964; G. Weisenborn (Hg.). Der lautlose Aufstand. Bericht uber die Widerstandsbewegung des deutschen Volkes 1933–1945. Frankfurt, 19744; W. Schmitthenner, H. Buchheim (Hg.). Der deutsche Widerstand gegen Hitler. Koln, 1966; G. Plum. Widerstandsbewegungen // Sowjetsystem und demokratische Gesellschaft. Bd. 6. Freiburg, 1972, 961-83; G. von Roon. Widerstand im Dritten Reich. Munchen, 1979; P. Hoffmann. Widerstand gegen Hitler. Probleme des Umsturzes. Munchen, 1977; Ch. Kle?mann, F. Pingel (Hg.). Gegner des Nationalsozialismus. Wissenschaftler und Widerstandskampfer auf der Suche nach historischer Wirklichkeit. Frankfurt, 1980; R. Lowenthal, P. von zu Muhlen. Widerstand und Verweigerung in Deutschland 1933 bis 1945. Berlin, 1982; K. Mammach. Die KPD und die deutsche antifaschistische Widerstandsbewegung 1933–1939. Frankfurt, 1974. О сопротивлении в рабочем движении в целом: Я. J. Reichhardt. Moglichkeiten und Grenzen des Widerstandes der Arbeiterbewegung // Schmitthenner, Buchheim (Hg.). Widerstand, 169–213; W. Abendroth. Der Widerstand der Arbeiterbewegung // E. Weich (Hg.). Deutscher Widerstand 1933–1945. Aspekte der Forschung und der Darstellung im Schulbuch. Heidelberg, 1967, 76-96; D. Peukert. Der deutsche Arbeiterwiderstand gegen das Dritte Reich. Berlin, 198l3; Geschichte der deutschen Arbeiterbewegung. Bd. 5: Vom Januar 1933 bis Mai 1945. Berlin, 1966.

. Они подвергались также самому строгому наблюдению и преследованию со стороны национал-социалистских террористических организаций. Но надо признать, что действительные успехи рабочего Сопротивления были очень невелики. С одной стороны, это объясняется уже описанной, едва ли не доведенной до совершенства системой наблюдения и террора, устроенной национал-социалистами; с другой же стороны – тем, что различные нелегальные партии и организации рабочего движения, если не считать некоторых региональных или даже местных исключений, даже в эпоху «третьего рейха» не хотели и не умели преодолеть свои внутренние конфликты и создать единую организацию Сопротивления. Различные группы рабочего движения действовали отдельно и были по отдельности разбиты.
КПГ после ее запрещения вначале пыталась сохранить свою строго иерархическую систему с подчинением низших звеньев высшим, а также, вопреки фашистскому террору, пыталась проводить массовые акции. Тысячи коммунистов участвовали в изготовлении и распространении нелегальных листовок и в других пропагандистских мероприятиях. До 1935 года членам нелегальной КПГ продавали даже марки для оплаты членских взносов. До этого времени руководство КПГ и Коммунистического Интернационала исходило из того, что массовые акции этого рода могут в короткое время привести к распаду «третьего рейха», тогда как в действительности они лишь облегчали мероприятия гестапо. Лишь на VII Всемирном конгрессе Коммунистического Интернационала в 1935 году эта стратегия, вряд ли совместимая с условиями фашистской Германии, была пересмотрена, а вместе с ней и политика борьбы с социал-демократией как с «крылом фашизма». Так как к этому времени, помимо партийного руководства, жертвами систематических полицейских операций стали тысячи членов нелегальной КПГ, с 1936 года коммунисты ограничились поддержанием весьма непрочной информационной сети, связывавшей отдельные действовавшие в Германии коммунистические группы Сопротивления между собой и с заграничным руководством. Коммунистическое Сопротивление в значительной степени угасло под действием пакта Гитлера – Сталина и снова усилилось лишь после немецкого нападения на Советский Союз. Возникли различные организации Сопротивления; некоторые из них поддерживали контакты также с социал-демократами и даже с буржуазными и военными кругами. Но, в отличие от Коммунистической партии Италии, КПГ не удалось применить на практике принятую в 1935 году концепцию Народного фронта. Исключением был вскоре распавшийся парижский Комитет Народного фронта; что же касается групп «Национального комитета „Свободная Германия“, действовавших не столько в Германии, но главным образом за границей, и в особенности в Советском Союзе, то ими большей частью руководили коммунисты, которым приходилось принимать во внимание интересы Советского Союза, часто мотивируемые отнюдь не „антифашистскими“ целями О сопротивлении КПГ: Bahne. KPD; Я Duhnke. Die KPD von 1933 bis 1945. Koln, 1972; A. Sywottek. Deutsche Volksdemokratie. Studien zur politischen Konzeption der KPD 1935–1949. Dusseldorf, 1971; D. Peukert. Die KPD im Widerstand. Verfolgung und Untergrundarbeit an Rhein und Ruhr 1933–1945. Wuppertal, 1980; G. Nitzsche. Die Saefkow-Jakob-Bastlein-Gruppe. Berlin, 1957: G. Glondajewski, H. Schumann. Die Neubauer-Poser-Gruppe. Berlin, 1957; /. Krause. Die Schubert-Engert-Kresse-Gruppe. Berlin, 1960; K. H. Biemat, L. Kraushaar. Die Schulze-Boysen/Harnack-Organisation im antifaschistischen Kampf. Berlin, 1970.

.
Лидеры СДПГ и руководимого ею Всеобщего союза германских профсоюзов в 1933 году долго, слишком долго питали иллюзию, что политика осторожной сдержанности по отношению к национал-социалистскому режиму может сохранить их организации. Этот фатальный курс приспособления, выразившийся, например, в одобрении так называемой «мирной речи» Гитлера 17 мая 1933 года фракцией СДПГ в рейхстаге – уже обескровленной арестами и эмиграцией, – фактически привел к расколу партии. Эмигрировавшие социал-демократы образовали в пражском изгнании новую организацию, «Sopade» [Сокращение. «Социал-демократическая партия Германии». Имеется в виду заграничное руководство СДПГ, находившееся до 1938 года в Праге, а затем в Лондоне. Прим перев.], которая уже 18 июня 1933 года, то есть еще до запрещения СДПГ 22 июня, обратилась к немецким рабочим с программной статьей и призвала их «разорвать свои цепи» и бороться за «перестройку капиталистической экономики в социалистическую».
Уже до этого отдельные социал-демократы и профсоюзные деятели ушли в подполье. Но, в отличие от коммунистов, они очень скоро поняли, что нелегальные массовые организации с отдельными ячейками, партийными органами и сбором членских взносов прямо провоцируют действия гестапо. Напротив, эти социал-демократы исходили из трезвой оценки возможностей сопротивления в террористическом «третьем рейхе» и, по существу, ограничивались сохранением традиционных связей в форме дискуссионных кружков, спортивных союзов и т. п., чтобы в момент ожидаемого и желанного распада «третьего рейха» располагать людьми для восстановления партии. Кроме этой системы неформальных, но хорошо законспирированных групп социал-демократов и членов профсоюзов, отказывавшихся от демонстративных акций сопротивления, но – как видно из отчетов «Sopade» – имевших хорошо разработанные контакты с партийным руководством в Праге, было также несколько очень активных групп Сопротивления на региональном и более высоком уровне, к которым, наряду с социал-демократами, примкнули также бывшие члены КПГ и отколовшихся коммунистических и социалистических групп.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38