– Селия! – Гаттерас подошла к качелям, – Уитты приглашают нас вечером на ужин.
Селия равнодушно кивнула. Они побывали на многих импровизированных вечерах, и сегодня, вероятно, она увидит все тех же людей.
– Селия! Где витают твои мысли? В последние дни ты о чем-то мечтаешь. На этой неделе ты дважды обедала с Джоном Бернсайдом и была с ним на верховой прогулке. Уж не влюбилась ли ты в него?
Селия вскинула голову:
– Влюбилась?
– Ну да, дорогая. Уверена, Джон – неплохая партия. Его сахарная плантация процветает, он сделал капиталовложения в судостроительную отрасль. Хотя Джон вдовец с двумя детьми, многие женщины находят его привлекательным.
– Да, это так.
– Почему ты покраснела? Кстати, ты очень загорела. Тебе следует носить шляпу. – Между тем Гаттерас вернулась к прежней теме: – Конечно, Джон Бернсайд – основной претендент. Но и Роджер Уитт тоже заинтересовался тобой. Он дважды присылал цветы и не скрывает, что ты ему нравишься.
Селия усмехнулась. Болезненно застенчивый Роджер изъяснялся только односложными фразами.
– Тетя Гаттерас, вы же знаете, что он не может связать трех слов без подсказки отца или своей молодой хорошенькой мачехи.
– Может, ты и права. Но придержи язычок, если хочешь произвести хорошее впечатление. И не забывай о Катрин Уитт. Может, она и молода, но с ней надо считаться.
Селия вышла из экипажа, шелестя пышными юбками. В наступавших сумерках еще видны были розовато-желтые отсветы великолепного заката. Уитты послали слуг, чтобы те встречали гостей с фонарями и освещали им дорогу к дому. Селия и Гаттерас последовали за слугой-китайцем по освещенной садовой дорожке.
По пути сюда Гаттерас рассказала племяннице, что поместила объявления в калифорнийских газетах и выражала надежду получить ответ уже через несколько месяцев. До своего отъезда в кругосветное путешествие она рассчитывала выдать Селию замуж.
Селия слушала вполуха и отвечала тетке рассеянно. Сегодня она была не в духе, хотя по настоянию Гаттерас днем вздремнула. Не успокоила ее и прохладная ванна. Теперь ее платье с широкой юбкой казалось ей некрасивым, а туфли – слишком тесными.
Когда они проходили мимо очаровательных шпалер, увитых глицинией, Селия прихлопнула москита, укусившего ее. От этого настроение стало еще хуже.
Девушку угнетала мысль о вечеринке, точно такой же, как все предыдущие. Ей надоела эта игра с поклонниками.
Их встретили очень приветливо. Хозяйка дома, хрупкая женщина лет тридцати с темно-русыми волосами, слыла красавицей.
– Гаттерас… Селия… Я так рада видеть вас… – Катрин Уитт улыбнулась Селии: – Я видела, как вас сопровождает в прогулках по городу один из самых красивых джентльменов. У вас серьезные планы? О дорогая, вы покраснели или это загар на ваших щечках? Мы, женщины, должны быть предельно осторожны с солнцем. Оно нас так старит!
Селия молча улыбнулась.
– Вы шили платье здесь, Селия? – спросила Катрин. – Я предпочитаю покупать одежду в Париже.
Почему Катрин Уитт так язвительна? Но, прежде чем Селия ответила на этот вопрос, шум в дверях возвестил о прибытии гостей. Женщины обернулись и увидели Джона Бернсайда и офицеров с «Калифорнии». В вечернем костюме, с зачесанными назад волосами, он казался весьма привлекательным.
Катрин поспешила к дверям, небрежно улыбнулась офицерам и протянула руки Джону Бернсайду.
– Джон, как я рада вас видеть! – воскликнула Катрин. – Вас постоянно встречают в городе, но вы никогда не находите минуты заглянуть к нам! Уж не сердитесь ли вы?
Услышав игривый тон Катрин, Селия вдруг поняла причину ее враждебности. Она ревновала! Муж Катрин – скучный шестидесятилетний старик, а Джон Бернсайд красив и энергичен.
– Сегодня я собираюсь завладеть его вниманием, Селия, – заявила Катрин, увлекая за собой Джона. – Он был в вашем распоряжении всю неделю, а теперь моя очередь – я вижу его слишком редко. А ведь он мой старый друг.
Гостиная Уиттов была богато обставлена. Полы покрывали восточные ковры. Рядом с камином стояла высокая позолоченная арфа. Селия попыталась представить себе, как играет на ней Катрин Уитт. Большой стол был уставлен неизменными чашами с пуншем, более слабым – для дам и более крепким – для мужчин.
Селия разглядывала гостей, приветливо кивая знакомым. Гаттерас увлеченно беседовала с капитаном китобойной флотилии, недавно вернувшимся из Берингова пролива, где тридцать три судна застряли в арктических льдах, что было трагедией для китобойного промысла.
– Хотите пунша, Селия? – К ней приблизился Роджер Уитт, красный от смущения. Его речь стала еще более невнятной, поскольку он много выпил.
Селия улыбнулась ему. Катрин Уитт стояла с Джоном у высокого окна и заглядывала ему в глаза. Селия почувствовала укол ревности.
Роджер осторожно принес пунш.
– Надеюсь, вам нравится пунш, Селия. – Он нервничал. – Я думал… То есть хотел бы знать, может, вы… Местные дамы организуют пикник в долине Нууану…
Селия сделала глоток, отметив, что напиток крепкий. Казалось, огонь разливается по жилам, толкая на безрассудство. Видимо, Роджер по ошибке налил ей из чаши для мужчин. Случайно? А может, нарочно? Она внимательно посмотрела на молодого человека.
– Роджер, вы приглашаете меня на пикник? Думаю, это будет очень приятно. Пожалуйста, принесите мне еще стаканчик этого замечательного пунша.
Три порции пунша заметно улучшили настроение Селии. Теперь ей нравилось все: гости, угощение, шутки и даже сплетни.
Почему ей так не хотелось ехать сюда? Не замечая укоризненных взглядов Гаттерас, она нежно улыбалась Роджеру, кокетливо посматривала на Адама Бенсона, морского офицера, сопровождавшего ее на борт «Калифорнии». Она даже одарила улыбкой старого, скучного Джарра Уитта. Да, Селия чувствовала себя превосходно!
Наконец к ней подошел Джон Бернсайд и спросил, не хочет ли она прогуляться с ним по саду Уиттов.
Селия презрительно взглянула на него:
– Мне казалось, вам очень приятно с Катрин Уитт…
– Напротив, мне хотелось бы поговорить с вами. Катрин – мой старый друг и только.
«Интересно, как отнеслась бы к этим словам их хозяйка?» – подумала Селия.
– Ну что ж, я с удовольствием прогуляюсь с вами. Но мы не уйдем надолго, не так ли? Нам не следует этого делать.
Ее намек смутил Джона, и Селия ощутила злорадство. Пусть Катрин ему улыбается. Она, Селия, тоже имеет над ним власть.
Они гуляли под звездным небом. Сад благоухал. Взошла луна.
Джон нежно коснулся руки девушки:
– Бог мой, вы поразительно красивы в лунном свете, Селия! Он придает вам особое очарование!
Селия потупила глаза. Джон не тот мужчина, от которого она хотела бы услышать эти слова.
– Расскажите мне о Мауи, – попросила девушка.
Он улыбнулся:
– Я уже рассказывал вам об этом острове и о Маунтен Вью и боюсь, что до смерти надоел рам.
– Нет, мне действительно хочется послушать.
– Ну хорошо.
Джон поведал ей о плантации, которой владели два поколения его предков. Селия завороженно слушала. Само название острова – Мауи – звучало для нее как «рай». Дремлющий вулкан Халеакала господствовал над широкой частью острова. Там были зеленые тропические долины и скалистые горные склоны неслыханной красоты. Плантация Маунтен Вью была расположена в узкой части острова, на склонах Западных гор Мауи.
– Там с двух сторон открывается великолепный вид. Впереди синее море. А позади – зеленые склоны гор и долины. Это замечательное место. А дом привезен моим отцом из Коннектикута, из Вестпорта, весь до последней рейки, до последнего гвоздя. И хотел бы показать вам его. Может, как-нибудь приедете?
Он очень серьезно посмотрел на нее и внезапно привлек к себе.
– Джон, пожалуйста…
Но он прильнул к ней губами.
– Вы так чертовски красивы! Так очаровательны… О Боже, я хочу вас!
Их окружала ночь, а над ними плыл густой аромат цветов. Селия уже не сопротивлялась и позволила Джону целовать себя. Это доставляло ей наслаждение. Может, он и не Роман, но так мужествен…
Неожиданно Джон отпрянул:
– Я возьму вас с собой на Мауи.
– Что?!
– Я хочу, чтобы вы стали моей женой, Селия. Вы нужны мне. Я люблю вас. Вы должны быть моей.
У Селии перехватило дыхание. Серебряный свет падал на его лицо, и Джон сейчас сильнее, чем обычно, напоминал Романа. Сердце девушки неистово колотилось. Ну что ж, ведь тетя Гаттерас требует, чтобы она вышла замуж? И разве не это цель сегодняшней вечеринки, да и всех прежних?
«А Джону Бернсайду уже за сорок», – подумала Селия, улыбаясь. Будет ли он строг с нею, как этого хотела мама?
– Почему вы колеблетесь? – спросил он.
– Я… не знаю…
– У вас есть кто-то еще? Другой поклонник?
– Нет.
Она выпила слишком много пунша, поэтому мысли путались. «Роман», – подумала девушка, заставляя себя вернуться к реальности. Джон схватил ее за плечи, Притянул к себе, и их взгляды встретились. У него были голубые глаза, не серые.
– Я вам нравлюсь, Селия, и уверен, что сделаю нас счастливой. Я не пожалею ради этого жизни.
Селия покачнулась, а звезды, казалось, посыпались вниз. «Почему бы и нет? – весело подумала она. – Интересно, понравится ли это Роману?»
– Прекрасно! Я выйду за вас замуж. – Ее поразило, с какой легкостью она произнесла эти слова.
– Вы согласны?! Боже мой! – Лицо Джона выразило удивление и восторг. Он подхватил девушку на руки и закружил ее, опьяненный своей победой.
Когда Джон опустил ее на землю, Селия оперлась на его руку, мечтая хоть на несколько минут остаться одна. Неужели она действительно пообещала стать его женой? Да, это так.
А через пять минут Джон Бернсайд торжественно объявил об их помолвке в присутствии восьмидесяти человек. Он и Селия Гриффин поженятся, как только будет закончена подготовка к церемонии.
Глава 7
В спальне Уиттов стояли две огромные кровати с балдахинами. На стенах висели ковры и декоративные украшения из голубого стекла местного производства. Красные и голубые лампы заливали спальню мерцающим светом.
Селия опустилась в кресло-качалку, пытаясь преодолеть головокружение, начавшееся, когда Джон закружил ее в саду. Слава Богу, в спальне хозяйки Селия была одна!
И зачем только она выпила столько пунша? Сейчас Селия едва помнила, что говорила Джону, но тот ужасный момент, когда он объявил об их помолвке, не выходил у нее из головы. Тут же началась суматоха. Крики и поздравления. Гаттерас крепко сжала Селию в объятиях. Побледневшая Катрин Уитт поздравила ее. Только Роджер Уитт разочарованно ушел в дальний угол.
Теперь Селия терла виски и размышляла, почему это произошло так быстро. Неужели всему виной пунш?
– Итак… вы собираетесь замуж! – Селия подняла голову.
В спальню вошла хозяйка, шурша длинными юбками. Ее губы были плотно сжаты, что придавало лицу неприятное выражение.
Селия поднялась:
– Я тут отдыхала, а сейчас мне пора…
– Минутку. Ничего не случится, если мы немного побеседуем.
Катрин закрыла за собой дверь и подошла к кровати. Она была вне себя.
Селия внимательно наблюдала за ней, понимая причину ее злости.
– О чем вы хотите поговорить? О Джоне Бернсайде? Вам незачем расстраиваться, ведь вы замужем!
Катрин нахмурилась:
– Да. Но известно ли вам, что Джон был влюблен в меня до того, как я встретила Джарра? Я ему отказала.
«Интересно, правда ли это?» – подумала Селия.
– Я об этом не знала.
– Предупреждаю: если вы выйдете за Джона, вас ждут большие неприятности. Он уже рассказал нам о своих детях?
Селия кивнула. У Джона, дважды овдовевшего, были двадцатитрехлетний сын Бо от первого брака и восьмилетняя Тина от второго.
– Они – сущее наказание. Отец растит Тину полудикаркой, не уверена что она причесывается хоть раз в неделю. Бо довольно глупо повел себя на золотых приисках в Калифорнии, и папочке, – Катрин усмехнулась, – пришлось ехать за ним. Теперь Бо снова под папочкиным присмотром. Он слоняется по Маунтен Вью, рисуя картины, ибо вообразил себя художником. У него быстро меняется настроение и тяжелый характер. У вас с ним, несомненно, возникнут трудности.
– Понимаю.
– Надеюсь, это действительно так.
Катрин пожирала Селию глазами, в которых полыхала ревность.
– И кроме того, существует проклятие Бернсайдов.
– Проклятие?
Это было уж слишком. Селия уставилась на Катрин: не шутка ли это? Но та говорила совершенно серьезно.
– Не притворяйтесь наивной. На фамильном кладбище Бернсайдов полно женских могил. Старый Амос потерял двух жен в родах. Обе жены Джона умерли по той же причине. Хотя с матерью Тины это произошло после выкидыша. И жена Романа, Хоуп, тоже умерла в родах, но дна, конечно, похоронена на материке.
Селия была потрясена.
– Но роды всегда опасны, это известно всем.
– Опасны! Но не настолько, чтобы умирали все женщины в семье!
– Совпадение, – заметила Селия.
– Неужели? Два поколения? Держу пари, что и прежде были такие случаи, можете изучить их генеалогическое древо. На вашем месте я бы хорошенько подумала, прежде чем…
– Перестаньте! – Селия заткнула уши. – Я… я не желаю ничего слушать!
– Если вы собираетесь за Джона, вам стоит послушать, – с каким-то злобным удовольствием продолжила Катрин. – Есть и еще кое-что. Плантацию рвут на части.
– Что вы имеете в виду?
– Ненависть. Распри. И… – Она помолчала. – Чуть ли не убийство.
Сердце Селии учащенно забилось.
– Братья, – пояснила Катрин, – страшно враждуют из-за Маунтен Вью.
Селия облизнула пересохшие губы, поняв, что сейчас узнает тайну Романа. Ту, о которой не хотела говорить Гаттерас.
– Катрин, пожалуйста, вы должны мне все рас сказать. Я… я должна знать.
Рассказывая о вражде между братьями, Катрин почти забыла о неприязни к Селии.
– Джон на шестнадцать лет старше Романа. У него спокойный характер, тогда как Роман – неуравновешенный и необузданный. Когда родился Роман, его отец был уже в летах и безумно полюбил младшего сына.
Роман быстро подрастал, бегал с местными мальчишками, как и они, чувствовал себя в воде как рыба. Обаятельный, остроумный, красивый, он был любимчиком отца, Джон, серьезный и трудолюбивый, работал уже на сахарной плантации.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36