Сознание заблокировала нестерпимая боль, раскалывавшая все тело.
Незнакомец издал низкий, сдавленный, гортанный рык.
– Тебе конец, выродок. На тебя объявлен розыск. Ты никогда не был достоин Тиры.
Услышав донесшийся издали пронзительный вой сирен, Фелан захохотал. Вожак мельком взглянул в ту сторону и загоготал, вторя наемнику.
Его кулак замелькал снова и снова...


II

Найджелринг, Таркад, округ Донегал,
Лиранское Содружество
15 мая 3049 г.

Виктор Штайнер-Дэвион прислонился спиной к стене комендантского зала, отстраняясь от водоворота снующих выпускников академии. С едва заметной улыбкой на губах он наблюдал за ними, одинаково одетыми в опрятные серые мундиры с лампасами небесно-голубого цвета. Они знакомили друг друга со своими родителями, братьями, сестрами и гостями, исполненные чувства гордости за родных и близких. «Забавно видеть, как мы меняемся, когда нас навещают члены семьи и друзья, которые не обучались в академии. Замкнутый мир Найджелринга с его внутренней субординацией растворился в нахлынувшей реальности».
Виктор приподнял белокурую голову и широко улыбнулся вошедшему товарищу, который едва протиснулся в дверной проем комендантского зала. Подняв руку, Виктор помахал ему:
– Ренни, ты снова здесь?
Рослый и широкоплечий Ренард Сандерлин ответил на приветствие Виктора улыбкой и кивком. Повернувшись, он пропустил в комнату еще трех человек. Затем размашистым шагом стремительно подошел к Виктору. Обхватив своей массивной ладонью его руку, он тепло пожал ее.
– Здорово, Виктор, рад тебя здесь видеть. В ресторане было просто столпотворение.
Виктор отмахнулся от отговорки и быстрым движением схватил Ренни за рукав, повернув здоровяка так, чтобы видеть эмблему подразделения, недавно пришитую на плече мундира. На золотистом фоне черной нитью была вышита оскалившаяся в рыке морда гривастого льва, взгляд которого словно впивался в смотрящего на него. Виктор улыбнулся, вторя другу.
– Бог мой, тебя повысили в звании до улана. Великолепно, Ренни, поздравляю!
Замешательство, вызванное энтузиазмом Виктора, усилилось, когда Ренни, оглянувшись, посмотрел на троицу, которая вслед за ним пересекла комнату. С трудом сдерживая себя, он разжал рукопожатие Виктора и повернулся еще больше влево.
– Куда же делась моя воспитанность? Виктор, познакомься с моими родителями, Албертом и Надин Сандерлин...
Виктор отпустил руку их сына и рукопожатием по очереди приветствовал их.
– Я чрезвычайно рад встрече с вами.
Алберт Сандерлин был одет в новый темный деловой костюм. Дэвион определил это по тому, как стесненно чувствовал себя в нем отец Ренни. Надин Сандерлин носила атласное вечернее платье темно-синего цвета, подчеркивавшее ее стройную фигуру. «Думаю, Ренни в полном порядке. Мать заставила его отца купить новый костюм, затем заказала себе платье. По-видимому, она же пришила нашивку улана на мундир Ренни».
Улыбаясь, Виктор обратился к красивенькой молодой женщине, которая завершала группу:
– А вы – Ребекка Валдек. Я узнал вас по голограмме, стоящей на столике Ренни, хотя должен признать, что голограмма не позволяет оценить вас по достоинству. Виктор взял протянутую ручку Ребекки и, слегка поклонившись, поцеловал ее. Ее платье из пурпурного шелка, пожалуй, вышло из моды год тому назад, но на ней оно выглядело оригинально и элегантно.
Матушка Ренни учтиво улыбнулась.
– Виктор... – нерешительно произнесла она, ожидая, что Ренни подскажет фамилию своего товарища.
Ренни мельком сурово взглянул на мать, но довольное выражение лица друга расслабило его.
– Матушка, это Виктор Дэвион, мой сосед по комнате. – На мгновение он заколебался и добавил более мягко: – Принц Виктор Ян Штайнер-Дэвион.
Виктор заметил, как напряглась Надин Сандерлин и затем склонилась в реверансе. Он наклонился, мягко прикоснувшись к ее плечу.
– Пожалуйста, не стоит, – произнес он, и его щеки покрыл румянец. Он указал на золотистую тесьму, окаймлявшую галуном плечо Ренни, и затем на такую же у себя на плече. – Этот прием устроен для тех из нас, кому посчастливилось попасть в пять процентов лучших выпускников класса. Благодарю Создателя, что здесь я среди равных, и желал бы, чтобы ко мне относились так же, как к моим друзьям.
Надин Сандерлин прижала ладонь к губам.
– Извините меня, ваше высочество, мне следовало бы узнать вас из новостей, демонстрирующихся по головизору. Но вы выглядите совсем не таким... я хочу сказать... – В замешательстве она снова осеклась.
Виктор подбодрил ее улыбкой.
– Я знаю, что на экране головизора я выгляжу более высоким. – Он ухмыльнулся. – Я сочувствовал операторам, большинство из которых ростом с вашего сына. Режиссеры приказывали им снимать меня с очень низких углов, чтобы я казался выше. Мой рост – один метр шестьдесят сантиметров, а это значит, что точка съемки должна находиться очень низко.
Виктор бросил взгляд на Ренни и хлопнул тыльной стороной руки по груди товарища.
– Конечно, подобрать мне подходящий мундир легче, чем такому гиганту, как ваш сын.
Ухмылка оживила чопорное лицо Алберта Сандерлина.
– Вы должны понять, ваше высочество... Дэвион приподнял руку.
– Пожалуйста, называйте меня Виктор. Сандерлин быстро кивнул.
– Виктор, мы не были вполне уверены, не приукрасил ли чуток Ренард, когда на посланном голодиске сообщил нам о том, что в прошлом году стал вашим соседом по комнате здесь, в Найджелринге. – Он вскинул свои мозолистые руки, как бы протестуя. – Нет, мы не заподозрили Ренни в обмане, но подумали, что он немного преувеличил. Даже когда в своих посланиях он говорил о «Викторе, своем товарище по комнате», это все звучало как-то...
– Понимаю, мистер Сандерлин. – Виктор тепло улыбнулся. – Если кто-то из кадетов и не сообщил о том, что является моим товарищем по комнате, то уж, по крайней мере, утверждал, что обучается в том же классе. – Он повернулся к Рення. – Что касается Ренни, то мы стали друзьями, когда он пожалел меня и помог мне в познании криофизики и астронавигации три года тому назад. В самом деле, если бы не ваш сын, то я бы отсутствовал на этом приеме.
Ренни нервно облизнул губы.
– Что за ерунда, Вик. Вот если бы ты не замолвил за меня словечко своей кузине, то меня бы не приняли в Первый полк катилских улан.
Виктор пожал плечами:
– Я только и сказал-то Моргану, что ему не хватает новоиспеченных выпускников из Найджелринга, с тех пор как его закончила сама Катрин Штайнер. Если бы ты не соответствовал, то не стал бы Львом. – Принц Федеративного Содружества вновь обратил свое внимание на гостей Ренни. – Ну, хватит друг друга восхвалять. Ренни очень обрадовался, когда получил весточку, что вы сможете прибыть на выпускную церемонию. И как угорелый начал носиться по коридорам общежития, завывая как дикарь, когда узнал, что вы тоже прибудете, Ребекка.
Девушка, светлые волосы которой были чуть темнее, чем у Виктора, застенчиво кивнула.
– Когда мистер Сандерлин предложил мне отправиться в Таркад на церемонию окончания обучения Ренни, я не могла отказаться. – Она сжимала простой серебряный перстенек на пальце левой руки. – Мы не виделись с того дня, когда Рен отправился в академию.
Алберт гордо улыбался.
– Последние два года были очень хорошие урожаи. Надин и я обещали друг другу попутешествовать, прежде чем умрем, вот мы и решили сделать это сейчас и повидать Ренни на церемонии окончания академии.
Голос Алберта Сандерлина смолк, когда к уединенной группе подошел другой кадет с семьей.
– Мама, папа и я хотели бы представиться вам, принц Виктор. Дон Фернандо Окуендо Рамирес со своей супругой Ленорой.
Улыбка на лице Виктора стала натянутой. Но голос, который мгновения тому назад был тихим и крайне дружелюбным, остался тем не менее приветливым.
– Я чрезвычайно рад встретиться с вами. – Он приподнял голову, распрямляя спину, и оценивающе взглянул на родителей кадета. Дон Фернандо согнулся в поясе, прежде чем протянул руку принцу. Виктор учтиво ее потряс, затем выждал реверанс Леноры, прежде чем взять ее ручку и легко прикоснуться губами. – Наш сын Чиро так много рассказал нам о вас, ваше высочество.
Легким кивком головы Виктор ответил на комплимент Леноры.
– Уверен, что это так, донна Ленора. Для меня было радостью встретиться с вами. Надеюсь, что прием вам понравился.
Напускная улыбка оставалась на лице Виктора ровно столько, сколько понадобилось знатной чете, чтобы понять, что они могут откланяться, и приняла более искреннее выражение, когда он снова обернулся к Сандерлинам.
Когда Чиро и его родители удалились, Ренни сдавленно пробурчал:
– Вик, хотел бы я знать, что наш герой Чиро наговорил своей родне. Ты думаешь, он упомянул о том, как ты разогнал его боевое подразделение во время тактических учений в прошлом году?
Подражая голосу только что удалившегося кадета, Виктор заговорил фальцетом, как Чиро:
– Мамочка, прошлой весной во время классных занятий принц и я ввели в бой против друг друга свои подразделения. Не могу сказать, что я привел Виктора в замешательство, но исход оказался самым непредсказуемым. – И уже своим голосом Виктор добавил: – Действительно, он не удивил меня, но я никогда не предполагал, что победа окажется столь быстрой.
Ребекка обернулась через плечо на Чиро и неодобрительно сказала.
– Его манера говорить вызвала у меня опасения. В какое подразделение он будет распределен?
Виктор и Ренни не сговариваясь улыбнулись.
– Мы ведем переговоры о том, чтобы он получил распределение в личную охрану Романе Ляо или в шайку бандитов с Периферии, – хохотнул Виктор.
Ренни толкнул локтем товарища:
– Призраки и чистильщики.
Виктор посмотрел в сторону главного входа. Несколько мужчин и женщин поодиночке и парами входили в помещение. Они радушно улыбались и, казалось, без определенной цели слонялись в толпе, настороженно скользя глазами по комнате. «Ренни навесил ярлыки – точнее не придумаешь. Прибыла передовая группа охраны».
Виктор заметил вопросительные взгляды на лицах гостей, приглашенных Ренни.
– Не беспокойтесь, миссис Сандерлин, Ренни и я потратили определенное время, ускользая от агентов службы безопасности, призванных меня охранять. Он обнаруживает их даже лучше меня. – Он мельком взглянул на дверкой проем позади себя. – То, что их так много, означает, что мои родители недалеко отсюда.
В лице Алберта Сандерлина что-то изменилось.
– Ну что ж, было очень приятно с вами познакомиться, Виктор.
Ой обратился к сыну:
– Пойдем, Ренард, нам необходимо... э-э... немного проветриться.
Виктор поднял руку.
– Нет, пожалуйста, не уходите. Надин слегка качнула головой.
– Ваше высочество, мы простые фермеры с Реджеки... – Она посмотрела на Чиро Окуендо и его родителей, толкавшихся поблизости. – В нас нет ничего особенного...
Гнев, вызванный волнением, сверкнул в глазах Виктора.
– Вы не правы, миссис Сандерлин. Вы родители человека, которого я с гордостью называю другом, и это уже выделяет вас. Между друзьями и их семьями нет субординации. Вы проделали этот трудный путь, чтобы увидеть сына – выпускника академии и то, что осталось от Внутренней Сферы. Вы выдержали очень долгое путешествие, а мне хорошо знакомы физические перегрузки, возникающие во время гиперпространственного прыжка из одной звездной системы в другую. Вы назвали это своим «единственным путешествием за всю жизнь», так пусть же оно запомнится вам не только этим. – Виктор опустил глаза и понизил голос. – Окажите мне честь представить вас моим родителям.
Алберт Сандерлин поощряюще пожал руку жены и с молчаливым одобрением качнул головой, соглашаясь с Виктором. Когда же Дэвион снова обратил свое внимание на дверной проем, общий шепот заполнил помещение. Он почувствовал учащенное сердцебиение и горячий комок в горле.
Первой появилась его матушка, опиравшаяся на руку коменданта Найджелринга, высокая и по-девичьи стройная Мелисса Штайнер-Дэвион, истинный возраст которой выдавала только зрелая грациозность движений. Голубая мантия, чуть более темная, чем голубая отделка на мундира кадетов, была укорочена по молодежной моде. Шелковистый материал, с разрезом по диагонали до колена, открывал стройную ножку и обнажал плечо правой руки. Колье из бриллиантов и сапфиров и серьги из жемчуга гармонировали с оттенком мантии. Ее светлые волосы, зачесанные вверх, обрамляла простая платиновая корона.
За ней вошел принц Хэнс Дэвион в сопровождении жены коменданта. В парадном мундире темно-синего цвета, который носила Тяжелая гвардия Дэвиона, Хэнс Дэвион выглядел высоким и статным. С годами яркий цвет его волос несколько потускнел, особенно на висках и затылке, а на лице появились глубокие морщины, но никому бы и в голову не пришло ошибочно принять отметины времени за признаки дряхлости. Блеск голубых глаз принца излучал уверенность и мощь, которые подобно электрическому разряду пронзали собравшихся в зале.
Виктор почувствовал, как растворился болезненный комок в горле, и широко улыбнулся. «Как же давно я вас не видел! – Он вцепился в кромки своего выходного костюма. – Надеюсь, вы гордитесь мной».
Оторвавшись от руки коменданта, Мелисса величественно прошествовала по залу к своему сыну. И пока она приближалась, Виктор вспомнил о своей усопшей бабушке, Катрин Штайнер. «Манеры и серые глаза матери так похожи на бабушкины. – Воспоминания о бабушке улетучились, когда Мелисса подошла ближе. Радость встречи заставила Виктора снова улыбнуться. – И все-таки моя мать неподражаема».
– Приветствую вас, матушка, – произнес он, целуя ее в щеку и тепло обнимая. Затем он повернулся, чтобы приветствовать отца. Их руки встретились в твердом рукопожатии, и Мелисса отступила, когда отец и сын заключили друг друга в объятия, похлопывая по плечам.
Виктор обернулся к Ренни и его родным.
– Отец, мама, я с большой радостью представляю вам кадета Ренарда Сандерлина, его родителей Алберта и Надин и его давнюю знакомую Ребекку Валдек.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53