Ано -

Альфред Эдвард Вудли Мейсон
Узник опала
Анонс
Очередной роман с участием инспектора Ано, в котором детективная сторона сюжета не так закручена, как в предыдущей книге, что, впрочем, с лихвой компенсируется многочисленными мистификациями и недомолвками, а также весьма драматичным повествованием героини в развязке романа. Внешне структура книги напоминает любой из романов об Ано, тем не менее можно найти несколько характерных отличий, к примеру доминирование образа дьявола и переворачивание мира с ног на голову, что для детективного романа весьма нехарактерно…
В целом роман несет вполне определенную мысль: нельзя поддаваться ослеплению, будьте по причине страстей или простого любопытства. Ибо дьявол, как ему и полагается, не даст людям то, чего они алчут. А, как мы помним, даже мистер Рикардо не безгрешен в этом отношении – он ждет признания своего интеллекта, которым, увы, не блещет.
При столь интригующем сюжете автор явно избегает потакания вульгарному вкусу. Читатель даже не получает, фактически, описания мессы – центрального эпизода романа, и убийство происходит не на глазах у заинтересованной читательской аудитории. Осведомленность автора в данном вопросе также не оформлена в определенные жанром рамки, а подается отмеренными дозами, не призванными подавлять читателей обилием эзотерических терминов. Можно даже удивиться, что такая деликатность в подаче материала совершенно не портит впечатление от книги.
Необыкновенно тонкий юмор, пронизывающий роман, но основанный на использовании в разговорной речи английских идиом, – элемент, который, к сожалению, очень трудно оценить в переводе. Забавно также отметить многочисленные «собачьи параллели» в романах серии.
Несмотря на то что Джулиус Рикардо исполняет роль не самого умного в детективном жанре «ватсона», в данном случае он служит чем-то вроде толкователя книги. По крайней мере, закрыв последнюю страницу, проникаешься убедительностью его мысли, изложенной Джойс во второй главе: «Оболочка вселенной может треснуть для кого-то из нас и пропустить луч света, возможно, вводящий в заблуждение, а возможно, ведущий к истине». К сожалению, для персонажей романа это оказался второй путь. Но автор и не стремится сделать свой роман предупреждением.
Вышел в Англии в 1928 году.
Перевод выполнен В. Тирдатовым специально для настоящего издания и публикуется впервые.
А. Астапенков
Глава 1
Красное вино
Когда мистер Джулиус Рикардо говорил о джентльмене – а это слово, возможно, слишком часто срывалось у него с языка, – он имел в виду человека, который, помимо прочих изысканных качеств, отлично разбирается в красном вине. Мистер Рикардо не мог исключить этот пункт из своей характеристики понятия «джентльмен». Нет! Джентльмен обязан помнить великие годы лучшего урожая так же четко, как королева Тюдор помнила о Кале. Он должен уметь объяснить по внешнему виду почвы, почему виноградник на этой стороне дороги дает более качественный напиток, чем на другой. Он с первого же глотка должен отличить мужественный вкус «Шато-Латур» от женственного аромата «Шато-Лафит». Но и тогда ему не следует забывать, что это всего лишь первые шаги ребенка. Он не может считать себя полностью подкованным в этой области, пока не будет готов в любой момент оспорить справедливость общепринятой классификации. Даже торговец способен согласиться, что «Мутон-Ротшильд» незаслуженно относят к второстепенным сортам. Но для категории, которую имел в виду мистер Рикардо, этого было мало. Если бы его неожиданно попросили дать краткое определение джентльмена, он бы ответил: «Джентльменом является тот, кто обладает достаточно тонким вкусом и достаточно надежным социальным положением, чтобы заявить, что простое, но добротное вино может превосходить самое изысканное».
При этом Джулиус Рикардо был в высшей степени щепетильным человеком. Обязанности, налагаемые им на других в своих мыслях, он налагал на себя в реальной жизни. Мистер Рикардо считал для себя вопросом чести быть в курсе самых новейших сведений, касающихся красного вина, и планировал лето в соответствии с упомянутой задачей. Поэтому в субботу недели гудвудских скачек, он прибыл поездом в Экс-ле-Бен, где обнаружил свой превосходный автомобиль, опередивший его, и в течение пяти-шести недель проходил нелепый курс лечения. Нелепый потому, что единственным недугом, которым страдал мистер Рикардо, было неумение стрелять. Он стрелял настолько скверно, что его присутствие на охоте неизменно вызывало насмешки, а иногда, если хозяин дома рассчитывал на полную сумку дичи, и возмущение. В августе Экс-ле-Бен был единственным подходящим для него местом. По окончании лечения мистер Рикардо отправился в путешествие через Францию до Бордо рассчитывая прибыть в этот город в конце второй недели сентября. Как следует отдохнув в Бордо, он, накануне сбора урожая винограда, объездил гостеприимную Жиронду, перебираясь из одного замка в другой, наслаждаясь свежим воздухом и приятной компанией, попивая первосортный кларет из хозяйского урожая и добравшись в начале октября в Аркашон с чувством, что ознакомился с французским виноделием.
Однако, испытав достаточно волнений в Эксе, мистер Рикардо был потрясен до глубины души во время своего паломничества по виноградникам. Эти мрачные события даже пробудили в нем поэтическое вдохновение.
– Вся эта история дала мне способность нового видения мира, – заявлял он впоследствии. – Я видел все, словно находясь внутри огромного опала. Так как опал матовый, его узник лишь смутно различает то, что происходит снаружи. В моем случае это был так называемый огненный опал, ибо я то и дело видел алые искры, подобные вспышкам ружейных выстрелов в полумраке. И все это время я чувствовал, что земля у меня под ногами колеблется, так как опал был круглым… – и т. д, и т. п.
Мистер Рикардо распространялся по поводу опала феноменально долго и нудно даже для него. Однако преступление, о котором идет речь, получило резонанс далеко за пределами мирной и спокойной местности, где оно произошло. Протоколы судебного процесса дают представление о том, что довелось пережить мистеру Рикардо, его другу Ано – знаменитому французскому детективу – и другим замешанным в самом мрачном деле, какое Ано только мог припомнить.
Глава 2
Джойс Уиппл
Неприятности для мистера Рикардо начались в лондонской гостиной, в течение недели, предшествующей гудвудским скачкам. Мужчины только что вышли из столовой, как обычно толпясь у двери. Окинув взглядом комнату, мистер Рикардо заметил хорошенькую девушку, сидевшую поодаль от остальных на кушетке, предназначенной для двоих, которая приветливо улыбалась ему. Мистер Рикардо не мог поверить своим глазам. Его недавно представили этой молодой леди, которую звали Джойс Уиппл. Она прибыла из Калифорнии, проводя время то в Лондоне, то в Париже, то в Венеции. Но какой интерес мог представлять ничем не примечательный, ушедший на покой комиссионер по продаже чая с Минсинг-лейн, любитель сотни искусств, не ставший профессионалом ни в одном из них, для столь блистательного создания в часы, когда гости собрались в гостиной после обеда? Ибо Джойс Уиппл была блистательной от изящной маленькой головки до столь же изящных парчовых туфелек. Ее темно-каштановые волосы разделялись пробором посредине и завивались над ушами аккуратными локонами. Лицо было бледным, но не болезненно-желтоватым, с широко расставленными серыми глазами, чуть вздернутым носом, алыми губками и маленьким твердым подбородком. Светлые тона ее платья переливались всеми цветами радуги, смешиваясь друг с другом при каждом движении. Девушка выглядела настолько элегантно, что с первого взгляда казалась не столько красивой, сколько отшлифованной до самой мельчайшей детали – как будто ее прислали в подарочной коробке и бережно поставили на ноги. Мистер Рикардо не мог себе представить, что эта улыбка предназначена для него. Он начал оглядываться по сторонам в поисках счастливого юнца, который удостоился такой чести, когда лицо молодой леди изменилось. Сначала на нем отразилось возмущение тем, что мистер Рикардо не откликается на ее призыв, которое сменилось еще более энергичным призывом, когда к нему направилась хозяйка дома. Мистер Рикардо более не колебался. Он быстро подошел к Джонс Уиппл, которая тотчас же освободила ему место на кушетке рядом с собой.
– Мы должны говорить очень серьезно, иначе вас уведут от меня, мистер Рикардо. – Девушка склонилась к нему и с таким видом, словно она рассуждает о жизни и смерти, начала болтать о первом, что пришло ей в голову: – Одна из ваших знатных леди сказала мне, когда я впервые приехала в Англию, что если я захочу поговорить с мужчиной в гостях, то лучше всего это сделать, когда он и другие мужчины присоединятся к дамам в гостиной. Несколько секунд они стоят у дверей, не зная, к какой из дам подойти. Если девушка подаст знак одному из них, он с радостью проведет рядом с ней весь остаток вечера. Но сегодня этот план едва не потерпел неудачу, несмотря на все мои улыбки.
– Я подумал, что у меня за спиной стоит какой-нибудь Адонис, – отозвался мистер Рикардо.
Хозяйка дома нерешительно смотрела на него – она еще не вполне отказалась от своих намерений. Как гость, мистер Рикардо представлял определенную ценность. Он не испытывал желания убегать на танцы в ночной клуб, так что на него можно было рассчитывать как на партнера по бриджу. Хотя мистер Рикардо иногда хихикал, говоря: «Ну, куда же мы пойдем за сладостями?» – или отпуская столь уж сомнительные шуточки, играл он хорошо и не рисковал понапрасну. Но хозяйка понимала, что сегодня он оснащен крыльями для более высокого полета. Она отвернулась, и Джойс Уиппл вздохнула с облегчением.
– Кажется, вы знакомы с моей подругой Дайаной Тэсборо? – спросила она.
– Мисс Тэсборо достаточно любезна, чтобы кивать мне в бальном зале, вспомнив, кто я такой, – скромно ответил мистер Рикардо.
– Но вы ведь собираетесь остановиться у нее в Шато-Сювлак во время вашей осенней охоты за вином? – нетерпеливо осведомилась Джойс.
Мистер Рикардо поморщился. Подобное определение его паломничества в Медок и Жиронду казалось ему в высшей степени неподобающим.
– Нет, – весьма холодно отозвался он. – Я остановлюсь по соседству, у виконта Кассандра де Мирандоля.
Мистера Рикардо было трудно упрекать за то, что он произнес это имя напыщенным тоном, так как оно отдавало ароматом не только Крестовых походов, но и одного из лучших вин. Однако, будучи честным человеком, мистер Рикардо добавил после краткой борьбы с собственным тщеславием:
– Я еще не успел познакомиться с виконтом, мисс Уиппл. В замке кто-то заболел, когда я собирался там остановиться, и меня приютили в другом доме с присущим местным жителям гостеприимством.
– Понятно. – Джойс Уиппл явно была разочарована. – А я была уверена, с тех пор как повстречала вас в доме Дайаны, что вы прервете ваше путешествие в Сювлаке.
Мистер Рикардо покачал головой.
– Но я буду не более чем в миле оттуда и, безусловно, смогу выполнить ваше поручение. Тем более что я не видел ни мисс Тэсборо, ни ее тетушку по крайней мере шесть месяцев.
– Они все лето были в Биаррице, – объяснила Джойс.
– Я никогда не останавливался в Шато-Сювлак, – продолжал мистер Рикардо, – хотя мне очень этого хотелось. Снаружи он выглядит очаровательно. Розовое одноэтажное здание в форме буквы Е, с двумя круглыми башенками над главным флигелем и вымощенной камнем террасой, выходящей на реку Жиронда…
Но Джойс Уиппл ни в малейшей степени не интересовало описание сельского дома, поэтому мистер Рикардо прервал его. С беспокойством на лице Джойс склонилась вперед, опираясь локтем на колена, а подбородком на ладонь.
– В конце концов, – с интересом произнес мистер Рикардо, – это немного странно.
– Что именно? – спросила Джойс Уиппл, повернувшись к нему.
– Что Тэсборо решили провести все лето в Биаррице. Ведь подлинным домом для мисс Дайаны всегда являлся Лондон.
Разбогатевшая благодаря унаследованию виноградников Сювлака и опекаемая покорной тетушкой, Дайана Тэсборо была душой и сердцем одного из замкнутых кружков, на которые подразделялась лондонская молодежь. В эти кружки входили люди, большей частью уже приближающиеся к среднему возрасту и достигшие видного положения в обществе или находящиеся на пути к нему. Хотя Дайана удила рыбу в Шотландии и охотилась в Мидлендсе, ее подлинным домом и штаб-квартирой ее друзей служил Лондон.
– Она заболела? – предположил мистер Рикардо.
– Нет. Дайана пишет мне, ни разу не упоминая о болезни. Тем не менее я беспокоюсь. Она была очень добра ко мне, когда я впервые приехала в Англию и никого тут не знала. Я ужасно боюсь, не случилось ли с ней что-то… скверное.
Джойс помедлила перед последним словом не потому, что она сомневалась в правильном его использовании, а опасаясь, что ее собеседник не поймет его смысл. Мистер Рикардо и в самом деле был удивлен. Он огляделся вокруг. Ярко освещенная комната, полная цветов и нарядно одетых людей, никак не гармонировала со столь зловещей фразой.
– Вы действительно думаете, что с ней случилось что-то плохое? – Мистер Рикардо ощущал возбуждение, которое едва ли можно было назвать неприятным.
– Я в этом уверена, – заявила Джойс Уиппл.
– Почему?
– Из-за писем Дайаны. – Большие серые глаза Джойс смотрели прямо в лицо мистеру Рикардо. – Ни в одном из них я не могла найти фразу или даже слово, которые были бы тревожными сами по себе. Я это знаю, так как тщательно анализировала их снова и снова. Поверьте, я вовсе не страдаю избытком воображения. И все же я не могу читать письма Дайаны, не испытывая страха. Я вижу на бумаге между написанными черными чернилами строчками чьи-то лица – неясные, жуткие и гротескные, – которые постоянно меняются. Иногда они… как бы это описать… становятся плоскими круглыми дисками, лишенными определенных черт, но с живыми глазами, а иногда в них появляются искаженные человеческие черты, по лица всегда остаются незавершенными – иначе они бы выглядели совсем ужасно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34