Грязная рабочая перчатка. Киноскэ в недоумении покачал головой. Он хорошо знал, что отец никогда не нисходит до работы, при которой он мог бы испачкать руки.
Он положил ладонь на дверь ванной. Толкнул.
Кунио Такадзаки лежал в длинной узкой ванне. Вытянув ноги, положив руки вдоль туловища. Опиравшаяся на край голова была повернута под неестественным углом.
Киноскэ поспешно закрыл дверь и схватил телефонную трубку. Сердце яростно колотилось. Но не от страха или потрясения.
Он все еще не мог поверить, что произошло чудо, о котором он так давно мечтал.
3
Скрип подошв спортивных тапочек, скользящих по полу спортивного зала. Мерные глухие, упругие удары. Ностальгические звуки, связанные у Кусанаги с воспоминаниями о беспечных студенческих годах.
Играли парами в бадминтон. В одной из пар был Манабу Югава. Он как раз стоял на подаче.
Югава подал в своей знаменитой манере – волан прошел низко, едва не коснувшись сетки, и полетел к передней линии. Соперник с трудом отразил его. Партнер Югавы, отошедший на заднюю позицию, ударил наотмашь. Некоторое время продолжался великолепный обмен ударами, пока наконец Югаве не повезло – волан пришелся ему прямо под удар.
Он резко взмахнул ракеткой – так, по крайней мере, это виделось со стороны, – но волан, неожиданно потеряв скорость, перепорхнул через сетку и опустился к ногам противника. Тот даже и шагу не успел ступить.
Судья объявил окончание игры. Соперники, улыбаясь, пожали друг другу руки.
Югава отделился от общей компании и подошел к Кусанаги.
– Сразу видно мастера! Вижу, рука еще способна творить чудеса! – сказал Кусанаги. – Я думал, ты напоследок ударишь наотмашь, а ты подрезал…
– Наотмашь, я бил наотмашь.
– Да, но…
– Все дело вот в этом. – Югава показал ракетку: одна средняя струна была порвана. – Волан попал прямиком в то место, где оборвалась струна. Видать, давно ты не играл в бадминтон, раз принял мой удар за подрезку.
Кусанаги скривился, потом несколько раз взмахнул в воздухе ракеткой. Приятное чувство!
– Нет желания иногда поиграть? – спросил Югава, обтираясь полотенцем. – Небось у вас, полицейских, в спортивном зале только дзюдо да кэндо? Скукота…
– Как можно ставить на одну доску профессиональную подготовку полицейских и ваше, извини, «проветривание мозгов»! А впрочем, надо как-нибудь с тобой сразиться. Вот только закончу с нынешним делом…
– Судя по твоему виду, ты опять увяз в каком-то муторном расследовании.
– Да уж, хуже некуда.
– И опять пришел ко мне за помощью?
– Нет, думаю, на этот раз и ты бессилен. Не твоя область.
– Не моя область?
– Тут скорее нужны медицинские познания, – сказал Кусанаги, после чего сунул руку во внутренний карман пиджака и достал поляроидную фотокарточку. – Вот тебе покойничек.
Югава принялся невозмутимо рассматривать снимок трупа.
– Разве не счастье – умереть, принимая ванну? А то отбросишь коньки, сидя на унитазе, и вот, пожалуйста, несмываемое пятно на всей биографии!
– Это все, что приходит тебе в голову при взгляде на этот снимок?
– Кажется, никаких внешних повреждений… Но что это за пятно на груди?
– В этом-то вся и штука. – Кусанаги сам еще раз посмотрел на фотокарточку.
Умершего звали Кунио Такадзаки. Он проживал в районе Это и был директором супермаркета.
Труп в ванне обнаружил сын, но он не сразу сообщил в полицию. Прежде всего он позвонил знакомому врачу и попросил срочно прийти. На тот момент у него и в мыслях не было, что существует вероятность насильственной смерти.
У Кунио Такадзаки было слабое сердце. Врач, которому это было известно, узнав о случившемся, решил, что произошел сердечный приступ. Однако, осмотрев труп, он заметил некоторые странности и вызвал полицию. Тотчас выехали местные оперативники. Но они не смогли определить, в чем причина загадочной смерти – несчастный случай, болезнь или убийство. Было доложено в центральное управление, которое откомандировало несколько детективов. В их числе Кусанаги.
– И к каким выводам пришли эксперты? – с интересом спросил Югава.
– Говорят, что никогда раньше такого не видели.
– Неужели?
– Самое простое объяснение – сердечный приступ и мгновенная смерть. Следов насилия нет, поэтому в обычном случае все бы согласились с таким диагнозом.
– Значит, есть что-то необычное?
– Пятно на груди. – Кусанаги показал пальцем на фотографию.
На груди трупа, со стороны сердца, отчетливо выделялось пятно, сантиметров десяти в диаметре. Серого цвета, не похоже ни на ожог, ни на внутреннее кровоизлияние. Сын заявил, что в этом месте на теле его отца родимого пятна не было.
– Результаты вскрытия принесли неожиданный результат.
– Что именно? Не томи, рассказывай.
– На месте этого серого пятна произошел некроз тканей.
– Некроз?
– Местное омертвение. Разумеется, вскоре после смерти у человека клетки кожи умирают. Но в районе этого пятна нечто другое. Впечатление, что ткань мгновенно разрушилась.
– Мгновенно? – Югава сунул полотенце в спортивную сумку. – Что говорит медицина?
– Врач, производивший вскрытие, сказал, что такое впервые в его практике.
– Может быть, яд?
– В теле покойного ничего не обнаружено. Специалисты не знают, существуют ли яды, способные оказать такое действие. Если исключить пятно, установлено, что смерть наступила в результате паралича сердца.
– Насколько я знаю, паралич сердца можно спровоцировать, – пробормотал Югава.
– Ты, наверно, имеешь в виду удар током. Разумеется, мы об этом подумали. Например, если погрузить в ванну удлинитель, подключенный к розетке. Однако у этого способа низкая эффективность. Подробностей не знаю, но тут какую-то роль играет путь, по которому идет электричество.
– Поскольку напряжение самое сильное непосредственно между двумя полюсами, чтобы удар был смертельным, сердце должно оказаться между ними.
– Но даже если причина смерти – удар током, это никак не объясняет появление серого пятна. Так говорят специалисты.
– Короче, ты в тупике, – усмехнулся Югава.
– Поэтому и зашел к тебе – немного развеяться.
– Всегда милости просим, если я действую на тебя так благотворно.
– Ты не занят? Если нет, может, выпьем чего-нибудь?
– Я всегда готов, но ты-то как? Имея на руках такое тяжелое дело…
– Еще неизвестно, преступление ли это вообще, так что я могу позволить себе немного расслабиться, – ответил Кусанаги.
Они зашли в пивную, в которой часто околачивались в студенческие годы после тренировок в секции бадминтона. Хозяйка, стоявшая за стойкой, узнала Кусанаги и встретила его с большим радушием. Услышав, что он стал полицейским, она отреагировала довольно странно:
– Ну и ну! А в то время казалось – сама доброта. Верно говорят – внешность обманчива.
Поболтав о студенческих годах, приятели вновь вернулись к разговору о странном трупе.
– Этот директор супермаркета имел основания опасаться за свою жизнь? – спросил Югава, отправляя в рот ломтик рыбы.
– Если верить словам его сына, велика вероятность, что у него было много врагов, – ответил Кусанаги, разгрызая корюшку. – Он из бедной семьи, сам с ранних лет пробивал себе дорогу наверх и, кажется, отнюдь не брезговал в добывании денег грязными средствами. Однако никакой конкретной информации нет.
– Нет ли каких-то других странностей, помимо причины смерти?
– Ничего, что бы подходило под это определение. Предполагаемое время смерти – с десяти вечера до часу ночи накануне дня обнаружения, вполне обычное время для приема ванны. В доме никакого беспорядка, никаких следов борьбы. Единственное, что смущает, входная дверь была не заперта. Покойный Кунио Такадзаки пять месяцев назад потерял жену и с того времени жил один. А разве человек, живущий один, прежде чем отправляться в ванну, не убедится, что входная дверь заперта? По словам сына, отец был крайне внимателен в таких вопросах.
– Может быть, именно в тот день случайно забыл.
– И такое бывает, – согласился Кусанаги, глотнув пива.
Доливая пиво в его стакан, Югава рассмеялся.
– Что это ты? – вздрогнул Кусанаги. – Я что-то не то сказал?
– Нет, извини. Я просто подумал – вот будет потеха, если внезапно появится подозреваемый.
– В каком смысле? – Кусанаги в свою очередь долил стакан Югавы.
– Как вы сможете привлечь его к ответственности, если не знаете, каким образом было совершено преступление? Что вы ему ответите, если он заявит: «Ну хорошо, господа полицейские, пусть я, по-вашему, убил, но объясните мне – как?»
Кусанаги нахмурился. В вопросе Югавы ему послышалась издевка.
– На этот раз я не собираюсь брать расследование на себя. Пусть другие поишачат.
– Что ж, правильное решение.
Опустошив четыре бутылки, приятели поднялись.
Выйдя на улицу, Кусанаги посмотрел на часы. Было еще только около девяти.
– Может, зайдем еще куда-нибудь? Прошвырнемся по Гиндзе.
Югава шутливо отпрянул:
– Ты что, получил премию?
– Там есть ресторан, в котором покойный Такадзаки был завсегдатаем. Я подумал – не зайти ли туда?
В почтовом ящике Такадзаки нашли конверт, посланный из этого ресторана. Внутри – счет. Сумма была такова, что сын решительно заявил: «Отец был скуп и не мог просадить на выпивку такие деньжищи». Напрашивался вывод, что у него была пассия среди обслуги.
– Хотел сказать – если ты угощаешь… – Югава похлопал по карманам, точно ища бумажник. – А впрочем, иногда неплохо потратить деньги впустую. К тому же мы оба холостые, так что семейные ценности не пострадают.
– Давай обзаводись семьей, иначе и впрямь обесценишься. – Кусанаги дружески похлопал Югаву по плечу.
4
Ресторан назывался «Curious». Изысканный декор, тихая атмосфера, приглушенный свет.
К приятелям подсела длинноволосая девушка.
– Вы у нас впервые? – спросила она, не сомневаясь в ответе.
– Нам Такадзаки посоветовал, – сказал Кусанаги, вытирая руки горячей салфеткой. – Кажется, он часто здесь бывает.
– Господин Такадзаки? – переспросила девушка с некоторым удивлением и явно напряглась.
– Да, Такадзаки, директор супермаркета.
Девушка переводила взгляд с Кусанаги на Югаву. Затем подалась вперед и, понизив голос, спросила:
– Вы разве не знаете?
– Что?
– Видите ли, господин Такадзаки… – девушка нервно посмотрела по сторонам, – скончался.
– Что? – Кусанаги изобразил удивление. – Не может быть!
– Пару дней назад.
– Я не знал. А ты? – продолжая играть роль, обратился Кусанаги к Югаве.
– Впервые слышу, – бесстрастно ответил Югава.
– А что случилось? Болезнь? – спросил Кусанаги девушку.
– Я точно не знаю. Говорят, вроде бы проблемы с сердцем. Сын обнаружил его мертвым в ванне.
– Откуда ты знаешь такие подробности?
– В газетах написали. Хозяйка прочитала и так была потрясена, что сразу же всем нам рассказала.
– Понятно…
Кусанаги, разумеется, знал, что в утренних выпусках газет, вышедших на следующий день после обнаружения трупа, появились короткие сообщения о странной смерти Кунио Такадзаки.
– Вы дружили с господином Такадзаки? – спросила девушка.
– Ну, вместе выпивали… Стыдно, что ничего не знаем о его смерти. – Кусанаги отпил виски с водой.
– А где вы работаете? – спросила девушка.
– Я? Обычная конторская крыса. А вот он – совсем другое дело. Ученый, физик. Работает в университете Тэйто. Нобелевская премия, считай, у него в кармане.
Девушка ахнула:
– Вот это да, какие люди!
– Ничего особенного, – сказал Югава резко. – Про Нобелевскую премию – это он так шутит.
– Да ладно, не скромничай! Лучше покажи свою визитку, – сказал Кусанаги. – А то дама не поверит.
Это был знак, просьба помочь усыпить бдительность девушки. Вероятно поняв это, Югава с недовольным видом протянул визитку.
– Обалдеть – «Лаборатория при физической кафедре»! И что же вы изучаете?
– Развиваем законы Ньютона, соединяя теорию относительности с теорией Дарвина.
– Как это сложно!
– Короче говоря, с точки зрения обывателя, пустая трата времени. – Югава скучающе поднес ко рту стакан с виски.
– Когда приходил Такадзаки, ты тоже брала его под свою опеку? – спросил Кусанаги у девушки.
– Иногда, случалось, составляла ему компанию, но обычно – Сатоми. Кажется, он к ней благоволил.
– А где она?
– Вон за тем столиком, в черном платье.
Взглянув в указанном направлении, они увидели девушку в коротком черном платье, развлекающую гостей. Лет около двадцати пяти, не больше. Прямые волосы падали на плечи.
– Не позовешь ее к нам, когда освободится?
– Как угодно.
Не прошло и десяти минут, как их желание было удовлетворено. Клиенты, которыми занималась Сатоми, ушли.
Кусанаги, как и прежде, первым делом постарался расположить к себе Сатоми и отмести подозрения.
– Вот жизнь, никогда не знаешь, что случится завтра! Такадзаки, уж на что здоровяк был, и тот вдруг помер. – Кусанаги горестно вздохнул.
– Я тоже была потрясена, – сказала Сатоми.
– Прочла в газете?
– Конечно.
– Представляю, как ты удивилась.
– Да, не могла поверить, – Сатоми слегка надула губы.
И в ее манере говорить, и в жестах чувствовалась какая-то томная вялость. Под слоем румян не разглядишь, но, подумал Кусанаги, днем она наверняка постоянно выглядит сонной. Впрочем, он знал, что многих мужчин именно это привлекает. И из своего опыта общения с преступниками он усвоил, что подобные женщины иногда на поверку оказываются весьма деятельными особами.
Когда Сатоми поднесла зажигалку, чтобы зажечь его сигарету, Кусанаги заметил кольца на среднем и безымянном пальцах ее левой руки.
– Слушай, а чем ты занимаешься днем? – неожиданно спросил все это время молчавший Югава.
– Что? Днем?
– У тебя наверняка есть другая работа.
Возможно потому, что Югава так уверенно произнес это, Сатоми кивнула.
– И что ты делаешь? – подключился Кусанаги. – Бумажки перекладываешь в какой-нибудь конторе?
– Да…
– А что за предприятие? – спросил Югава. – Производство? Короче – какой-нибудь завод?
Сатоми быстро заморгала:
– Как вы догадались?
– Это основы физики.
Девушка хотела что-то сказать в ответ, но тут кто-то позвал ее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24